***
— Витя?! Вскочил я в холодном поту, хотя сон отдавал подозрительным теплом. И зачем вообще такое?!. Снова предательски, но беспощадно правдивая легенда, снова… Но вот с каких это пор моё паскудное подсознание стало делать поправки на возраст?!. Ах, да! Да… Я его видел… Всё видел. Всё знаю… Ничего такого нет и в помине, воображение пошаливает… На самом деле… Всё хорошо… Он счастлив. Счастлив… И чего же я тогда лезу в чужой огород со своей капустой?! Почему решил, что… — Шеф! — внезапно подавшее голос переговорное устройство заставило меня подскочить, чуть не свалившись с кровати, и выругаться про себя. Последнее время я слишком часто себе позволяю, а Витя этого… Да что я?!. — Шеф, Вы… спите? — Да уснёшь с тобой! В три часа ночи!.. — вдохновенно рявкнув это, я замолчал. Нужно, кажется, что-то совсем другое… — Урри… — Шеф? — А давай-ка лучше, по добру — по здорову… — Что? Тут… Плохо слышно… — Ничего, пошевеливайся! Не понимаю. Могу ли понять?.. Должен. Был. Лет хоть двадцать назад, вот тогда… А что тогда? И почему не сейчас?.. Потому что не могу отказаться от дурацкой и бесполезной идеи.***
Профессор спал и, похоже, был совершенно счастлив там, в своём сне. Хорошо, что хотя бы так. Хорошо… Но мне не по себе. То что случилось… Это говорил не я. Делал не я, хотя и мне хотелось бы целовать его, обещать, что всё поменяется к лучшему. Но кто-то… Нет, не «кто-то», а тот самый Саша, конечно, именно он! Но как именно всё произошло, почему? «Впрочем… — я снова взглянул на спокойное и счастливое лицо создателя, — неважно, почему. Хорошо, что произошло и всё». То, что профессор больше не станет так мучиться… Главное.***
И снова же я ушёл. Не хотел, чтобы всё бывшее ночью оказалось погребённым. Пусть профессор проснётся и сможет… Сможет вспомнить, сможет подумать, сможет понять, что… — Мальчик мой, — я совсем не ждал, что он может обнять меня. Но он обнял, так нежно и уверенно, что я почувствовал себя зависшим. — Фотографию ты нашёл, но скажи-ка, с книгой всё понятно? — Понятно, — подтвердил я, и что-то странное во мне в тот момент так и стремилось наружу. — Вы ведь оставили тетрадь, там многое объяснено. — Ах да… — будто лишь теперь вспомнив об этом, кивнул учёный. — Ну, хорошо, раз этого достаточно. — А Вы сегодня… Не как всегда, — тихо заметил я, глядя больше всего на улыбку и на радость в его глазах. — Приснился хороший сон, — пояснил он. И всё-таки что-то в его словах показалось мне… болезненным. Сон… И почему прямо теперь хочется сказать, что нет? И почему так важно?.. Доказать, что я живой? Ведь всё же не… — Может всё же… Может всё же и получится. — Получится, — уверенно выпалил я. — Элек… Ты даже не знаешь, о чём речь. И тем более… Тебе нет смысла думать об этом. И вот в этот момент я понял. Нет, нельзя чтобы и дальше он считал меня роботом.***
— Урри… — благо, годы беготни от всех и вся сделали своё дело: я нагнал его на каком-то пустыре. — Урри, по-хорошему прошу, отдай чемодан! — Вы… не понимаете! — в который раз остервенело выпалил он. — С ним надо… Он живой! — Урри — Урри, — но, конечно, сейчас в моих словах было в разы больше болезненной сосредоточенности, чем укора, — я это знаю уж получше тебя! — я стал очень осторожно приближаться, — но это, знаешь, слишком личное, чтобы… — Ах, ещё и личное! — его лицо исказила скрываемая, видимо, долгие годы усмешка презрения. — Тогда уж извольте! Электроника Вам теперь… как своих… Ха!.. ушей! Урри оттолкнул меня и кинулся прочь. Что ни говори, возраст делает своё дело… Мои бандиты порядочнее меня… Что ж, должен был я дожить и до такого, раз уж подписался на такую жизнь!***
