Tenebris in Lux

В воздухе клубится густой сигаретный дым. Каждая затяжка обжигает лёгкие. Не будь Агарес демоном, «Житан» в таких дозах давно бы прикончил его. С характерным звуком резкого выдоха молочно-белый клуб дыма вырвался из приоткрытых губ, и Агарес затушил сигарету о ладонь. Красная точка украсила собой загорелую от адского пекла кожу, незначительная боль ёкнула где-то под ней. Демон разжал пальцы. Бычок упал на мокрую от дождя землю и едва слышно зашипел, испуская дух в виде тончайшей дымовой струйки. На коже, где всего несколько секунд назад был брусничного цвета ожог, припорошенный мучнисто-серым пеплом, не было уже ни следа, даже рубчика не осталось. Агарес прислонился спиной к испещрённой мелкими трещинками кирпичной стене, чувствуя первые признаки аллергии: лёгкое тиканье в голове, спазм, лёгкой дымкой подёрнулся перед глазами сквозящий уличными звуками просвет между домами. Значит, до встречи остались считанные секунды. Он даже не слышал, а чувствовал приближающиеся шаги. Свою собственную походку. Рука сама нашарила в кармане маленькую пластмассовую коробочку серных таблеток. Демон высыпал на ладонь сразу три и одним махом забросил в рот. Таблетки, конечно, не инъекция, но тоже эффективны. Тёмный силуэт возник в светлой арке. Чёткий, как тончайшей кистью вырисованный. — Ну, здравствуй, брат. — Ангел сделал шаг вперед, из тени арки. — Здарова, — фамильярно бросил Агарес, тоже выдвигая навстречу. Чуть заметный такой шажок, скорее для видимости. — Хорошее же место для встречи ты выбрал. — Аваддон окинул скользящим взглядом неприятную на вид подворотню. В сторонке рядок пустых бутылок, маркерное граффити, содранное наполовину объявление. Разве что дохлой кошки для антуража не хватало. — Ты предлагаешь заявиться к этому твоему с повинной и просьбой дать благословение? Смешок и кривая ухмылка. Аваддон откинул со лба непослушную вьющуюся прядь. Не успел он упустить руку, как сильные пальцы брата сжались вокруг запястья. — Ну и что э… Кривящиеся в ядовитой улыбке губы Агареса липко впились в губы ангела. Шершавые, налитые сукровицей, с отвратительным вкусом. — Ты когда последний раз зубы-то чистил? — спросил Аваддон, отворачиваясь и сплёвывая. — Когда из Рая изгонялся. На дорожку. — Сволочь. — Сам не лучше. Да ещё и пидор. — Это ты про себя сейчас, э? Вместо ответа Агарес завёл руку Аваддону за спину и, держа за шею, чтобы не вздумал увиливать, резко привлёк к себе. Даже не поцелуй — у к у с. Аваддон не остался в долгу и, изловчившись, пихнул брата в плечо. Чисто символически пихнул, без видимого желания чисто конкретно съездить. Больно, мерзко, греховно, а всё-таки приятно. Так и становятся падшими. Втройне. Через плотскую любовь к мужчине, к брату, к посланнику Дьявола, Дьявол бы его побрал! Расслабившийся было Агарес умерил пыл и теперь уже просто целовал. Грубо, но без укусов. Развязно, нахально, с пошлыми чавкающими звуками. Расплата за содеянное настигла его в виде зубов брата, сомкнувшихся на кончике его языка. Почувствовав едкий кислотный привкус, Аваддон во второй раз отшатнулся. Между их губами потянулась тонкая паутинка слюны. Ангел сплюнул. Ему вдруг пришла мысль, что демон весь и состоит из токсичных веществ. Впрочем, так и было. Руки ангела тем временем жили отдельной жизнью, скользили по спине Агареса, мяли грубую ткань водолазки, пока не решаясь пробраться под неё и коснуться кожи. Агареса эти ласки не могли не напрягать. — Не рыпайся, чертёнок, а то крест нарисую, — ответил на его мысленные колебания Аваддон. — На себе сначала нарисуй. Тоже мне, святоша. А у самого стояк. В подтверждение своих слов демон провёл рукой по бедру ангела и сжал тугой комок плоти под тканью брюк. Аваддон сквозь зубы выцедил хрипловатый стон, больше походивший на кряхтение радикулитной бабки. Агарес надавливает сильнее. Больно. Ангел не сдерживает всхлипа с последующим потоком благого мата. — Ну ты и шлюшка, — изумляется Агарес, размашисто шлёпая его по заднему месту. Ладони на его плечах сжались, даже сквозь рубашку он почувствовал, как ногти впиваются в кожу. Брат САМ приник к его губам, немного неуверенно и… нежно?.. У Агареса кровь от головы отхлынула, и в глазах на секунду стало мутно. Неужели аллергия? Он же… «Молния» ширинки больно врезалась в пах, воротник тоже начал давить. Демон откинул голову назад, затылком об стену. Боль ударила по нервам, искрой поджигая сернокислотную кровь. …потерялись. Затонули. Вышли из бесконечной игры, где чёрные и белые пешки так легко превращаются в теннисные мячи, летающие меж Раем и Адом. …Как только ни описывают люди встречу Света и Тьмы: всплеск, взрыв, Апокалипсис. Глупые, глупые люди. Глупые, глупые сказки. …Есть только рваный ритм дыхания, сдавленные ругательства и влажные звуки соприкасающихся тел. Тьма задыхается в горячем Свете. Свет скребет ногтями по кирпичу, изгибается в требовательных руках Тьмы. — Блять, — выдохнул Агарес, наваливаясь сзади на брата. Аваддон дёрнулся, как бы пытаясь прервать контакт, но стальная хватка крепко удерживала его на месте. — Не боись, не ядовито, — усмехнулся демон, бесстыдно читая его мысли, и звонко шлёпнул по бедру. Ангел сполз по стенке на мокрый асфальт, попутно натягивая спущенные штаны. Демон тоже привёл себя в порядок и незамедлительно закурил. — Так что знай, святоша, добро всегда побеждает, а зло всегда сверху, — философски заметил он. — Дай, что ль, курнуть. — Аваддон протянул руку за сигаретой. Агарес без лишних слов вытряхнул из пачки последнюю и поджёг от своей. Мелкие, как через сито пропущенные капли окропили взмокшее, ещё дышащее жаром тело ангела. Дождь набирал обороты; обнажённую кожу приятно холодили пролёгшие по ней влажные дорожки. Агарес тяжело опустился на асфальт и с отрешённым видом приобнял за плечи ангела. СВОЕГО ангела. П а д ш е г о ангела. Брата. — А знаешь, я тебя… Тьфу! Короче, ты понял. — Понял, не дурак. Смешок. И беззвучный шёпот потонул в раскате грома. Неужели всё-таки «люблю»?..