Побочный эффект

Швейцария. Женева. 4 часа дня. Солнце ярко светило, не единого облачка не было в голубом небе. Казалось бы, плохого настроения не должно быть, но семнадцатичасовой перелет заставит кого угодно чувствовать себя плохо. Даже тайные агенты будут вялыми, как незнамо кто. Выйдя из аэропорта, Джейн заметила, что на улице достаточно тепло. Следуя за Камиллой, Джейн и Бонд подошли к подготовленной машине и разместились там. - На этом я вас покидаю. Свяжитесь с Q. Он вас направит. - Спасибо, Камилла. - Для меня нет работы лучше. Джеймс закрыл дверь и дал газу. Он включил GPS, которое успела дать Камилла в самолете. В это время, Джейн позвонила в отдел Q, где он связал ее и с М. - Это Джейн. Направляйте нас. - Стало известно, буквально пятнадцать минут назад, что Блек остановился в горнолыжном курорте "Тинь", несмотря не то, что почти всех людей эвакуировали оттуда. Вбиваете в навигатор "Национальный аэропорт Женева - горнолыжный курорт Тинь". Можете не торопится, вас пока не засекли. За этим будем следить мы. - Спасибо. Конец связи. Джеймс услышал почти все и уже успел вбить информацию в GPS. Ехать предстояло три с лишним часа. Дорога от города была ровной и гладкой. Машин было мало. Выйдя на скоростное шоссе, Джейн облокотилась на спинку сидения и начала размышлять и представлять, что может случится. Конечно, вариантов было куча, и ни один из них не был идеальным. Постепенно, машина подъезжала к повороту со скоростного шоссе. Прошло около полутора часов. Желудок Джейн начал издавать бурчащие звуки, требуя еды. Джеймс улыбнулся и свернул в указанном GPS направлении. Путь лежал через горы, и дорога начала подниматься. Теперь серпантин не давал набрать хорошую скорость. Половина пути была пройдена, так как они въехали в какой-то город под названием Мутье. Атмосфера была по настоящему романтичная: Альпы, зеленые ели, спокойный ритм жизни людей, не подвергнутых лавинам, солнце, голубое небо. Джейн выглянула в окно и улыбка озарило ее лицо. Бонд, наблюдая краем глаза за девушкой, свернул с намеченного курса в придорожный маленький ресторанчик. Джейн посмотрела в GPS и, слегка удивившись, спросила: - А что мы здесь стоим? Чего ждем? - Я думал, что твой желудок требует ланча. Ну если не хочешь, то поехали дальше. - Стой! Пообедаем, если будешь платить ты! - Ах ты нахалка,- сказал Джеймс, смеясь, - Так уж и быть. Ради тебя. Что-то в этих словах согрело девушке душу, но подумав, что это все иллюзия, выкинула этот факт из головы. Через пять минут Джеймс и Джейн устроились в шикарном месте: солнце светило в лицо, но не в глаза, так как большой тент прикрывал их, верхушки зеленых деревьев светились, как маленькие звездочки, а вдалеке виднелись верхушки белых гор. - Хорошее местечко, - сказала Джейн. - Не лучше французской кухни. - Сравнил, - продолжила девушка смеясь, - Природа и кухня Франции восхитительны! Тут подошел официант и положил меню на стол. Джейн была француженкой, несмотря на то, что имя ее было не французское. Мама девушки была американкой, а папа французом. Из-за этого родители решили назвать ее Джейн, так как мама девушки обожала это имя, а фамилия была французской. Джейн больше всего во французской кухне любила не лягушачьи лапки, не трюфели, а обычный французский круассан. Она пробежалась глазами по меню и, наконец найдя "круассан", начала думать о напитке. Как всегда ей в голову пришло обычное кофе с молоком. Джеймс же, любитель французских десертов, решил не брать трюфели, а подумывал над обычным омлетом и к кофе с молоком, а также хотел взять его любимый десерт - макарон. Через пять минут подошел официант и спросил на французском, готовы ли они заказать еду. Джеймс, ничего не понимая, обратился к Джейн: - Джей, ты можешь заказать мне омлет, кофе и восемь штучек макарон нам с тобой на двоих? - Могу, вот только с какой стати я теперь Джей? - спросила Джейн у Джеймса после заказа. - Так легче, чем