Парный полет

Сириус был уставшим, злым, голодным и мокрым. У него болела голова, он подвернул лодыжку, в сапогах можно было разводить лягушек, а в волосах — выращивать капусту. Он ненавидел гребаную Бельгию, единцев и Малфоя. Малфоя сильнее всего, особенно за то, что чертов ублюдок был совсем близко, но добраться до него не было никакой возможности. Их разделяли речка и шоссе, на котором остановился патруль. Сириус боялся даже пошевелиться. Малфой, видимо, прячась от собак, с которыми их искали который час, сидел в камышах. Или уже не сидел, а двинулся в трижды проклятый Гент. Малфой-то, в отличие от Сириуса, был от патрульных довольно далеко, — если не привлекать внимания, так и не заметят, — а вот Сириусу в кустах было сложнее. Повезло еще, что не заметили, когда он выбирался к дороге. В принципе... патруль — это даже неплохо. На дороге стояли двое в полицейской форме и поглядывали по сторонам, словно кого-то ждали. Всего двое. Неужели не справится? Можно и форму с них снять, и мотоцикл забрать — отличная возможность, чтобы добраться до места без проблем. Всего лишь надо хорошенько прицелиться. Сириус полез за пистолетом. Осторожно и тихо. Аккуратно снял с предохранителя — тихий щелчок потонул в шуме листвы, усилившемся под порывом ветра. Патрульные ничего не заметили, но они перестали оглядываться по сторонам и забрались на мотоцикл. Мотор взревел, и Сириус выстрелил. Он целился в водителя, но тот как раз пригнулся, и пуля прошла мимо, лишь царапнув тяжелую каску на его голове. Второй выхватил автомат и открыл огонь. Сириус еле успел прижаться к земле, на него посыпались обломки ветвей и листьев. Послышались крики, шипение рации, но мотоцикл вдруг взвыл, и прозвучали удары, словно на дорогу сбросили мешки картошки. Сириус выпрямился и двумя точными выстрелами прикончил обоих лежавших на земле противников. Чуть дальше на боку лежал мотоцикл. С другой стороны дороги появился мокрый, дрожащий и злой Малфой. — Какого хрена, Блэк?! Они собирались уезжать. — Зато не придется идти пешком, — сказал он. — Заберем у них форму и документы и попробуем проскочить. Ты хоть примерно представляешь, где мы? — Примерно. Но у них должна быть карта. До Франкфурта отсюда миль триста пятьдесят. При должном везении доберемся к ночи. — При должном везении, — хмыкнул Сириус и начал разоблачать одного из патрульных. Форма Сириусу и Люциусу оказалась немного мала, особенно брюки. Рубашки и куртки у обоих были испачканы кровью и пылью, но, к счастью, на темной ткани грязь была не слишком заметна. В сумке обнаружилась карта местности — они оказались между городками Армантьер и Комин на самой границе между бывшими Бельгией и Францией. Сейчас большая часть Европы имела открытые границы, бывшие страны стали считаться Землями. Карта показывала лишь близлежащую местность, но даже по ней можно было прикинуть подходящий путь. Оттащив трупы в кусты, они сели на мотоцикл. Сириус устроился впереди, а Люциус обнял его за талию, прижавшись со спины. Их объединенная магия влилась в мотор, и мотоцикл понесся по узкой дороге в сторону Брюсселя. Путь выбирали внимательно, старались объезжать стационарные посты, разбросанные по узким дорогам. С одним из патрулей они счастливо разминулись; одинокому полицейскому, встретившемуся недалеко от Кортрейка, Малфой что-то благополучно наплел. Они собирались держаться подальше от крупных городов, проехать по югу Бельгии, обогнуть герцогство Люксембург, до сих пор имевшее особый статус, и оттуда уже прямым путем добраться до Франкфурта. Они без приключений доехали до Суаньи и там наткнулись на стационарный пост. Цепь заграждений возникла внезапно — они как раз выехали из-за крутого поворота, и Сириус едва успел притормозить. Солдаты сделали знак остановиться. Деваться с дороги было некуда — по обе