Черный Замок

Эйльрих еще раз повернулся перед старинным зеркалом, любуясь своим новым кафтаном. Этот кафтан для него шили пикси. Темное, серебристое сукно здорово оттеняло более светлые, серебряные волосы и бледную кожу Эйльриха. Камзол и бриджи были того же цвета и из того же материала и только шелковая рубашка была белой, с маленькими серебряными пуговицами и воздушными, изящными кружевами на воротнике и рукавах. Кружева красиво спадали на его аристократичные руки поверх рукавов кафтана. Эйльрих готовился к балу в честь коронации Линор. После бала Дэйриил наверняка сожжет все это. Впрочем, не велика потеря, ведь Эйльрих никогда не надевал одну и ту же одежду дважды. Его длинные, роскошные волосы ниже плеч, были перехвачены тонкой, серебряной заколкой со стилизованным литьем дракона. Высокие ботфорты из идеально выделанной и окрашенной в черный цвет кожи василиска дополняли его наряд. Так уж повелось, что Охотники всегда появлялись на балах в обуви из кожи убитых ими чудовищ. — Выпендрежник! — фыркнул Дэйриил, не отводивший от него глаз ни на минуту. В камине сердито заплясали рыжие языки пламени. Дэй был одет в темный кафтан, менее приталенный и с более короткими полами. Бриджи на его ногах смотрелись немного мешковато. Его черная рубашка тоже была из шелка, но более грубого и без кружев. Пуговицы на кафтане и камзоле — из затемненного серебра. Ботфорты из кожи василиска меньше обтягивали ноги в отличии от ботфорт Эйльриха, узких и с серебряными пряжками. Эйльрих, желая побесить Дэйя, еще раз картинно, словно в танце, повернулся перед зеркалом и улыбнулся своему отражению. «Не могу не согласиться с моим Темным сыном», - насмешливо сказал Замок, беззвучно появившийся в гостиной Эйльриха. Его появление не было неожиданным, Эйльрих и Дэйриил почувствовали его Силу. «Тебе идет», — сказал Замок. — «Все девицы на балу сойдут от тебя с ума». «И не только девицы», — добавил он. «Дэй, а ты похож на серую мышь!» — возмутился Замок. «Отец, я послушался твоего совета и позволил ему самому все выбрать», — начал оправдываться Эйльрих. «И было это в первый и последний раз!» — негодующе завопил Замок и стены в гостиной опасно затряслись. «Почему рубашка без кружев, Дэйриил?! Они сейчас в моде!» «Кружева для девиц!» — буркнул Дэй, покраснел, и, по привычке уставился в пол. «Что ж, времени что-либо менять уже нет», — Замок громко и драматично вздохнул. — «Но отныне и впредь, мой Темный сын, одежду для тебя будет выбирать только твой старший брат». Дэйриил не нашелся, что ответить. Хотелось сказать что-нибудь резкое и обидное им обоим, но ничего подходящего на ум не приходило. «И вот, что, черти! Это будет не просто бал». « А когда, Отец, у тебя что-то было просто?!» — съехидничал Эйльрих, и успокаивающе сжал руку обиженного Дэйриила. «Вам надо будет извести демона-перевертыша, черти». «Плевое дело!» — фыркнул Дэй. — «Низший ведь!» «Но во время бала…» — многозначительно замолчал Отец. На шее Дэйя появился маленький, черный, шелковый мешочек на шнурке. «Сделаешь для меня одну несущественную ерунду, сынок», — бодрым, чересчур бодрым голосом сказал Замок. Дэй, по привычке, не стал спорить и задавать вопросов. …Утром они уже успели поссориться с Блэки. Его было решено с собой не брать из опасения, что обожрется закусками и перепугает благородных девиц. Горностай, уязвленный в своих лучших чувствах, ушел заниматься делами родного клана. «Охота — сразу Блэки! А бал — так дома!» — прежде, чем гордо и степенно удалиться, медленно пролаял он, так, чтобы и Дэй понял… Эйль взял Лунный Клинок и, прошептав Слова Власти на Древнем Языке, скрыл его в межпространстве. «Один меч хорошо, а два — еще лучше», — словно между прочим сказал Отец. Эйльрих, так же как и Дэй, не стал с ним спорить и отправил в межпространство еще один боевой меч, так, на всякий случай. Заявиться на бал с боевыми мечами противоречило этикету. Для балов существовали парадные, укороченные, легкие мечи. Эфесы, ножны и перевязь такого оружия были украшены драгоценными камнями. В бою парадные мечи оказывались абсолютно бесполезны и ломались при первом же ударе. Дэй был уверен, не только Эйльрих перед праздником спрячет боевые мечи, а, может, и не только мечи, так, на всякий случай. «Ну вот, теперь точно можно отправляться», — в голосе Отца слышалось веселье. Воронка портала распахнулась и Дэй, и Эйль прыгнули в нее одновременно. Перевертыш — демон низший, пьет жизненную силу смертных или память их с неживых вещей, к которым прикасались они. Если отопьет от смертного, оный сознание теряет ненадолго. Перевертыш любит перекидываться в тех, от кого жизни выпил, и притворяться ими. А может и под вещь подделаться. Узнать его легко — глупый он, как и многие низшие демоны, эмоции изображать не умеет. А если вещью сделается, то странно. Сразу заметить можно — вещь не на месте будет. Монструм. Бестиарий. Глава 773. Бал еще не начался. Музыканты играли что-то тихое и спокойное. Их все равно никто не слушал. Огромный зал гудел от множества голосов. Прибывшие дворяне приветствовали родственников, заводили новые, выгодные знакомства, обсуждали придворные новости. В огромных каминах полыхало колдовское пламя, но окна и двери на широкий балкон были распахнуты