Черный Замок

Восхищенно завистливый шепот всегда был спутником Рианнон на балах, и этот раз не оказался исключением. Она не пожелала войти в парадные двери, подобно большинству гостей Чёрного Замка. Нет, она хотела эффектного и запоминающегося появления, а потому просто… появилась из идеально ровной стены, покрытой розовым мрамором — Замок, в очередной раз переделал все убранство бального зала согласно последним веяниям столичной моды. Рианнон выполнила безупречный реверанс и, сверкая белозубой улыбкой и драгоценностями, гордо проследовала в центр зала. Со стороны казалось, что она не идет, а плывет в воздухе. Рианнон запоминала новые лица, впрочем, их было не так уж и много, большинство присутствующих она встречала на балах в Даркхарте. Она сразу заметила гостей из Силверленда, высоких, стройных, в ослепительно светлых нарядах. Серебряные, как и прежде, высокомерные и презрительные ко всему остальному миру, держались особняком, на почтительном расстоянии от других гостей. Рианнон не удивилась, когда увидела Эйля в обществе радостно щебечущих молоденьких фрейлин в другом конце зала. Серебряный Охотник определенно имел веские причины, чтобы не приближаться к своим родственникам, пусть после принятия им Крови Замка их родство оставалось всего лишь пустой формальностью, но всё же, она бы вела себя точно так же. Она искренне обрадовалась, когда не увидела в зале никого из своей родни. Рианнон ещё не была готова встретиться с ними вновь. — Леди Рианнон, вы, как и прежде, неотразимы, — сказал Дэйриил и даже не забыл поприветствовать её поклоном, выполненным строго согласно этикету. Рианнон не увидела, но, скорее почувствовала одобрительную усмешку Замка, незримого и бестелесного, присутствующего среди гостей. «Мы неплохо вымуштровали его, не правда ли, сударыня?» — спросил её Замок, немного насмешливо, немного грустно. — Лорд Дэйриил, ваши комплименты, как всегда изящны и изысканны, — Рианнон улыбнулась и присела в безупречном реверансе. Она услышала несколько не в меру громких смешков за спиной и не удивилась, когда слегка повернув голову, успела заметить новых фрейлин Линор. Интересно, что случилось с её прежними фрейлинами? Королева Стиллстоуна явно недолюбливала её, и Рианнон ещё не поняла почему. Ничего, она обязательно выяснит. А пока… Она небрежно кивнула головой и фрейлины, успевшие очень удивиться, пошли прочь, на другой конец зала. — Спасибо, — тихо и вполне искренне поблагодарил Дэйриил, теперь в его голосе не осталось фальши. «Вы… почувствовали мою Тьму, лорд Дэйриил?» — спросила Рианнон, — «увы, я так и не научилась делать подобные трюки незаметно». «Здесь у вас будет в запасе много времени, чтобы научиться», — заверил её Дэйриил, а потом замолчал, и Рианнон очень хорошо понимала почему — времени у них всех оставалось не так уж и много. — Ваш протеже, — сказала она вслух, — я слышала, он подает большие надежды. Сэм, смотревший то в пол, то на стены, смущённо хмыкнул, а Дэй — снова улыбнулся. — Будем надеяться, он сможет стать достойным Сыном Замка и отличным Охотником. Сэм заметно помрачнел при этих его словах. — Простите его внезапную немоту, леди Рианнон, — сказал Дэй, — очевидно, из-за ужасных обстоятельств, случившихся столь недавно в его жизни, он… несколько отвык от подобных торжеств. — Но что вы, лорд Дэйриил, мне ли не знать, насколько ужасными могут быть обстоятельства, — сказала Рианнон и улыбнулась. Блеск её янтарных глаз на мгновение сделался влажным, но она лишь несколько раз моргнула, взмахнув обворожительно длинными ресницами. — У вашего брата невероятное количество