все время говорить Джейн, да Джейн. Ты не против? - О, спросил! Нет, я не против, ибо мне приятнее, когда меня называют Джей, особенно ты. - Ну все... Ты никогда теперь не будешь Джейн! Ты у нас Джей! - Ну хватит! Ты заметил, как здесь красиво? - поинтересовалась Джейн, глядя на лес и горы. - А как же не заметить. Просто кое-кто дополняет этот вид своей красотой, - сказал Джеймс и посмотрел туда же куда вглядывалась девушка. Джейн слегка смутили эти слова, но она улыбнулась и подставила свое "ангельское" личико под лучи солнца. Через пять минут принесли еду. Джеймс, не замечая ее, смотрел на Джейн. Улыбка украшала ее лицо до невозможного, лучики солнца бегали по нему, как маленькие зайчики, взгляд был чист и открыт. Девушка повернулась к нему и, поймав его взгляд, посмотрела в глаза Джеймсу. Они были голубыми, как небеса, и представали сейчас не как глаза врага, а как глаза какого-то очень дорогого, близкого человека, черты лица передавали ясное понятие того, что он может спрятать все что угодно и при этом никогда не быть раскрытым. Но сейчас это лицо говорило совершенно другое: оно выражало то ли заботу, то ли любовь и не могло скрыть тех чувств, которые разбили вдребезги стену, выстраивавшуюся в течение многих лет после трагедии с любимой девушкой. И вот, они снова пронизывали душу легендарного секретного агента 007. Стена была разбита, защита исчезла, латы сняты. Прервав молчание, Джейн тихо прошептала: - Джеймс, с тобой все хорошо? - А? Да, все нормально. Только кто-то вводит меня в состояние, не привычное моей душе, - ответил Бонд. - Давай что ли к еде приступим к еде? - сказала Джейн и улыбнулась. - Как скажешь. Бонд начал есть омлет, удивляясь тому, как французы умело могут приготовить даже обыкновенную еду. Джейн же обмакнула круассан в топленный шоколад и, откусив кусочек, запила его маленьким глоточком кофе. Через пятнадцать минут тарелки Джеймса и Джейн опустели, однако напитки и десерт еще остались. Девушка облокотилась на спинку кресла и, прикрыв глаза, спросила: - Джеймс, как тебе Франция? Я слышала, англичане не любят французов. - Франция превосходна, да еще и француженки здесь прекрасные. Лично я отношусь ко всем французам нейтрально, кроме одной. Не знаю, что она об этом думает, но она достаточно красива и умна. Я не стану говорить, что она мне не по вкусу. Один раз уже ошибся, - проговорил Джеймс и, задумавшись, закрыл глаза. Джейн поняла, что Бонд говорит о ней. Ей стало очень приятно и хорошо от его слов и она улыбнулась. Протянув руку к макарону, она взяла один и попробовала. - Никогда в своей жизни не ела такие вкусные макарони, - сказала Джейн и наклонилась вперед, чтобы рассмотреть десерт. Ничего необычного она не нашла. Джеймс приоткрыл один глаз и посмотрел на девушку. Она уже села обратно и медленно попивала кофе. Его рука тоже потянулась к чашке. В одну руку он взял ее, в другую макарон и снова оперся на спинку стула. Джеймс наблюдал за Джейн и пытался понять, о чем она думает, но не мог. Ему казалось, что мысли этой девушки нельзя увидеть, посмотрев в глаза, и опередить ее на шаг вперед тоже невозможно. Джеймс думал о том, что может с этой хрупкой, хотя и упрямой девушкой сделать смерть близкого человека. Именно сейчас ему больше всего хотелось остаться в живых, чтобы разгадать эту девушку и понять, что по-настоящему ей нравится. Он хотел узнать ее свободной, счастливой, веселой, независимой и неудержимой каким-либо заданием. Теперь все опустело: и тарелки, и чашки, и кафе тоже. - Ну что, мистер Бонд, в путь? - Все нормально. Мы можем никуда не торопиться. Пока нас не засекли, мы в безопасности. Почти... - Мы в безопасности процентов на десять-двадцать. - Хоть что-то. - Счет, пожалуйста, - обратилась на французском к официанту, проходившему мимо, - Ты уверен, что мы еще можем задержаться здесь? - Да, - твердо ответил Бонд на вопрос. Тогда Джейн подвинула стул на солнце и, как