Удержи меня

Сижу на кровати и дрожу. Я разве открывала вчера окна? И было ли настоящим это вчера? Решительно спускаю ноги с кровати и встаю. Какой-то знакомый запах… Набрасываю на себя халат, и иду в гостиную. Балкон приоткрыт, и при свете луны и ночника, виден мужской силуэт. Йен стоит на балконе и курит. Ну слава богам! Дрожащими от нервов руками, открываю дверь. — Я разбудил тебя малышка? Прости, — Йен отводит сигарету от губ, и тянет свободную руку, обнять меня. Застыв смотрю на него. Он мне не снился. Он мне не снится. Он здесь! Шагаю к нему, и утыкаюсь носом в шею, обняв. — Ты холодный, — шепчу я. — Идем в постель, — отзывается он, целуя мои волосы. — Сейчас, — отвечаю я. Йен, качнувшись, тушит сигарету в пепельнице. Мы стоим молча обнявшись, не смотря на прохладный воздух, несмотря на сгустившиеся сумерки, несмотря ни на что. Мы вместе. — Не уходи от меня никогда, — шепчу я. — Что ты такое говоришь? — Йен отстраняет меня и смотрит своим проницательным взглядом. — Не хочу просыпаться без тебя, — неловко отвечаю я, опуская взгляд. — Пойдем в дом, — тихо говорит он. Мы заходим внутрь, Йен слегка подталкивает меня к спальне, и шепнув я сейчас, удаляется. Сижу на кровати, жду его. — Эй, ты чего не ложишься? — Йен подходит и садится на корточки у моих ног. Взгляд его голубых глаз невероятен, и заставляет забывать мои отчаянные мысли. — О чем ты думал на балконе? -наклоняю голову набок, рассматривая его. — О нас. «Вот так просто», — думаю я на вздохе. — Что-то не так? — вопрос вырвался сам по себе, и теперь я жалею. Йен обнимает меня за ноги. — У нас все хорошо, — он слегка улыбается. — А остальное уляжется. Тяну руку и глажу его лицо, на нем щетина. — Скучал по этому, — Йен берет мое запястье и целует в ладошку. Он встает и садится рядом со мной на кровать. Целует меня, долго задерживая губы на моих губах. — Скучал по твоим поцелуям, — касаясь лбом моего лба, шепчет он, немного погодя. Глажу его шею. Он отстраняется, я рассматриваю его грудь в домашней футболке. Даже не выспавшийся, посреди ночи в выцветших вещах, он идеален. Провожу пальчиками от выреза и вниз. — Скучал по твоим рукам, — Йен перехватывает мою руку, и целует мои пальчики. Кидаю на него взгляд. — Скучал, по тому как ты волнуешься, и кусаешь губы. Он проводит пальцем по моим губам. — Скучал по твоим волосам, — легкое касание, и он отводит волосы с моей шеи. — Скучал по твоей коже. Стая маленьких мурашек пробегает по мне. Ох, он сводит меня с ума. — Скоро рассвет, — шепчет Йен, я поднимаю на него глаза. — Я думаю нет смысла ложиться спать, да? — его голос почти неслышен, его руки ложатся на мою талию, и сжимают ее. — Поцелуй меня, — просит он. — Покажи как ты по мне скучала. Дважды меня просить не надо, целую его и потом опрокидываю его на кровать, сажусь сверху, и целую его снова. Губы, подбородок, шею.Стягиваю футболку, целую плечи, ключицы, покрываю поцелуями грудь, живот. Ниже к линии бедер. Мои руки гладят его полуобнаженное тело, пока влажные губы целуют его пупок, обводят язычком эту идеальную впадинку. Моя ладошка скользит ему по брючкам и ложится на возбужденный орган. Йен перехватывает инициативу двигается мне навстречу и целует меня самым сексуальным французским поцелуем. Рассвет медленно вползает в комнату своими лучами, и вместе с ним мы медленно, словно вспыхивая и сгорая, занимаемся любовью. Даря наслаждение вновь и вновь. Лежу на его груди, странно убеждаться, что это не сон. Но это и правда не сон, я чувствую биение его сердца и ровное дыхание. Не хочу шевелиться, проверяя спит он или нет, не хочу портить идеальное утро. Будильник же иного мнения, я тянусь, чтобы отключить его. Йен нехотя открывает глаза. — Нам куда-то надо? Я улыбаюсь на слове «нам». — Ты можешь поспать, я так понимаю, панель только завтра, и сегодня у тебя есть шанс поваляться в кровати, — я чмокаю его в губы. Он лежит на моей половинке