настежь. Если в зале будет слишком холодно — легко одетые, смертные гости могут и простудиться, а если слишком жарко — леди, затянутые в узкие корсеты, начнут падать в обмороки. Дэй постоянно следил взглядом за Эйльрихом. Все здесь знали его и восхищались им. Дэйриила бесили, ну просто до красного тумана в глазах, придворные поэты, читавшие его любимому стихи, восхвалявшие его храбрость, его гордую осанку, его силу, его красоту. Сам Дэй никогда бы не додумался сказать что-то подобное, таким образом, потому и злился. Девицы из благородных семейств вились вокруг его Охотника, говорили какие-нибудь романтические глупости и Эйльрих отвечал им всем серьезно и легко, с придворной учтивостью, казавшейся естественной для него. Дэйриил не прислушивался к словам, но не мог заставить себя перестать слышать его чудесный голос, любоваться им. Ревность стальными клыками вгрызалась в его темное сердце. Дэйриил смотрел на своего старшего брата, своего любимого, и, почти ненавидел его за красоту. Он то и дело сжимал кулаки, вонзал ногти в ладони. Несколько раз он все же не сдержался. Поэт, прочитавший Эйльриху особенно пылкий мадригал и удостоившийся белозубой улыбки, споткнулся и упал у ног Эйльриха под смех благородных девиц. «Только мне ты имеешь право так улыбаться!» Шоколадный десерт опрокинулся и пролился на светлое платье красотки, уж слишком близко, в нарушение этикета, подошедшей к Эйльриху. «Пусть теперь стирает платье, ведьма!» «Чертенок, перестань злиться», — голос Эйльриха был веселым, ревность Дэйриила его явно забавляла. «А ты… перестань заигрывать с ними всеми! Словно шлюха в борделе!» «Братишка, просто подойди ко мне и я тебя им всем представлю!» «Вот еще!» Дэйриил демонстративно задрал нос и отвернулся от него. Но лишь затем, чтобы в следующую секунду снова уставиться пылающими ревностью глазами. Пламя в каминах взметнулось и заревело, вторя злости Дэйриила, гости, находившиеся в опасной близости от них, испуганно отпрянули. «Дэйриил! Накажу!» — весело завопил Отец в его голове. Замок всегда радовался, когда Дэй демонстрировал свою Силу… или Силы… «Хватит подпирать стенку!» — снова рявкнул Отец. — « Не срами меня! Иди и поговори с девицами!» Тьма, почувствовав его слабость и нестабильность, рванулась на свободу, но Дэйю все же удалось удержать ее. Серебряный поднос с бокалами, наполненными шампанским в руках у смертного слуги опасно задрожал, хрусталь громко зазвенел. Дэй машинально взял один прежде, чем перепуганный слуга поспешно удалился от него. Бокал, зачарованный холодом, показался ему ледяным на ощупь. Все еще не сводя глаз с Эйльриха, оживленно беседовавшего о чем-то с двумя светскими красавицами, Дэй поднес бокал к губам, и, резко запрокинув голову, выпил все, залпом. Он не почувствовал вкуса. От холодного шампанского запершило горло. Дэй закашлялся, не забыв, согласно этикету, прикрыть рукой рот. «Сын мой, не вздумай напиться!» — злобно зашипел Замок в его голове. «Уверен, никто и не заметит!» — фыркнул Дэй. — «Я же серая мышь! Все видят только Эйльриха Великолепного!» Официально, бал начался после того, как Линор и король просто материализовались из воздуха на пустых тронах, стоявших в глубине зала, на возвышении. Линор любила подобные театральные появления. Гости в панике заметались по залу, стараясь как можно быстрее занять место, соответствующее их рангу и сословию. Богатые ремесленники и, отличившиеся на государственной службе, чиновники и клерки жались к оркестровой яме. Танцевать им не позволено, лишь полюбоваться балом и выпить дешевых вин, которые слуги будут подавать только для них. Место представителей старейших дворянских семей ближе к трону, за ними будут дворяне, которым титулы были пожалованы за заслуги перед страной. Таких всегда немного и для них места предостаточно в середине зала. Прежде, чем занять свое место рядом с тронами, Эйльрих приветствовал Линор изысканным поклоном, в котором не было и тени на фамильярность. Дэйриил, конечно, пытался изобразить нечто подобное, но, из-за его волнения, смешанного со злостью, поклон у него получился, как всегда, ужасный. Линор ответила им снисходительным кивком головы. Дэйриил заскрипел зубами, но все же не ударил по новоиспеченной королеве Тьмой. «Опять возгордилась, сучка!» — злобно зашипел Замок в его голове. Дэйриил вздрогнул, но, в очередной раз, не стал задавать вопросов. Их Отец ненавидел Линор, и не скрывал этого. Приглушенные голоса и шум шагов вокруг постепенно смолкали. Дэй внимательно рассмотрел королевскую чету. Его взгляд скользил по ним, Дэйриил запоминал малейшие детали. Так, как учил его Эйльрих — все может оказаться важным. На Линор было платье из золотого атласа и воздушного, белого шелка. Ее шею украшало золотое колье с крупными бриллиантами, в маленьких, изящных ушах были бриллиантовые серьги. Роскошные, золотые волосы Линор были лишь слегка собраны тонкими гребнями и великолепным каскадом спадали на плечи и спину, обнаженную нескромным вырезом платья, отличавшегося так же и глубоким декольте. Вскоре такое же платье появится в гардеробах всех благородных девиц и матрон в Мейтисе. Тогда Линор придумает что-нибудь новое и не менее скандальное. На короле был черный, форменный мундир гвардейцев, увешанный