***
На следующий день Хорхе больше не заходил к девушке. Проснувшись, исходя из времени на настенных часах, около шести утра и больше не засыпая, а лишь каждую секунду прислушиваясь к происходящему за пределами комнаты, Люсия всё пыталась предугадать, будет он «пытать» её сейчас или подождёт ещё. Но ничего такого не случилось. Примерно в половину восьмого послышался хлопок входной двери, а затем звонкий голос Мерседес — вот только о чём именно она говорила, девушка разобрать никак не могла, а дверь открывать было просто страшно: могут услышать. Спустя пятнадцать минут снова хлопнула входная дверь, а ещё через пару мгновений в комнату Люсии «влетела» улыбающаяся Мерседес. Шатенка вздрогнула, но отодвигаться не стала — в конце концов, Мерседес она боялась не так, как её мрачного брата. Да и толку от этих жестов в закрытой комнате не больше, чем ноль. — Привет-привет! Как ты? Как спалось? Я вот принесла тебе завтрак, — блондинка действительно поставила на тумбочку тарелку с едой. Люсия хотела было отказаться от пищи, снова из-за боязни, что её могут отравить, но прямо почувствовала, как при одном взгляде на аппетитные тосты и яичницу с ветчиной её желудок сжался в комок от голода. Поэтому, забыв о своих страхах, девушка жадно набросилась на еду, ощущая восхитительный вкус. Не отравили в первые разы — не отравят и после, рассудила она. Придумают что-нибудь поизощрённей. — Всё хорошо, спасибо, — на секунду оторвавшись от приёма пищи, тихо сказала шатенка, вспомнив о том, что Мерседес задала ей вопрос. Конечно, всё хорошо. Ну как может быть иначе? — Давай, пока ты ешь, я обработаю твою ногу? — предложила Бланко, кивком головы указывая на мазь, предназначенную для лодыжки Люсии и со вчерашнего дня лежащую на тумбочке возле кровати. — Нет, н-не надо, я сама потом, — стараясь унять дрожь в голосе, быстро ответила шатенка. При одной мысли о том, что кто-то чужой будет прикасаться к ней, девушку буквально передёрнуло. Хоть бы этого не заметила блондинка, стоящая слишком близко… — Хорошо, только не забудь, ладно? Чем чаще будешь мазать лодыжку, тем быстрее сможешь нормально ходить. — улыбнулась Мерседес, но эта улыбка показалась вдруг Люсии какой-то злобной гримасой. Несколько раз за вчерашний день и сегодняшнее утро девушке в голову приходила мысль, что люди, приютившие её, действительно желали ей добра — в конце концов, не считая вчерашнего инцидента с Хорхе и его, считай, угрозами, ей до сих пор не сделали ничего плохого. Наоборот, Люсию здесь поселили в просторную комнату с мягкой кроватью, её вкусно кормят, лечат, ни к чему не принуждают… Но затем девушка быстро выкидывала подобные мысли из головы. Пока лечат. Пока кормят. Пока не принуждают. За последние несколько лет она научилась относиться ко всему с недоверием и подозрением, всего остерегаться. И, кроме того, усвоила одно важное правило: ничего никогда не даётся просто так. Да, ей и самой безумно надоело всего опасаться, везде видеть подвох, но её слишком часто обманывали и использовали, чтобы перестать доверять людям. Именно поэтому она сделала вывод, что Мерседес с Хорхе тоже как-то хотят её использовать. Именно поэтому ей нужно было уносить отсюда ноги как можно быстрее. Пока ещё не слишком поздно. От очередной волны мрачных мыслей Люсию отвлёк звонкий голос Мерседес: — Ладно, ты ешь, а мне уже пора бежать. Не будешь скучать здесь одна? — Нет. Одна?.. — переспросила девушка, — А что… дома больше никого нет? — она не хотела спрашивать о Хорхе напрямую — даже одно его имя вызывало дрожь у неё по телу, и совсем не в хорошем смысле. — Да, извини, — слегка виновато ответила Мечи, — Хорхе уехал на работу и, вероятно, пробудет там до вечера. Мне тоже нужно идти, есть дела. — Ясно… — Ладно, не скучай тут. Посмотри телевизор, например, — блондинка указала на небольшой плазменный экран, висящий на стене напротив кровати, — Только постарайся много не ходить, пока нога не достаточно пришла в норму.***
