Пароль: одержимая или эффект зверя

      «Тёмная, в серых тонах комната. Небольшая, засаленная свеча спокойно догорает на тумбочке, тускло освещая помещение пламенными бликами. Посередине комнаты широкая постель… Он… Его обнажённое тело, накаченный торс, горячая грудь… Мягкие, шёлковые пряди графитовых волос фривольно щекотали твою кожу, от каждого прикосновения доставляя нескромное, неземное блаженство. Ваши оголенные изголодавшиеся тела льнули друг к другу, заставляя обоих потихоньку сходить с ума от страсти, терять голову от непередаваемых ощущений. Выплёскивая наружу всё это накопившееся в вас обоих за прошедшее время желание, ваши губы страстно сходились воедино, как кусочки идеальной головоломки; языки жарко сплетались друг с другом, подчиняя себе один другого. Его пылкие поцелуи будоражили кипящую кровь в твоих жилах, понуждая терять рассудок с каждой секундой. Жар постепенно распространялся по всему твоему телу, Его губы спустились на нежную шею, пробуя на вкус каждый, даже самый мельчайший участок матовой кожи, оставляя на ней еле заметные, светло-розовые отметины. Тебе это нравится, от наслаждения запрокидывая назад голову, ты двигаешься вместе с ним в одном ритме, полностью отдаваясь Ему. Вся комната, словно пылает в огне. Тихонько постанывая, одной рукой ты жаждуще ласкаешь Его слегка вспотевшую от быстрого темпа, напрягшуюся спину, с наслаждением надавливая пальчиками между лопаток, а другая рука не без удовольствия погрязла в сладком плене Его мягких волос. С твоих уст неустанно шёпотом срывалось Его сладострастное имя „Итачи….“ Никакой боли, никакого страха, одно лишь несказанное наслаждение завладело тобой. Его толчки сильные, грубые, резкие, быстрые… возбуждающие. Сейчас вместе с ним ты находишься на пике удовольствия, на пике своих чувств, Его всего трясёт в долгожданной минутной судороге, ты задыхаешься, буря эмоций нарастает и ….»       Ты вдруг резко открываешь глаза, чуть не свалившись вниз с дерева, успев вовремя удержаться. Первый утренний лучик солнца ласково коснулся твоего лица, заставляя тебя немного поморщиться и тревожно оглядеться вокруг, неохотно протирая сонные, заспанные глаза. Утро. Далеко не рассвет. Всё тело знобит, трясёт как в тропической лихорадке; по вискам медленно стекают холодные капли пота; дыхание сбившееся. Ты, вся охваченная безграничным испугом, тяжело переводя дыхание, судорожно схватилась за голову дрожащими руками. Тебя всю трясло, как будто только что во сне ты видела не сон, а кошмар. Собственно, так оно и было. Т: «За что, Ками-сама? Зачем ты меня так мучаешь, зачем посылаешь в голову подобные сны?! До какой же степени всё было реалистично… правдоподобно… А самое ужасное… мне это нравилось… Нет, невозможно, ведь невозможно же! Неправда! Этот человек может причинять людям лишь боль и страдания, разве мало я от него перенесла, разве мало пострадали другие от его руки?! Он — зло… настоящее зло… »       Голова раскалывалась, в мозгах ярко пылал образ ненавистного нукенина. Конечно, переносить душевный срыв очень тяжело и сложно, но каждый шиноби должен уметь с этим справляться, значит, и ты должна уметь, если хочешь оправданно называть себя шиноби. Уже утро, а вы ещё даже не приступили к выполнению миссии. Сидя на ветке дерева, жалея себя и проклиная Учиху, поставленного задания не выполнишь, поэтому быстро смахнув со лба холодные капли пота, ты решительно поднялась на ноги, вновь уверенно устремляя хладнокровный взгляд на широкое окно неподалёку. Но как только ты встала, вдруг… Вдруг всё твоё тело пронзила острая боль. Ты быстро оперлась одной рукой о ствол дерева; спину, словно медленно разрывало на части. Ты всерьёз занервничала. Чем может быть вызвана подобная реакция? Т: «Ксо, неужели это был не сон?» Тебя, аж всю передёрнуло, но спустя несколько секунд ты, к своему огромному моральному облегчению, отчётливо ощутила, что чудовищно болит только поясница. Значит, вот они какие, последствия времяпрепровождения тёмного времени суток на дереве. Да, похоже, ты сильно поторопилась отказываться от благородного предложения Кисаме, использовать кровать по очереди. После долгой холодной ночи на ветке дерева, поваляться в мягкой, тёплой постели — самое то. А с твоим-то менталитетом и радикулит заработать недолго. Также ты мысленно поздравила себя с другой «грандиозной» вещью: сегодня пятница. Сны, подобные твоему, всегда сняться в самое неподходящее время, обычно предвещая что-то неизбежное из грядущего. Но ты отнюдь не была суеверной, помешанной фанатичкой — просто плохое предчувствие, да и день не задался с самого утра.       