We are the hearts

Слушать: Of Monsters and Men – Crystals

Cover your crystal eyes and feel the tones that tremble down your spine. Cover your crystal eyes and let your colours bleed and blend with mine.

Ухён знал, что умер. Темнота окутала его, разлилась вокруг, словно холодное чёрное море. Он тонул всё глубже и глубже. Падая, он думал о том, что готов был пойти на риск – Сонгю научил его этому. Сонгю показал ему, как ценна может быть чья-то жизнь. Особенно если эта цена, которую придётся заплатить за спасение миллионов чужих невинных жизней. Отвергать это теперь – бессмысленно. Но несмотря на осознание правильности поступка, оставалось странное рваное чувство. Как бы хотелось сейчас проснуться, подняться, почувствовать кожей тепло. Но в темноте ничего не растёт, в темноте солнце не греет. Вокруг лишь холод, пробирающий до самого сердца. Вокруг кольцо страхов, витающих где-то рядом, касающихся своими длинными холодными пальцами незащищённых мест. Безумно, наверное, думать обо всех этих вещах в такой момент? Хотя, безумец ли он на самом деле? Безумен ли он только потому, что не побоялся смерти? Легко положил карту на стол, легко сделал этот ход, зная, что все играют совсем не в покер. Рулетка? И последний выстрел пришёлся именно ему. А Сонгю… Он остался там, один. Но не в одиночестве. Его голос до сих пор звучит где-то на задворках. И кажется, что совсем рядом. Внутри что-то ёкает, словно отзывается на этот немой зов. Жаль, что на самом деле это всего лишь мираж. Ты можешь не кричать. Я и так слышу тебя, даже если ты молчишь. Можешь отругать меня, я это заслужил. Я обещал тебе много чего, как жаль, что иногда я совсем разучиваюсь держать обещания. Так же у тебя есть все основания и поводы, чтобы моё сердце продолжало биться. Ты бы очень хотел этого. Ты бы слушал ночами моё сердце, просыпаясь и прикладывая ухо к моей груди, чтобы проверить – бьётся ли? Оно билось. И я знаю, надежда ещё теплится внутри тебя – она разрушенная, рыдающая, расцветшая и растворившаяся, но всё ещё теплящаяся. Там, на самом дне. Нырни, чтобы посмотреть. Видишь? Если бы Ухёна спросили, сожалел ли он о прожитой жизни, он бы рассмеялся прямо в лицо. Сожалеть о его жизни? Он мог сожалеть о том, что родился в семье, которая ему не нравилась, мог сожалеть о словах, сказанных или нет. Мог сожалеть о каких-то решениях, упущенных возможностях. Но о прожитой жизни – никогда. Он мечтал вырваться из дворца – и вырвался. Мечтал стать Офицером Звёздного Флота – и стал. Мечтал познакомиться с Ким Сонгю – и не смог разлюбить его до самой последней секунды своей жизни. Стоит ли сожалеть о таком? Нет. Конечно, нет. Неважно, сколько в своей жизни он падал, раздирая колени, ладони и сердце. Даже если он погиб… Нет никакого конца. И не будет. Будет начало. Видишь, ты не один в этом мраке? Ухён никогда не был один. И за это он тоже был благодарен. Слышишь? Голоса зовут тебя. Но куда? Пойдёшь ли ты за ними? Ухён всегда брал Сонгю за руку, ведь знал, что Капитан его не отпустит. Не даст упасть. Не даст разбиться. Прислушайся, они хотят, чтобы ты дышал. Ухён, ты будешь дышать? Здесь и сейчас. Будешь ли ты жить, чтобы помнить, как страшна смерть? - Буду. - Ухён, Ухён, давай, давай, открывай глаза. Я знаю, ты меня слышишь. Голос был знакомый. Ухён хотел ответить ему, но в горло словно насыпали песка. Он тут же закашлялся, и кашель сразу же отразился болью в рёбрах, да такой адской, что перехватило дыхание. - Тише, тише, дружок, в тебе столько взрывчатки. Сейчас мы вколем тебе