Осколки

Симфония мягко ласкала твой слух, даруя долгожданный покой и отдаваясь приятным плавным перезвоном в твоей голове. Музыка была смутно знакомой, но отчего-то ты все же никак не мог припомнить имени композитора. Перед твоими глазами очень быстро замелькало происходящее. Все это давным-давно было тебе знакомо и порой, бывало, даже тебя начинало захватывать то самое особое упоение, о котором так странно думать, возвращая свой взор в прошлое. Бомбы рвутся на полпути. Раздаются крики вперемешку со звенящими отзвуками пуль, падающими мимо и точно в разбегающиеся в разные стороны серые цели. Ты двигался быстро. Очень быстро, не давая никому из них ни малейшего шанса хоть немного опомниться и отступить. Впрочем, разве они хоть когда-нибудь обладали благоразумием? Ты не знал никакой пощады и жалости с их стороны. Почему же тогда не отплатить той же монетой? Всего на одно мгновение ты останавливаешься, и заточенным движением срываешь мягко сияющее в отблеске постоянно вспыхивающего света металлическое колечко, которое издает едва слышимый звенящий треск. Отбрасываешь гранату через левое плечо и усмехаешься, услышав, что она всё же достигла назначенной цели. А когда у тебя заканчиваются патроны, начинается самое интересное. Что может сгодиться в качестве оружия на этот раз? У тебя уже есть множество готовых вариантов. Но взгляд выхватывает что-то странное, покрытое ржавчиной и очень-очень знакомое. Не важно, что это. Важно то, что этой вещи не место здесь. От захвата в твоих руках вещица издает странный мелодичный перезвон. Симфония завертелась все быстрее и быстрее. «Остановите, наконец, эту чёртову музыку!» «Остановите! Пожалуйста. Кто-нибудь!» Слова летят в пустоту и переплетаются между собой в совершеннейшую бессмыслицу. Гвалт, шум, взрывы и… музыка. Все это постепенно становится невообразимой оглушительной мешаниной, которая безжалостно вгрызается прямо в твою голову, до крови раздирая острыми зубами пульсирующей болью твои виски, заставляя тебя зарычать в бессильной ненависти и рухнуть на землю, зажимая уши руками, выпачканными в саже и ярко-алой крови. Лицо твое озарил звериный оскал, глаза с силой зажмурились, а сознание, наконец, дрогнуло и треснуло напополам. Тишина наступила слишком внезапно. Когда ты снова открываешь глаза, то не чувствуешь ничего, кроме тяжелой свинцовой усталости, остающейся в твоей голове. Ты стоял посреди дымящегося каменного оврага. Совершенно один. А ведь их, как тебе казалось, было много, очень много… То тут, то там на выжженной земле можно было разглядеть то чью-нибудь валяющуюся руку без признаков хозяина, в последней судороге все еще зажимавшую в окоченевших пальцах оружие или же вовсе одну только бесформенную кляксу с клочками выгоревшей плоти. Ты спрашиваешь себя о том, что же могло произойти. Неужели эти жалкие останки — бывшая когда-то «великой» армия вражеской стороны? И почему единственный живой стук сердца слышится только из твоей груди? «Жив только я один». И одна только это мысль заставляет тебя, наконец, осознать всё происходящее. Ты поднимаешься на ноги, разворачиваешься и быстрым строевым шагом без оглядки уходишь прочь, всё равно куда, только бы лишь как можно дальше. Вскоре ты сбиваешься на бег, прорываясь сквозь заросли покореженных деревьев, на острых узловатых веточках которых оседала пыль вперемешку с кровью и пеплом. Ты продолжал бежать, не замечая преград и оставляя на колючих кустарниках клочки своей одежды и даря себе многочисленные царапины, пока, наконец, не споткнулся и не рухнул в какую-то пыльную серую каменную грязь. Поднимаясь на ноги, ты заметил нежную гладь реки неподалеку от себя. Твой взгляд зацепился на отражении. Прислушайся к себе. Посмотри, кем ты стал. Казалось, весь этот мир взорвался пламенными красками, и бешеная, невыносимая смесь чувств — боль, ненависть, ужас, ярость, отчаяние накрыли тебя с головой.