кровати и потягивается, разминая мышцы. Любуюсь им. — Я отказываюсь валяться без тебя, — заявляет Йен, и тут же хватает меня за талию и сажает на себя. — Что это ещё такое?! — притворно возмущаюсь я. Его руки спускаются от моих плеч, гладя их его длинными пальчиками. Я пытаюсь хоть как-то прикрыть грудь, но Йен ловко отпихивает одеяло, прекращая мои попытки. Я смеюсь. — Ты ненасытен. — Да, — выдыхает он. Его губы обхватывают мой сосок, заставляя выдать стон. Но на этом он не останавливается, его руки, путешествуя по моим бёдрам, рождают стаю приятных мурашек. Его язычок лижет, обводит, зубки слегка покусывают мою грудь. Я выгибаю спину, млея от удовольствия, не сопротивляясь нахлынувшему желанию. Разве можно сопротивляться, когда его пальцы ведут по моей шее, как мне кажется, бесконечно длинной в этот момент, его губы, оторвавшись от груди, целуют шейку с другой стороны. Пальчики правой руки, спускаясь от ушка, задевают сосок, бегут вниз к животику, слегка проводят по линии волосиков, и устремляются ниже, заставляя меня постанывать, и ловить кайф от ласки. Я двигаюсь в такт его движениям и не сдерживаю вздохов. Я очень распылена. В какой-то момент я отмечаю, что мои глаза закрыты, и я распахиваю ресницы, наклонив голову, встречаюсь с пылающим страстью взглядом голубых глаз. Я двигаюсь, и целую его. Мы вновь одно целое. — Мне так хорошо с тобой, что мне каждый раз приходится убеждаться, что это не сон, — бормочет Смолдер мне в волосы. — Мне тоже, — шепчу я. Я лежу головой на его груди, он опять играется моими прядями. Он уже успел встать, и принять душ, и вернуться ко мне обратно. Я тоже сменила наряд Евы на шорты и майку. Нам, вроде бы, действительно не нужно вставать, но не можем же мы потратить весь день на валяние на кровати. Или можем? Чуть поворачиваюсь и припадаю к его губам, а потом начинаю чмокать его, просто так, но много и много раз. У его глаз появляются морщинки, он смеётся. Планка моего настроения летит ещё выше вверх. Я начинаю вести себя как юная влюбленная девочка и щекотать его краешком одеяла. — Ах, это война, — заявляет Смолдер, и садится на постели. Я получаю подушкой. — Ах так! — говорю я. — Я не сдамся без боя! Бой подушками заканчивается поцелуями прямо посреди учинённого погрома. Кажется, мы разбили лампу и свалили кресло в гостиной во время гонок, но кому какая разница? Я счастлива. Разъединяю руки, что обнимали его за талию. — Идём, я накормлю тебя завтраком. — С удовольствием, — отзывается Йен, он ещё раз целует меня и, держась за мою талию, ведёт меня на кухню. — Что ты предпочитаешь? — уже у холодильника интересуюсь я. Его подбородок лежит на моём плече, руки крепко обнимают меня. — А что если я сам приготовлю нам что-нибудь? Я разворачиваюсь в его руках. — Ты настолько не доверяешь моей стрепне? Я знаю, что это не так, но подколоть его ужасно уж хочется. Йен чмокает меня в губы. — Нет. — Я, между прочим, вчера приготовила очень вкусное блюдо, а ты всё проспал, — тыкая в него кончиком пальчика, заявляю я. — Поэтому сегодня готовлю я, — Смолдер отводит волосы с моего лица и кладёт ладони на шею, притягивая меня для поцелуя. — Иди, садись, — после просит он. И, шлёпнув меня по попе, отправляет за стол. — Я, правда, совершенствую свои кулинарные навыки, — отбросив игривый тон, говорю я. — Вот смотри, — я разворачиваю к нему ноутбук, который оживает от моего прикосновения. — Крошка, чтобы удивлять меня, у тебя будет ещё вся жизнь, — выглядывая из-за дверки холодильника, произносит Йен. Я чуть было не пропускаю его слова мимо ушей, залипнув взглядом на его пятой точке. Он ещё не успел одеться, поэтому разгуливает по моей кухне в одних боксерах. На моё лицо наползает довольная улыбочка. — То есть ты просто хочешь сготовить завтрак? — я встаю и вынимаю из посудомойки сковороду, подаю ему. Йен кивает и улыбается в знак благодарности. — Я, правда, верю в твой