стороны в канавах росли густые колючие заросли; впереди были металлические ежи и колючая проволока. — Аусвайс, — сказал солдат. Это Сириус понял и полез в карман. Документы у патрульных они отобрали, но фотографии были совсем не похожи. Тем не менее, когда Сириус и Люциус достали и протянули бумаги, солдаты заметно расслабились. Сириус почувствовал, как Люциус наклонился к его уху и прошептал. — Когда скажу — гони. Куда, интересно? Сириус чуть кивнул. Солдат взглянул на фотографию, потом — на Сириуса, потом — на Люциуса. Прищурился. — Эй... Грузовик, стоявший рядом с постом почти впритык к заграждениям, вдруг взревел мотором и рванул вперед, круша ограду. С него посыпались лежавшие сверху доски и ящики, образуя что-то вроде помоста. — Давай! — крикнул Люциус. Сириус отпустил магию и рванул вперед. Он ни на что не рассчитывал. Летать мотоциклы пока не научились, да и места для таких кульбитов было маловато. Они взлетели на мотоцикле по доске, почти забравшись на кузов грузовика, перескочили на ящик и спрыгнули уже с другой стороны, едва не опрокинувшись от удара. Раздались выстрелы. Пришлось петлять и пытаться набрать скорость. Сзади взвыли моторы — собиралась погоня. Слышались крики и выстрелы, а они летели вперед, стараясь как можно сильнее оторваться от преследователей. Малфой что-то кричал, но Сириус его не слышал из-за рева мотора. Пока он просто ехал прямо — все равно никакой другой дороги не было. Он переехал через речку и промчался по деревне, где их выстрелами пытался остановить какой-то солдат. — Приближаются. — Малфой наклонился к самому уху. Сириус чувствовал, что Люциус отдает почти всю мощь их мотору, но тот не мог столько принять — и так уже работал на износ. Вот-вот взорвется. Приближался еще один поселок или, скорее, городок; они влетели в него на предельной скорости. — Налево! — крикнул Люциус, но у Сириуса появилась другая идея. Он промчался прямо, получив чувствительный тычок от Малфоя под ребра, проехал мост и резко свернул под него, к полотну железной дороги. — Что ты творишь?! — рявкнул Малфой и зашевелился, похоже, вытаскивая оружие. На одно мгновение Сириусу показалось, что тот собрался его застрелить, но Малфой развернулся и стал стрелять, по мосту. В ответ тоже раздались выстрелы. Сириус съехал с дороги и затерялся между складов и вагонов. Здесь хорошо было бы играть в прятки... если бы у преследователей не было оружия. Громко свистнул поезд, вагоны тряхнуло. Где-то совсем рядом. — Туда! — крикнул Сириус, резко затормозив. Малфой все понял без слов. Соскочил с мотоцикла и ринулся бежать за разгонявшимся товарняком. Сириус загнал мотоцикл в открытый контейнер и побежал за ним. Малфой уже успел вскочить на платформу и протянул ему руку, помогая забраться. На платформе стояло что-то, накрытое брезентом, и они спрятались туда. *** Поезд был набит техникой и припасами. На открытой платформе стояли грузовики и танки, в контейнерах, судя по надписям, лежали детали для самолетов и ракет. Тут же было и несколько вагонов с провизией, в один из которых они пробрались. Голод уже давал о себе знать, кроме того — так было проще спрятаться от проверок. Куда ехал состав, они не знали, но куда-то на юг. Люциус предположил, что к Брюсселю, а уже оттуда — куда-нибудь еще. В составе было два вагона охраны — в самом начале и в конце, — но солдаты, похоже, были ленивы, состав ни разу не обыскивали, да и вообще показывались лишь раз: один из них высунулся в окно, чтобы поблевать. Поезд еле тащился. Сириус позевывал и разглядывал мирные пейзажи. Ведь и не скажешь, что всего в двух сотнях миль отсюда идет война и гибнут сотни людей. Люциус склонился над картами, пытаясь понять, сколько времени займет дорога. — Медленно. Все слишком медленно, — бурчал он себе под нос. Сириус был с ним согласен. От