Глава 25
20 октября 2016 г. в 18:00
Юрий К.: Когда я помогал Полине, я вспомнил такой момент…
Айя: (нервно смеется) Да таких моментов у нас более, чем предостаточно! Юра же у нас со своим благородством вечно все умеет испортить. Была поздняя ночь. У нас в коем-то веке был отличный секс, нам было хорошо. Как я считала, нам совсем никто не мог помешать. Я свято верила в это, пока не зазвонил его телефон. Но я чувствовала, как даже Юре не хотелось отрываться, останавливаться или сбавлять темп.
— Не отвечай. — вздыхаю я сквозь очередной стон, приподнимаясь и цепляясь своими губами за его.
Однако, это не подействовало. Телефон настойчиво продолжал звонить, и Юра все же не выдержал и встрепенулся. Я думала, он решил сбросить вызов, а он стал отвечать на звонок. Я надеялась, что это на пару секунд, или что он сможет это сделать в процессе.
Юрий К.: Я боялся, что что-то случилось. Звонила Юля. Я понимал, что так поздно, она не стала бы звонить просто так. Ребенок тоже не мог нажать на вызов, потому что уже в такое время Димка обычно спит.
Айя: — Да, Юль… Что? Подожди, я не понимаю, что случилось? Ты где? А Женька? Хорошо, я сейчас приеду. Не волнуйся. В аптеку заехать? — говорил он, поднимаясь с кровати.
Я понимала, что звонила ОНА, и мне все стало предельно понятно. У меня было ощущение, что она будто чувствует и специально все портит, названивая невовремя. Юра еще и интересовался, заехать ли в аптеку. Нормально так, да? Я пыталась, выхватить у него телефон, пока он разговаривал и пытался одеться, но он постоянно меня отталкивал от себя. Метался, как на пожар. Все наше возбуждение, все наши чувства и любовь куда-то исчезли. Это было так противно! Возможно, с ней он там проводит целые ночи, а на меня хватает десяти минут, а потом обязательно что-то происходит, или он просто больше не хочет!
— Юра, а ты ничего закончить не хочешь? — намекнула я, лежа в соблазнительной позе.
Это было ненормально бросить все посреди секса и сматываться. Я, конечно, понимаю, что мое желание уже куда-то пропало, как и его собственно, но можно было хотя б думать головой! Когда он с ней, он никогда не срывался и не бежал на помощь, хотя я звонила ему всегда, а он в наглую не отвечал на звонки! Сейчас он молчал и просто собирался, будто так и надо. Девочка к нему по вызову приехала, то есть я, но он отказался!
— Юр, а зачем это тебе в аптеку? — снова спрашиваю я, уже понимая куда он собрался. Ответ можно было даже не угадывать. Он у него универсальный. Подходит на все случаи жизни! Мне даже хотелось спросить, он и интервью так дает?
— Это тебя не касается. Меня позвали, нужно ехать. — ответил он, забирая телефон с тумбы.
— Юр, тебя позвала она! Я не дура! Можешь нормально сказать, зачем ты едешь? — не унималась я, схватив его за руку.
— Юле плохо, я должен быть рядом. — ответил он и отцепился от меня. И, видимо, чтобы я скорее от него отстала еще добавил, — Жени нет дома.
Я засмеялась. Они даже поумнее ничего выдумать не могли! То есть, это вот так теперь называется? Чем же он бедняжке-то помочь сможет?!
— А, муж в Тверь, жена в дверь? Понятно все у вас! — начала я, но не успела договорить. Он не стал меня слушать, а просто ушел, хлопнув дверью.
Юрий К.: Я очень быстро доехал, игнорируя пробки. Я нервничал. Сначала долго звонил в дверь, но Юля открыла. Чуть было не свалилась мне под ноги от боли. Я тут же закрыл дверь, подхватил ее на руки и понес на диван в комнату. У нее болел бок. Такое бывало и раньше. Я уговаривал вызвать скорую, но она со своим упрямством сопротивлялась. Она была у врачей, ей назначали лечение, и да она лечилась. Но время от времени настигали приступы. Она съежилась на диване калачиком, прижимая к себе ноги, чтобы ей было удобно и комфортно. Натянула плед. Я понимал, что ей очень плохо.