кулинарный талант, — он касается пальчиками моего подбородка, — ты очень вкусно готовишь, когда тебе интересно это. Я всё ещё для вида дуюсь, а сама юркаю под его руку и, прислонив голову к его плечу, целую в шею, моя рука проводит по его спине и ложится чуть ниже. — Так мы ничего не приготовим, — ворчит Йен. На секунду он крепко прижимает меня к себе, целует в висок, а потом отстраняется. — Я просто хочу приготовить для нас. Для тебя. Сам. — Ням, — произношу я, — чмокаю его в губы и ретируюсь с кухни, чтобы принять душ. — Позовёшь меня, как всё будет готово, — на ходу говорю я. — Если так хочешь, будешь мыть посуду, — догоняет меня ответ Сомерхолдера. В ванну я захожу с дурацкой счастливой улыбкой. — Так как это называется? — раз в третий спрашиваю я, поглощая невероятно вкусный завтрак. — Яйцо в корзинке, — отзывается Йен. — Он готовил его для своей возлюбленной. Единственное блюдо, которое он любил готовить сам. — Я никогда не видела этот фильм, — отвечаю я. — Хочешь, вместе посмотрим, — улыбается Смолди. Смотрю в его глаза. Просто невероятно, что он здесь, что мы, наконец, вместе. — Не уезжай от меня, — не обдумывая говорю я. Слова вырываются сами по себе. Йен тянется через стол и сжимает мою свободную руку. — Ты же знаешь — я никуда не денусь. И тут, как и всегда, не вовремя оживает его телефон. Он проглатывает последний кусочек на своей тарелке и идёт за мобильником. Я любуюсь им. Хоть он и успел напялить домашнюю одежду, всё равно красивый. Ну, кого там раздирает не вовремя?! Это его агент; пока Йен разговарвает, я доедаю завтрак и принимаюсь за мытьё посуды. Разделение обязанностей — дело такое. — Тебе куда-то нужно сегодня? — выглядывая в гостиную спрашивает Йен. Я же, уже устроившись за диване с ноутбуком, отрицательно качаю головой. Он кивает и опять скрывается в комнате. На самом деле я хотела поискать фильм. Но Смолдерхолдер своим вопросом меняет мои планы. Зачем сидеть дома весь день, если можно сходить куда-то с ним? Естественно, в очень немноголюдное, а лучше — закрытое место. Лайзертек — мгновенно приходит в голову мне. Нет, отпадает. Там же нужно против кого-то играть. Что ещё? Думай, Нинс, думай! Ты достаточно провела времени в Атланте, чтобы что-то придумать. Ну, конечно же. Я быстро набираю строку поика в интернете. Отлично! Но улыбка сходит с моего лица, когда в комнату возвращается Йен. — Что такое? — Ничего, малыш, ничего. Он заставляет меня подвинуться и садится рядом, запрокидывая руку за меня. — Что? — Просто разговаривал с Никки. Я надеюсь, он не заметил мой тяжелый вдох. — И что? — Ну, она покинула больницу, так как, по её словам, не видет смысла пребывания там. Она уезжает отдыхать куда-то на острова. — Ты переживаешь за неё? Вот кто тянул меня за язык?! — Немного. Но всё будет хорошо. Он обнимает меня, и я прижимаюсь к нему. За эти часы, что он дома, мы буквально не можем оторваться друг от друга; всё время ищем соприкосновения. Наверное, чтобы в лишний раз убедиться в реальности происходящего. — Так что? Посмотрим фильм? — стараясь перестроиться на позитивный ряд, спрашивает меня Йен. — У меня есть другая идея, — решаюсь я. — Как ты относишься к скалолазанию? — Не могу поверить, что ты сняла весь зал для нас двоих, — Йен сжимает ладонями мои плечи стоя позади и смотря на стену, которую нам предстоит покорить. — Всего полтора часа, — поворачиваюсь к нему я и закидываю руки за шею, — но, может, мы управимся раньше. Он целует меня. — Давай начинать. — Так что мне будет, если выиграю я? — где-то на середине пути интересуется Йен. — Если ты заберёшься быстрее? — спрашиваю я — Ну да, — пыхтит Смолдер. Я отвлекаюсь от взгляда на следующий выступ и смотрю на него. Мы почти на одной высоте, только на небольшом расстоянии друг от друга. — А что получу я? — парирую я. — Я больше не буду настаивать на том, чтобы готовить завтраки. — Но так нечестно, — отзываюсь