Переживем

Какая беда не свалилась бы на тебя, ты всегда с оптимистичной улыбкой говорила: "Переживем". Казалось, что я никогда не видел, как ты грустила. Неужели ты и правда такая сильная, или лишь притворяешься для меня? Я помню, как гулял по осеннему желтому парку под ветвями облетевших деревьев. Небо хмурилось, серые облака нагонял холодный ветер. Но я как-то не думал о том, что могу попасть под дождь. Голова была забита совсем другими проблемами. Но первые капли холодного дождя заставили вздрогнуть. Я поглядел на пасмурное небо, которое проливало на землю свои слезы. "Небо плачет" - как красиво говорят о дожде в книгах. Мне сейчас казалось, что небо не плакало, а смеялось надо мной. Каждый раз, как я забывал дома зонт, оно ехидно орошало город дождем. Очень похоже на чью-то шутку. Но это была отнюдь не единственная шутка судьбы, которая ожидала меня сегодня. Заглядевшись на небо, я не заметил, как мне в лицо прилетел красный зонт. Я поймал его и удивлено посмотрел на запыхавшуюся рыжую девушку, которая озадачено поглядела на меня. - Привет, Крейг, - Ребекка поглядела на зонт в моих руках и смущенно спросила, - эм... тебе не больно зонт прилетел? Я удивленно посмотрел на школьную знакомую. Со средней школы мы с ней практически не общались, только кивали друг другу, встречаясь в коридоре. Я уж и забыл, как звучит ее голос. - Да нет, совсем не больно. Зачем ты кинула его в меня? - Что? - девушка посмотрела на меня удивленно, а затем звонко засмеялась, - Я его не кидала. Просто сильный порыв ветра вырвал его из моих рук! Она продолжала смеяться, и я сам невольно улыбнулся от ее заразительного смеха. Да уж, почему я сразу не догадался? - Возьми, а то сейчас промокнешь, - я протянул ей зонт. Ребекка закончила смеяться, теперь она озадачено смотрела на зонтик, - что случилось? - Ничего... страшного, - она опустила глаза в землю. От той жизнерадостности и след простыл, - просто спица сломалась. Я молча глядел на окаменевшее вдруг лицо Ребекки. Она задумчиво крутила спицу в руках, глядя куда-то в пространство. - Может... отнесем его в ремонт? Ведь есть какой-нибудь ремонт зонтов? - Неуверенно проговорил я чувствуя, что больше не выдержу этого молчания. - Нет, - Ребекка подняла глаза и натянуто улыбнулась, - все в порядке, переживем! Она засмеялась и резко развернулась на месте. Я удивленно посмотрел на девушку. Как же быстро меняются ее эмоции. - Пойдем, - она вдруг схватила меня за руку, - мне совсем не хочется сейчас грустить! Осень, депрессия... зачем все это нужно? - она повернулась ко мне лицом, и, кажется, сквозь тучи пробилось солнце. Ведь она сияла, словно была очень счастлива, - ты не против сходить куда-нибудь? Сходить куда-нибудь? А почему бы и нет? Дома меня ждала невыносимая домашняя работа, которую я никак не мог сдать учителю. Да и еще куча проблем в придачу. Сейчас даже вспоминать об этом не хочется. Мы пошли в кафе мороженое, где Ребекка трещала без умолку, рассказывая удивительные вещи, произошедшие с ней за долгое время, которое мы не общались. Затем дождь кончился, и мы пошли гулять. Сначала мы ходили вдоль витрин магазинов, рассматривая вещи, которые никогда не купим. Потом пошли на железнодорожную станцию, где устроили соревнование, кто дольше простоит на рельсе на одной ноге. Затем мы оказались на смотровой площадке, где город был как на ладони. Казалось, что сегодня у меня впечатлений хватит на долгие годы вперед. Уже стемнело, а мы продолжали гулять. И мне начинало казаться, что Ребекка совершенно не хочет домой. - Может тебя проводить, пока совсем не стемнело? - предложил я. - А что, ты куда-то спешишь? - лукаво улыбнулась она. Затем в очередной раз схватила меня за руку и повела куда-то, - мы еще не были на озере. И в кондитерской. Я так люблю там проводить время! - Послушай, - я неуверенно поглядел на Ребекку, - ты... ты не хочешь идти домой? Девушка остановилась и опустила глаза в асфальт, словно асфальту лучше знать, хочет она домой или нет. - Тебя что-то тревожит? - тихо спросил я. Она