недобрых предчувствий он не находил себе места. Ладно — Драко, если с его помощью пытаются достать Люциуса, наверное, его пока не тронут. Но Гарри им зачем нужен? Только потому, что он расправился с Самозванцем? До сих пор почти никто не понимал, что там произошло между Гарри и Самозванцем. Они летели навстречу друг другу, Самозванец начал стрелять, но все пули прошли мимо, а его самолет сам вдруг загорелся, попал в штопор и рухнул в ущелье. В кабине нашли лишь обгоревшее тело. Не помог Самозванцу ни новейший, сконструированный непосредственно для него истребитель, ни обновленное оружие. Гарри был словно заколдован, и многие верили в его избранность, особенность. Оставалось надеяться, что таким особенным он будет и для похитителей. На проверку поезд остановили лишь один раз у самого подъезда к Брюсселю, но то ли провели ее формально, то ли они с Малфоем так хорошо спрятались, что об их присутствии никто не узнал. Когда появились проверявшие с собаками, Малфой запаниковал. Сириус сначала тоже занервничал, не знал, сработает ли его дар с незнакомыми собаками, но, как ни странно, все получилось. Он отпустил свою магию, мысленно обращаясь к ближайшему псу, и тот прошел мимо, даже не гавкнув. Малфой удивился, пришлось ему рассказать о своем особом влиянии на собак. Не только у Малфоя есть секреты. — Повезло, что мы вместе, — сказал Малфой. — Такой талант при поездке по железной дороге намного полезнее моего. Сириус ухмыльнулся. Поезд заехал на огромную сортировочную станцию уже в ночи. Она располагалась на окраине города, недалеко от гигантского пышущего трубами завода. — Пора выбираться. Поищем поезд, следующий в Германию, наверняка тут такие есть, — сказал Люциус, выпрыгивая из вагона. — И как их найдешь? Думаешь, на вагонах написано? — Иногда написано. Они побежали вдоль стоявших рядом поездов, то и дело останавливаясь и прислушиваясь. Тут наверняка были и охранники, и собаки, но пока им везло. К сожалению, какой вагон куда должен быть переправлен, понять не получалось. На них всех были лишь номера. Какие-то вагоны были открыты, какие-то — заперты на тяжелые замки. Тут же были и платформы, цистерны... — Мы никогда не найдем… — начал Сириус, но Малфой его остановил и дал знак молчать. Что-то хрустнуло совсем рядом. Потом раздались шаги. Они с Малфоем замерли, Сириус полез за пистолетом, хотя стрелять не собирался, на шум точно прибегут солдаты. С одним охранником они справятся, но не с целым отрядом. Чуть впереди виднелся просвет между вагонами, Люциус направился именно туда. Очень тихо и медленно. Сириус же решил действовать иначе: он опустился на четвереньки и нырнул под ближайший вагон. Осторожно прополз вперед, надеясь, что его не слышно. Чуть впереди кто-то стоял. Сириус хорошо видел запыленные армейские сапоги и край длинного плаща, скрывавшего ноги до самых щиколоток. Охранник сделал осторожный шаг вперед, двигаясь прямо к просвету между вагонами, и Сириус увидел, как дернулся его плащ. Похоже, тот достал оружие. Сириус выкатился и бросился охраннику под ноги, обхватил за колени и дернул на себя. Противник рухнул, хотел закричать, но Сириус вдавил его голову в гравий. Тут же появился Малфой и приставил охраннику оружие к голове. — Пискнешь — и будешь любоваться собственными мозгами, — прошипел он. Охранник замычал, будто не понял, и Малфой сказал что-то по-немецки — тот затих. — Отбери у него оружие, подними и свяжи. — Чем, интересно? — буркнул Сириус, но увидел у охранника длинный пояс, выдернул его и связал руки; его пистолет он засунул в карман. Малфой заговорил по-немецки, охранник что-то отвечал. Отрывисто, словно ругался. В свете одинокого фонаря Сириус видел, что лицо у Малфоя меняется, становится более жестким; слова он будто цедил через зубы и, видимо, едва сдерживал ярость. Глаза