Юлия М.: — Юля! — в очередной раз говорил Юра, — Если ты не хочешь скорую, давай, я сам отвезу тебя в больницу. Но нужно же что-то делать!
Я снова отказалась. Я знаю, с моим упрямством очень сложно. Юра потребовал объяснить, как давно заболело, что произошло, уверена ли я в лекарствах, которые заказала ему, не нужен ли врач, а вдруг это серьезно. Это все в его стиле — беспокоиться, уговаривать. У меня как всегда прихватило яичники. У меня все болело буквально до тошноты. Меня от боли бросало то в жар, то в холод… Я очень постаралась объяснить Юре, как я добралась домой, как это случилось. И тут он просто завелся!
— Ехала она! Мероприятие, черт побери! Пробка! Юля! Почему мне раньше не позвонила?! — ругался он на меня.
— Я не хотела тебя тревожить. — оправдывалась я.
Я сморщилась и почти заныла, снова почувствовав боль. Юра вскочил с дивана и стал ходить в поиске лекарств. Я же попросила не заезжать в аптеку, сказав, что все есть.
— Там на столе шприц с обезболивающим. И таблетки тоже на столе. — пояснила я, отправив его на кухню.
Он тут же метнулся и принес все необходимое для укола. Я ужасно боюсь уколов. Мне пришлось двигаться с места, потому что ему нужно было ввести инъекцию внутримышечно. Я была готова грохнуться в обморок. Я наблюдала за ним, за тем как он умело вводит иглу, притом очень аккуратно. Я жмурилась от боли…
— Потерпи, пожалуйста. — попросил он, понимая, что это не особо приятная процедура.
Лекарство было настолько больное, что у меня сводило ногу от боли, я буквально вцепилась зубами в подушку, потому что хотела кричать.
— Да вводи ты уже это лекарство! — проныла я, глядя на то насколько аккуратен и очень нетороплив Юра.
Я понимала, что он волнуется и сам. Наконец-то он вытащил иглу, помог одеться. Я почти подскочила от боли. Он обнял меня и прижал к себе. Я плакала. Юра положил меня обратно на диван.
— Не уходи никуда, пожалуйста, — попросила я со слезами на глазах. Мне в такие моменты иногда становилось страшно. Я могу стерпеть боль, но иногда я довожу этим саму себя.
— Я никуда не уйду. Я буду рядом. — обещает он, держа меня за руку.
Юрий К.: Вид у нее был замученный от боли. Я понимал, что ей нужно отдохнуть. Но Юля была неугомонна. Была готова нестись куда-то и в таком виде, лишь бы показать свое Я, и чтобы я ее не обслуживал.
— Я пойду, чай с мятой сделаю себе. Мне нужно успокоиться. — говорит она, почти вскакивая с дивана. И все это спустя 10 минут после укола! Сама морщится от боли. Я уложил ее обратно.
— Лежи уже. Я сам. — сказал я и пошел на кухню.
Она смирилась, слегка улыбнулась. Она действительно всегда такая, очень суетная. Я принес ей чай, поставил на столик. Сам уселся напротив нее, чтобы видеть ее, когда она лежит. Такая странная была атмосфера. Расслабляющая. И плюс ко всему: Юля, я, тусклый свет. Она держит меня за руку. Я помогаю ей придерживать кружку, когда она пьет, переживаю, что она обожжется. Я поглаживал Юлю по руке. Ее это немного отвлекало от боли.
— Включи, пожалуйста, музыку… — попросила она.
Мы вдвоем молчали. Она решила разбавить обстановку вот так. И, судя по ее взгляду, она не хотела, чтобы я так смотрел на нее. Скорее не хотела, чтобы я ее пожалел, чтобы я наблюдал за ней. Я встал, нажал на кнопку на проигрывателе. Заиграла Stairway to heaven группы Led Zeppelin. Как-то становилось легче и ей, и мне. Что-то прям грело. Эту песню я помню давно. Странно, что она заиграла именно в этот момент. Я помню, как мы слушали ее вдвоем, сидя у меня дома, перед камином. И даже я ее как-то играл ей, находясь с Юлей рядом. Это было классно! Это тоже то время, которое хочется вспоминать с теплом.