молчала. Думала, видимо, что лучше сказать. А когда рыжая улыбнулась, я сразу понял, что она совсем не хочет говорить, что у нее на душе. - Нет, у меня все в порядке! Разве не видно!? Ладно, - она выдохнула и улыбнулась еще шире, - действительно, я что-то совсем забылась. Нужно идти домой. - Тогда я могу проводить тебя. На улице стало темно, и мало ли что может случиться. - Ой, да ладно, не маленькая, как-нибудь дойду. И не успел я и рта раскрыть, как та уже быстрыми шагами унеслась прочь. А я в ступоре переваривал весь сегодняшний день, еще не понимая, как сильно пожалею, что отступил и не проводил Ребекку. На следующий день девушка практически опоздала на урок. Раньше я не замечал за ней такого. Она рассеяно села за парту и весь урок смотрела не в доску, а куда-то в пространство. Конечно, многие ученики так сидят на уроках, но почему-то меня не покидала какая-то тревога. На перемене я подошел к ней. Она так же сидела за партой. Странно, обычно на переменах она трещит с подругами, но сегодня она была сама не своя. - Эй, Рыжик? Что-то случилось? Она чуть дрогнула, когда я обратился к ней, а затем улыбнулась, как ни в чем не бывало: - Все в порядке! С чего это ты вдруг? Не знаю. Просто не покидает чувство, что с тобой происходит что-то странное. Так можно было бы сказать, но я боялся, что это просто на просто не мое дело. - Ничего, - выдохнул я, понимая, что говорю не то, что хотел бы сказать. - Вот и отлично. А мне нужно... - вдруг она неловко задела руку и скорчила лицо. Я тут понял, что тут точно что-то происходит! - Ребекка? Ты в порядке? - Да! - резко ответила она и выскочила в коридор. Те, кто стоял в дверях и был в классе, удивленно проводили ее взглядами. "Мне нужно ее догнать" - подумал я, но меня не покидало странное чувство беспомощности. Я не могу понять, что происходит, она сама не хочет мне говорить. Как я могу помочь ей? Я опустил голову и увидел на ее столе тетрадь. И тут же ужас засел у меня в груди. На полях были нарисованы кресты. Черна ручка въелась в клетчатые листы школьной тетради. Тут сразу понятно, что все куда хуже, чем кажется. Наконец до меня дошло, что нужно с этим что-то делать. Что я, возможно, единственный, кто что-то заметил. Единственный, кто может помочь. Я быстро вышел из класса вслед за Ребеккой и на удачу пошел по коридору. Вскоре ноги привели меня к музейному уголку, в котором редко бывали школьники. Рыжая девушка оперлась спиной об стену, закрыла глаза и, кажется, не могла даже дышать. - Ребекка, - окликнул я ее, а затем медленно подошел к ней, - я... я хочу помочь тебе. Я думал, что она пошлет меня куда подальше, но та открыла глаза и дружелюбно улыбнулась мне. - Правда? Тогда прости... Мне тяжело это говорить... Я подошел еще ближе и взглянул на ее руку. Ребекка специально прислонила ее к холодной стене. - Ты поранилась где-то? В ответ мне было молчание. - Может тебе нужно сходить к медсестре? - Нет, - девушка совершенно спокойно ответила мне, - я уже сделала все необходимое вчера. Тебе, и правда, не стоит беспокоиться. И все же я не мог не беспокоиться, потому что видел, что все основания для беспокойства тут явно были. - Тебя кто-то ударил? - попытался угадать я. Ребекка умолкла, прикусила губу и отвернулась. Я сразу же понял, что угадал. - Что? Почему это случилось? На тебя кто-то напал вчера вечером? - Нет, - девушка покачала головой, - я до дома спокойно дошла. Я опустил голову, и заметил, что под рукавом кофты виднеется синяк. Огромный такой синяк, наверное на все предплечье. - Черт, только не говори, что... Тут все и без слов было ясно. Ребекку ударил кто-то дома. Но почему? Неужели из-за того, что она гуляла допоздна... если так, то я виноват, что не проводил ее домой раньше. - Ой, только не вини себя, - она словно прочитала мысли. Девушка отвернулась и потерла больную руку, - Ничего, переживу. До свадьбы заживет. - Не нужно тут делать вид, что все в порядке! - не выдержав, крикнул я, - Скажи, это впервые происходит? Молчанье. Лишь опустившиеся плечи могли дать мне ответ. - Хочешь