могла, разлеглась на нем. Лучи солнца грели ее кожу. Это было очень приятно, особенно когда солнце на так активно, как, например, на море в двенадцать часов дня. Оно равномерно раскидало свои лучи по лицу и создало ощущение чьих-то теплых рук, нежно поглаживавших все части лица: виски, лоб, глаза, нос, щеки и губы. Джейн полностью растаяла на солнце и почти забыла, кто она на самом деле. Ей так хотелось отдохнуть где-нибудь в спокойном месте, в котором мало людей. Джеймс остался на месте. Ему ничего не оставалось, кроме как рассматривать окружающий его пейзаж. Он не любил сидеть просто так, без дела, но так как он хотел насладиться свободными мимолетными моментам свое рискованной жизни, он решил остаться здесь. Главной фигурой его наблюдений была Джейн. Оплатив еду, он тихо встал и подошел к ней, оставшись незамеченным. Ему так хотелось прикоснуться к, казалось бы, безупречной бледной коже. Легкий прохладный ветерок подул, и свободные пряди волос на голове Джейн зашевелились, как листья. Джеймс не выдержал. Он взял одну прядь и, заправив ее за ухо Джейн, нежно провел по ее щеке. Она вздрогнула и распахнула свои большие голубые глаза. На секунду в них отразился страх, но, увидев Бонда, Джейн улыбнулась, и ее глаза выразили что-то нереальное. Она прижала руку Джеймса своей рукой и, взяв ее, провела себе по щеке. Сам Джеймс присел и оказался на уровне лица девушки. Он улыбнулся, и в его глазах, как увидела Джейн, сверкнула какая-то искра. Они посветлели и стали голубыми-голубыми, как вода на побережье Индийского океана. Они медленно начали притягиваться друг к другу, как Луна притягивается к Земле, но несмотря на то, что эта планета и ее спутник никогда не притянутся, их губы уже соединились. В этот момент как будто исчезло все, что было вокруг: столы, стулья, это кафе, вся природа и все звери. Остались только они: Джеймс и Джейн. Близость тел постепенно начинала уменьшаться. Поцелуй то вгонял в жар их обоих, то холодил кровь и заставлял прижаться друг к другу еще сильнее. Чувства затупились: никто ничего не слышал, не чувствовал ни холода, ни ветра, а только тепло друг друга. Джейн уже почти слезла со стула и теперь находилась только в объятиях Джеймса, что нравилось ей все больше. Их губы как будто танцевали неизвестный страстный танец, то сходились, то расходились, а иногда не отрывались друг от друга, впитывая всю энергию обоих. Джеймс никогда не чувствовал себя так возбуждено, даже с Веспер. Он хотел больше и больше. Джейн понимала, что они на улице среди людей, но ей так хотелось на это плюнуть, что она перестала замечать всех и вся. Неожиданно, счастью пришел конец. Зазвонил телефон, как всегда, не в то время. Джейн старалась оторваться, но не могла. Их связали, как веревками. Однако Бонд все таки взял себя в руки и, привстав, ответил на звонок чуть хриплым и слабым голосом, застегивая свою рубашку. - Да, я вас слушаю? - Бонд, вас засекли. Уезжайте быстрее. Блек все там же, где и был. Что вы там делали так долго? - Не твое дело, Q. Мы выезжаем. Конец связи. Пока Джеймс разговаривал, Джейн привела свою одежду, дыхание и чувства в порядок. Ей еще было ужасно жарко, а еще она чувствовала на себе взгляды людей с улицы. Вдруг, кто-то приобнял ее за талию. Это был конечно же Бонд. - Мы должны быстрее сваливать из этого места. - Пора уже. Джеймс рассмеялся, а Джейн попыталась сделать жалкое подобие улыбки. Дойдя до машины, агенты сели так же, как обычно. Джейн разместилась на переднем пассажирском сидении, а Бонд сел на водительское сидение. Неожиданно, внутри в районе желудка у него как будто сильно дернуло. Джеймс согнулся и открыл дверь. Его начало выворачивать прямо на улице. Джейн поднялась и схватила его, чтобы он хотя бы как-нибудь держался. Через полминуты Бонд поднялся и облокотился на спинку кресла. - О боже, Джеймс, что такое? - спросила девушка с ужасом. - Не знаю. Похоже, нас выследили еще когда мы сидели в