Свыкнуться с болью можно, а вот забыть — никогда!
* * *
После разговора с Эдгаром, я вернулся в свою комнату, которая, кстати говоря, располагалась по соседству с ребятами. Но несмотря на это, мы с Алмой всегда засиживались у вечно злого Канды, тем самым, действуя ему на нервы ещё больше. Он кричал, ворчал, злился, но никогда не прогонял, что несказанно нас радовало. Это означало лишь то, что несмотря на свою ворчливость, Юу не хотел, чтобы мы оставляли его одного. На самом деле, я очень часто оставался в комнатах ребят допоздна, а в свою каждый раз возвращался неохотно. В моей всегда ощущалось неприятное одиночество и лёгкий страх. Когда под боком сидел позитивный парнишка, готовый поддержать разговор и весело провести время, скучать не приходилось. Иногда я просто ходил с братишкой в то помещение, в котором спали остальные дети. Также бывали моменты, когда я и Юу сидели на холодном полу в полной тишине с одной лишь включённой лампочкой. Но невзирая на эту атмосферу, я чувствовал рядом с ним спокойствие и безопасность. Мы могли сидеть так часами, ни о чём не говоря и просто наслаждаясь идиллией безмятежности. Иногда наше приятное времяпровождение создавало плотное чувство защищенности, уволакивающее всё тело, будто тёплое одеяло. Из-за подобного невидимого кокона я, сам того не замечая, мирно засыпал. А просыпаясь, всегда обнаруживал на себе плед. Это явно были старания одного моего ворчливого друга. Хотя с трудом верилось, что такой человек мог в открытую продемонстрировать часть своего сложного характера. Я больше предпочитал весёлого упрямца, с которым всегда было забавно ссориться, однако, и молча с ним посидеть время от времени тоже оказывалось полезно. Эх, какие же у меня всё-таки классные друзья! Интересно, а они меня таковым же считали? А то было бы немного обидно, если бы выяснилось, что нет… В любом случае, я был бы не в праве их осуждать, ведь мы познакомились от силы неделю. Никогда бы не подумал, что так быстро привяжусь к этим двоим. Но в сердце странным образом возникало чувство, будто когда-то у меня уже были близкие друзья. С чего бы ему появляться, ведь я всё время спал? Такие незначительные детали заставляли задуматься и ещё больше усомниться в словах Эд-сана и других членов Азиатского подразделения, но пока не стоило что-либо предпринимать. Всё могло обернуться неожиданными последствиями. Зайдя в свою комнату, я остановился у входа и ещё раз осмотрел это унылое место, которое сложно назвать нормальным помещением. Белые каменные стены потускнели, а потрескавшаяся штукатурка и краска делали их ещё более старыми. Пол обложен такой же плиткой, что и стены. Низкий потолок, будто нависал прямо над головой, сдавливая своей близостью. Железная кровать с достаточно тонким, жестким матрасом и заправленной постелью находилась в самом левом углу, а в правом располагался небольшой столик с железными ножками, такие же табуретка и шкафчик. Единственный предмет интерьера, что сразу бросался в глаза, это маленький горшок с красивым красным цветком и полочка с книгами с яркими обложками. Ещё разок пробежавшись взглядом по комнате, я медленно снял обувь, разбросав их по пути, и рухнул на противно скрипучую постель. Что ж, от уже ставшего привычным звука я провалился в сон спустя несколько секунд. «Открыв глаза, я оказался в какой-то комнате, полностью сделанной из дерева. Повсюду располагались деревянные шкафы, забитые старыми книгами и другими странными вещичками. На стенах висели портреты известных учёных и изобретателей, ставшими в своё время великими людьми, достигшими невозможного. По полу были разбросаны кипы разных бумаг, исписанных в непонятных и сложных формулах, алгоритмах, схемах, чертежах и рисунках всяких разнообразных научных изобретений. Корзина под одним из столов была по края завалена скомканными бумажными листами. Везде царил беспорядок. А среди этого хаоса находился один человек. Как же я его раньше не заметил? Он был одет в белый лабораторный халат, специальные очки, маску и белые перчатки, его рыжевато-коричневые волосы были завязаны черной лентой в высокий хвост. Он держал в руках пробирки с непонятными цветными жидкостями, из которых исходил едкий вонючий запах. Парень сосредоточенно смотрел на вещества, полученные в ходе исследований и, как видно, долгих экспериментов, после чего оба медленно вылил в одну колбу, стоящую на столе, и отошел на безопасное