поклонниц и поклонников, — сказала она. — И я не удивлена, он прекрасен, безупречен в манерах и, к тому же, невероятно умен. Она выразительно посмотрела в сторону Эйльриха, всё так же окружённого очаровательными фрейлинами, выслушивающего со снисходительным интересом восторженные стихи придворного поэта Линор, разодетого по последней моде юноши, смертного, но явно с примесью магической крови, судя по утонченным чертам его миловидного лица. — Её Величество столь ревнива, — будто между прочим заметила Рианнон, — удивительно, что этот несчастный всё ещё жив. — Что вы, леди, — возразил Дэй, — в этом нет ничего удивительного — этим двоим… очень нравится играть чужими чувствами, — сказал он, зная, что Эйль слышит каждое его слово. На лице Серебряного демона не отразилось никаких эмоций. — К тому же, — продолжал Дэй, не оставивший надежду взбесить Эйльриха, — причина спокойствия её Величества очевидна — мой брат… абсолютно равнодушен к этому смертному, да и ко всем её фрейлинам. У Дэйриила хватило ума и такта не произнести: «и к ней самой». Замок беззвучно усмехнулся. «Что ж, не зря потратили столько усилий на твое воспитание, чертёнок». Рианнон предпочла сделать вид, что не услышала его реплику, адресованную только Дэйриилу. — Виновники сегодняшнего торжества, полагаю, ещё не прибыли? — спросила Рианнон как можно равнодушнее. — Да, и потому Отец не начинает бал, — ответил ей Дэйриил с некоторой досадой в голосе. — Вам что-нибудь известно о них, лорд Дэйриил? — Рианнон очень старалась скрыть любопытство. — Ничего, кроме того, что они никогда не бывали здесь раньше, — сообщил ей Дэйриил. «Пусть это будет сюрпризом», — беззвучно сказал Замок и услышали его только они двое. Дэйриил не увидел, но снова, скорее почувствовал его улыбку, немного грустную, немного ироничную. Дэйриил прекрасно понимал, что если он прищурит глаза, если всмотрится как следует в зал, даже без Истинного Зрения сможет заметить светловолосого юношу в изношенной серой ученической форме. Чары Отца слабели и ему всё труднее становилось прятаться, их общий враг же становился сильнее с каждым днём. Скоро Отца начнут видеть и слуги, сначала, как серую размытую тень, но затем всё отчетливее — он терял Силу, она, медленно, но верно, переходила к их врагу. «Сегодня бал, Дэйриил». Теперь только Дэй слышал его безмолвную речь. «А потому не нужно грустных мыслей». — Я хотел бы вернуться, лорд Дэйриил, — сказал Сэм до неузнаваемости хриплым голосом. — Я… не здоров сегодня. Дэйриил на мгновение почувствовал необъяснимую злость на него. Сэм вознамерился сбежать и бросить его здесь одного. Он хотел ответить что-нибудь язвительное и потребовать от Сэма остаться. Но, вместо этого, со спокойствием, удивившим даже его самого, сказал: — Да, Сэмюэль, конечно, ты можешь вернуться. Слишком много тренировок, а ты ещё слишком смертен. — Прошу меня извинить, леди Рианнон, — сказал Сэм и даже позволил себе задержать взгляд на Тёмной дочери Замка. — Извинения приняты, лорд Сэмюэль, — ответила Рианнон, ничуть не смутившись его пристальному взгляду. — Ты… сможешь найти дорогу? — спросил Дэй. — Уверен, хозяин дома, не даст мне заблудиться, — сказал Сэм и улыбнулся. «Он может уйти, но ты должен остаться», — зашептал Замок у Дэйриила в голове, — «это важно, и пока я не могу сказать большего». «Да, Отец», ответил немного удивленный Дэйриил, тоже беззвучно. Сэм беспрепятственно добрался до выхода, даже не наступив на ногу ни одному из знатных гостей и не толкнув ни одного слугу полукровку с подносом, на котором стояли бокалы с шампанским. Едва двери бального