кое-что, и тебе полегчает. Ухён по-прежнему не мог открыть глаза, но голос всё продолжал говорить и говорить, прямо над ухом. Потом кто-то помог ему сесть, и придержал его за голову. - Сейчас будет больно. Но то, что он почувствовал, Наму совсем не мог назвать это болью. Так, будто-то что-то кольнуло. А потом тепло потекло по телу, заставляя найти в себе силы и открыть глаза. Он всё ещё был на Citron-e, полусидел на полу, а рядом с ним находился Сонджон, корабельный врач Infinite7. Он был здесь? Откуда? И почему у Ухёна сложилось такое ощущение, что он что-то пропустил? Жени держал его на руках, помогая не упасть и занять горизонтальное положение. Жени. Он помнил, как он увидел его в дверях. А потом… Что потом? - Что произошло? Почему у меня такое чувство, что по мне пробежались сорок аракильских гепардов? – Ухён заставил себя выговорить эти слова. Сонджон улыбнулся, явно радуясь вернувшейся активности. Вспомнить про аракильских гепардов в такой ситуации… К слову, гепардами их называли в шутку. На самом деле это были животные, привезённые из Галактики Центро, и напоминали они бегемотов с раскраской гепарда. Жени, кажется тоже заулыбался или даже засмеялся, потому что Ухён спиной почувствовал, как у того затряслась грудная клетка. - Всё закончилось, - сказал техник. – Всё закончилось. Ухён хотел знать подробности, но умом понимал, что был не в состоянии их слушать. - Капитан Хан Брик? – коротко спросил он, ведь очень волновался за тех, кто так им помог. - Все целы, - заверил его Сонджон. Ухён улыбнулся. - Знаете, Ваше Высочество, - вдруг сказал Док. – Я никогда не любил вас и вашу Империю. И не верил, что вы сможете совершить чудо, пожертвовав собой. Но теперь… Я готов пойти за вами даже на край света, потому что вы будете великим Правителем. Ухён тихо усмехнулся, услышав эти слова. И стало так странно, но тепло. Словно его окунули в тёплую воду, наполненную какими-то пряными расслабляющими травами. Да, так и казалось. Наверное, это последствия травм и шока. Но он был рад. - Надо идти. За нами послали корабль, - сказал Жени. – Ухёну надо отдохнуть. Причём скоро подействует деактиватор, и ему будет ещё хуже. И прежде, чем техник и врач начали поднимать Принца, Ухён обратился к Доку: - Браслет… - сказал он, не в силах сам активировать регенератор. Сонджон секунду помедлил, потом потянулся к рукам Ухёна, нащупал на одной из них железный браслет и нажал на кнопку, после чего выбрал в предложенном меню «полная регенерация». Он ничего не сказал, увидев подарок Сонгю. И Ухён догадался, что об этой вещице врачу Infinite7 было известно, и давно. - Ладно, пора убраться с этой посудины, - выдохнул Жени, а потом начал аккуратно поднимать Ухёна, чтобы покинуть корабль. Сонджон подхватил Ухёна с противоположной стороны от Жени, и втроём они медленно пошли в сторону шлюзов. Сонджон всё поглядывал на Ухёна, превозмогающего боль, делая следующий шаг вперёд. Он не жаловался, не спрашивал больше ни о чём, и даже о Сонгю. Наверное, мысли о Капитане помогали Наследному Принцу продолжать жить… Сонгю стоял на третей палубе, смотря в огромное стекло иллюминатора, которое не было скрыто искусственной проекцией. За ним виднелся космопорт Пэкхотанума. Наполовину разгромленный, от чего выстроилась целая вереница кораблей, чтобы пассажиры и экипажи могли сойти с них. Осложняло ситуацию и то, что прибыли люди из Генштаба Соединённой Федерации, разгневанные и весьма удивлённые последними событиями. Сонгю стоял и думал о том, что он так и не застрелил Ифмалинэ. Хотел, но