самолете... - Бонд замолчал и еще раз открыл дверь для того, чтобы не испортить рвотой машину. Джейн его поддерживала, и когда очередной приступ кончился, она побежала за водой. Бонд умылся и сказал, что вести машину сможет. Впереди показалась белый автомобиль. Джейн поняла, что это сюрприз от Блека. - Давай Джеймс! Это от Блека. - Хорошо, - сказал Бонд, усмехнувшись. Вдавив в пол педаль газа, Бонд поехал прямо навстречу этой машине и не думал сворачивать. И вот, машины почти встретились, но человек Блека резко вывернул руль, тем самым избежав аварии. А Бонд и Джейн продолжили нестись по серпантину. Через пару секунд в зеркале заднего вида опять показалась машина. Девушка достала пистолет и перелезла на заднее сидение. Разбив окно, она нацелилась в водителя, но увидела, что это не мужчина, а девушка. Однако, это не помешало Джейн выстрелить. Пули летели мимо. Тогда она начала палить по колесам. Наконец, попав в одно, Джейн увидела ужасную картину: девушка потеряла управление, хотя было видно, что она хорошо водит. Ее автомобиль завилял по узкой, волнистой дороге и вылетел за пределы трассы. Раздался ужасающий крик, но вскоре, он прекратился. До Джейн дошло, что она убила девушку. Она села и поднесла руки к глазам и потерла их. Вдалеке показалась плотина, на которой было заметно несколько силуэтов. Джейн перелезла обратно на свое место и внимательно посмотрела на Бонда. По его лицу текли маленькие капельки пота, а сам он выглядел усталым и нездоровым. Джейн поднесла руку к его лбу и, почувствовав жар, спросила: - Джеймс, с тобой все в порядке? - Да, - произнес Бонд. Но девушка знала правду. Через пять минут Джеймс свернул на плотину и, почти переехав ее, услышал крик Джейн: - Стой! Останови машину! Здесь Блек и Кристиан. Бонд тут же нажал на тормоз, но их машину занесло и она остановилась недалеко от Блека. Джейн достала пистолет и вышла из машины. Джеймс же еле-еле встал и, пройдя в сторону несколько метров, остановился. Боль в желудке была сильнее, чем он ожидал. Она пронизывала все тело и была больше, чем ранение от пули. Джеймс сложился пополам, но вспомнив, что сейчас решается судьба Джейн, людей и Китая, пересилил себя и выпрямился. - Смотрите-ка, кто заявился! Джейн, Джеймс! Я уж думал, что вы не придете. Кому-то повезло меньше, - сказал Блек и посмотрел на Бонда, - интересно, когда Джеймс успел отравится? - Я думаю, ты знаешь! Зачем ты привел сюда Кристана? Это не его война, - произнесла девушка, стараясь подбирать слова. - Ты хочешь, чтобы я оставил его под тоннами снега? Вот так мать! Добрая до глубины души, - проговорил с сарказмом Юлиан. Джейн промолчала. Ее переполняла ярость и злость, но она не знала, откуда это взялось, то ли она до такой степени ненавидела Блека, то ли хотела уберечь ребенка от этого чудовища. Не выдержав, девушка подняла пистолет и нацелилась прямо ему в лоб. Руки безумно тряслись, но она пыталась унять дрожь, что никак не получалось сделать. - Не торопись, детка. Ты ведь не хочешь, чтобы твой сын умер. Джейн увидела, что Блек достал пистолет и начал покручивать в воздухе. В этот момент она была готова выстрелить в него, но тот вместо того, чтобы пристрелить Джейн, приложил дуло пистолета к голове ребенка. - Нет, не надо, - прошептала Джейн, - не делай этого. Не стреляй в ребенка. - Почему? Жалко сына? - Не трогай. Он ни при чем, - шептала девушка и прокручивала все варианты спасения Кристиана в голове. Адреналин разливался по всему телу, и Джейн начинала пробирать крупная дрожь, - Опусти пистолет. Не надо. - Хочешь, чтобы я оставил его в покое после всего, что случилось? - Ты сумасшедший, Блек. - А это зря. Раздался выстрел. Мальчик упал, не издав не звука. Джейн не двигалась. Ноги и руки ее не слушались. Разум не хотел ничего воспринимать. Через пять секунд до нее дошло, что случилось. Она упала на колени, и слезы потекли ручьем по ее щекам. Она подняла тело ребенка и, не