зала затворились за ним, воздух в центре заискрился и открылась воронка портала, сияющая ослепительным золотым светом. Дэй почувствовал странное головокружение, он словно проваливался в пропасть и одновременно оставался стоять на отполированном до блеска полу бального зала. А потом он почувствовал Серебро, которым делился с ним Эйльрих. И падение прекратилось, он вновь твёрдо стоял обоими ногами на сияющих мраморных плитах бального зала. «Спасибо», — беззвучно сказал он, не оборачиваясь в сторону Эйля. А в ответ почувствовал эмоции… одуряюще тёплые, яркие — Эйль предпочёл обойтись без слов. Рианнон качнулась, и Дэй поспешил поддержать её под руку. Он передал ей немного Тьмы и почти физически ощущал, как она, бархатно чернильная, проходит сквозь кожу, а затем и сквозь одежду, чтобы впитаться в Рианнон. — Благодарю, лорд Дэйриил, — прошептала ему Тёмная Леди. — Вы… ведь тоже почувствовали? — Да, — только и смог ответить Дэй. Его взгляд был прикован к вышедшим из портала гостям Отца. Высокие, стройные, в парчовых нарядах, сверкающие золотыми украшениями и драгоценными камнями. Дэйриилу всё это показалось грубо выставленным напоказ. И мужчины, и женщины, русоволосые, с удивительно здоровой светлой кожей. Да, именно здоровой. Дэй уже привык к бледности обитателей Замка, на их фоне прибывшие просто сияли здоровьем. — Это?.. — тихо спросила Рианнон, хоть уже и знала ответ. — Светлые, — шепнул ей Дэйриил едва слышно. «Я никогда раньше не видела никого из них», — Рианнон перешла на беззвучную речь. «Неудивительно», — ответил ей Дэйриил, тоже беззвучно. Разговоры в зале оборвались, все гости смотрели на вновь прибывших и тихо перешептывались. Дэйриил на несколько секунд перешёл на Истинное Зрение. Яркий золотой свет едва не ослепил его, и он поспешно вернулся к обычному зрению. Эйль вновь подпитал его Серебром, и резь в глазах прошла. Дэйриил моргнул несколько раз и мир вокруг стал прежним. «Дамы и господа», — голос Замка был почти слышимым, он исходил от каменных стен, пола и потолка. — «рад представить вам леди Мелинду и лорда Реддла Л’Уазо, властителей блистательного Фэалэнда, а так же герцогиню Каролину де Мируа»… Он назвал и остальных гостей, но Дэйриил слушал рассеянно. Свет, теперь он точно вспомнил, где уже видел такой свет, может быть и не настолько яркий, но… именно такой. Так сияли Мёртвые Скалы, когда он смотрел на них Истинным Зрением. А ещё он вспомнил русоволосого юношу, которого ему всё чаще удавалось увидеть здесь, в полутёмных покоях Замка… Светлые. Он догадался, но… запретил себе думать. Отец очень злится, когда добираются до его тайн. Слуги уже поднесли гостям золотой кубок гостеприимства, и Дэй понял, что они впервые посетили Замок. И Рэддл, и Мелинда лишь пригубили из него, но теперь прибывание в Мёртвых Скалах, да и в самом Замке не вызовет у них даже недомогания. Их лица, их кожа, их волосы, их… цвет глаз — серо синий. Дэй почти не удивился — прибывшие… очень походили на Сэма… или он на них. Да, Сэм сейчас казался ему их грубой смертной копией. Так выглядел и он рядом со своими чистокровными родственниками, менее прекрасный, но более живой — всему виною смертная кровь. «Дэй», — беззвучный голос Эйля звучал предостерегающе. — «сейчас не время для воспоминаний». И Дэйриил вернулся в реальность. Замок представлял Светлым других своих гостей. Дэйриил поразился, насколько громким был его беззвучный голос. Отец нервничал и пытался скрыть это, но не очень успешно. «Лорд Дэйриил», — беззвучно прошептала Рианнон. Дэйриил позволил себе снова взглянуть в сторону гостей. Теперь, благодаря