Юлия М.: Мне так хотелось сесть рядом с ним сейчас, прижаться к нему как раньше. Он опустил голову вниз, слушая песню, и что-то перебирал пальцами, словно струны гитары. Я дотянулась до него рукой и запустила руку в его волосы. Они были такими приятными, густыми, мягкими. В мою голову лезли воспоминания о том, когда мы были вместе.
— А где Женька с Димкой? — внезапно спросил он.
Я тут же убрала руку от его волос. Снова повисла тишина. Мне стало неловко. Я не могла свыкнуться с этим расставанием, и заставить себя перестать делать себя многие вещи рядом с ним. Особенно, когда мы оставались вдвоем, что случалось редко.
— Они с Женькой уехали на дачу. Там родители Женьки. Ну на свежий воздух ребенка вывезти, помочь и все такое. Я не смогла, у меня работа… — ответила я вздыхая.
Он молчал. Сидел водил пальцем по моей руке, будто что-то рисуя. Было так приятно… Но мне казалось, что он думал, что лучше бы ничего не было сегодня: Женька был бы дома и ему не пришлось бы приезжать ко мне. Я понимала, каково ему рядом со мной.
Юрий К.: Мы долго так очень сидели. Музыка она будто бы убаюкивала, расслабляла, хлеще чая с мятой. Я чувствовал, что ей становилось спокойнее то ли от меня, то ли от музыки, то ли от чая. Я надеюсь, что от музыки и чая. Юля все так же просила меня не уходить, и я был рядом. Честно, боялся за нее. Ей потом стало опять хуже. Пришлось снова делать укол. Я не мог оставить ее одну. Даже делая ей укол, я брал на себя ответственность. Я лег рядом с ней, гладил ее по волосам, что-то ей рассказывал, отвлекая от боли. Юля уснула, прижавшись ко мне. Я пробыл с ней всю ночь. Она спала. А я не мог уснуть. Лежал, слушал очередную композицию Led Zeppelin - Since I've Been Loving You. Ее мы тоже слушали тогда вдвоем...Жаль, Юля спала, она бы обязательно вспомнила. А я тогда вот лежа рядом с ней стал вспоминать перевод..."С тех пор, как я люблю тебя". Перебирал пальцами, будто струны, думал, думал...Потом пластинка кончилась. И я будто бы пришел в себя. У меня было стойкое впечатление, что Женька мог приехать домой, увидеть меня рядом с ней. И я себя жутко неудобно чувствовал себя рядом с ней, находясь в его квартире. Гораздо неудобнее, чем тогда пришел с вином. Я порой даже боялся касаться Юли...Лишний раз укрыть одеялом, заправить волосы за ухо. Я вставал и много раз звонил Айе, но она не брала трубку. Я послал все к черту и был с Юлей...
Юлия М.: Я проснулась рано утром и ощутила пустоту. Юры не было рядом. Я не понимала, что происходит. Знаете, такое чувство было, будто тебе это его появление вообще в каком-то бреду почудилось. Я тут же вскочила с дивана.
— Юр?! — позвала я, медленно прохаживаясь по комнате.
Я думала, что он на балконе курит. С сигаретой он мог уходить в себя, и до него было не докричаться.
— Юра? Ты где? — позвала я громче.
Снова никто не откликнулся. Я шагала босыми ногами по полу, который казался мне очень холодным. Я ежилась в одной футболке, в которой так и спала. Проходя мимо зеркала, я посмотрела на себя. У меня был ужасный вид: помятая, уставшая, с синяками под глазами, растрепанная, измученная от боли. М-да. Юра, наверно, просто сбежал, чтобы не смотреть на меня в таком виде.
Внезапно мне послышался звук двери, которая открылась и закрылась. Я аж передернулась. Неужели он ушел, ничего мне не сказав и даже не попрощавшись.
— Юра? — снова позвала я и решила чуть ли не выбежать за ним следом.
И тут я сквозь тихие шорохи в коридоре услышала громкое:
— Мамуля, мы пришли! — послышался мне громкий Димкин голос.
