***
— Пидоры, блять! — возмущённо воскликнул Эдик, пронзая взглядом друзей, занявших все свободные места за столиком. Его охуевшее лицо вызвало всеобщий дружный хохот. Ребята виновато отводили взгляды, но абсурдность всего происходящего и алкоголь, неуспевший выветриться, буквально заставляли каждого ржать до потери сознания. Он обижено хмыкнул, но любой из смеявшихся точно знал, что карлик это просто так не оставит и обязательно как-нибудь выкрутится. Самый громкий и заразительный смех был у Майти Ди. Глаза его были прикрыты, а голова задрана вверх, искры из вышеупомянутых глаз сыпались с завидной скоростью, что говорило об отличном настроении, но товарищ, являвшийся причиной его хохота, абсолютно точно не разделял такой настрой. Однако через секунду на недовольной роже появилась нахальная ухмылка, характерная только для Эдика. Дикая идея, недавно родившаяся в его безумной рыжей голове, заставляла Левина довольно потирать ладошки в предвкушении. Когда хохот наконец прекратился, он демонстративно зашагал к самому крайнему концу диванчика, на котором преспокойно восседал одессит. Парни молча наблюдали за происходящим, лишь изредка делясь друг с другом забавнейшими комментариями и догадками по поводу грядущего. Очутившись рядом с намеченной целью, Эдик невозмутимо сел прямо на колени Майти. Теперь последнему было не до смеха. — Пизда тебе, бро, — шутливым тоном произнёс Замай, обращаясь к баттлеру, — этот пидор теперь никогда не слезет. Слова сопровождались смехом и кивками. Теперь был черёд Майти удивляться и возмущаться, в то время как остальные угорали над его выражением лица, что менялось ежесекундно. — Эй, дядя, ты не прихуел случаем? — спросил украинец, стараясь выглядеть угрожающим настолько, насколько это было возможно в этой ситуации, однако нужного эффекта его слова не произвели, и Кингста так и остался сидеть на его коленях, ёрзая задницей. Стаканы опустошались всё быстрее и быстрее, а анекдоты становились более пошлыми с каждой минутой. Грязные шутки создавали особую атмосферу, как раз в стиле рыжего нахала. Одежда обтягивала его тело, терпеть становилось невыносимее с каждой минутой, но наш боец держался стойко. Мерзкие разговоры забавляли рэперов, и хотя Майти был жёстким пацаном, но участвовать в обсуждении отчего-то не хотелось. Шум слышался со всех сторон, и разобрать какое-либо высказывание становилось труднее. Терпение достигло своего предела. Наконец Майти не выдержал и скинул Эда со своих коленей, кинув парням короткое «я покурить», которое, в общем-то, всех устроило. Или почти всех…***
На улице пахло свежим осенним дождиком, прошедшим пятнадцать минут назад или около того. Погода была на удивление спокойной и безветренной. Облака закрывали собой звёздное небо, но луна отчаянно старалась нести свой свет, прорываясь сквозь них. Майти зажёг сигарету и затянулся, пропуская вредные вещества внутрь себя. Он пытался освободиться от навязчивых мыслей, но они не желали покидать помутнённое сознание рэпера. Тишину разрушил неожиданный скрип, заставивший его отвлечься от своего не очень полезного занятия и обернуться. В дверях оказался давно знакомый человек с такой же неполной пачкой сигарет, как и у него самого. Его тихий голос звучал спокойно и уверенно, что заставило уголки губ чуть приподняться. Получилось нечто похожее на полуулыбку. — Можно? — спросил Левин, указывая на зажигалку, которую стоящий рядом всё ещё держал в руках. — Да, разумеется, — Майти кинул ему вещицу, продолжая наблюдать за действиями собеседника. Голос его звучал устало, но не так, как звучит голос какого-нибудь старца или отца, только что пришедшего с работы. Вовсе нет, это была приятная усталость, граничащая со спокойствием, но отнюдь не с безразличием ко всему живому. Хитрые глаза ебаного Питера Пэна смотрели прямо в душу. Он стоял нарочно слишком близко, чтобы можно было не обращать на него внимания, но слишком далеко, чтобы обвинять его в этом. — Я только от тебя свалил, а ты снова тут как тут, — бросил Майти с явной усмешкой. — А ты чё, думал от меня так легко отделаться? Не-а, не дождёшься. Они смотрели друг на друга, не скрывая эмоций. То ли алкоголь в крови прибавил смелости, то ли ещё что-то, но баттлеры сняли свои пуленепробиваемые жилеты, вдохнув полной грудью. — Я, конечно, догадывался, что ты педик, но не думал, что всё зашло настолько далеко. — Кто бы говорил… У тебя вообще-то стоит, если ты ещё не заметил. В этот момент щёки Майти порозовели, а в горле застрял огромный ком. Он нервно сглотнул и уже собрался уйти, но чьи-то маленькие тонкие пальцы вцепились в его куртку, останавливая побег. Пальцы другой руки затушили чужую сигарету, заставляя оглянуться на их владельца и этого было достаточно, чтобы крышу у обоих окончательно сорвало. Влажные губы соединились в глубоком поцелуе, о котором они грезили весь вечер. Сумасбродство, творившееся в этот момент казалось необходимым сейчас. Их веки слегка подрагивали, парням катастрофически не хватало кислорода, но ещё больше им не хватало друг друга. Одна рука Майти обхватывала талию Левина, а другая зарывалась в его рыжих густых волосах, немного оттягивая их и вызывая протяжные стоны. Горечь сигарет и сладость губ создавали неповторимые ощущения, которыми наслаждался каждый из парней. Они отрывались друг от друга лишь на несколько мгновений, чтобы как следует отдышаться и возобновить поцелуй. Услышав шум внутри помещения, парни нехотя отстранились друг от друга, как раз когда дверь отворилась и из неё буквально выпали несколько бухих друзей. — Пока, мудилы, — крикнул Эдик вслед уходящим «коллегам». Кто-то среди удаляющихся силуэтов кивнул и даже съязвил в ответ, остальные же растворились во тьме позднего вечера. Только два «друга» стояли неподвижно и глядели вслед остальным.***
— Может быть, к себе уже позовёшь? — спросил Кингста без тени стыда. — Я заебался ждать. — Знаешь, я уже даже не удивлён, — ответил Майти, переводя взгляд на мелкого ублюдка. — Отлично, — оживлённо произнёс Эдик. — И ещё кое-что… Понеси меня. Глаза баттлера округлились, и он, не веря своим ушам, уставился на карлика, как баран на новые ворота. — Пожалуйста-а-а, — протяжно заныл Левин, ожидая реакции собеседника. Вздохнув, Майти поднял в край охуевшего ребёнка с явным негодованием, хоть тот и был довольно лёгок на подъём, причём в прямом смысле. — Пиздюк! — Конечно, мой сладенький. Я тоже тебя люблю.