знать правду, - прошептала она, - это все из-за зонта. Я взяла мамин зонт, потому что не смогла найти свой. Когда она вчера увидела поломанную спицу зонта, она просто вышла из себя... и... Я опустил голову. Даже не верилось, что это может быть взаправду. Я понимаю, конечно, что иногда родители бьют детей за плохое поведение, да и как бьют, просто шлепают. Но чтобы потом оставались такие синяки... Ком застрял в горле. Я просто... молчал. Не знал, что вообще можно сказать. - А твой отец? Он что же, ничего не сделал? - Ха, да что он сделает? Его голова никогда не трезвеет, - Ребекка вздохнула и снова опустилась на стену, - послушай, Крейг. Серьезно. Никому не рассказывай про это. Мать просто не в себе. У нее крыша едет. Она на самом деле сильно любит меня. Давай забудем это, ладно? Мы все это переживем!.. - А что, если нет, - вдруг резко выпалил я, а затем схватил ее за вторую, здоровую руку, - я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось! Девушка застыла и удивленно посмотрела на меня. И я тоже очень удивился. Не общался с ней столько лет, а теперь вдруг стало совершенно не все равно на нее? - Спасибо, - она улыбнулась, и вдруг на душе стало немного теплее, - это многое значит для меня. - Тогда, если вдруг что-то будет происходить, звони мне. Я обязательно приду и помогу. - Конечно, - улыбнулась широко девушка, а затем умчалась, бросив, - я опаздываю на урок, прости! Я кивнул, и молча поглядел на кубки и награды за стеклом музейного уголка. Странное чувство не покидало меня. Чувство беспомощности. Прошло три дня, и все было в порядке. Но на четвертый день Ребекка не пришла в школу. А ее "переживу" по-прежнему звучало в голове. Я решил после школы зайти к ней, и увидев дом, почувствовал странную боль в душе. Я помнил этот дом. Мелким я с друзьями играли в мяч рядом с этим домом, а когда я делал проект с Ребеккой в начальной школе, впервые побывал внутри. И дом казался мне маленьким замком, стены которого сделаны из пряников. Я помнил обои в прихожей в виде смешных медвежат. И картину в гостиной со смешным котенком, выглядывающим из горшка с цветами. А теперь... дом словно потрясло стихийное бедствие, имя которому время и беспечное отношение. Крыша чуть потрескалась, краска стала тусклее. Одно из окон забито старыми деревянными досками. На крыльце куча окурков и пивных банок. Страшно было представить, что ждет меня внутри. Я позвонил в звонок, и понял, что тот сломан. Постучав, я услышал за дверью недовольный гомон. Вскоре мне открыла высокая женщина с взъерошенными волосами, сильно помятой футболке и длинными мешковатыми джинсами. Она постаралась дружелюбно спросить: - Привет, ты к Ребекке? Да, это была мать Ребекки. Но та женщина, какую я помнил, сильно отличалась от этой. Конечно, и раньше мать знакомой широко улыбалась, но сейчас эта улыбка была натянутая. Наверное, она хотела, чтобы я поскорее ушел. - Да. Ее сегодня не было в школе, и я принес ей домашнее задание. - Домашнее задание? Зачем ей оно? Что вообще может дать это школа, - недовольно пробормотала женщина себе под нос, - давай сюда, я передам. - Эм... но я хотел бы увидеть ее? - Она себя плохо чувствует. Не стоит тебе видеть ее в таком состоянии. - И все же... - Мама? - в коридор вышла рыжая девушка в домашнем халате, - кто там пришел? - Я сказала, чтобы ты не выходила из комнаты, - крикнула женщина, а затем хотела было закрыть дверь, но я успел схватиться за ручку двери. - Дай мне с ним поговорить, мам. - Зачем тебе с ним разговаривать? Но все же женщина вдруг отступила, ее взгляд поник и она ушла на кухню. Ребекка же проводила меня вдоль тусклого коридора в свою маленькую, но уютную комнату. - Ребекка? Ты в порядке? - спросил я сразу же, как только закрылась дверь. - Да. Я просто приболела. Отравилась. - Ох, - я почувствовал своеобразное облегчение. Ведь что я успел в голове напридумать, - но тебе стало лучше? - Да, конечно, - резко закивала головой девушка, - все просто отлично. Нет даже намека на что-то плохое. Но правда ли это... или, может, я