сдержавшись, обняла его. Постепенно простой плач переходил в истерику. - Нет, нет... Только не это, - шептала девушка себе под нос, упиваясь слезами. - Да, Джейн, да, - крикнул Блек и рассмеялся, но Джейн его не слышала. Она прижалась к своему сыну и, гладя его по голове, рыдала. Увидев, где было прострелено тело, Джейн поняла, что мальчика уже не спасти. Рана от пули проходила прямо через сердце, оттуда лилась кровь. Девушка посмотрела на лицо Кристиана. Его глаза были широко открыты, а зрачки были маленькие-маленькие. Но цвет глаз оставался таким же - изумрудно-зеленым. Она приподняла его голову и приложила ее к своему лбу. Последние слезы капнули на лицо ребенка, а горе и отчаяние Джейн постепенно переходило в ярость и злость. Она нежно опустила ребенка на асфальт, медленно встала и собралась накинуться на Блека. Уже слезы ярости текли из ее глаз, а душа требовала неминуемой мести. Вдруг, сзади послушался глухой звук упавшего тела. Джейн обернулась и со страхом посмотрела на Бонда. Он лежал на асфальте, весь в поту и нервно подергивался. Она молнией ринулась к нему. Перевернув его на спину, она увидела, что его глаза закрыты, а сам он часто дышит. Джейн поняла, что это опять дело рук Блека. Она села рядом с ним на колени и, наклонившись, поправила его маленькую челку. И тут ее пронзило то чувство, которое подействовало на нее, когда она пыталась спасти Джеймса из-под поезда. Она еще ниже наклонилась и нежно поцеловала его. На этот раз девушка точно знала, что это чувство - любовь, настоящая любовь. Ей не хотелось потерять его. Она могла сделать с тем, кто попытается убить Джеймса, все что угодно. Проведя ладонью по его лицу, она встала и в порыве ярости кинулась на Блека. Ее чувства были на пределе, но довольно мелкие детали ускользали от внимания девушки. Пока Джейн бежала, Юлиан нащупал рукоятку ножа за поясом и приготовил его для нечто ужасного. Когда девушка уже со всей силой накинулась на него, он достал это холодное оружие и со всей силы воткнул его в живот Джейн. Закрутив его несколько раз, он оттолкнул её от себя. Девушка, сложившись по полам, не могла терпеть эту боль и поэтому упала на асфальт, сильно ударившись головой. Ярость не угасала, но теперь она была смешана и с отчаянием, и с любовью и болью. Джейн поняла, что это адская смесь чувств. Боль становилась все ощутимее и заглушала все остальные чувства. Девушка знала, что конец этой истории совсем близко. В ее глазах постепенно начал меркнуть свет, боль забрала все чувства, звуки все меньше и меньше волновали разум, тело не поддавалось сигналам, а рука была мокрая, из-за собственной крови. И вот, сознание покинуло Джейн, но последнее что она услышала был звук выстрела и крик, как она думала, падающего человека. До кожи кто-то дотронулся, чьи-то холодные руки пытались вернуть утерянное сознание девушки. Вдруг, по животу, на котором располагалась рана, пробежал холодок. Тут же кто-то приложил к ней кусок мягкой ткани, придержав ее своей рукой. Все тот же человек лег рядом с девушкой, все еще держа ткань. Все тот же человек приобнял ее и нежно поцеловал. Через минуту не чувствовалось никакого движения на плотине. Три человеческих силуэта были разбросаны по ней. Один из них был ребенком, умершем из-за жестокости и нелюбви своего отца, двое тел были более менее целы. Только вот, одно из них принадлежало девушке, которая была серьезно ранена. Рядом с ней лежал мужчина, который, по видимости, был здоров снаружи, но болен внутри. Его кожа покрылась потом, а сам он был ужасно бледен. Солнце освещало Альпы и плотину. Голубое небо вызывало чувство безопасности среди белого снега и горных вершин. День мирно протекал. Ни одного человека не было рядом с местом происшествия. Через четыре часа вдалеке зазвучали звуки сирен машин скорой помощи, а в воздухе послышались звуки от пропеллера вертолета. Все торопились спасти агентов. Их жизнь была очень важна для всего мира.