казались холодными и колючими. Легко вспомнилось, что слухи о Малфое ходили очень нехорошие, особенно во время первого противостояния. Поговаривали, что врагов он пытал и резал пачками, используя для этого любимый ритуальный кинжал. Что бесстрастно расстреливал из пулемета своего истребителя бедных фермеров, посмевших поднять в воздух простой фанерный биплан. Многое рассказывали — доказано ничего не было. И вот сейчас, глядя в это жесткое отстраненное лицо, Сириус почти верил этим слухам. А потом подумал: знай он язык, еще не так допрашивал бы этого охранника, потому что от его слов зависела жизнь Гарри. Он не сдержался и пнул того под дых. Малфой чуть усмехнулся и снова заговорил. Пистолет с головы перевел на грудь, потом на колено, поднял к паху. Охранник что-то говорил, быстро, сбивчиво. Малфой слушал внимательно, потом кивнул, треснул охранника по голове, и тот потерял сознание. — У них есть списки, куда какой вагон следует, — лежат в кабинете начальства. До утра никаких отправок не предполагается. Нам надо узнать номера вагонов и укрыться в них. Если этому уроду можно верить, в здании охраны пять человек: трое патрулируют, остальные постоянно сидят внутри. — И? Как мы пролезем? — Тут есть собаки, — улыбнулся Малфой, и Сириус усмехнулся ему в ответ. *** Неудачливый охранник остался отдохнуть в одном из закрытых вагонов, Малфой отправился вдоль составов к зданию охраны, а Сириус — к вольеру с собаками. Идти пришлось тихо, осторожно, постоянно прислушиваясь. Где-то совсем рядом могли быть еще охранники, но, видимо, они отдыхали. О том, что он подошел совсем близко, Сириуса предупредили сами собаки — сначала залаяла одна, потом — вторая. Еще немного — и шум подняла бы вся стая. Сириус призвал магию и обратил ее к еще невидимым псам. Лай стих. Сириус добрался до ограды. За железной решеткой находились клетки, но несколько псов обеспокоенно бегали прямо перед ними. Загон был заперт всего лишь на засов, так что Сириус легко открыл его и проскользнул внутрь. Один из псов облизал протянутую руку и заскулил. Собак было всего восемь: две — просто за решеткой, остальные — по клеткам. Шесть овчарок, один огромный черный лохматый пес, чем-то похожий на Бродягу, и старый спаниель. Сириус выпустил бедолаг из клеток, и вся стая начала, повизгивая, ластиться к нему. Сириус уже решил, как отвлечет охрану. Вывел за собой собак и приказал им бежать как можно дальше, к воротам, и громко лаять. Он забрался на один из ближайших вагонов, дождался, пока собаки отбегут и выстрелил пару раз им вдогонку, чтобы охрана уж точно переполошилась. Но не ожидал, что в ответ на выстрелы врубятся прожектора и сигнализация. Собачий лай почти потонул в этой какофонии. К счастью, до него свет прожекторов не долетал. Сириус лежал на крыше и смотрел прямо на домик охраны. Он успел заметить, как оттуда выскочили четверо охранников и убежали вслед за собаками. У Люциуса были считанные минуты, чтобы проникнуть внутрь, найти все, что надо и скрыться. Сириус едва не пропустил, как тот тенью проскользнул в дверь. Оставалось лишь ждать. Сириус застыл, едва дыша. Сердце билось быстро-быстро и сильно. Собаки громко выли где-то в стороне, их голоса метались, словно те бегали из стороны в сторону за невидимой целью. Оттуда же раздавались и голоса людей. Но все на миг стихло, когда в домике охраны прозвучал выстрел. Сириуса будто ударили под дых, он перестал дышать, отчаянно вслушиваясь в звуки, но в доме было ужасно тихо. Совершенно. А потом лай возобновился, крики людей стали громче, как и топот ног. Охрана возвращалась, но Люциус еще не вышел. И выйдет ли? Надо было идти вдвоем. Надо было идти самому. Этот недотепа Малфой способен только все испортить! Сириус пополз по крыше, собираясь спуститься вниз. Если он сосредоточится, может, получится