я. — Я люблю твои завтраки. — Тогда я буду готовить их всю неделю. — Так опять нечестно. Ты же улетаешь утром. — Я отменил вылет, — произносит Йен. — Что? — от неожиданности я чуть не срываюсь с выступа. — Аккуратнее, Нина! — Йен наконец удостаивает меня взглядом. — Что значит ты отменил вылет? — скриплю зубами я, пытаясь встать поудобнее. — Отменил свой выход на завтрашнюю панель, и пару встреч перенёс на следующую неделю. — Ты никогда не отменял панели! — Я сказал, что заболел. Я что, не могу заболеть? — улыбается Йен. — Ты никогда не болеешь, — ворчу я. — Я думал, ты обрадуешься. — Я рада. Просто неожиданно, — отвечаю я. — Давай доберёмся до вершины и там поговорим, — прошу я. — Я думал, ты обрадуешься. — Я рада. Просто неожиданно, — отвечаю я. — Давай доберёмся до вершины и там поговорим, — прошу я. — Там тебе придётся доказывать, что ты и правда рада — поцелуем, — бросает мне Йен. — Это твоё желание? — Своё я скажу тебе позже. Наедине, — произносит Смолди. Его выражение лица при этом вызывает у меня улыбку. Мы ползем дальше. К вершине стены мы оказываемся почти впритык друг к другу. - Погоди, я хочу кое-что сделать, — говорит Йен. Он перебирается мне за спину и целует в шею. Благо волосы ему не мешают: они собраны. — Ты что творишь? — шепчу я. — А что такого? Я, что, не могу поцеловать тебя? — Ну не сейчас же. — Никогда не делал это на высоте, — объявляет Йен. — Неправда, — парирую я. — А как же наши перелёты? — Ты права, — улыбается Йен, повиснув рядом на страховке. Я морщу лоб, а потом расплываюсь в улыбке. — Я выиграла! — Что? Это еще почему? — Ты отцепился от стены. — Это не было заявлено в правилах! — Я выиграла. С тебя неделя завтраков. Как они там называются? — Яйца в корзинке, — смеется Йен. — Точно. Надо запомнить. Я притягиваю его к себе одной рукой и касаюсь губ поцелуем. — Поехали домой, — просит Йен. — Поехали, — соглашаюсь я. Пока Йен ведёт машину, я рассматриваю его профиль. — Почему ты отказался от панели? Что тебе за это будет? — Ничего. Там будет Пол и Кристофер — ничего, если меня не будет. — Ты раньше никогда так не делал. — Я устал и просто хочу побыть с тобой, — он берёт мою руку и целует в костяшки. — Твои поклонники огорчатся. — Не волнуйся, организаторы уладят этот вопрос. — Хорошо, — говорю я. На самом деле ничего хорошего. Я знаю, почему он не летит завтра и почему остается со мной. Он боится, что может нагрянуть Никки. Он рассказал ей о нас. — Я люблю тебя, — произношу я. Йен кидает на меня взгляд и улыбается. — Я люблю тебя тоже. Давай включим музыку. Его настроение, вроде, стабильно и вполне радужное. Я же думаю о том, что он остался в Атланте, чтобы уберечь меня от встречи с Никки. В лифте мы стоим по разные стороны; я наблюдаю за ним из-под опущенных ресниц. Он пишет кому-то сообщение в телефоне. — Как тебе скалолазание? — Мне понравилось, — Йен убирает мобильник в карман и шагает ко мне. — Спасибо за сюрприз. — Всегда пожалуйста, — отвечаю я. Наш поцелуй прерывает остановка лифта. «Но ведь это же неплохо, что он остается со мной», - думаю я, меняя ботинки на домашние тапочки. Йен разматывает с шеи шарф и смотрится в зеркало. Интересно, это она ему подарила? — Можно я не буду бриться пару дней? — обращается ко мне Сомерхолдер. — Конечно, — оживаю я. — Пойду поставлю чайник. — О чём ты думаешь? — Йен проходит за мной на кухню. — Ни о чём. — Ой, брось, Нинс, я ведь вижу, как хмурятся твои бровки, значит, идёт мыслительный процесс. Он берёт из моих рук чайник и набирает воды. Я достаю чашки. — Ну, что такое? — не выдерживает паузу Йен. — Ты рассказал о нас Никки, да? — я закусываю губу. Вот теперь наступает тишина между нами. — Она просила быть с ней честным. — Когда? — Это имеет значение? — поднимает брови Йен. — Нет, наверное, нет, — выдыхаю я. — Всё будет хорошо, малышка. Йен обнимает меня, я утыкаюсь лбом в его плечо. — Конечно, — шепчу я. Конечно…