бесчисленным количеством орденов. Темные волосы были уложены в гладкую прическу. Чулки, кюлоты и туфли, хоть и соответствовали по цвету мундиру, казалось, выбирались в спешке, словно этот бал, да и собственная свадьба, были неожиданностью для монарха. Дэй уверился в своих подозрениях, когда разглядел мятые складки на бархатной, отороченной мехом демонов мантии. Дэй вспомнил историю, которую рассказывал ему в детстве Эйль, добывший этот мех для королевского семейства. А еще он заметил, что уголок плотно сжатого, тонкого рта короля нервно подрагивал. «Свадьба не обошлась без твоего участия, Отец», — беззвучно прошептал Дэй. «Ничего здесь не обходится без моего участия, мой Темный сын, помни об этом», — ответил ему Замок. Все присутствующие замолчали, когда певцы демоны запели государственный гимн тонкими, нечеловеческими голосами, а музыканты демоны сыграли его с завидным мастерством. Но до оркестра из Темной Цитадели им было далеко. «Это точно», — согласился, услышав его мысли, Отец. Бал традиционно открывал полонез. Дэйриил на танец никого не пригласил, и, прихватив еще один бокал с шампанским, остался стоять у стены и наблюдать за Эйльрихом. Эйльрих танцевал полонез со стройной блондинкой в атласном, светло-розовом платье. Их пара была второй после Линор и короля. Танцоры медленно и гордо прошествовали через огромный зал. Дэй видел только Эйльриха, его четкие, но казавшиеся невероятно легкими и естественными движения, его осанку, его спокойное лицо. Не только Дэй наблюдал за ним. Линор даже не пыталась скрыть своего взгляда. Дэйриил вдруг захотел ударить Тьмой по партнерше Эйльриха. Его бесило, что они касаются друг друга кончиками пальцев. Затем ему захотелось большего — разнести весь бальный зал, перебить всех гостей и удрать, прихватив с собой Эйльриха, вылететь вместе с ним в одно из широко распахнутых окон, из которого приятно тянуло сквозняком. «Дэйриил, после твоей выходки все соседние страны, а до кучи и их союзники пойдут на нас войной!» — в голосе Замка он услышал страх. «Не волнуйся, Отец. Это только несбыточные мечты», — заверил его грустный Дэйриил. Дэй даже ничего не разрушил в зале. Вместо этого, он взял еще один бокал с шампанским у проходящего мимо слуги. Казалось, полонез длился бесконечно. Танцующие ушли в соседний зал, затем вернулись, все так же чинно и спокойно. Когда танец заканчивался, Эйльрих, в нарушение этикета, коснулся пальцев леди всей ладонью. Ее глаза на мгновение широко открылись, грудь, нескромно обтянутая атласом платья, начала резко подниматься из-за частого дыхания, на щеках появился яркий румянец. Дэй, закашлялся, подавившись шампанским, которое он цедил маленькими глотками, все еще не чувствуя ничего, кроме горечи. «Сын мой, он ведь специально бесит тебя», — попытался успокоить его Замок. «Знаю, но ничего не могу с собой поделать», — ответил ему Дэй. Музыка смолкла, кавалеры поблагодарили дам поклонами за танец. В ответ дамы выполнили строгие, формальные реверансы. «Эйль, давай просто сбежим отсюда!» — начал умолять его Дэйриил. «Чертенок, бал только начался!» — поддразнил его Эйльрих. — «Пропустим все веселье!» От выпитого шампанского у Дэйя, с непривычки, начала кружиться голова. В Замке они редко сильно напивались. Дэй, чуть заметно шевеля губами, произнес эргхарт, руну сознания. Получилось только со второго раза, Древний Язык был слишком сложен для него в произношении. «Зачем пьешь, если возвращаешь трезвость?!» — снова взвился Отец. — «Надо было вообще оставить тебя дома!» «Я бы извелся без него», — Дэй даже не пытался скрыть горечь в своем голосе. Он вдруг почувствовал себя одиноким, брошенным и бесконечно несчастным. Всеми забытый, невзрачный, серый мышонок, подыхающий от ревности. К Эйльриху, такому прекрасному и естественному, уже вновь подошли красавицы в роскошных платьях, сияющие драгоценностями. Дэй почти не видел его из-за их спин. Они опять заговорили о какой-то светской ерунде. Речь Эйльриха была изящной. Его слова, простые, но согласно этикету, складывались в невидимое кружево, столь ненавидимое Дэйем, очаровывающее девиц вокруг него, что-то восторженно отвечавших. Эйльрих слушал их, со снисходительным вниманием. Любая из них без колебаний уединилась бы с ним в темных, пустующих комнатах дворца, или даже в карете, безнадежно запятнав честь, и потеряв всякую надежду на приличный брак… Дэй мечтал убить их всех. А еще хорошенько врезать Эйлю, сорвать с серебряных волос заколку, растрепать их, а все эти роскошные тряпки, в которые он вырядился ради бала, изодрать в клочья… А потом… «Дэй!» — закричал Отец в его голове. — «Прекрати думать об этом сейчас!» Кровь начала приливать к паху. Дэй покраснел и отвернулся. «Чертенок, ну подойди ко мне!» — снова позвал его Эйль. «Отстань!» — буркнул Дэй. Все гости внезапно замолчали. — Долгих лет жизни королеве Линор! — провозгласил толстый, низкорослый человечек, разодетый в щегольской, блестящий кафтан и кюлоты из золотой парчи. Дэй вспомнил, что это первый министр короля, Бейтран де Лефье. — Долгих лет королеве Линор! — беспорядочным эхом подхватили придворные и подняли бокалы, кто с вином, кто с шампанским. Дэйриил тоже высоко поднял початый бокал, но допивать его не стал, только пригубил для