натравить собак на охрану. Тогда он проникнет внутрь и вытащит Малфоя, если тот еще жив. Если мертв, тоже вытащит. — Блядь, Малфой, если ты сдох, я тебя убью, — прошептал Сириус, нашаривая ногой лесенку. Он еще видел дверь, освещенную ярким фонарем. В пятно света вступили охранники, все они были вооружены, двигались сплоченно и настороженно. Надо было сбить их с цели, не дать войти в дом... Сириус достал пистолет и прицелился в первого, но тут окно с противоположной от входа стороны приоткрылось, и из него кто-то выбрался. В свете фонаря блеснули знакомые светлые волосы. Малфой. Сириус снова прижался к крыше вагона и проследил, как Люциус спрыгнул на землю и скользнул вдоль забора к ближайшему составу. Охранники вошли внутрь, потом выбежали, заметались. Кто-то очень громко кричал в рацию — то ли взывая о помощи, то ли еще что, — Сириус понять не мог. Он быстро спустился с крыши и бросился Малфою наперерез. — Достал? — спросил он, подбегая. Он видел, что Люциус крупно вздрогнул, но тут же взял себя в руки. — Да. Отсюда до Франкфурта-на-Майне уходят три состава. В одном спрячемся. Это была хорошая новость, оставалось лишь найти этот состав и сделать так, чтобы их не обнаружили. К счастью, в этом Сириус успел поднатореть. С собаками их точно никто и никогда не найдет. *** Сириус уснул, только когда они отъехали от Брюсселя на приличное расстояние. Колеса стучали ровно, убаюкивающе, и его сморило, несмотря на жесткий пол и холодный ветер, задувавший в щели старого вагона. Поезда, в отличие от большей части другого транспорта, работали не на магии, а на угле. Ни один, даже самый сильный маг не смог бы дать достаточную мощь такой махине, особенно с грузом. Засыпая, Сириус пытался представить себе работающий на угле самолет, но не смог. Воображения не хватило. Полет — это легкость, скорость, сравнимая с движением мысли, сама магия. Может, поэтому именно самолеты в современном мире ее символизировали. В прошлых веках таким символом был колодец — предмет, благодаря которому человек впервые осознал свои силы. Да и сама магия, судя по летописям, была другой. Сейчас она казалось силой, подобной ветру — могучей, легкой и свободной. Раньше магию сравнивали с бурной рекой. Люциус тоже спал, или делал вид, что спит, свернувшись калачиком в углу рядом с неизвестным агрегатом. Он стянул с него жесткий чехол и накрылся им, словно одеялом. Сириус иногда просыпался, приоткрывал глаза и видел, как мерно поднимается его бок от дыхания, после чего спокойно засыпал снова. Ехать было долго, Люциус сказал, что не менее суток, а, скорее, двое. И делать в пути было решительно нечего. Только спать, спать, спать и спать. Мысли о том, чтобы потрахаться, даже не возникало, они оба слишком устали, вымотались и были не слишком здоровы. Да и обида все еще душила. Он ведь почти поверил, что он для Люциуса — особенный. И что Люциус для него — особенный, а по факту белобрысому гаду было все равно. Вот ведь сентиментальный идиот! Нет, просто им вместе было удобно, не больше. А тоска, вонзившаяся тупой иглой прямо в сердце, — глупая обида и больше ничего. Еще можно было разговаривать, но пока они разыскивали этот чертов состав, прятались от охраны, к которой прибавилось немалое подкрепление, и искали, как пробраться внутрь, измотались так, что молчали почти до самого вечера. Только ближе к ночи обменялись репликами, на тему того, что жрать чертовски хочется, а нечего. Хоть машинистов грабь. Обсудили, что делать, когда прибудут во Франкфурт. Люциус упомянул о старом знакомом, с которым можно связаться в случае проблем, и что, видимо, придется лезть на их главную базу. — Не думаю, что они в тюрьме, — сказал Малфой. — Скорее — в Цитадели. Про франкфуртскую Цитадель Сириус уже когда-то слышал. Пробиться туда — еще та задача, даже если самолет