уже не мог не находить подвох везде, где только есть повод для него, а может я заметил грустный отблеск в глазах Ребекки. Я сидел с ней в комнате до самого ужина, совершенно не желая оставлять ее здесь одну. Я захотел вдруг купить два билета в один конец и уехать с ней далеко-далеко, как только можно. Конечно, все подростки мечтают сбежать когда-нибудь, но сейчас это была не простая тяга к новым впечатлениям или к новой жизни, а просто желание сбежать. А Ребекка все твердила ему что-то про фиалки. На ее окне было три горшка, и все три с фиалками. Она рассказывала, как ей нравится ухаживать за ними. Я был удивлен, потому что не знал про ее пристрастие к этим цветам. А она их действительно очень любила и заботилась о них. А потом девушка рассказывала о других мелочах, которые я так и не запомнил, хотя, кажется, ловил каждое ее слово. А потом наступил вечер. Мать Ребекки вошла в комнату и принесла суп. - Скушай все, - сказала она, и в ее словах была не только любовь, но что-то еще. Какое-то отстранение что ли. Я долго не мог выбросить этих слов из головы. - Хорошо. - А Крейгу, наверное, пора уже идти. Ему ведь еще завтра в школу. Может ты отпустишь его? - Да, да, - кивнула рыжая. А когда дверь закрылась, она повернулась ко мне. Она улыбалась, - видишь, все налаживается. Мы все переживем! - Да, ты права. Переживем. Мне безумно хотелось верить в эти слова. Вцепится в них и не отпускать. Держать, что есть сил. Мне хотелось, чтобы Ребекка всегда улыбалась, рассказывала про то, что ей нравится. Чтобы у нее больше не было никогда проблем, чтобы она жила долго и счастливо. И мне казалось, что пока я сижу в этой комнате, так и будет. Мне совсем не хотелось уходить. Но уйти пришлось. А на следующий день я хотел прийти опять. Постучал в дверь, но никто не открыл. В окнах было темно. "Может ушли в больницу" - подумал я, и решил прийти завтра. Но и на следующий день никого не было. А потом пропажей Ребекки озадачились многие. Ее мать тоже не выходила на работу. И отец. Все это очень тревожило меня. Я не мог спокойно спать, все думал, что случилось что-то плохое. Хотя твердил себе, что ничего плохого произойти не могло. Ведь все должно было наладиться. Должно было. Но не наладилось. Я пришел в школу, и нам сообщили жуткую новость. Ребекка умерла. У меня не было ни сил, ни желания верить в это. На какой-то миг я потерял чувство времени, пространства. Меня словно покинули все чувства: осязания, слуха, зрения. И вообще любые другие чувства. Я с ужасом смотрел в одну точку, пока переваривал это. И позже стали известны подробности. Все началось с того, что отец Ребекки стал изменять жене с молодой девушкой, едва окончившей школу. Женщину это так разозлило, что она больше не хотела выпускать дочь из дома. Она травила ее ядом несколько дней, пока та не умерла от обезвоживания. Затем, когда муж вернулся после длительного загула, женщина задушила его во сне, а после повесилась. Да разве это вообще нормально?! Разве Ребекка это заслужила!? Ей еще жить и жить! Вот о чем я думал первые секунды, а может и долгие годы. Я не мог поверить в это. Почему? Почему из-за грехов родителей погибла такая жизнерадостная, сильная девушка!? Почему жизнь всегда так не справедливо поступает с людьми? Чем она заслужила это? Тысяча вопросов, на которые бессмысленно давать ответы. Поздно. Она мертва. Ведь сколько раз она говорила, что переживет все проблемы, что навалились на нее. Но кое-что не зависело от нее. Как бы Ребекка не стремилась жить, сама эта жизнь с радостью сделала ей такую подлянку. И все же... я не могу перестать думать о том, что мог ей как-то помочь. Спасти ее. Похитить ее из этого разрушенного замка из черствых пряничных стен. Найти ей место, более подходящее для нее. Но я ничего не сделал. И единственное, что напоминает мне теперь о ней, это три горшка с фиалками, перекочевавшие с ее подоконника на мой. Никогда не думал, что какие-то недолговечные цветы смогут сохранить память о таком человеке, как Ребекка. А ведь я ее буду помнить еще очень долго.