вида. Отчаяние черной, беспросветной волной накатило на него. Он опять посмотрел на Эйльриха. Как же он мечтал оказаться рядом с ним! Но один, без всех этих разодетых, знатных кукол! «Чертенок, просто подойди ко мне», — в который раз, ласково позвал его Эйль. — «Это все несерьезно, это только бал». «Вот и веселись, а про меня забудь!» — огрызнулся Дэйриил. Его заедала совесть. Дэй чувствовал себя чудовищем. Он портил Эйлю праздник. Эйльрих так любит балы, танцы, светские беседы, а он только и делает, что буравит его взглядом и огрызается. Дэйриил боялся, что действительно начнет что-нибудь разрушать и тогда его Тьма вырвется из-под контроля. Он решил отвлечься и снова начал рассматривать присутствующих. Его взгляд скользнул по залу, по пестро одетой, гудящей от бестолковых, светских разговоров толпе придворных, и остановился на пожилой леди, сидевшей в кресле. Престарелая, вдовствующая графиня в черном платье, с седыми волосами, уложенными в замысловатую прическу. Камилла де Мьен, вспомнил он ее имя. Эйль, однажды, изводил злобное привидение в одном из ее фамильных замков. Тогда она старой еще не была, и Эйльрих задержался в замке на несколько дней. Сейчас леди Камилла сидела в кресле из черного дерева, обтянутого атласом. У ее ног свернулась калачиком маленькая черная, пушистая собачка. Дэй вспомнил, что графиня здесь потому, что это первый бал ее племянницы, шестнадцатилетней Онорины де Буатье, опекуншей которой она являлась. Графиня прибыла подыскивать для молодой леди достойного жениха. Дэй снова посмотрел на графиню. Лишенное эмоций, выражение ее лица показалось ему неестественным. Да и собачка ни разу не пошевелилась во сне. Дэй моргнул. Кресло было пустым и рядом с ним не было никакой собачки! Он услышал приглушенные крики барышень, встревоженные голоса мужчин. Графиню, с трудом передвигавшуюся без посторонней помощи, нашли на другом конце зала, в бессознательном состоянии! А рядом с ней и ее собачку! «Перевертыш здесь», — тихо сказал Замок в его голове. Линор и король выслушивали поздравления от послов дружественных государств. Ни один из монархов не прибыл на свадьбу лично. Возможно, из-за неприлично короткого траура по королеве Эллане, а, возможно из-за того, что король женился на бывшей любовнице с не очень-то благородным происхождением. Эйльрих тоже разговаривал с послами. Кто-то из них сам находил его в толпе придворных, к кому-то подходил он. Иногда Эйльрих странно и неестественно замирал на мгновение, и тогда что-то неуловимо и необъяснимо менялось в нем, и Дэй знал — Отец занял тело Эйльриха, чтобы говорить его голосом, смотреть его глазами. Разговоры о политике всегда казались Дэйриилу непонятными и дурацкими, но он старался не пропустить ни одного слова. «Вот зачем здесь твой старший брат на самом деле», — прошептал Замок, снова сделавшийся бестелесным. Дэй вздрогнул и не нашелся, что ответить. «А ты, Отец?» — спросил он, неотрывно следя взглядом за Эйльрихом, все еще беседовавшим с какими-то важными людьми. «По той же причине, Дэй. Но не каждый из них способен говорить со мной лично, и тогда мне снова нужен твой брат». «А зачем здесь я?» — тихо спросил Дэй. «Чтобы они все увидели тебя, чтобы знали, на чьей стороне Темный Лорд». Дэй прошептал тийру, руну спокойствия. Руна подействовала сразу. Но, наверное, прошептал он ее слишком громко — к нему обернулась высокая, худая девушка с рыжевато-каштановыми волосами, в темно-синем платье из шелка с глубоким декольте. — Извините, леди, — только и сумел выдавить из себя Дэйриил, тупо глядя на нее в упор, даже и не вспомнив про поклон. — Да, я понимаю вас, лорд Дэйриил, — девушка печально улыбнулась. — Вы не сводите глаз со старшего брата. Щеки Дэйя мгновенно стали пунцовыми от стыда. — Это… так очевидно?! Девушка снова улыбнулась и присела перед ним в довольно сносном реверансе. Дэй, наконец, вспомнил про поклон. — Амарилла де Безье. Можете не представляться, Темный Лорд. Девушка снова грустно улыбнулась. — Моя леди, ваши имя и улыбка прекрасны, — все еще краснея, Дэйриил, нескладно, но слово в слово, повторил фразу Эйльриха, услышанную когда-то, очень давно, когда они принимали очередных знатных гостей в Замке, в отсутствие Отца. — Видите вон ту пару, лорд Дэйриил? — Амарилла взглядом указала ему на молодую девушку в белом платье, с такими же волосами, как у нее, завитыми в крупные локоны, и высокого, светловолосого юношу, в офицерском мундире королевских гвардейцев. — Это моя сестра, лорд Дэйриил, и она выйдет замуж за Огюста де Ль`ар. Моего бывшего жениха, мой лорд. — Моя леди, я искренне сожалею. Никакого сожаления в голосе Дэйя, конечно же, не прозвучало. — Из-за… моего компрометирующего поведения помолвка расторгнута, — прошептала Амарилла. Дэйриил слушал ее в пол уха. К Эйлю, окруженному шумными придворными, подошел молодой человек, судя по выправке и мундиру, тоже офицер королевских гвардейцев. Эйльрих очаровательно улыбнулся ему. Офицер… резко швырнул белую, форменную перчатку к его ногам. — Это жених леди Сирены, с которой ваш брат танцевал полонез, — прошептала Амарилла. — Он ужасно ревнив. Дуэль! Ох уж этот Эйльрих! Ну почему нельзя было просто станцевать полонез согласно треклятому этикету?! «Не бери!!!» — Дэйриил