расстояние. Жидкость зашипела, появилась пена, стремительно поднимающаяся на поверхность, а после легкого хлопка поменяла цвет на фиолетовый. Учёный облегченно выдохнул, вытерев пот со лба, и улыбнулся. Но вдруг колба покрылась чёрными звездами и раздался большой и громкий взрыв, который разнёс к черту весь стол со всем, что на нём находилось. Парень едва успел спастись, отпрыгнув подальше в самый последний момент. Сняв очки, он со всей силы выкинул их в сторону черного пятна, оставшегося на месте недавнего взрыва и громко закричал: — Чёрт! Чёрт! Чёрт! Чёрт!!! — Рэд, что произошло?! — ворвавшись в комнату, взволнованно спросила та самая девушка с волнистыми волосами цвета золотой пшеницы. — Неужели… опять не вышло? — уже более спокойно и грустно спросила она и опустилась на пол, рядом с парнем, на что он лишь обречённо кивнул и в отчаянии обнял её. — Елена, скажи, ну что я делаю не так? У меня такая великая цель, при достижении которой я смог бы помочь всему человечеству! Так почему не получается создать вещество, оружие, которое способное уничтожать тех ужасных монстров, что создаёт Тысячелетний Граф? Я столько лет провёл, изучая их кровь, и уже приблизился к достижению своей цели. Но всегда, в одном и том же месте, совершаю непоправимую ошибку. Неужели это всё-таки невозможно?! И обычные люди без особой силы никогда не будут способны сражаться с Акумами? — Рэд, послушай меня, свою сестру, и отдохни немного от всего этого… — произнесла девушка, ласково гладя рыжеволосого по голове. И с большой нежностью и добротой в голосе добавила: — Может сейчас ты не можешь достичь того, что так отчаянно пытаешься создать, но однажды, я уверена, ты сможешь это сделать. Если не сегодня, то завтра. Не завтра, так через неделю! Не через неделю, так через месяц уж точно! Никогда не теряй веры в себя и в свои действия. Ведь я всегда верила в тебя, верю, и буду верить. Ты же мой милый младший братишка…» Услышав её последние слова, я погрузился в темноту и вновь обнаружил себя в комнате, лежащим лицом в подушку. Повернувшись на спину, одним движением руки дотянулся до полки, взяв первую попавшуюся книгу, и принялся читать. Судя по содержанию, книга была о медицине. Пролистав ещё пару страниц, я вернул книгу на своё законное место и лёг обратно, положив руки под голову. — А-а! Как же здесь скучно! — громко заистерил я, смешно дрыгая руками и ногами. — Заткнись, Рыжий! Достал орать уже! — сердито произнёс Юу, резко открыв дверь ногой. Его брови опустились близко к переносице от жуткого взгляда, а лицо так и пылало недовольством. — Если скучно, иди сними штаны и бегай! — в своей обычной манере проговорил он. — Хе-хе, а я бы посмотрел на это зрелище, — выглянув из-за спины черноволосого, засмеялся Алма. Но я даже не обратил на них внимание, продолжая истерить. Мои скучающие потуги не были оценены Юу, поэтому он недовольно подошёл к кровати и врезал боковой стороной ладони мне по голове. В этот же момент Алма с разбегу запрыгнул на меня сверху так, что аж воздух в лёгких резко вырвался наружу со словами: «Ох ты ж Ё!», я чуть не помер под этой тяжёлой тушкой. Но БакаЮу, видя моё убитое лицо, быстро пришёл на помощь, стащив братца вниз. — Кха-кха! Фух, я спасён! — закашлявшись, произнёс я, благодарно посмотрев на друга, на что тот лишь фыркнул, как обычно это и делал, а Алма надул щёки, как маленький обиженный ребёнок. — О, ребята, хорошо, что вы здесь! Я как раз вас искал. Эдгар просил зайти к нему на обследование перед сегодняшней синхронизацией, — проговорил один из учёных подразделения, стоя у входа. После кивка ребят, он фальшиво улыбнулся и ушёл, впрочем, искусственность его жеста заметил, судя по всему, только я. Поговорив ещё немного, мы направились в лабораторию помощника главы подразделения, то есть к Эд-сану, который уже ждал нас у входа с той же натянутой улыбкой на лице. Не знаю, может мне показалось тогда, но его улыбка была не такой, как обычно, а наоборот грустной. Помещение же оставалось тем же, в котором я проснулся во второй раз. Хотя, нет, это была уже другая комната. Два стола с небольшой чёрной кожаной набивкой, подключён к специальному аппарату, а также вокруг находилось другое, не менее важное, оборудование для проверки или более тщательного анализа. Ещё несколько деревянных шкафов с книгами и всякими лекарствами. — Что ж, ребята, кто первый? — пытаясь сделать голос более весёлым, спросил