Черный Замок

Очередной порыв ледяного ветра принес с собой и мокрый снег. Рианнон лишь на долю секунды закрыла глаза и почувствовала прикосновение меча Эйльриха к обнаженной шее. Она вздрогнула. — Не беспокойтесь, миледи, клинок затуплен, — мило улыбаясь, сообщил ей Эйль. — Да-да, вы говорили, мой лорд, — она старалась перекричать нарастающий шум бури. — Но если бы это был настоящий бой, моя леди, — Эйль не договорил, но убрал тренировочный клинок с её шеи. Рианнон, в который раз за этот холодный, ужасный вечер, покраснела. — Столь великодушно с вашей стороны, лорд Эйльрих, согласиться тренировать меня, — её слова тонули в безрадостном вое ветра. — Но похоже, вы впустую тратите своё драгоценное время. Увы, я безнадёжна в фехтовании. Тренировочный меч выпал из её бледных хрупких рук. — Нет смысла отчаиваться, леди Рианнон, — Эйльрих, убрав клинок в ножны, обнял её, закрывая от ещё одного порыва ветра. Дэйриил, слышавший каждое их слово и время от времени смотревший глазами Эйля, промолчал. В этом осторожном объятии не было ничего интимного. Так брат обнимает сестру. И Дэй с удивлением понял: возможно его странные чувства к Рианнон, не имевшие ничего общего со страстью, передались и Эйлю. — Сегодня, моя леди, вы, пусть и немного, но уже менее ужасны в этом искусстве, чем были вчера, — шепнул Эйльрих, не разжимая объятий. — Но, вероятно, у королевы Даркхарта будут на службе первые клинки королевства, и ей никогда не придётся вынуть из ножен свой собственный. — Льстец! — Рианнон рассмеялась. — Ваш брак с Тёмным Лордом всё ещё может состояться, моя леди, — шепнул Эйль. И Дэй заскрежетал зубами. — Что ж, если так, — Рианнон резко высвободилась из его рук, — я выполню волю вашего Отца. — Рад это слышать, — Эйль грустно улыбнулся ей. — Но… лорд Дэйриил никогда не посмотрит на меня так, как он смотрит на вас, мой дорогой лорд Эйльрих. — Я не стану препятствовать этому браку, моя леди. Вот теперь Дэйю захотелось его ударить. Ошеломлённый, забыв все ругательства разом, слушал он их разговор. — Ваш Отец, лорд Эйльрих, желает получить мою Тьму? — спросила Рианнон. Она смотрела вдаль, на изломанные вершины скал, подобно зубам мифических чудовищ, вгрызавшихся в небеса. — Буря усиливается и нам лучше вернуться прямо сейчас, леди Рианнон, — сказал Эйль. — Вы ведь осведомлены о решении вашего Отца отправить меня на побережье? — Да, моя леди, — голос Эйля был нейтрально учтивым, — там мягче климат. Это решение продиктовано исключительно заботой о вашем здоровье, моя леди. — Лорд Эйльрих, могу ли я надеяться… продолжить наши уроки фехтования и на побережье? — так же нейтрально учтиво спросила Рианнон. — Конечно, моя леди! Буду счастлив навещать вас! — вполне искренне согласился Эйль. «Ну и лис!» — буркнул Дэй себе под нос, но Эйль услышал и улыбнулся. — Я надеялась именно на этот ответ, лорд Эйльрих. — Для меня большая честь, — начал было Эйльрих. — Ах, оставьте условности! — Рианнон рассмеялась, — Вы слишком вежливы, чтобы отказать, потому вам, лорд Эйльрих, приходится смириться с моей неуклюжестью и черепашьей медлительностью! — Что вы, леди… — но Эйль не договорил, он давился смехом. — Только богам и демонам известно, сколько ещё вы сможете выносить моё ужасное общество! Эйль не просто засмеялся, он расхохотался в голос, громко, верх неприличия так смеяться в обществе благородной леди. Смеялась и Рианнон и без вейера, а потому не могла прикрыть им рот. Ревность стальной иголочкой уколола Дэйя в Тёмное сердце. Нет, он не сомневался в чувствах Эйля. Но… но он всё бы отдал, лишь бы оказаться сейчас на Драконьем Когте рядом с ним, чтобы так искренне и беззаботно, наплевав на этикеты и приличия, хохотать над шутками Рианнон. «Чертёнок», — тихо позвал его Эйль. «Отстань, лис!» — буркнул Дэй, но не ушёл из его головы и продолжил смотреть его глазами. — Ваш Отец, лорд Эйльрих, сейчас очень занят и находится где-то далеко отсюда? — улыбаясь, спросила Рианнон. — Да, моя леди, — ответил Эйль, снова нейтральным учтивым голосом. — Я хотела бы осмотреть Замок, — сообщила ему Рианнон. — Как пожелаете, моя леди! — с горячностью согласился Эйль, — я