еле удержался, чтобы не закричать вслух. Эйль снова улыбнулся, протянул руку, поднял перчатку с помощью Силы и вернул ее офицеру. Вызов принят. «Ну, Отец?! И кто тут портит дипломатические отношения?!» Ответа Дэй не получил. Замок был шокирован поведением Эйля не меньше Дэйриила. Тосты и разговоры смолкли. Музыканты вот-вот должны были заиграть менуэт. — Леди Амарилла. Пошатнувшись, Дэй склонился в ужасном поклоне. — Ах, мой лорд! Вы так добры! Амарилла выполнила смазанный, торопливый реверанс. Дэй неловко взял ее под руку и повел в центр зала, где собирались пары для танца. Он мельком заметил, что Эйльрих, вместе с роскошной, пышнотелой брюнеткой, в кроваво-алом платье, стоял следом за королем и Линор. Эйльрих увидел его и едва заметная, легкая улыбка, на мгновение тронула его губы. «Молодец, чертенок! Ее бы никто не пригласил». Тишину разорвали первые, неспешные и громкие аккорды менуэта, и пары начали танец. Они медленно и чинно двигались по залу, на полу пальцах, в замысловатом рисунке. Дэйриил терпеть не мог менуэт, но танцевал довольно сносно, стараясь как можно четче выполнять дурацкие движения, которым его учили Отец и Эйльрих. В основном, Эйльрих. Леди Амарилла улыбалась ему, он смотрел на нее и не видел. Танец закончился и он поблагодарил леди Амариллу поклоном, дождался, когда она выполнит реверанс и уже хотел снова вернуться к стене, своему наблюдательному пункту, когда леди Амарилла торопливо и тихо заговорила. — Ваш брат танцевал с леди Джанин де Мурир. Это же… — она потрясенно замолчала. — Моя леди, договаривайте. — Элитная куртизанка, — прошептала Амарилла. — Многие ее любовники… умерли. Говорят, она — суккуб. Перед Эйльрихом, из толпы придворных, появился, одетый в длинный, старомодный кафтан, пожилой дворянин. — Это лорд де Савьи, ее постоянный покровитель, — пояснила Амарилла. — Самый живучий из всех. Де Савьи коснулся рукояти меча. Эйль повторил его жест. Так, еще одна дуэль. «Бал становится все увлекательнее, Отец», — съехидничал Дэй и ответом ему снова было молчание. Быстрые танцы — форлану, сальтареллу и вольту — Дэй пропустил, оставаясь у спасительной стены и потягивая маленькими глотками холодное шампанское. Он злился на Эйля все сильнее. Он надеялся, что Эйльрих вновь будет звать его, упрашивать подойти, но Эйль, похоже, и вправду забыл о нем, перестал замечать. И от этого тоска Дэйя, а так же желание что-нибудь разрушить и кого-нибудь убить стали еще сильнее. «Разве не об этом ты его просил?» — теперь ехидство было в голосе Замка. Дэй лишь горестно вздохнул. Но все же, одними вздохами он не ограничился. У королевской фрейлины, леди Магретт де Рийон, протанцевавшей с его Эйлем аж два танца подряд — верх неприличия — вдруг порвались кружева на подоле платья. Пришлось леди покинуть бал. «Дэйриил», — процедил сквозь зубы Замок. — «Еще одна выходка, и действительно отправлю домой». «Скажи это ему, пусть перестанет провоцировать меня!» — беззвучный голос Дэйя был полон злобы. Отец ничего не ответил ему. Дэй мигом забыл о своей ревности, когда увидел, что к Эйльриху подошел богато одетый дворянин с серебряными волосами, тоже собранными в хвост, и тоже — серебряной заколкой. — Долгой жизни королю! Долгой жизни королеве! — провозгласил королевский советник, Клайд Бладхаунд, высоко поднимая бокал. — Долгой жизни! — нестройно подхватили гости. Их крики и смех оглушали, но Дэйриил усилил слух. — Мастер Эйльрих, — голос дворянина был приятным и тихим. Почему-то, Дэйю этот голос не понравился еще больше. — Так приятно видеть вас в добром здравии, мастер Эйльрих, спустя все эти долгие, тревожные годы. — Да, лорд Годфрид, годы были очень тревожными, — голос Эйльриха прозвучал несколько сухо и настороженно. — Рад, что и вы по-прежнему в добром здравии. Что же привело вас сюда, так далеко от Силверлэнда? — Конечно же, желание лично поздравить несравненную королеву Линор. Даже Дэйриил почувствовал фальшь. Эйльрих молчал, ожидая, что еще скажет лорд Годфрид. Дэйриил перешел на Истинное Зрение. За спиной лорда Годфрида он увидел скрытых заклятием невидимости, двух здоровых телохранителей с боевыми мечами. Конечно же, их волосы тоже были серебряными. — Прекрасные леди, я украду у вас моего дорогого племянника на несколько минут, — обратился лорд Годфрид к девицам, окружавшим Эйльриха и смотревших на него с легким интересом и досадой. — Но только на несколько минут! — сказала Сирена. Остальные девушки рассмеялись. — Леди. Эйльрих выполнил строгий поклон, согласно этикету. — Почему бы нам не подышать свежим воздухом на балконе, лорд Эйльрих? — Конечно, лорд Годфрид. Дэйриил решительно направился за ними. Он двигался слишком быстро и не замечал никого, кроме Эйльриха. Дэй задел плечом и облил шампанским незнакомого дворянина, оживленно беседовавшего с полноватой, громко рассмеявшейся, леди в блестящем платье. — Да как вы смеете?! — гневно заговорил оскорбленный, но резко замолчал под тяжелым взглядом Дэйриила. — Простите меня, Темный Лорд, — пролепетал он. Дэйриил уже шел вперед, не оглядываясь. Стеклянные двери с цветочными витражами, ведущие на балкон, тоже огромный, но бывший раза в три меньше бальной залы, были широко распахнуты. С балкона открывалась панорама на сияющий многочисленными