доктор Мартин. На его весьма очевидные попытки я разочарованно фыркнул и вышел вперёд. — Отлично, значит первым будет Рэд. Присаживайся сюда, я сейчас сделаю несколько проверок, и ты будешь свободен. На всё про всё ушёл целый час на нас троих, после чего Эдгар отвёл каждого по разным комнатам. Пока я шёл за ним, то чувствовал огромное напряжение, исходящее от него. Из-за этого сам начал волноваться и идти гораздо медленнее. Эд-сан не сразу заметил моё сильное отставание, но увидев, сразу поторопил. Ускоренное сердцебиение лишь усиливало волнение. И вот настал тот самый момент, дверь открылась и меня пропустили внутрь. Резкий холод пронзил всё тело, после чего я наконец начал вглядываться в представшее перед глазами узкое и небольшое по размерам помещение. Стены представляли собой скрепление ржавых железо-бетонных пластин, покрытых легкой морозной корочкой. Комнату заполняла вода примерно на десять сантиметров от пола, то есть где-то до моей лодыжки. Повсюду стоял редкий, почти прозрачный, белый туман. В центре располагалась высокая капсула, полностью завёрнутая бинтами, от которой исходило множество толстых проводов, направленных вверх, а сама она стояла на каменном пьедестале, облепленным несколькими красными бумажками, больше напоминающими печати. По середине этой штуки находилось нечто белое, похожее на верхнюю часть человеческого туловища без головы и рук, а из-за спины выглядывали крылья. По обе её стороны стояли люди, лица которых скрывали маски с какими-то странными ромбовидными узорами. Свободный красный плащ с капюшоном, затянутый пряжками, — такова была их одежда. На задней стене виднелось подобие окна, однако за ним ничего не было видно. Раздался странный шум, после чего я услышал чей-то мужской голос: — Экспериментальный объект «Рэд», чтобы начать принудительную синхронизацию с Чистой Силой, тебе нужно её коснуться. Видимо, это был глава проекта «Второй Экзорцист» — Салинс Эпстейн. Если не ошибаюсь, он пожилой мужчина лет пятидесяти. У него зачёсанные назад седые волосы, небольшая бородка, монокль на одном глазу и крест на шее. Видел однажды... Я кивнул и неуверенно подошёл к той странной штуке, именуемой Чистой Силой, поближе. От неё исходило что-то пугающе жуткое, но в тоже время, по-странному родное, будто подзывающее к себе. Медленно приблизив руки к белому туловищу, я слегка прикоснулся к нему кончиками пальцев, но в тоже мгновение почувствовал ужасную боль от сильного удара током, будто разрывающую каждую частичку в моём теле, и упал на пол, издав протяжный крик. Вода вокруг постепенно окрасилась в кровавый оттенок. Поврежденные от электричества участки кожи, судя по первым ощущением, приобрели жесткую шероховатую поверхность. В глазах резко помутнело, хоть они и были открыты. Голова мучительно заболела, когда свет резко ударил в мою сторону. Казалось, что она вот-вот взорвется, а в ушах тем временем звенело с невероятной силой, не давая разуму и шанса проясниться. В рту чувствовался неприятный привкус крови. В результате резких непроизвольных сокращений мышц под действием тока произошли разрывы сосудов, а также вывихи суставов и переломы некоторых костей в разных частях скелета. Внутри всё будто разрывалось на части, в том числе и органы. Всякий вдох отдавался мучительной болью в груди, а точнее в сердце, которое билось всё медленнее и болезненнее при каждом следующем ударе. У меня будто возникло неестественное состояние, благодаря которому я видел мир в другом цвете и скорости воспроизведения, как в замедленной съёмке. Господи, как же больно! Неужели это всё стоило того, что они со мной делали?! Сквозь пелену боли и разного рода шума я услышал противный голос того пожилого человека, который смотрел на меня со всем презрением, словно я ничто иное, как какая-то кучка грязи, валяющаяся возле его ног: — Просто шок, — грубо и равнодушно произнёс Салинс за стеклом. — Ренни, каковы повреждения? Услышав это имя, я на секунду почувствовал облегчение, радуясь, что она оказалась точно такой же, как и все присутствующие, а не доброй и милой девушкой, какой считал её ранее. Мне хотелось засмеяться, чтобы перенести всю свою дьявольскую боль в безумный смех, ведь это непременно бы всех испугало, а я бы просто позлорадствовал, что они просто ничтожества, не заслуживающие обычной и лёгкой жизни. Хотя это скорее лишь мой разум помутнел, предлагая ужасные вещи. До сих не