Пообещав Мерседес, что не собирается даже вставать и попрощавшись с ней, шатенка еле-еле дождалась, пока хлопнет входная дверь. Девушка осталась в полной тишине и, что самое главное, одиночестве! Вот он, её, возможно, единственный шанс сбежать отсюда на свободу. Чертовская удача. Как только Мерседес ушла, Люсия тут же поднялась с постели. Нога от соприкосновения с полом тут же заныла, но не так сильно, как ожидала девушка. И всё же, стараясь лишний раз не ступать на неё, чтобы поберечь силы для побега, Люсия вышла из комнаты. Первым порывом девушки было найти выход и тут же убежать, пока никто не пришёл. Но, минуту подумав, она решила осмотреть квартиру, так, просто из любопытства. К тому же, возможно, что-то поможет ей выяснить, кто вообще такие эти брат с сестрой? Глупая, абсолютно идиотская затея. Если она собралась сбегать, не всё ли ей равно, кто они такие? Но любопытство, как известно, порой губительное, всё же взяло верх. Люсия решила осмотреть сначала тот ярус квартиры, где сейчас находилась, то есть, второй. Первым делом она зашла в комнату слева от той, куда её поселили, но почти сразу же ушла оттуда, обнаружив, что она практически ничем не отличается от её временного пристанища. Зато в комнате справа было, на что посмотреть. Это, что с внутренним страхом и трепетом осознала Люсия, оказалась комната самого Хорхе. Здесь царил небольшой беспорядок в виде разбросанных вещей, но в целом обиталище парня казалось холодным и немного пустым, ведь здесь не было ни плакатов на стенах, ни картин, ни просто каких-то безделушек, которые могли бы как-то оживить комнату. Единственным, что придавало ей ощущение жилой, были, снова-таки, пара небрежно закинутых на кровать элементов одежды, и рамка с фотографией, стоящая на прикроватной тумбочке. При более детальном рассмотрении оказалось, что на фото был изображён сам Хорхе и Мерседес. Они стояли, обнимаясь, и улыбались в камеру. При взгляде на фотографию, девушка тоже невольно улыбнулась. Несмотря на все её страхи по поводу намерений брата с сестрой касательно её, Люсия не могла не отметить, что на этом снимке Мерседес с Хорхе выглядят очень… искренними, что ли. И парень даже улыбался, а поэтому не вызывал такого уж страха. К тому же, они оба казались на этом снимке действительно счастливыми. Хотя много ли о счастье знала сама Люсия? Ещё немного порассматривав фотографию, девушка поставила её на место и вышла из комнаты. Больше на втором этаже ничего интересного не оказалось. Была ещё комната, выполненная в несколько девчачьем стиле и заставленная всякими безделушками, так что можно было бы предположить, что это комната Мерседес. Люсия только не была уверена, а живёт ли блондинка вообще в этой квартире или просто иногда приходит сюда. Да и смысла в этом разбираться всё равно уже никакого. Закончив осмотр второго этажа, шатенка с грехом пополам, вновь стараясь не ступать на больную ногу и держась за перила, спустилась на первый. Он представлял собой некое объединение нескольких комнат — это была сразу и огромная гостиная, и, чуть поодаль, просторная кухня, отделённая от гостиной лишь одной перегородкой. Здесь была лишь одна комната, сделанная как отдельное помещение — как оказалось, это был кабинет. Девушка прошлась и по нему, удивилась количеству стоящих в просторном шкафу книг, заглянула в бумаги лежащие на столе — это были какие-то договоры и отчёты, в которых она мало что понимала. В конечном счёте она уяснила, что ничего сверхъестественного и очень страшного тут не найдёт. Среднестатистическая квартира, скажем так, не бедного человека, но не более того. Даже странно. Единственное здесь, что по-настоящему заворожило Люсию — потрясающий вид из окна. Стены, как таковой, в одной части гостиной просто не было, вместо неё было огромное окно от пола до пола, из которого открывался просто потрясающий вид на Нью-Йорк. Девушка сразу поняла, что это один из богатых боро* города, а значит, добираться до знакомых мест отсюда