Тщательно размяв все затёкшие конечности, хорошенько прохрустев спину, тем самым возвращая каждому позвонку привычное ровное состояние, после долгого неудобного положения на дереве, внизу ты заметила маленького паренька лет десяти, который удивлённо, а может и с какой-то другой эмоцией, изумлённо таращился на тебя. Удосужив мальчонку беглым, мимолётным взглядом, ты презрительно усмехнулась. Наверняка, ребёнка противоположного пола привлекла твоя неординарная, довольно красивая внешность, что не вызвало в тебе ничего, кроме презрения, пусть даже он ещё сопляк.       Эффектно спрыгнув с высокой ветки на землю, что заставило мальчика отступить на шаг назад от удивления, ты, не обращая никакого внимания на малявку, гордо прошла мимо него, направившись в сторону официального входа в гостиницу, поскольку являться через окно в номер, где находятся два взрослых мужчины, с твоей стороны немного неэтично, хотя ты уже была абсолютно уверена в том, что эти мужчины уже давно ушли на задание, не дожидаясь твоего появления. Но всё равно, когда дело касалось Учихи Итачи — тебе почему-то рисковать не хотелось. Предварительно вежливо постучавшись в дверь, ты слегка приоткрыла её и, увидев лишь сидящего на постели Кисаме, бережно копошащегося со своей Самэхадой, смело вошла во внутрь.       — Пришла, наконец? Неучтиво бросать напарника одного, — с насмешкой в голосе, своеобразно «поздоровался» с тобой мечник. — Ничего не хочешь объяснить? Хотя об этом непринято говорить вслух с посторонним…       Т: «К чему это ты клонишь, сельдь не законсервированная? Что ещё за намёки, тэмэ?» Одарив Хосигаки наигранным изумлённым взглядом, делая вид, что ты не понимаешь, о чём идёт речь, ты уже заранее продумала план своих ответов на компрометирующие вопросы синекожего, которые, зная характер нукенина, непременно поступят.       — Вы только что что-то говорили о вежливости, но разве этично начинать утро со странных вопросов? Я буду более компетентна в данной области, поэтому для начала: доброе утро, Кисаме-сан, — видя лёгкое уязвлённое состояние акатсука, ты незаметно беззвучно усмехнулась. Кто бы мог подумать, что его, оказывается, так легко деликатно осадить.       — Ты давай меня ещё тут этикету поучи! — озлобленно огрызнулся мечник, но потом уже продолжил более спокойным, уравновешенным голосом. — Где Итачи-сан?       — Разве он не ночевал сегодня в номере?       — Щиматта (равносильно «ксо»), это я у тебя должен спросить, где он ночевал! Если захотели вдвоём поразвлечься, так могли бы просто сказать об этом, я бы освободил вам комнату, а не исчезать внезапно сквозь землю! В конце концов, мы же напарники, — поразительная горячительная чушь, которую сейчас нёс Кисаме, внешне оставила тебя совершенно равнодушной, но вот внутренне… внутренне ты была зла не меньше, чем этот извращённый горе — оратор.       — Я понятия не имею, где Итачи-сан.       Хосигаки недоумённо посмотрел на тебя — хех, смешно наблюдать лицо удивлённой рыбы. Но как бы сильно это не забавляло твоё обострённое чувство гордости, всё же оставался без ответа один очень интересный вопрос: куда же всё-таки делся Учиха? С момента вашего с ним последнего вчерашнего разговора, если это, конечно, можно назвать нормальным разговором, его никто не видел; он не появлялся в номере и вообще пропал в неизвестном направлении. Интересно. Что нукенину одному понадобилось ночью, в самое небезопасное время суток? Не мог же он, в конце концов, просто пойти по бабам, ища удовольствия в одном из местных притонов? Нет, кто угодно, но только не Итачи Учиха. Хотя после того, что он сделал с тобой, ты не была уже так уверена. Да уж, что ещё можно ожидать от такого непредсказуемого человека, как он? Тут остаётся только терпеливо ждать, когда он сам вернётся и посвятит вас в свои планы, разумеется, если захочет. А так самим пытаться лезть в его дела, просто нет никакого смысла — себе дороже.       