огнями, ночной Мэйтис. Было достаточно прохладно, и потому, не считая нескольких парочек у ограждения, балкон оставался практически пустым. Дэйриил почувствовал сильные магические заклятия на прочность, архитекторы и строители не смогли бы удержать такую махину от падения без волшебства. Дэйриил с трудом поборол в себе желание выйти следом за Эйльрихом. «Чертенок, все под контролем», — успокоил его старший брат. «Дэйриил…» — в голосе Замка было предупреждение. Дэй замер рядом с одной из дверей, готовый в любой момент броситься на помощь Эйльриху. На него оглядывались, и Дэй тихо произнес заклятие незаметности на Древнем Языке, которому выучил его Эйль. Создавать невидимость он так и не научился. — Силверлэнд, лорд Эйльрих, — фальшиво, драматично заговорил Годфрид. — Страдает без короля. — Разве? — Эйльрих был, как всегда, ироничен и насмешлив. — Я слышал, мой брат удерживает трон уже несколько месяцев и довольно успешно. — Ах, лорд Эйльрих… — Годфрид не договорил и скорбно вздохнул. — Значит, у Силверлэнда есть король, — Эйльрих оставался все таким же добродушным. — У вас… Много братьев, лорд Эйльрих. Но, увы, все они переняли самые худшие черты вашего отца. — Почему вы говорите это мне, дорогой дядя? — спросил Эйльрих, помрачневший при упоминании своего кровного отца. — Силверлэнду необходим настоящий король, лорд Эйльрих, дражайший мой племянник. — Боюсь, ничем не смогу вам помочь, лорд Годфрид. — Знаю, вы связаны магией и клятвами, но, возможно, в свете сложившейся ситуации… Эйльрих молчал. — В свете сложившейся ситуации, ваш приемный батюшка позволит вам вернуться в родную землю? Эйльрих все еще продолжал молчать. — Вы ведь уже знаете, ваш брат поддержал врага вашего приемного батюшки. — Я обещаю подумать над вашим предложением и обязательно обсудить его с Отцом, лорд Годфрид, — голос Эйльриха не выражал никаких эмоций. Сердце Дэйя замерло на долю секунды, а потом сорвалось в галоп. Если Эйльрих станет королем Силверлэнда, Эйльрих должен будет жениться, взять себе королеву. И тогда он бросит Дэйя. В Силверлэнде не потерпят короля, имеющего Темного любовника. «Дэйриил, никаких фокусов», — строго сказал ему Замок. Дэй был слишком потрясен только что услышанным, чтобы думать о фокусах. — Холодает, давайте вернемся в зал, лорд Эйльрих, — таким же пустым голосом сказал Годфрид. — Да, мой лорд, вы абсолютно правы. Дэй, со всей скоростью, какую ему только позволяли приличия, постарался как можно быстрее убраться от балкона. И все же, сделал он это недостаточно быстро. Лопатками, он почти физически почувствовал обжигающий, полный ненависти, взгляд лорда Годфрида. Его незаметное заклятие, как всегда, оказалось ужасно слабым. «Чертенок, не злись! Это только политика», — успокоил его Эйльрих, но Дэй не поверил ему. Он предпочел промолчать и скрыть блоком свои эмоции. Дэйриил снова начал глушить шампанское и вскоре увидел, что и Эйльрих делает то же самое. Дэй чувствовал на себе его настороженный взгляд, но Эйль всякий раз отводил глаза. На вальс, согласно традиции, королева должна была пригласить короля. Венценосные супруги поднялись с тронов и повернулись друг к другу. Королева Линор… прошла мимо своего мужа и спустилась с тронного возвышения в зал, к придворным. Дэй знал, кого она позовет на этот треклятый вальс! И он не ошибся. Королева Линор подошла к Эйльриху. Повисла гнетущая тишина. Леди Линор присела в грациозном реверансе. Эйльрих приветствовал ее поклоном. Лицо короля перекосилось от злобы, и Дэйю не надо было переходить на Истинное Зрение, чтобы увидеть это. Музыканты заиграли вальс, медленный, классический. Линор и Эйльрих плавно закружились по залу. Они словно плыли, не касаясь пола. Несколько минут спустя, строго согласно этикету, к ним присоединились другие пары. Сердце Дэйя сжалось от тоскливой, тупой боли. Он вспомнил их с Эйльрихом вальс, и безвкусное шампанское опять сделалось горьким. Дэй смотрел на них и мечтал оказаться на месте Линор, почувствовать сильные, теплые руки Эйля, снова позволить ему вести себя… Он понимал, что Эйль не мог отказать королеве. Но, подлая ревность жрала его изнутри. Прядь волос выбилась из безупречной прически Эйльриха. Дэй восхищенно смотрел на эту прядь, серебряной волной спадавшую на красивое, бледное лицо его любимого. Как же он мечтал прикоснуться, заправить ее Эйлю за ухо, но не сразу, подержать между пальцами, слегка сжать, почувствовать мягкий, серебряный шелк… «Думай о демоне!» — рявкнул на него Замок, да так злобно, что Дэй даже вздрогнул и расплескал немного шампанского. Бал завершился котильоном. Король Уйльм терпеть не мог этот танец, считая его пошлым, но королева Линор котильон обожала, и потому он исполнялся на балу в честь их свадьбы. Эйльрих пригласил на котильон огненно-рыжую красавицу Лауру де Шато-Руж, одетую в элегантное, черное платье. Леди Лаура недавно овдовела, и при дворе поговаривали, что она мастерски помогла своему некрасивому, ревнивому супругу уйти в мир иной. А еще поговаривали, что у леди Лауры и Эйльриха был короткий, но жаркий роман, когда она появилась при дворе и стала королевской фрейлиной, благодаря своей яркой, необычной красоте. Было ли все это правдой, Дэй не знал. Но, на котильон, согласно