Выстрел в спину

      Он замечает это абсолютно случайно и внезапное открытие заставляет его резко остановиться прямо посреди многолюдной улицы. Он прекрасно понимает, что выглядит весьма подозрительно, но ничего не может с собой поделать, шок слишком сильный, и старательная маска безразличного хладнокровия в мгновение распадается мелкими острыми осколками. Ему трудно дышать.       Никогда еще он не ощущал её отсутствие так отчетливо, никогда ещё не осознавал, чем стало для него её присутствие. Ему впервые трудно ощущать внутреннюю уверенность. Для него это оказывается слишком странно — не ощущать холодное дуло армейского пистолета, направленное прямо в незащищенную спину. Не чувствовать гнетущего груза ответственности за каждый предпринятый шаг. Это действительно потрясает, но, оказывается, знать, что твою спину прикрывает лучший снайпер Аместриса, и осознавать, что этот снайпер в любой момент может, не колеблясь, выстрелить — совсем разные вещи. Разные, но внезапно совершенно необходимые.       Её нет рядом уже достаточно долго, но почему-то осознание собственной бесполезной неполноценности приходит к нему именно сейчас и именно в этот момент попадает в самое сердце. Отголосок огненного взрыва, поддерживающий его в жизнеспособном состоянии последние несколько дней, внезапно утихает, и внутри разверзается гнетущая зияющая пустота.       Он остался один. Некому даже выстрелить в спину.       Мир постоянно находится в движении и вокруг абсолютно ничего не изменилось. В Централе по-прежнему солнечно, люди, не останавливаясь, спешат по своим многочисленным делам и наслаждаются такой привычной нормальной жизнью. Он, кажется, впервые обращает на это внимание и оттого, насколько обыденной кажется такая жизнь, почему-то становится противно. Вслед за внезапной эмоцией приходит острое, чудовищное отвращение к самому себе. И оно куда глубже, куда сильнее, чем может показаться вначале. Оно грозит раздавить, не оставив даже костяной пыли, и только мысль о том, что именно этого от него и ждут, заставляет его двигаться дальше. Спокойно. Будто ничего не случилось. Будто он по-прежнему ощущает прицел заряженного пистолета между лопаток. Будто она все ещё прикрывает его спину.       Она заряжает последний пистолет машинально и по привычке, не думая о том, зачем она это делает. Как солдат, она обязана всегда быть начеку, и эта мысль, кажется, позволяет оправдать самые странные поступки, но врать себе, оказывается, не так просто. Ей достаточно того оружия, что уже готово к использованию, нет никакого смысла заряжать ещё и этот последний пистолет, но она все равно делает это. Назло своей глупой слабости, назло тем, кто посмел убрать её с доски. Даже если в этом нет смысла.       Последний пистолет — не просто обезличивающее оружие, не просто холодный металл в умелых руках. Это обещание смерти, обещание конца и обещание самоубийства одновременно. Это конец её мира и конец огненной алхимии, но об этом никто никогда не узнает. Даже тот, для кого она каждый день перезаряжает этот проклятый пистолет. Тем более — он.       Но ведь сейчас его нет рядом. Сейчас она не должна следить за его действиями, не должна оценивать каждый его шаг, кажется, она должна чувствовать себя свободной, но чувства совсем иные. Она потеряна, одинока, уязвима, но ни в коей мере не свободна, и это скорее всего не нормально, но ощущается абсолютно правильно. Она не знает, что с этим делать.       Она пленница, она фигура, которую вовремя убрали с шахматной доски, безмолвный солдат Аместриса, и она никогда с этим не смирится. Она устало берет последний заряженный пистолет и прячет его на поясе, как будто он ждёт её за дверью. Как будто ей может понадобиться этот особый пистолет. Как будто она уверена, что сможет выстрелить.       Когда все слова сказаны, а последний выбор сделан, внезапно все становится на свои места. Полковник Рой Мустанг ничего не видит, но знает, что она стоит рядом, поддерживая и направляя. И это ощущается так правильно и так хорошо, что он сколько угодно готов терпеть ощущение острого прицела на своей спине. Они сражаются в последней битве вместе, и старший лейтенант Риза Хоукай в какой-то момент твёрдо понимает, что никогда не выстрелит из последнего пистолета. И это тоже правильно.       Рой понимает это, наверное, даже раньше, чем сама Риза, и это понимание заставляет его бороться дальше, стремиться разглядеть цель во внезапно погасшем мире и разжигать смертельный огонь с новой силой.       В конце концов, знание того, что лучший снайпер Аместриса никогда не выстрелит тебе в спину, оказывается, стоит любой, даже самой кровавой битвы.