не сделал этого. Если бы не Дону, возможно, он и спустил бы курок. Но Замкапитана заверил его, что это лишь пустая трата патронов. Бывшего Наследного Принца снова направили на Мандорум, где его навечно замуруют в одиночную камеру Хезейфеля старого режима. Зато в ходе разборок на Citron-е Коитман погиб. Жени застрелил его, когда тот открыл огонь, пытаясь сбежать. Они даже подрались, но Жени оказался сильнее. Погибло пять членов экипажа Infinite7, и Сонгю было больно представить тот момент, когда их семьям сообщат о потери. Он хотел как-то скрасить эту боль, но не представлял, как. Жизнь же не купишь за деньги… Но больше всего Сонгю думал о том, что Ухён… хотел умереть, дабы спасти Пэкхотанум и свой народ. Героический поступок, достойный не только похвалы, но и… короны. Сонгю бы собственноручно даже надел её, но перед этим отчитал пару раз и даже познакомил со своим кулаком. Ухён… Этот чёртов Нам Ухён, который всегда лез и будет лезть в самое пекло! Сонгю так ненавидел его в этот момент, но при этом всем сердцем понимал, что благодарен всему, что помогло им избежать великих потерь, благодарен Ухёну, который не побоялся смерти. Ведь это всё благодаря Нам Ухёну… Благодаря Наследному Принцу Нам Ухёну. - Капитан, - Дону вышел из лифта, отдавая Сонгю честь. - Все вражеские корабли прошли досмотр, а экипажи взяты в плен, - Дону остановился рядом с Капитаном. - Спасибо, - кивнул Сонгю, сцепляя руки в замок за спиной. – Что там с… Он не назвал имя, оно застряло у него на губах. Он не назвал его, потому что корил себя за то, что заставил Ухёна испытать такую боль в одиночку. И это он ещё называет себя Капитаном? - С Ухёном всё будет хорошо, - заверил его Дону. – Ты послал к нему Сонджона. - Они заберут его? - Его отвезут в Медицинский Центр при Императорском дворе на Застерусе. Сонджон вернётся, как только убедится, что всё в порядке. Жени вмести с ними, - Дону потянулся к плечу Капитан и сжал его. – Не кори себя. Ты не мог быть с ним рядом. Ты должен был быть на Infinite7. Без тебя мы бы не справились. - Я просто… - Сонгю не договорил фразу, снова запнувшись. - Мы потеряли три корабля из тридцати пяти, - напомнил Замкапитана. – Десять с тяжёлыми повреждениями. Если бы не ты, потери были бы ещё больше. Пойми, мы не можем уследить за всем. Да мы и не должны. Мы сделали всё ради светлого будущего. И если оно не будет светлым, то я не уверен, что оно вообще тогда должно быть. Сонгю улыбнулся. Дону всегда умел поддерживать. Он был правда хорошим другом. И за это стоило повоевать. Этим стоило гордиться. - Как ты думаешь, я больше не увижу его? – Сонгю посмотрел на Пэкхотанум в иллюминаторе. Он даже поджал губы, представляя, что дальнейшая жизнь и правда пройдёт без Нам Ухёна. - Я не знаю, - вздохнул Дону. – Но я верю, что он станет прекрасным Императором. У него это в крови. - Да, ты прав, - согласился Ким. - Пойдём, мы должны собираться на Совет. Думаю, сначала нам там оторвут головы, а потом подарят по медальке, - при последних словах Дону вздохнул и закатил глаза, представляя эту нелепую ситуацию. Вероятнее всего им пригрозят увольнением за то, что они нарушили кучу кодексов и правил Звёздного Флота, не говоря уже о том, что не предупредили заранее об атаке и покушение на императорскую семью. И всё это в день великого праздника. - Предпочту отпуск вместо медали, - сказал Сонгю, когда они уже зашагали в сторону лифта. - Тогда я предпочту надеть обручальное кольцо на палец одному очень упрямому Пилоту, - Дону улыбнулся, и Сонгю удивлённо посмотрел