этикету, кавалер мог пригласить только хорошо знакомую даму. Дэй заскрежетал зубами. Он снова начал пьянеть, и на этот раз не собирался возвращать себе трезвость. — Лорд Дэйриил… Амарилла странно улыбнулась. Дэйю показалось знакомым кукольное, лишенное осмысленности, выражение ее лица. Но, он не мог думать ни о ком, кроме Эйля, танцевавшего с рыжей красавицей. Дэйриил моргнул и Амарилла исчезла. Вместо нее возникло кресло престарелой графини, превратившееся в ее пушистую собачку. «Дэйриил! Бей!» — заорал Замок в его голове. Хмель замедлил его реакцию. Дэй действительно ударил Тьмой, но не сразу и, конечно же, по пустому месту, где только что был перевертыш. На сверкающем полу образовалась выщербина. «Ушел», — в голосе Отца было нескрываемое разочарование. Благодаря их связи Дэй почувствовал, что и Эйльрих захмелел. Но танцевал его старший брат, как всегда, безупречно. Дэйриил горестно вздохнул. Линор и ее муж исчезли так же внезапно, как и появились. Бал закончился, и гости потихоньку начали расходиться. Линор, сославшись на головную боль, отказалась присутствовать на ужине после бала и большинство гостей решили последовать ее примеру. Дэй был несказанно рад разрешению Отца им с Эйлем на ужин не ходить. Он надеялся добраться до Эйля и уговорить его вернуться домой. Но сделать это было не так-то просто… На несколько мгновений Эйльриха от него заслонили придворные в ярких блестящих нарядах, а затем Дэйриил перестал чувствовать его Серебряную Силу… И почувствовал вновь, только далеко. «Отец!!!» «Да не ори ты так!» Портал сомкнулся вокруг него. Дэйя обжег холод межпространства, а в следующую секунду, он вновь выпал в реальный мир и больно ударился о холодный, запыленный пол. Дэйриил сразу догадался, где он. Заброшенное крыло дворца. Несколько веков назад здесь жил Ховальд Безумный. Здесь же его и удавили заговорщики, когда его правление стало совсем невыносимым. Их, конечно же, казнили за госизмену. В последующие десять лет в комнатах и коридорах этого крыла происходили необъяснимые смерти и придворных, и слуг. Старые королевские фрейлины утверждали, что слышали здесь голоса призраков. Что из этого всего было правдой, что нет — неизвестно, но этой части дворца стали избегать и благородные его обитатели и простолюдины. Сюда стаскивали ненужные мебель и картины, остававшиеся от скончавшихся монархов или просто вышедшие из моды. Надо ли говорить, что проклятое крыло дворца сделалось излюбленным местом тайных влюбленных и заговорщиков. Дэйриил вскочил на ноги и побежал, теперь он чувствовал Эйля намного ближе. А еще он точно знал — Эйльрих дрался, и дрался с несколькими противниками. «Дэйриил, он вполне и сам сможет о себе позаботиться!» «Он пьян!!!» Дэй обо что-то споткнулся и больно растянулся на холодном, каменном полу. «Да и ты не сильно трезвый!» Дэйриил снова проговорил эргхарт, сознание стало немного яснее. Скажи руну Эйльрих — они бы оба протрезвели, да так, словно и не пили вовсе. Но Эйльриха рядом не было. Он на карачках прополз назад. Ночное зрение Охотников позволяло ему прекрасно видеть в темном коридоре. Он споткнулся о тело Сирены, блондинки в светло-розовом платье, которую Эйль пригласил танцевать полонез. Не трудно было догадаться, кого она надеялась дождаться здесь. Или же… «Какой же ты тугодум, Темный Лорд!» — заворчал Замок в его голове. Перевертыш обернулся Эйлем и заманил Сирену сюда! Дэй был слишком увлечен собственной драмой, чтобы заметить двойника Эйля в зале. А перевертыш шустрый, позвал, да и скрылся в толпе гостей, а потом прикинулся еще кем-нибудь. «А, ты, Отец, конечно же, предпочел промолчать!» — крикнул он в темноту коридора. «Это твоя Охота, сын мой». Дэйриил проверил пульс, коснувшись жилки на тонкой шее — жива, только без сознания. Он снова рванул вперед, в темноту коридора. И снова споткнулся через несколько шагов. Амарилла. Брошенная невеста. Дэй вспомнил, что когда видел обоих леди в конце бала — они вели себя как-то странно. Рассеянно. И еще — он не видел их рядом. Одновременно. Дэйриил вскочил на ноги и опять побежал вперед. Его вела Тьма, пусть и совсем немного, но она была впереди. А затем Дэй увидел кресло, то же самое кресло, на котором сидела престарелая, вдовствующая графиня. И его, в этом темном, запыленном коридоре, среди старой рухляди вдоль облупившихся, отсыревших стен, не должно было быть. Не прицеливаясь и не раздумывая, Дэй ударил по креслу Тьмой. Он услышал тонкий, пронзительный крик. Кресло начало меняться. Он увидел Сирену, Амариллу, Лауру, престарелую графиню, ее маленькую собачку, столик с закусками из бального зала, затем — снова кресло. Плоть демона взорвалась на мелкие куски, часть из которых, вместе с горячими, темными брызгами крови, полетела в Дэйя. Крик оборвался. Дэйриил выпил Тьму убитого демона. «Дэй», — услышал он голос Отца в голове. Шелковый мешочек, все еще висящий на его шее, стал теплым. Дэй нетерпеливо сорвал его. Мешочек раскрылся и в ладонь Дэйя упал темный камешек, кусок плоти Черного Замка. «Приложи к стене», — приказал Отец. Дэй сделал, как он просил. Камешек стал жидкостью, превратился в блестящую, темную каплю и впитался в стену. «Не доверяю Линор», — признался Замок. «Я тоже». Замок грустно рассмеялся. «И теперь я буду