Сжигая бронелифчики

Аделаида Люсинда ОʼШи проснулась еще до рассвета. Она любила просыпаться в это время — час, когда жадные взгляды автора и читателей еще не коснулись замка и его обитателей. Аделаида повернула голову и посмотрела на своего суженого. Красавец-эльф лежал, скинув одеяло с идеального торса. Даже в окружающем мраке было видно, как приоткрываются на выдохе пухлые губы, а длинные ресницы едва заметно дрожат. Золотые волосы разметались по подушке, обрамляя высокий лоб и острые скулы. Девушка стиснула кулаки, подавляя желание взять подушку и придушить красавца во сне. Вместо этого она поднялась и неслышно выскользнула из спальни. В конце концов, ее жених ни в чем не виноват, она сама его выбрала из многих других. Пыталась найти что-то среднее между испепеляющей страстью и рабской преданностью. Не вышло. Ну да ладно, это уже не так важно. В ванной ее встречает зеркало. В юности взгляд в него вызывал у Ады гордость, смешанную с восхищением самой собой. Сейчас ей за тридцать, а из зеркала все так же смотрит семнадцатилетняя девчонка с густой непослушной гривой иссиня-черных волос и огромными наивными глазами. Добавился только шрам на подбородке, да и тот, по словам жениха, только добавлял ей шарма. Ада завернулась в халат. Не тот, восточный, из тонкого шелка, что обрисовывал ее тело, делая акцент на талии и бедрах, а мужской халат жениха, из пушистой и теплой ткани. Впрочем, халатом жениха это можно было назвать весьма условно — Аделаида подарила его ему полгода назад, но жених так ни разу и не надел. Теперь в него заворачивалась Ада в часы, когда оставалась одна — и физически, и ментально. Когда давящий, словно раскаленный утюг, взгляд создателя этого мира исчезал на время, и Ада могла вздохнуть полной грудью, не боясь сделать или сказать что-то не то. Что-то, что невидимые зрители сочтут недостаточно пафосным и крутым, и Аду сместят с первых ролей куда-нибудь на задворки. Давным-давно, будучи еще молоденькой дурой, Ада ужасно этого боялась. Боялась, что многочисленные друзья отвернутся от нее, боялась, что папа с мамой разочаруются и завещают трон не ей, а ее брату. Боялась, что очередной ухажер сморщит нос и отправится искать кого-нибудь поинтереснее. Потом страх ушел, а привычка осталась. И Ада все так же, день за днем, год за годом выверяла каждый жест, шаг, слово. Как же ей это опостылело… Опостылело идеально выглядеть, боясь, что какая-нибудь прядка выпадет из сложной прически. Опостылело надевать минимум обмундирования в битву, в ужасе замирая от каждого звона тетивы, надеясь, что стрела не пробьет насквозь ее обнаженный живот. Опостылело смотреть в по-собачьи преданные глаза своего жениха. Словно в насмешку на нее вновь обращается внимательный взгляд божества. Ада поводит плечами, силясь стряхнуть мерзкое, липкое ощущение, но ничего, конечно, не вышло. Поэтому она скинула теплый халат, натянула тонкую скользкую тряпочку и стала ждать продолжения сюжета. Вселенная не заставила себя долго ждать, постучавшись в двери покоев рукой первого советника. При виде Ады он привычно поклонился. — Ваше величество, — тихо сказал он. — Прибыла делегация из Порт-Ор-Нока. Они просят аудиенции.

***

В тронном зале не слышно ничего, кроме редких шепотков. Аделаида сидит на троне, как всегда великолепная в своем боевом облачении. Подле трона стоял жених. Делегация из Порт-Ор-Нока пересекла зал и опустилась перед королевой в благоговейном поклоне. Жестом она позволила им подняться. — Ваше величество, — начал один из них. — Мы пришли, чтобы просить Вас о защите. На наши селения нападают неведомые твари. Говорят, ими управляет темный маг, занявший давно заброшенный замок. Если бы вы прогнали его оттуда и освободили наши земли… Еще до того, как он закончил, Ада почувствова легкий толчок. Она всегда заранее знала, какое решение будет предпочтительнее. Не для нее, не для ее народа. Для невидимого зрителя. Он-то уж точно знал, как обставить ее жизнь покраше да потрагичнее. Но сейчас Аде было не до него. Поэтому она улыбнулась и ответила. — Нет. Шепот оборвался, проситель запнулся на полуслове. — Простите? — на всякий случай переспросил он. — Нет, — с неизменной улыбкой повторила Ада. Она чувствовала устремленные на себя взгляды — и людей, и создателя. — Я не буду вам помогать. Разбирайтесь сами, — с этими словами Ада встала и покинула зал.