Серебру, которым поделился с ним Эйль, он почти ничего не почувствовал, кроме… необъяснимого раздражения. Уж слишком разряженными и слишком здоровыми показались ему эти гости! А потом его взгляд остановился на одном из юношей, прибывшим вместе с леди Мелиндой и лордом Рэддлом. Холод предчувствия ужалил его кожу, хоть в бальном зале и было хорошо натоплено. Он вспомнил Зеркало. Он ничего не сказал. «Шифтеры любят дурачить», — шепнул ему Отец. «Но иногда говорят правду», — беззвучно ответил ему Дэй, тоже шепотом. Эйль вновь коснулся его Серебром и Дэй… не стал скрывать от него свой страх, но лишь на несколько вздохов и ударов сердца. «Сейчас», — заговорил в его голове Замок, уже покончивший со всеми представлениями. — «Вы трое подойдёте к гостям». Дэйриил и Рианнон, а следом за ними и Эйль, неторопливо, строго согласно этикету, выполнили его просьбу, на самом деле бывшую приказом. «Хочу представить вам моих обожаемых детей», — беззвучный голос Замка в их головах прозвучал на удивление громко. Леди исполнили изящные реверансы, мужчины обменялись поклонами, не забыв коснуться рукоятей парадного оружия. — Премного наслышаны о вас, лорд Эйльрих и лорд Дэйриил, — Рэддл улыбнулся пустой светской улыбкой, сильно не понравившейся Дэйю. — Леди Рианнон, слухи о вашей красоте не могут сравниться с вашим истинным очарованием. Рианнон улыбалась, хотя очень хорошо понимала, о каких слухах на самом деле говорит лорд Рэддл. — Вы преувеличиваете значение слухов, мой лорд, — ответила она. — Надеюсь, вам понравится в наших землях, — Эйльрих, как и всегда, старался быть милым и любезным с гостями Отца, хоть ему и не удавалось скрыть небольшое напряжение в голосе. — К сожалению, мы не сможем задержаться здесь надолго, — сказала Каролина. — дела государства не терпят отлагательств. — Да, леди, увы, вы правы, — вполне искренне согласился с ней Дэйриил. А голос Замка, не слышимый для других, зазвучал у него в голове. «Леди Амели, справа, рядом с Каролиной, пригласи её на следующий танец!» «Но… Отец…» — попробовал возразить Дэйриил. «Это приказ… и это не обсуждается», — беззвучно рявкнул на него Замок. «Эйль, леди Изольда, та, что беседует с фрейлинами Линор». Эйльрих улыбнулся и не стал возражать. — Ваши фрейлины столь прекрасны, леди Мелинда, — сказал он. — Вы ведь не будете возражать, если мы с братом похитим их у вас? Только на один танец? — Ну что вы, лорд Эйльрих, я с радостью уступлю их вам, — согласилась, улыбаясь Мелинда, — но только на один танец, — с притворной строгостью добавила она. Казалось, воздух в зале, вот-вот заискрится от переизбытка магии и подозрительности. — Леди Рианнон, — молодой, светловолосый вельможа, словно материализовался из сияния свечей и блеска драгоценностей. — Гийом де Феэ, — он слегка поклонился и замер в ожидании, вытянув руку. — Негоже сестре оставаться в одиночестве, когда её братья веселятся. Вы… ведь подарите мне этот танец, прекрасная леди? — Разве я могу отказать столь… прекрасному кавалеру? — улыбаясь, ответила Рианнон вопросом на вопрос и коснулась его руки. Она ничем не выдала своего волнения, хоть теперь и была уверена — перед ней именно он, юноша, показанный ей в Зеркале шифтерами. Пары вышли в центр зала, музыканты заиграли на своих инструментах и первые аккорды менуэта пронзили гулкую, тягучую тишину, лишь на мгновение повисшую над присутствующими. Дэйриил двигался абсолютно естественно, ни на секунду не выпадая из ритма. Леди Амели танцевала ничуть не хуже. Дэй больше не испытывал дурноты от близости к Светлым, возможно, благодаря Серебряной Силе Эйля или