знать о каждом ее шаге здесь. Она ослабила мою плоть, которая была в этих стенах ранее…» «Отец, Эйль!!!» — бесцеремонно прервал его объяснения Дэй. «Знаю, Темный чертенок! Правый коридор». И, Дэй, конечно же, свернул в левый. Он вновь споткнулся о тело. Сморщенное. Старое. Мертвое. Уже начавшее разлагаться. На трупе была одежда Огюста де Ль`ар. Секундой позже Дэй узнал и его светлые волосы. Что ж, видно, не женится он ни на одной из сестер. — Дэйриил. Он почувствовал Тьму. Очень, очень вкусную Тьму. Леди Джанин в алом, как кровь, мерцающем в темноте пульсирующим светом, платье стояла перед ним. «Красивая», — безразлично подумал Дэй. — «Смертельно красивая». — Дэйриил, Темный Лорд. Вот кого я бы хотела видеть в своей постели. Леди кокетливо улыбнулась и сделала несколько быстрых шагов ему навстречу. «Притворись. Обмани», — вспомнил он слова Эйля. — Ты сильный. Тебя хватит надолго, — вновь, облизываясь, заговорила суккуб. — Леди Джанин, польщен вашим вниманием, — Дэй, в очередной раз, подражал Эйльриху. Он начал приближаться к ней, медленно, словно против воли. Он улыбнулся, будто в забытьи, стараясь максимально правдиво изобразить типичную жертву. — Я дам тебе вечное блаженство, Темный Лорд. Джанин хищно улыбнулась. — Сдохни!!! Дэйриил ударил по ней Тьмой, в одно мгновение разрывая на куски. Это было не так-то просто. Джанин оказалась сильным демоном. Но Тьма Дэйя справилась и с ней. Дэй сорвался на бег, на ходу выпивая Тьму. «Говорил же, ПРАВЫЙ коридор!!!» — прошипел Замок в его голове. — «Теперь мне объясняться с ее покровителями!» «Уверен, такой хитрюга, как ты, за словом в карман не полезет!» — крикнул Дэй в темноту и побежал еще быстрее. Он перешел на Истинное Зрение и посмотрел глазами Эйля. Так, героя любовника окружили гвардейцы! Никакой честной дуэли! А не состоявшиеся дуэлянты просто стояли в стороне и наблюдали! А Эйльрих, благородный сукин сын, конечно же, не воспользовался Силой! Ни одной! И браво размахивал Лунным Клинком! Дэй не без радости увидел трупы гвардейцев. От злости и обиды, он ударил Темной Силой по стене коридора и оставил на ней огромную дыру, через которую мельком, на бегу, увидел комнату со старой, пыльной мебелью и двумя скелетами на полу… «Сын, побереги Тьму!» Дэйриил перешел на обычное зрение, расправил крылья и, задевая и царапая стены, полетел по пустому коридору. Эйльрих был совсем близко. Дэйриил ударил Тьмой и в щепки разнес тяжелые двери заброшенного зала. Он даже не подумал о том, чтобы воспользоваться мечом. Двое горе дуэлянтов уже нападали на Эйля вместе с гвардейцами. Эйльрих увидел Дэйя… Выбил меч из руки офицера и начал его целовать. Дэйриил едва не задохнулся от ревности… «Ну ты и блядь!!!» — заорал он. Дэй начал бить Тьмой по стенам, по старой мебели, по людям. Беспорядочно, не прицеливаясь. Он не хотел убивать, но ему надо было по кому-то ударить, иначе… иначе он бы ударил по Эйльриху!!! Дэйриил метнулся вперед, схватил перевернутый, запыленный стул и со всей дури обрушил его на голову покровителя суккуба. Он выполнил подсечку и сбил с ног одного из гвардейцев. Дэй понимал, что нападает со спины. Подло, но эффективно. Офицер, которого Эйль отпустил из объятий, теперь дрался с ним врукопашную. Эйль лениво отбивался от его ударов. Дэй оглушил его Тьмой и он, как подкошенный, свалился на запыленный пол. «Чертенок», — голос Эйля в его голове был пьяным и грустным. — «Все веселье обломал!» «Дома повеселишься!!!» Черные тени заполнили комнату и, все одновременно, бросились на них. Дэй увидел серебряные волосы. Такие же, как у Эйльриха. Он слишком часто стал их видеть. Убийцы с демоновой кровью, он очень хорошо чуял таких, ведь они, хоть и отдаленно, были похожи на него самого. Дэй разбудил Тьму, теперь по-настоящему. Он боялся, ведь хмель от шампанского еще не выветрился из его сознания полностью. Он боялся потерять контроль и ударить по Эйльриху, выпить его до дна. Но… Силы Замка было недостаточно, чтобы справиться с теми, кто отравлен демоновой кровью. Он разорвал убийц в клочья. Мгновенно, не давая себе времени на раздумья. Куски трупов и лужи крови — вот все, что осталось от их врагов. Дэйриил, поморщившись, быстро выпил их Тьму. «Эйль…» Был лишь один способ быстро загнать его Темную Силу вглубь сознания, прежде, чем она окончательно вырвется на свободу. Тихо ненавидя себя, Дэй начал пить Серебро. Тьма успокаивалась. Он вновь становился собой — Дэйриилом Охотником, Сыном Замка. Эйльрих шатался, но все еще оставался на ногах. — Дэй, братишка… В коридоре слышались топот и крики. Еще один отряд гвардейцев. «Быстрее, черти!» — рявкнул Замок и распахнул портал. — Эй! Я хочу еще подраться! — заорал Эйльрих. — Дома! Со мной подерешься! Дэй вцепился в него. Они нырнули в портал и прежде, чем он схлопнулся, мимо них, в опасной близости, пронеслось несколько арбалетных стрел, исчезнувших где-то, в межпространстве. Портал снова раскрылся и выплюнул их на ковер, в гостиной Эйльриха. Дэйриил перекатился в сторону, увлекая за собой Эйля. Иначе бы они просто угодили головами в горящий камин. Дэй почувствовал, что руна сознания окончательно перестала действовать. Он снова был пьян… Может быть, чуть меньше, чем Эйль… А еще он был ужасно зол на Эйля… Эйльриха…