готов показать его вам сию же минуту. — Вот и славно, лорд Эйльрих. Рианнон, без особых усилий, взлетела в воздух, резко расправив черные перепончатые крылья. Такие же Дэй видел и у Мариссы, и у своих братьев, и у Лэммерта. Но, почему-то, неприятно удивился, увидев их у Рианнон. Иногда он почти забывал, что она из Тёмной Земли. И теперь не мог не вспомнить об этом. Взлетел и Эйль. Теперь, сквозь белые хлопья снега в холодном прозрачном воздухе, его крылья казались тёмно-серыми, так могло бы выглядеть потускневшее от времени серебро. Отец никогда не позволял Эйлю изменить цвет крыльев, даже с помощью иллюзорной магии. — Что именно вы желаете осмотреть в Замке, леди Рианнон? — спросил Эйль, поравнявшись с ней. — Пещеру Обращения, — сказала она, глядя на скалы, ставшие лишь темными, неясными контурами в белом снежном мире. — Библиотеки или бальный зал, — предложил Эйль, — картинные галереи. — Увырена, всё это невероятно интересно, но… нет, лорд Эйльрих, — твёрдо заявила Рианнон, — я бы хотела увидеть Пещеру Обращения. — Моя леди, — Эйль не скрывал своего удивления. — Более того, — Рианнон продолжала смотреть вдаль. — Я бы… хотела остаться там одна на некотороне время. — Надеюсь, вы понимаете, о чем просите меня, леди Рианнон? — Эйль всё ещё сохранял учтивый тон. — Да, лорд Эйльрих, сейчас ваш Отец занят и его плоть вряд ли откажется от моей Тьмы, — говоря это, Рианнон покраснела. — В обмен на неё, его кровь превратит меня в его первую и единственную дочь, когда проникнет в меня. Она резко взмахнула крыльями, стараясь удержать равновесие под шквальными порывами ледяного ветра. — Я стану вам и лорду Дэйриилу кровной сестрой, разве это не чудесно, лорд Эйльрих? Рианнон улыбнулась навстречу ветру, но её улыбка получилась похожей на гримасу боли. — Ваш Отец получит всю мою Тьму и лорду Дэйриилу не придётся жениться на мне, — говоря это, она судорожно взмахивала крыльями и смотрела только вперед, на заснеженный горизонт. И Дэй понял, что она старается скрыть страх. «Моя леди», — Эйль перешёл на безмолвную речь, — «это опасно, женщины… никогда не проходили Обращение ранее. Последствия»… «Я готова рискнуть и верю, что мне повезёт», — ответила ему Рианнон. Только тогда Дэй понял, почему они не воспользовались порталом — Эйль надеялся отговорить Рианнон от безрассудства. До Замка они добрались в полном молчании. «Вы ведь не нарушите обещание, данное леди?» — спросила Рианнон Эйльриха, когда острые шпили замковых башен показались сквозь серые тучи и хлопья снега, кружившие в морозном воздухе, подвластные воле безумного ветра, завывавшего свою жуткую, унылую песню. Эйль молчал, а потом ответил с несвойственной ему прямотой: «Я отведу вас к Пещере Обращения, если такова ваша воля». «Такова моя воля», — эхом ответила Рианнон. Дэйриил безмолвно следил за ними, всё так же, сквозь глаза Эйля. Эйльрих уверенно вёл Тёмную леди по туннелям и лестницам, столь хорошо знакомым и Дэйриилу. Он больше не останавливался и не уговаривал Рианнон передумать. Вместе вошли они в Пещеру. — Ваш брат, лорд Эйльрих, конечно же, с нами сейчас? — спросила Рианнон. — Да, моя леди, — спокойно ответил ей Эйльрих. — Возможно, вам понадобится помощь, чтобы… разоблачиться? — спросил он. — Мне прислать ваших служанок? Рианнон покраснела, но только засмеялась в ответ, снова искренне, снова в нарушение этикета. — Лорд Эйльрих считает меня настолько беспомощной, неспособной справиться с тренировочной формой? — Но, знатные леди не привыкли сами… справляться с любой одеждой. Подобные действия… — Эйльрих на мгновение замолчал и добавил с притворным ужасом, — могут скомпрометировать вас. — Я провожу время в обществе холостого мужчины, одна, без фрейлин и компаньёнок, которые могли бы свидетельствовать о сохранении мной чести и добродетели. Рианнон снова расхохоталась, теперь вместе с ней смеялись и Эйльрих, и Дэйриил. — Просто оставьте меня здесь одну, — сказала она, перестав смеяться. — Как пожелаете, леди Рианнон. Эйль решительно направился к выходу из Пещеры. — Лорд Эйльрих, — окликнула его Рианнон, — ведь лорд Дэйриил… часто бывал здесь? — спросила она. — Часто, — вновь с