Итак, от профессора я сбежал… Нет, не с целью исчезнуть для него навсегда. С целью вернуться лишь когда докажу, что живой. Когда, быть может и стану живым, если таковым не являюсь. И… Теперь я об этом не сожалею, нет. У меня получилось. Да, получилось. Я встретил тех, кому… Не кажется, что робот равно бесчувственный. Мне удалось… многое удалось. Удалось, в конечном итоге, получить и признание профессором. До цели, до самых важных слов, которые я берёг для него, оставалось полшага. Полшага, но!.. … но меня усадили в чемодан. И вот теперь тот, кто это сделал передо мной, а рядом рычащий Рэсси. И мы явно далеко. — Ну вот зачем Вы это сделали? — едва только встав и взглянув похитителю в глаза, спросил я. — Зачем?.. — Шеф… — больше сказать он, кажется, ничего не мог, или… Быть может, говорить пришлось бы слишком много. — Беги. — Куда мне бежать? — я вовсе не торопился. Рэсси был со мной, со мной была моя скорость, моя сила. И моё желание вернуться к профессору. — Что это за место? И кто такой Ваш этот шеф? — Теймер… Беги в аэропорт, тут… сравнительно близко. Шеф — ужасный человек, не дай Бог тебе ему попадаться! — Но меня же не пустят в самолёт, у меня с собой нет документов, а ещё я… — потом я кинул взгляд на Рэсси. Ну да, если только так, как он. А он же нашёл способ. Но что-то мне подсказывает… — Ищи способ. Только… Тебе бы лучше сейчас быть подальше отсюда! — Хорошо, — нахмурился я, — я побегу. Хотя это всё звучит и выглядит бессмысленно. Рэсси… за мной! И мы кинулись бежать, но не доходя до предельных скоростей. Да и зачем? Если будет уж очень надо, тогда… Надо обратиться в полицию. Нет, они могут принять меня и за «багаж», но всё равно же, профессору скажут, что я… точнее, где я. Аэропорт был довольно близко, когда я увидел перед собой человека. Потом разглядел, что их довольно много, но первый… первый из них сразу показался главным. И приглядевшись, я понял, в чём было дело. Понял, и поспешил подойти. Всё ближе… да, да, я не ошибаюсь! Это он! — Саша!***
На долю секунды я впал в ступор, как, впрочем, и вся банда. Дежурная… А вот была ли она дежурной?.. улыбка застыла на лице бессмысленной маской. Совершенно честный и даже радостный взгляд мальчика пронзил насквозь. Надо, надо «отмереть»… По сути… Меня ведь так и зовут, верно? Но откуда он может знать?.. И даже если… помнить, почему именно так?!. — А ты, выходит, Электроник? — Да. А значит профессор ошибся, — ещё больше обрадовался мальчик. — И всё Вы знаете. — Что я должен?!. Пойдём, пойдём отсюда, — нужно хоть усадить его в машину: туда вся банда не поместится… — Что я существую, — пояснил мальчик. — Хорошо, что я не успел вернуться, он будет очень рад, если… А почему Вы не?.. — Не?.. Погоди, помедленнее… Давай по порядку, — машина тронулась. — Почему Вы живете здесь и не хотите вернуться или хотя бы позвонить ему? — почти строго окончил мальчик, поглаживая всюду следовавшего за ним пса. — Тише… — я воровато оглянулся на косящихся в мою сторону бандитов. Откуда, откуда, откуда… Сейчас главное — не дать ему сказать слишком много. — Ну хорошо, — тут же понизил голос Элек. — Но почему? Вы не можете? — Я тебе… всё объясню, а сейчас — просто успокойся и верь мне, — я зачем-то поцеловал его в щёку. Он улыбнулся и как-то почти довольно кивнул. — Верю.***
Мой дом. Конечно, официально я не пускаю бандитов дальше прихожей, но неофициально и незаметно они ошивались даже в ванной… Находил улики. Ну да это не сегодня. — Все вон! — рявкнул я в сторону столпившихся было при входе прихвостней. — Значит, вот здесь, — пробормотал Элек, не глядя ни на них, ни на меня. — Да, наверное, трудно взять и уехать отсюда. — Отсюда? На самом деле, проще простого! Не первый раз с места сниматься… — Тогда почему же Вы всё ещё здесь? — с откровенным непониманием спросил он. Подошёл, вплотную, протянул ладонь. — Вам ведь тоже больно, — прижал к груди, к сердцу. — Так почему? — М-мне?! — я с шумом выдохнул, пытаясь успокоиться, хотя об этом не могло идти и речи. — Что он успел тебе рассказать? — Он… — в голосе мальчика звучало что-то совсем не детское, — ни одного слова и всю ту… всю ту боль, которую испытывал и испытывает, потому что Вас нет рядом. — Так значит… — нет, радоваться такому жестоко и глупо! — он… помнит? — Да, помнит, — по его щеке прокатилась слеза. — Я надеялся… Что смогу ему помочь, успокоить… Но пока он думал, что я просто робот, это было невозможно, а когда понял, что я живой, меня похитили и теперь я здесь. Но… Значит так было