У меня аж от сердца отлегло. Я вышла в прихожую и прижалась к стенке. Женька вернулся с Димкой домой. Я надеюсь, очень, что, Юра уехал давно…
— Тише ты, не кричи. Маму разбудишь. — сказал Женька, разуваясь, потом поднял взгляд увидел меня. — Все-таки разбудил.
Он с улыбкой смотрит на меня, и я не сдерживаюсь в ответ. Обняла сынишку, прижав к себе. Стала помогать ему разуться. Время 8 часов утра! Выходной! Что заставило их вообще вернуться домой в такую рань! Еще и ребенок активен в самом разгаре! Кулаков, ты сдурел что ли?!
— Мама, а мы с папой Женей гуляли сегодня! Видели белочек! Они такие смешные! Папа их кормил и фотографировал! Одна белочка подошла ко мне, и я ее погладил! — говорил Димка.
— Димуль, мы гуляли вчера. — сказал Женька, поправив его.
— А бабуёк напекла пирожков! — продолжал Димка.
— А Димка здорово ей помог и уляпался в тесто. — дополнил Женька.
— Мой хороший, зайка. — говорила я целуя сынишку в щечки, в носик.
Впечатлений у него было море. Чем ребенок больше взрослеет, тем более яркой становится для него каждая прогулка, каждый момент. Наконец-то я освободила ребенка из объятий. Женька подошел ко мне, обнял меня, поцеловал в губы.
— Мы разбудили? — беспокоится он.
— Я не спала. — ответила я, но старалась всячески сделать вид, что все хорошо.
— Ты какая-то уставшая? Ты что всю ночь не спала? — спрашивает он, обеспокоенно глядя на меня.
— Я на работе была. Очень поздно вернулась. Дико болела голова, если честно. — вру я. Ну по крайней мере наполовину. Стараюсь его не волновать. А уж Юру тем более не хотелось вплетать в это. Женька обнял меня, поцеловал в лоб. Димка, несмотря на раннее утро, где-то гремел игрушками уже.
— Как ты доехал в такую рань…? — спросила я, стараясь отвести тему о своем состоянии. — Я думала, вы позже приедете… Димка хоть поспит.
— Он сам меня разбудил и говорит: «Папа Женя, а когда мы поедем домой к маме?» Ну я ж обещал, вот мы и поехали. Да там и делать уже нечего было. В комнате вчера доделали с папой ремонт. Димка набегался по улице, потоптался по моей спине, покатался на спине у уставшего деда, поел пирожков — все, ребенок доволен. — рассказывал Женька.
Я смеялась. Мы уложили Димку, сами тоже легли досыпать. Но ребенок потом все же выбрался из своей кровати и пришел к нам.
— Мама, папа, а можно я с вами спать буду? — спросил он.
— Можно. — ответили мы с Женькой сонными голосами.
Уложили его рядышком посередине, обняли с двух сторон, и так спали вдвоем. Потом еще Шарль пришел и улегся к Женьке со всего размаха на спину.
— Ну Шарль! — провопил Женька. — Дай поспать.
Так и уснули: я, Женька, Димка и Шарль. Я понимала, что ничего более дорогого, чем этой семьи у меня нет.
Айя: Юра приехал домой, когда я собиралась на работу. Я снова набросилась на него с расспросами. Он уже будто чувствовал, что я сейчас начну его «допрашивать», поэтому рассказывал сам. Но я слушала его и понимала, что ему жутко не хотелось мне все рассказывать. Он с удовольствием бы сейчас закрылся в какой-нибудь панцирь от меня, и ему было бы хорошо. Поэтому он говорил все, рассказывал, но назло мне. Четко, внятно с небольшой долей лени, показывая мне, что устал от меня, и я его достала. Собирался снова лечь спать, потому что, видите ли, дико устал и не спал всю ночь. Ну-ну. Мне даже было «интересно» от чего он так устал! Я и верить не хотела, что Маяковской было плохо, что он делал уколы.
— Да, я всемогущий, Айя! Все спросила? Довольна? Я пошел спать. Счастливого рабочего дня. — ответил он на мой очередной вопрос и ушел спать. Я продолжала сборы на работу, решив поберечь свои нервы. С ним бесполезно разговаривать. Он либо молчит, либо уходит от разговоров.