несвойственной ему прямотой ответил Эйль, — намного чаще, чем хотелось бы ему самому. — Благодарю за честность, лорд Эйльрих, — сказала Рианнон. Эйль на несколько минут задержался в уже начавшем сужаться тёмном проёме выхода, похожим на беззубую пасть старого монстра, затем пошёл прочь. «А я всё ждал, когда ты предложишь ей свою помощь… чтобы разоблачиться!» — съехидничал Дэй. «Ревнуешь?» — Эйль усмехнулся, а потом добавил и уже без всякого веселья, — «тебя бы она послушала, чертёнок». Зев Пещеры за его спиной окончательно затянулся. «Вряд ли», — ответил Дэй после некоторого молчания. — «Она уже всё решила». Эйль молча пошёл вдоль туннеля, сразу же начавшего менять свою форму. «Тело Отца и в правду живет своей жизнью», — тихо добавил он. «И потому у неё всё получится», — заверил его Дэй. А потом замолчал — вовсе не так следовало говорить с лжецом и изменником. Дрожащими руками и не с первого раза, но Рианнон всё же справилась со шнурками на ботинках, а затем — и с застёжками на парке и тренировочной форме. Стены и пол пульсировали в такт ударам могучего древнего Сердца. И Рианнон подумала… чьего именно? Замка? Или его пленника? Или… их обоих? Всё, что они вместе создали здесь, оставалось нерушимым, неизменным, многие сотни лет, и лишь благодаря их вечной борьбе, в которой не могло быть ни победителей ни проигравших. Форма, парка и ботинки, небрежно брошенные ею, были с чавкающим звуком поглощены полом. Не давая себе времени на раздумья и сомнения, Рианнон поспешно легла и почувствовала под собой не холодный безжизненный камень, а горячую живую плоть. Она с трудом подавила крик ужаса, когда увидела налившиеся темно-красной кровью вены, устремившиеся к ней сквозь то, что лишь казалось камнем. Она закрыла глаза и постаралась ни о чём не думать. Её расчёт был прост — кровь Ла Мортов, кровь древнего пленника, к ней не разбавлена кровью смертных, а значит… у неё есть шансы выжить здесь. Сознание Замка в доли секунды заполнило её собственное сознание и… стало ею. Рианнон почти забыла себя, забыла кто она. Она слышала бесчисленные голоса и видела светящиеся, подобно звёздам на тёмном небе, искры жизненной силы обитателей Замка и Мёртвых Скал. Она погружалась в их эмоции, резкие и обжигающие, наполненные страхом, болью, отчаяньем или же… уютные и тёплые, будто шерстяной плед в промозглую погоду, полные счастья и умиротворяющие. А затем её вновь швыряло в отчаяние и боль. Она ощущала, как горячая, пропитанная древней магией, кровь проникает в её тело сквозь кожу, наполняет её вместе с эмоциями и голосами, памятью тысяч существ, живших или живущих здесь. Восторг, не сравнимый ни с чем, испытанным ею ранее, перекрыл все остальные чувства и ощущения. Из-под её закрытых век полились слёзы радости. Она… наконец-то нашла свой дом, наконец-то обрела семью. Никогда не чувствовала она себя так в Дарк Харте. Сквозь бесконечный сонм голосов и воспоминаний она услышала один: чёткий и ровный, глубокий в своём звучании. Рианнон сразу поняла, кто это… Пленник вовсе не пребывал в бессознательном, длившемся сотни лет сне. Нет. Он обучал и направлял своего тюремщика. Даже, когда тот не осознавал, что его действия вовсе не являются его собственным выбором. Пленник любил и Скалы, и Замок не меньше, чем его тюремщик и гордился ими по праву, ведь если бы не он, они никогда бы не были созданы. Рианнон не слышала слов, знания появлялись в её сознании обрывками образов, воспоминаний, чувств. Она ощущала их, будто свои собственные. Она сдалась. Позволила чужой древней воле заполнить себя полностью. Их общей воле. Она почти узнала… главную тайну Чёрного Замка. Но всё перекрыли гнев и страх. Замок, пребывавший бестелесным сознанием где-то очень далеко и занятый, впрочем, как и всегда, интригами и шпионажем, обратил, наконец, внимание на то, что творилось в его собственных стенах. Рианнон успела испытать лишь сожаление. Ей не дали прикоснуться к тайне. И она погрузилась в сон без сновидений. Таким сном спали Охотники, Сыновья Замка, оберегаемые им от Тёмных Колдунов. А ещё Рианнон почувствовала смущение и растерянность — у Замка никогда прежде не было дочерей.