на него, а потом остановился, схватив за руку. - Ты серьёзно? - Вполне, - Дону пожал плечами, и по его выражению лица Сонгю понял, что тот абсолютно серьёзен и счастлив. - А как же Председатель Ли? – напомнил Ким. Дону поджал губы, задумчиво посмотрев по сторонам, чтобы нарочно потянуть время, а потом расплылся в широкой сияющей улыбке: - Мне всё равно. Я женюсь, хочет он того или нет! Сонгю рассмеялся, от души и громко. Он был очень счастлив за Первого Пилота и Замкапитана. Счастлив уже только потому, что с самого начала верил в этих двоих, так долго ищущих путь к сердцу друг друга. Стоял погожий, солнечный день. Было тепло, совсем немного ветрено. Но даже лёгкий ветерок не делал этот день менее прекрасным. Вокруг сновали люди: расставляли стулья, вешали венки из белых свежих цветов, расстилали белые ковровые дорожки и привязывали ленты. Столы заполняли угощениями и алкоголем. На фоне играла лёгкая, совсем ненавязчивая музыка. Со стороны корейского пролива доносился свежий морской запах вместе с криком птиц. Сердце клокотало внутри. Сонгю стоял под крышей беседки, которую тоже готовили для празднования, и пил вишнёвый сок из бокала. Как символично, но на нём был белый фрак, любезно подобранный Дону. Замкапитана даже сам выбрал бутоньерку и приколол её, сказав, что Сонгю почаще надо носить белое. Правда Сонгю совсем не хотел был облитым этим самым вишнёвым соком, а то либо Ховон, либо Дону точно бы убили его. Поэтому, быстро осушив бокал, он поставил его на край ограждения беседки. - Наслаждаешься? – послышалось из-за спины. Сонгю обернулся вполоборота. Дону тоже переоделся в белый фрак и выглядел при этом прекрасно. Лучше, чем Сонгю, это точно. Замкапитану уже уложили волосы, хотя он сопротивлялся, но Ховон настоял. - Это великолепно, - сказал Сонгю. – Здесь очень красиво. - Не жалеешь, что уехал из Кореи? Мог бы купить домик недалеко от нас, мы ходили бы друг к другу в гости и носили яблочные пироги. Сонгю поднял одну бровь, проверяя, серьёзно ли это сказал Чан Дону. Дону рассмеялся и легко стукнул его в грудь. - Расслабься, я знаю, как ты любишь свой дом у озера. Сонгю не мог не согласиться. Он уже грезил, как вернётся в него на долгий отпуск длиною в полгода. Да, им и правда выделили отпуск: за заслуги перед Соединённой Федерацией! - А где твой ненаглядный? – поинтересовался Сонгю, выискивая глазами Ховона. Дону тяжело вздохнул, закрыв глаза, словно ища успокоения. - Ты же знаешь, какой он идеалист… - тихо произнёс Чан, стараясь, чтоб его не услышали. - Понял, понял, - Сонгю показал пальцами знак «окей», а потом засмеялся в кулак. Хоя планировал эту свадьбу со всей скрупулёзностью, мучая всех и каждого, включая себя. Дону же просто хотел побыстрее пожениться. Но раз уж такое дело, и Ховону так хотелось, он был готов на все жертвы. Вскоре пришли организаторы, помогавшие устраивать свадьбу, и начали запускать гостей. Приехали почти все члены экипажа Infinite7, старые друзья Ховона, пара знакомых Дону. Родителей Хои не было. Ховон послал отцу приглашение, но не надеялся, что тот оценит его и тем более явится. Отец пребывал в ярости и шоке, но ничего из ряда вон выходящего не предпринимал. Да, пытался пару раз испортить настроение своими гадкими словами, при этом угрожая увольнением, но Дону и Хое было абсолютно всё равно. Сонгю занял своё место во втором ряду. Справа от него сел Жени, пришедший под руку с Картером, от чего Сонгю улыбнулся и порадовался за чужое личное счастье. - Вы прекрасно выглядите, Капитан, - сказал