***

Твари из Порт-Ор-Нока не перебили мирное население. Из ниоткуда появился смелый рыцарь, который прогнал колдуна из замка. Через несколько дней на севере Арканы объявились кочевые варвары, но и их нападение удалось отбить общими усилиями городской стражи. Ада продолжала сидеть в замке, но мир, вопреки ее ожиданиям, не рухнул. Мир приспособился, отряхнулся от потрясения и продолжил существовать. Ада была рада. Мир тоже. Создатель — не очень. Она чувствовала кожей его тяжелый, неотрывный взгляд. Когда взгляд стал невыносим, Ада вышла из замка, скрыв лицо под плащом и оседлала коня. Коротко обрезанные волосы щекотали щеки и кололи шею. Она не стала ни с кем прощаться, только оставила жениху записку и кольцо, обернутое прядью ее волос. Когда замок остался далеко позади, Ада попыталась вдохнуть спокойно, но не вышло — взгляд не отпускал. И продолжал подталкивать. Аде казалось, что она уже научилась отличать собственные желания от навязанных, но сейчас это стало неожиданно сложно. Разве можно отличить, решила она сама пройти по этому мосту (под которым, оказывается, жили тролли) или ее подтолкнули к этому решению. Создатель усиленно пытался вернуть ее в сюжет, подкидывая все новые испытания и приключения, от которых Ада уворачивалась с невероятным старанием. И с каждым днем все больше злилась. «Что ж» — подумала она однажды. — «Если так желаешь видеть меня в главной роли, будет тебе роль. И роль, и сюжет». В тот же момент она развернула коня и поскакала в Порт-Ор-Нок.

***

Мьол сидел, привалившись к холодной каменной стене. Рана, нанесенная рыцарем, не спешила заживать, а пару дней назад началось воспаление. Он хотел переждать лихорадку в безопасности, в башне, куда все равно никто не сунется, но тут иссякли и без того скудные запасы еды и лекарств. Надо было бы дойти до ближайшей деревни или города, но силы оставили его, стоило ему преодолеть показавшийся бесконечным ряд ступеней. Теперь он сидел на брусчатке, стиснув пальцами больную ногу, и понимал, что не сможет дойти не то что до деревни, но даже забраться обратно в башню. Внезапно послышался стук копыт, и на площадь перед развалинами выехал конь со всадником в длинном черном плаще. Всадник спешился, огляделся и, заметив мага, подошел к нему. — Ты тот черный маг, что насылал на Порт-Ор-Нок чудищ? — спросил звонкий голос. — А что, добить меня пришел? — улыбнулся Мьол. Незнакомец откинул капюшон и оказался незнакомкой с короткими черными волосами. Она присела перед ним на корточки и с любопытством оглядела. — Помочь? — Спасибо, обойдусь. Просто присел отдохнуть, — просипел Мьол, понимая, что выглядит не как отдыхающий, а, скорее, как умирающий. Незнакомка думала так же, потому что с любопытством склонила голову набок, рассматривая его. — Ну так? — спросила она через минуту. — Ладно, — сдался Мьол, понимая, что она не отстанет. Девушка протянула ему руку, практически закинула на спину и помогла дотопать до верхушки башни, где осторожно уложила на кровать и села на колченогий стул рядом. - Ну? — спросил Мьол. — И что тебе от меня нужно? Он уже привык, что все в этой жизни получаешь только отдав взамен не меньшее. Но тут внезапно девушка улыбнулась. — Вообще-то я хотела предложить взаимовыгодную сделку. — И на каких условиях? — Мьол уже приготовился к тому, что с него спросят душу, десять лет жизни, вечное рабство…, но снова ошибся. — Я подарю тебе этот мир. Открою тебе все тайны магии и мироустройства. Выдам все секреты высокопоставленных лиц и старых замков. Научу, как захватить этот мир и поставить на колени. И ты это сделаешь. Ради меня. На лицо Мьола наползла недоверчивая улыбка. — А я ведь знаю тебя. Ты королева этих земель. Зачем тебе это, весь мир и так у твоих ног без всяких ухищрений и стараний. Девушка не поменялась в лице. — Знаю. Но я преследую другую цель. Мне надо насолить кое-кому. А своими руками этого сделать не удастся. — И кому ты хочешь насолить, если для этого нужно захватить целый мир? — Это не так уж и важно. — Допустим. А что потом? — А потом… — девушка наклонилась вперед и почти прошипела слова ему в лицо. — Потом ты утопишь мир в крови. Будешь резать, убивать, увесишь дворцовые стены трупами, а город спалишь вместе с жителями. — Ты думаешь, я пойду на такое? — спросил Мьол, чувствуя, как по спине пробегает холодок. — Думаю, пойдешь. Я знаю таких, как ты. Темными магами не становятся от хорошей жизни. Я не буду лезть в твое прошлое, мне, в общем-то плевать, что сделал с тобой Создатель. Меня интересует только исход. Ну так что? — королева протянула ему руку. — Ты согласен? Мьол колебался недолго. Сжал тонкую ладонь, заключая сделку. И невольно улыбнулся. На лице девушки зажглась ответная улыбка, безумная и хищная.