туда уронить — не поможет. Бункер в бункере, и еще в одном бункере. Они решили отложить мысли и идеи до тех пор, пока не окажутся на месте. В любой неприступной крепости можно найти брешь. Чем больше и многолюднее комплекс, тем больше дыр в его безопасности, — считай, каждый, кто имеет легальный доступ. За время пути было всего две проверки. В каком-то городишке у границы с Германией и на сортировочной станции в Кельне. Проверяли с собаками, так что проблем у них с Люциусом не возникло. К ночи третьего дня состав, наконец, добрался до предместий Франкфурта и остановился на большом полустанке. Сириус как раз дремал, но проснулся, когда вагоны заскрипели, задрожали и остановились. Люциус подтянулся на руках и выглянул в окно. — Будет проверка, — тихо сообщил он. Сириус кивнул и приготовился, чтобы вновь отвести от них собак, но тут Люциус отпрыгнул от окна, и даже в полумраке было видно, как он побледнел. — Там не собаки. — А кто? Сириус подобрался: его влияние распространялось только на собак, и он не был уверен, получится ли с кем-то еще. Кто ж там может быть, что Малфой так отшатнулся? Медведи? Тигры? Львы? — Человек. В этот момент замок на их вагоне заскрежетал. Они едва успели отскочить, прежде чем дверь отъехала в сторону, впуская неяркий свет газовых фонарей с улицы. Люциус выстрелил первым, но этого, похоже, ждали: пуля пролетела мимо, а в ответ загрохотала винтовка, прошивая тонкие стенки вагона. Они едва успели спрятаться за агрегат, рядом с которым проехали весь путь. Никто из них так и не понял, что это за штука. Бежать было некуда, разве что... Люциус уже карабкался по лесенке на крышу. Сириус поспешил за ним. Когда Сириус высунулся, Люциуса уже рядом не было, только слышались выстрелы. Убили? — Прыгай вниз! — крикнул Люциус откуда-то из-под вагона. Таким прыжком можно было переломать себе ноги, но выбирать не приходилось. Сириус прополз по крыше, едва не попав под пули, повис на руках, спрыгнул и закатился вслед за Малфоем под соседний состав. Со стороны оставленного ими вагона послышались крики. Они выскочили между путями, пролезли под вагонами на соседних путях и выбрались прямо возле забора из сетки, по верху которого шла колючая проволока. С одной стороны в глаза бил яркий прожектор. С другой — в тупике стоял старый паровоз. Люциус бросился прямо к нему. — Попробуем вместе, — задыхаясь, крикнул он. — Попробуем что?.. Малфой мотнул рукой в сторону паровоза, и Сириус понял, что тот давно и прочно рехнулся, а он — вместе с ним. — Давай вместе! — крикнул Люциус и выпустил магию. Их силы слились в тот же миг и проникли в мертвый, едва ли не проржавевший двигатель. Паровоз вдруг вздрогнул, заскрежетал и дернулся вперед, прорывая сетку. Он проехал от силы пару метров, но этого хватило, чтобы пробить забор, и они рванули на волю. За забором был пустырь, но метров через двести текла река. Они бросились к ней. Доберутся — и их уже не найдут. Раздались выстрелы. Сириус пытался петлять, но так стал еще больше выдыхаться, он прибавил скорости и припустил прямо. Люциус отстал, но ненамного. Берег резко обрывался, Сириус запрыгал вниз по едва заметной крутой тропинке, но тут Люциус вскрикнул и прямо с берега упал в воду. Сириус бросился к нему. — Малфой! Он приподнял голову Люциуса из воды, боясь самого худшего, но тот был жив, хотя глаза были закрыты. Дышал он часто и как-то поверхностно. — Попали. — Куда?! Ну? — В спину. Запомни — Герольштайнер-штрассе, шестнадцать. Отстучи СОС азбукой Морзе. И убери пистолет... Люциус замолчал. На берег выскочили люди и загомонили. Яркий луч прожектора ударил в воду, прорезав легкий туман. Единственное, что оставалось Сириусу, — выстрелить прямо в него, чтобы был хоть какой-то шанс спрятаться в темноте. На миг ему показалось, что сердце Люциуса уже не бьется.