же… Золотая магия растворялась, терялась в невероятном многообразии волшебства, которым обладали присутствующие здесь. «Королевский Дом Светлых не терпит чужаков», — зашептал Замок в его голове и беззвучные слова утопали в музыкальных аккордах, — «все приближенные ко двору, в родстве с монархом и его супругой». Дэй не ответил, стараясь сосредоточиться на рисунке танца. А потом он почувствовал. Отец когда-то назвал это памятью крови, но у него никогда не получалось правильно прочитать её. Он приблизился к Амели, сияющей ослепительным золотом… И волосы в строгой причёске, и платье, и улыбка. Золотая Сила отцовской гости на мгновение ошеломила его. И Дэй увидел… Хоть бальный зал и Амели, и другие танцующие по-прежнему оставались перед его янтарными глазами. Это тоже был зал… но темный и давно пришедший в запустение. Леди Мелинда и Каролина стояли в центре его. Они говорили шепотом, едва различимым и от их дыхания шел пар. Они дрожали. Дэй… не услышал, но понял слова Отца… произнесенные… достаточно давно. «Престол в обмен на королевского первенца. Ведь это так мало». Мелинда молчала и Дэй понял, что она хочет отказать. «Я готова отдать своё дитя!» — в беззвучной речи Каролины не было отчаяния, только решимость. «Что ж, достойная жертва ради семьи, и я приму её», — согласился Замок. И Дэйриил увидел лишь Тьму, хоть по-прежнему продолжал двигаться в медленном танце, видеть бальный зал и танцующих. А потом он увидел маленькую горницу, судя по выцветшим гобеленам на стенах, принадлежащую разорившемуся дворянскому семейству. За столом сидела смертная женщина в красивом, но уже далеко не новом платье. — Я отдам тебе нерожденное своё дитя, — сказала Каролина. — Но… цена, цена будет высока, — возразила женщина, а в голосе её звучала надежда. — Я заплачу за волшебство жизнью отца моего ребёнка, этого точно будет достаточно, — сказала Каролина. — Вы ведь понимаете, что… смертная кровь может лишить его… — Силы? — прервала её Каролина и никакие эмоции не отразились ни в её голосе, ни на прекрасном лице. — Тогда это… будет только твой ребенок и я никогда не вернусь за ним. — Вы… правда решитесь на подобное, леди Каролина? — тихо спросила её побледневшая женщина. — Он не достанется тому… кому он обещан, а ты обретёшь сына, — бесстрастно ответила ей Каролина. — Да будет так, — и женщина протянула ей трясущуюся руку, ладонью вверх. — Да будет так, — согласилась Каролина и полоснула по ладони маленьким, ярко блеснувшим в свете свечей кинжалом. Смертная женщина, Дэй не мог не заметить этого, была, пусть и совсем немного, похожа на прекрасную леди Каролину — всё те же русые волосы, всё те же серо синие глаза вот только на смертном лице её уже успело появиться чересчур много морщин — время безжалостно к людям. Смолк последний аккорд менуэта, леди Амели присела в реверансе, и Дэй поклоном поблагодарил её за танец. Дэйриил улыбался и старался ничем не выдать себя, но… внутри у него всё кипело от ярости. «Отец», — беззвучно зашептал он. — Благодарю за танец, леди Амели, — сказал он вслух. «Как мило с твоей стороны только сейчас сообщить мне, что стал твоим слепым орудием в очередной раз!» «Дэйриил», — голос Замка в его голове был не менее злобным. — «ты не понимаешь, я не пытался разыскать его! Случившееся оказалось для меня полной неожиданностью!» «Сейчас мне очень хочется… прикончить парочку твоих знатных гостей!» — беззвучно прошептал Дэйриил. — «Что скажешь?!» «Чертёнок», — вмешался Эйль, уже находившийся в другом конце зала, уже снова окруженный восторженными поклонниками. — «ты пожалеешь, если сейчас продолжишь…»