техник, занимая своё место. - Не прекраснее, чем новобрачные, - ответил Сонгю с улыбкой. Жени согласился с ним, а потом посмотрел на Картера. Картер через многое прошёл, даже получил повышение по званию, став Лейтенантом. Он был рад. Но больше всего он был рад, что Жени вернулся с Пэкхотанума живой. Вернулся и признался, что очень боялся оставить Картера в безызвестности, так и не рассказав о своих чувствах. Вскоре объявили о начале церемонии, заиграла музыка, и все разговоры затихли. С другой стороны от Сонгю сел незнакомый мужчина и лишь кивнул ему, поздоровавшись, чтобы не нарушать процессию разговорами. Хоя и Дону шли по белой дорожке вдвоём, держась за руки. Их осыпали лепестками роз, и во всех этих декорациях казалось, что среди лета наступила зима. У алтаря двое выглядели счастливыми – с улыбками на лице, а главное – излучали всю свою любовь. Сонгю не мог не улыбаться, смотря на них. У него было такое ощущение, что счастье разлилось где-то внутри огромным морем, выплёскиваясь наружу. - Согласны ли вы, Ли Ховон, взять в мужья Чан Дону, - спросил человек, проводивший церемонию. - Согласен, - Хоя прищурился, говоря эти слова, словно напоминая Дону все те дни, которые они проводили порознь, зная, о ком же так болят их сердца. - Согласны ли вы, Чан Дону, взять в мужья Ли Ховона? - Согласен, - Дону так широко улыбнулся, что от его улыбки у всех участился пульс. Молодожёны поставили подписи на проекции бланка регистрации брака, а потом регистратор подал им коробочку с кольцами. Дону вытащил кольцо первым и потянулся к руке Ховона, заглядывая при этом в глаза – такое ощущение, что куда-то глубже. Ховон даже не дрогнул, когда кольцо очутилось на его пальце. Он без промедления взял второе кольцо и надел его на палец Замкапитану. Они даже не дождались дальнейших слов регистратора – Дону первым подался вперёд, хватая Хою за лацкан белого пиджака и увлекая в долгий и сладкий поцелуй. Все гости встали со своих мест, громко аплодируя и в голос радуясь чужому счастью. Сонгю тоже встал, сильно захлопав в ладоши. Внутри же взрывались салюты, а сам Капитан радовался от души. Потому что за это хотелось радоваться. За это нужно было радоваться! За это стоило перенести столько невзгод. За это стоило не сдаваться. Оно стоило всего. Потому что это любовь. Сонгю собрал остаток вещей в чемодан. На часах было раннее утро, солнцем стучащееся в окно номера отеля. После бурной ночи, проведённой на праздновании свадьбы Дону и Ховона, Сонгю остался на Чеджу, где проходил праздник, ещё на пару дней, наслаждаясь природой и отдыхом. Через пару часов он должен был сесть в самолёт и отправиться домой. Наконец-то домой! Когда Сонгю бросил в чемодан последнюю вещь, уже хотев его закрыть, в дверь постучали. Сонгю замер, думая, кого принесло в такую рань. Но даже и представить себе не мог, ведь со всеми, кто тоже остался на острове, он попрощался ещё вчера вечером. Медленно подойдя к двери, Сонгю посмотрел в глазок. И не поверил своим глазам. За дверью стоял Ливиус. - Господин Посол? – удивлённо произнёс Ким, открыв дверь. Посол Федерации же вежливо поклонился с улыбкой на лице. - Капитан, я прошу прощения, что я так рано. Но мне лишь недавно удалось узнать ваше местоположение, - сказал он. Сонгю отступил в сторону, чтобы пропустить гостя внутрь. Посол благодарственно кивнул и вошёл. - Извините за беспорядок, у меня через пару часов самолёт, - сказал Сонгю. - Ничего страшного, я ненадолго, - Ливиус сел на одно из кресел у окна, Сонгю сел в другое. - Что привело вас ко