Продержавшись молча минуту, Кисаме снова принялся за свою Самэхаду, хотя ты сама плохо понимала, что там можно ещё улучшать? На твой взгляд, меч просто идеальный.       Бросив мимолётный взгляд на кровать Учихи-старшего, ты не увидела на ней даже типичного плаща Акатсуки, который носит Итачи. Т: «Странно…» Молча наблюдая за работой мечника, ты всё так же стояла на том же месте. А куда тебе ещё деться? Пойти присесть или ещё лучше прилечь на кровать Учихи? Это было бы верхом бестакства с твоей стороны, плюс ко всему, если хозяин неожиданно вернётся, что тогда, как объяснишься? Рассказывать про то, как, оказывается, неудобно спать на дереве — чересчур глупо и недостойно шиноби. Но вдруг ты почувствовала на себе пристальный взгляд Кисаме, точнее… Лёгкий смешок сорвался с губ мечника. Внезапно ты ощутила какое-то уже ранее знакомое напряжение в плечах. Т: «Масака. Неужели опять?..» Немного повернув голову в бок, ты снова напрямую столкнулась с Ним… Кровавый Мангэкё Шаринган…       Предстать из неоткуда, упасть как снег на голову, никому ничего при этом не объясняя — привычная норма поведения Учихи Итачи. Его пустые, холодные глаза были чётко устремлены на Кисаме, словно телепатически транслируя ему какую-то важную информацию, и в этом нет ничего удивительного, они же напарники. Хосигаки почувствовал товарища, задолго до того, как ты вообще успела что-то сообразить — потрясающая командная работа! Не зря они проработали несколько лет, плоды совместного сотрудничества благотворно дают о себе знать. Ты же, в отличие от нукенинов, никогда прежде не являлась частью определённой команды — всегда одна, всегда сама по себе. И, честно говоря, ты этим гордилась, а именно тем, что не приходиться растрачивать время на всякую обузу в виде бездарных напарников, но сейчас, после увиденного, ты находилась под впечатлением.       — А мы уж Вас потеряли, Итачи-сан, — усмехнулся мечник, откладывая Самэхаду в сторону.       Вопрос: «Где ты был этой ночью?» обычно задают мужьям ревнивые жёны, поэтому, не осмелившись им уподобляться, ты здравомысляще решила оставить его за Кисаме. Немного несмело посмотрев на брюнета, ты не увидела в нём никаких характерных изменений: по-прежнему непроницаемый гордый взор и вишнёвые немые глаза — Он нисколечко не изменился. В голове мимолётно проскочил странный, глупый вопрос: «А должен был?» Он, казалось, вообще не замечал тебя, будто тебя здесь нет. Может это и есть изменения? Навряд ли…       — Итачи-сан, Вы нас порядком всполошили. Могу я поинтересоваться, где ты пропадал? — слова мечника были пропитаны смесью лукавства и уважения, к тому же Хосигаки корректно не стал упоминать о том, что отсутствовал его напарник именно ночью, поэтому заданный вопрос никак не мог скомпрометировать Итачи.       Тебе так же не терпелось услышать ответ. И только сейчас ты заметила за плечами брюнета вместительную сумку. Ловко скинув с себя плащ Акатсуки, шиноби отшвырнул его на свою постель, при этом предварительно сняв с плеча небольшой груз.       — Ночь — лучшее время для сбора информации о нашей цели, — холодно произнёс молодой человек, наконец, впервые за сегодня удостоив тебя одним из своих равнодушных, проницательных взглядов. У тебя внутри всё вскипало.       — В паре кварталов отсюда есть бар — это любимое место человека, которого мы ищем. Он регулярно наведывается туда, там мы его и найдём, — ни хвастовства, ни высокомерия в словах брюнета не было, его голос, как всегда был совершенно ровным и безэмоциональным. Ты прикусила губу. Пока вы с Хосигаки беспечно спали, Итачи уже действовал на пользу совместной миссии.       — Тогда чего мы ждём? — мечник энергично встал с кровати. — За работу. Мне не терпится пересчитать этому мальчишке все косточки на хребте. Эх, жаль, он не шиноби *ухмылка*.       — Я и не ожидал услышать от тебя что-то другое, Кисаме, — *вытаскивая из толстой сумки три длинных чёрных плаща* — Слишком много времени потрачено даром, придётся навёрстывать упущенное.       Переодевшись в маскировочные плащи, вы были полностью экипированы. Спустя минуту, в номере воцарилась гробовая тишина: комната опустела.