верилось, что мне удавалось оставаться в сознании. — До полного восстановления пятьсот десять секунд, — ответил женский голос, казалось бы самой милой девушки во всём подразделении, однако, кого я обманывал? Разве нормальные люди были бы способны на такие зверства, а если и да, то разве такие чудовища достойны спасения? — Через триста восемьдесят секунд двигательные системы будут восстановлены. — Ты меня слышишь, Рэд? Давай ещё раз! В это же время кожа с невероятной скоростью и колющей болью регенерировала в тех местах, где она была разорвана, в том числе и кости, мышцы, нервы и все другие кожные ткани, которые резко заживали, причиняя двойные страдания от всего остального. Перед глазами вновь появился потолок, звуки стали слышаться отчётливее, а мысли вновь начали проникать в и без того больную голову. — Попробуй синхронизироваться с Чистой Силой ещё раз. — Не сходи с ума, Салинс! — громко возразила глава Азиатского подразделения. Неужели хоть кто-то не лишился рассудка и сострадания, настолько долго прячась под лживыми масками? А этим человеком оказалась гордая Тви, не подступающая своим принципам чести и достоинства. — С ума? — возмутился доктор и повернул голову в её сторону. — Это же такое достижение! За последние девяносто лет экспериментов все испытуемые становились Падшими! — я слушал его и не верил своим же ушам, хотя нет, ещё как верил! Такой безумец совершенно никого не стал бы слушать, а тем более прекращать. Спор с ним был равносилен разговору со стеной. Но всё же каким бесчеловечным надо быть, чтобы говорить такое детям?! Как это мерзко, противно и недостойно… Вдруг люди в красном начали приближаться ко мне, из-за чего к горлу подступал приступ паники перед ещё одним потоком нестерпимой боли. — Если нам удастся получить результаты, мы сможем официально утвердить план «Вторых Экзорцистов»! Раздался шум микрофона: — Доктор, у Алмы остановка сердца! — а одновременно с одним заявлением, появилось следующее: — Доктор, у Юу сильные повреждения! — Не волнуйтесь! Третий непременно станет носителем… — громко ответил Эпстейн. — Четыреста секунд до восстановления Алмы! — вновь одновременно произнесли наблюдатели. — Четыреста двадцать секунд до восстановления Юу! Поверить не могу, что ребята тоже проходили через подобные муки, а тем более не в первый раз. Сейчас я больше переживал за своих друзей, чем за человечество и самого себя. Если бы я смог справиться и синхронизироваться с этим орудием, то они, возможно, стали бы свободны от этой жестокой судьбы. Подобное бремя стоило нести в одиночку, ведь это было бы лучше, чем наблюдать за страданиями дорогих тебе людей. — Прошу, Рэд, стань надеждой человечества! — властно попросил доктор, после чего Вороны резко подняли меня с пола. А ведь верно, я ведь согласился, чтобы помочь людям. Ради спасения множества невинных людей и их жизней! Моя боль ничто, если человечеству грозила смерть! Так я думал, пока не ощутил эти самые адские страдания. Ради Алмы и Юу, я бы терпел… Терпел, пока однажды не сломался… Ради того, чтобы эти ребята продолжали жить и смеяться. Хотелось быть рядом с ними, улыбаться и веселиться вместе! Я вытянул руки к Чистой Силе и посмотрел на неё настолько жалостливым взглядом, что хотелось заплакать, но, сдержав поток эмоций, собрался и решительно вознамерился приручить эту дикую тварь не из нашего мира. — Начинаем вторую синхронизацию с Рэдом! Не успел я коснуться той штуки, как крылья проткнули меня насквозь. Вместе с выдохом вырвался истошный вопль. Но несмотря на всю эту ужасную и мучительную боль, я схватил её за основание крыльев. Блин! Этот раз оказался гораздо больнее предыдущего. Дыхание нарушилось и я перестал дышать, словно в лёгкие больше не поступало необходимое количество кислорода. Слёзы, не переставая, наворачивались на глаза, а силы быстро покидали тело. Полностью обессилев, я отпустил чёртову штуку и рухнул на пол, выкашивая неприятные сгустки потемневшей крови. Пронзающая боль не утихала и с каждой секундой становилась всё более нестерпимой. Спустя некоторое время эта адская мука достигла своего апогея, и я в тот же миг перестал чувствовать абсолютно всё: своё тело и даже боль. — До восстановления Рэда осталось пятьсот восемьдесят секунд, — слова Ренни эхом отдавались в голове, постепенно затихая, до тех пор, пока сознание не померкло, вновь отправляя меня в темноту, ставшую столь родной за короткое время.