мне? - М-м-м, - Ливиус помедлил, собираясь с мыслями, и сложил руки в замок на своих коленях. – Я думаю, вы не помните, какое обещание я дал вам, когда вы согласились сопровождать меня на Застерус. Но я привык исполнять обещания, которые давал. Особенно тогда, когда человек спас мне жизнь, чуть не расплатившись за это своей. - Простите, Ливиус, я не помню, - признался Сонгю. – Столько всего произошло. - Да вы герой, Капитан, - похвалил его Посол. Но Сонгю уже давно не нуждался в похвале. - Выбирать не приходится, увы. - Тогда… я скажу, что пообещал вам правду, Капитан, - Посол улыбнулся, явно желая преподнести давно желанную информацию. – Правду о ваших родителях. Сонгю замер, не моргая. Кажется, в лёгких кончился весь воздух. Он не ожидал такого удара. Он и забыл! Забыл во всей этой суматохе, как отчаянно пытался выяснить причину смерти своих родителей. И вот она… - Вы… серьёзно? - Да, мой дорогой друг, - Ливиус кивнул, а потом открыл терминал личного компьютера, вытянул из него проекцию файла, подтолкнув её к Сонгю. Сонгю схватил проекцию, сохранил её к себе. - Ливиус, вы… - Думаю, вы обязаны знать, - перебил его Посол, - что ваш отец был великим человеком. Он очень вас любил и очень за вас переживал. - Я мало о нём знаю, - с грустью в голосе ответил Ким. Он и правда мало знал отца. Почти ничего, чтобы он мог с гордостью рассказать друзьям. - Но он знал о вас всё, - Ливиус улыбнулся. – Он был пиратом. Он был хорошим пиратом. Он был как Робин Гуд – грабил богатых и отдавал бедным. Он помогал Федерации, помогал Анталианской Империи. Его армада была негласными стражами нашего космического пространства. И он не хотел для вас пиратской жизни. Он был горд, что вы собрались служить в Звёздном Флоте. Сонгю почувствовал, как в глазах встали слёзы и перехватило дыхание. Вмиг стало душно, словно весь кислород выкачали. Он всегда думал, что отец его не любил, что не хотел и знать своего сына. Что бывал у них так редко, потому что считал обузой. А теперь Сонгю должен смириться с тем, что его, оказывается, любили… - Я… - еле выдавил из себя Ким. – Я не знаю… - Вы похожи на него, - тихо проговорил Ливиус. – Такой же смелый, целеустремлённый, бесстрашный и верный. Он и не представлял, что вы окажетесь таким как он, даже лучше. И вот, - Ливиус полез в карман и вытащил из него маленькую коробочку, протянув её Капитану. Сонгю осторожно взял протянутую ему вещь, боясь сделать неверное движение, словно в ней лежало что-то невероятно хрупкое, грозящее быть разбитым. Когда он открыл её, то увидел два кольца и записку. Кольца он знал – родители носили их. - Что ж, - Ливиус встал. – Теперь я должен оставить вас, раз я выполнил свой долг. - Ливиус… - Сонгю сделал шаг к Послу и быстро обнял его. – Спасибо вам. Ливиус обнял его ответ, похлопав по спине рукой. Этот жест был пропитан добром, словно они были старыми друзьями или родственниками. - Не за что, друг мой, - сказал Посол так по-доброму, мягко. – Я знал вашего отца. И от чистого сердца говорю вам, что вы хороший сын. Он любил вас. - Спасибо, - повторил Ким. Он проводил Посла к двери, где ещё раз пожал ему руку и пожелал удачи, после чего Ливиус подарил ему ещё одну очаровательную улыбку и скрылся в глубине отельного коридора. Сонгю закрыл дверь, прислоняясь к ней спиной. Пару минут он стоял, закрыв глаза, слушая тишину этого невероятного утра. А потом снова открыл коробочку, вынув записку, и раскрыл её. На ней было всего лишь четыре слова, от которых у Сонгю что-то ожило внутри: «Береги в своём сердце».