будет значительно труднее. Впрочем, главной задачей всё равно оставалось выбраться из этой квартиры и этого дома, а там уж как-нибудь сориентируется. Так о чём это мы? Ах, да, Люсия достаточно долго любовалась прекрасным видом, не в силах оторвать от него взгляд. Несмотря на то, что ей было слегка страшновато смотреть с такой высоты («этаж пятнадцатый, не меньше» — подумала она), чувство восторга всё равно пересиливало. Девушка даже поймала себя на мимолётной мысли о том, что вряд ли ей когда-нибудь ещё доведётся увидеть Нью-Йорк с такого умопомрачительного ракурса, но она тут же отогнала её. Оставаться здесь только из-за красивого пейзажа за окном и ждать, пока с ней что-нибудь сделают — определённо неимоверная глупость, верно?.. Ещё немного постояв возле окна, Люсия со вздохом пошла к двери, мысленно прощаясь с этой прекрасной квартирой и головокружительной высотой. Но сделала она это рано — девушке не пришло в голову, что ключи здесь ей никто любезно не оставит. Дверь оказалась заперта, а в тумбочках рядом ключей, естественно, не оказалось. Чертыхнувшись, шатенка мысленно укорила себя в том, что не подумала об этом раньше. В конце концов, можно было найти ключи ночью, когда этот Хорхе был дома. Но нет, теперь она заперта и понятия не имеет, что делать дальше. Очень продумано, ага. Просто шикарной. Немного подумав, Люсия решила дождаться вечера и уж тогда действовать по обстоятельствам. Единственное, что она решила для себя твёрдо — она должна выбраться отсюда не позже завтрашнего утра.***
Остаток дня для девушки прошёл абсолютно бессмысленно. Осознав, что всё равно не сможет сбежать сейчас, она ещё долго стояла у «оконной стены», как мысленно окрестила её, и раздумывала всё над тем же планом побега. Затем, услышав звук наподобие того, какой бывает от поворота ключа в замке (как ей показалось), быстро бросилась наверх, шипя от боли в ноге, и просидела в своей комнате до вечера, боясь выходить. Она так и не поняла, приходил кто-то тогда, или ей просто показалось, но проверять желания не было. Совсем. Примерно в девять часов вечера шатенка вновь, теперь уже намного отчётливей, услышала, как открывается входная дверь на первом этаже квартиры. Значит, пришёл этот Хорхе, больше некому. Будь это Мерседес, она бы наверняка сразу бросилась в комнату к Люсии, но шли минуты, а этого не происходило. Шатенка сидела на постели, затаив дыхание и прислушиваясь к каждому звуку, доносившемуся из недр квартиры. Слышно было плохо, но кое-что девушка всё же уловила. Вот на первом этаже включили телевизор — судя по всему, новости. Вот кто-то прошёл мимо её комнаты сначала один раз, а потом второй — видимо, парень зачем-то заходил в свою комнату, а потом пошёл обратно вниз. И каждый такой поход сердце девушки пропускало пару ударов. Хоть бы он сюда не зашёл, хоть бы не зашёл… Спустя сорок минут Люсия услышала, что звук телевизора внизу стих, а затем как парень прошёл обратно на второй этаж, а через ещё несколько минут за стенкой включили душ. И тогда девушка поняла: вот он — невероятно удачный и, возможно, единственный шанс сбежать. Недолго думая, шатенка вышла из своей комнаты и как можно быстрее спустилась вниз. Побежала к двери, мысленно моля о том, чтобы её так называемый план удался. И — бинго! — удача оказалась сегодня на её стороне. На тумбочке возле двери преспокойно лежала связка ключей. Девушка влезла в первую попавшуюся (и почему-то женскую) обувь, стоящую тут же, неподалёку от двери. Туфли оказались немного тесными, но Люсии было на это наплевать. Ещё минута ушла на то, чтобы подобрать нужный ключ слишком сильно трясущимися. Затем выскочить за дверь, плотно прикрывая её за собой, опрометью броситься на этаж ниже, не обращая внимание на нарастающую боль в ноге, уже там вызвать лифт, доехать до первого этажа и наконец выйти на улицу. Вдохнуть полной грудью прохладный Нью-Йоркский воздух и как можно быстрее побежать от этого дома дальше, дальше и дальше в ночь.