надо. Потому что Вы здесь. — Я?.. — вот и как теперь сказать, что я и задумал похищение?! — Нет, ведь… Быть не может!.. Опять сплю?! Что за?!. — Вот и профессор решил, что спит, — почти обиженно произнёс Элек и отвернулся. — Что вот вы оба такие?.. Он же Вас ищет, а Вы… А Вы «быть не может». А почему не может? — он снова смотрел на меня, будто пытаясь просмотреть насквозь. — Почему? Потому что Вы что-то сделали? А Вы думаете, ему легче из-за этого Вас не видеть, чем простить?! — Сделал, конечно, сделал… Давай на чистоту: Урри сказал что-нибудь про меня? — Про Вас?.. Нет. Он говорил о своём шефе… Сказал, что это ужасный человек, что ему лучше не попадаться. — Ну, значит… ты приблизительно знаешь, что обо мне думает весь этот город… — Про Вас?.. — снова повторил мальчик, но уже с совсем другим выражением. С удивлением. — Значит Вы и есть… шеф? Значит Вы… но ведь Вы же не похитили меня, чтобы расстроить его ещё больше, ведь нет? — он дрожал. — Вы… ведь не хотели?.. — Расстроить?.. Конечно, нет. Просто… Оригинальный способ самоубийства. И очень глупый. — Самоубийства?.. — Ну, как сказать… Когда-то я и впрямь подумывал о настоящем, но оказался трусом. Моя жизнь… Зашла в тупик. Уже очень давно… А Витя — моя последняя добрая память, понимаешь? И, видит Бог, забыть я пытался очень долго… Вот и решил как-то… Не знаю… Напомнить о себе? Тем более, в какой-то мере, ты… — Убить себя это не смелость. Почему люди такие? Как вообще они остались, если вы все… Нет, я знаю. Потому что они не оставались без друг друга. А он о Вас не забывал, он искал Вас — и не спрашивайте, откуда я знаю, я не знаю, а просто понимаю это. И что, умерли бы? — с самым грозным видом он шагнул ближе, хотя было уже просто некуда. — А он, что, за Вами? Думаете, нет? Почему Вы не спросили его, почему спрятались? И что… что я? — Да потому… Что всё эти годы искренне считал, что он счастлив! Что и думать обо мне забыл. Тем более, у него и у самого всё… прекрасно получилось! — Да, и плакать каждую ночь тоже просто прекрасно получилось! Разве Вы его не любите? Разве не чувствовали тревоги всё это время?.. — Конечно, люблю! — кажется, я-таки сболтнул лишнего… — Но вот, прости, тревога, в силу «профессии», — моё постоянное состояние, и я не хочу, чтобы он жил так же! — Но он живёт так! — будто окончательно вышел из себя мальчик. — И если Вы хотя бы не позвоните, это не кончится! — Позвонить… — внезапно накатила новая волна болезненного беспокойства… — Только добраться до телефона… — Что, разве это сложно? — Пока ты не отойдёшь, признаюсь, сложновато… — А, ну конечно, — он смутился, отступил на пару шагов. — Теперь всё хорошо? Только ведь профессор, наверное, меня ищет. Вот дома ли он? — Этого… не знаю. Быть может, уже на пути сюда… Да так и лучше, если придётся объясняться… Хотя… Дрожащей рукой я набирал номер. Нет, в этот раз ничего лишнего… личного… не скажу. Но он должен знать, что я тоже помню. Гудки. Наверное, вечность… — Да-да? Что-нибудь выяснилось? — вроде, даже твёрдо прозвучало на другом конце. — Витя… — внутри будто всё перевернулось, но я старался сохранить будничность тона. — Только не падай там. И автоответчик из себя не строй, наверняка уже полпачки таблеток съел… Громкий равный вздох, до шипения в трубке. — Не может быть… Са… Сашенька?.. Сашенька… Ты знаешь?.. — на этих словах Элек до боли крепко обнял меня. — Знаю… Много чего знаю, больше, чем надо… — Ну и что выйдет, если я сейчас заплачу?! — Успокойся… Он у меня и, видимо, чувствует себя прекрасно, — тут я не удержался и погладил мальчика по волосам. — Элек… с тобой? — в голосе Вити зазвучало явное облегчение. — Где вы? Я… Я за вами приеду. — Я Вас люблю… — то ли суфлируя, то ли не решаясь перехватить трубку, прошептал Элек. — Рано, — тихо хмыкнул я, обращаясь к мальчику. — Витя, записывай. Город Теймер… А по адресу ты ни в жизни не найдёшь, просто поезжай от аэропорта… Да на кой, собственно, сам встречу! Только прилетай! — Конечно же. Ждите. Первым же рейсом, — на одном дыхании пообещал Витя. — Значит, выходит, до завтра? — и даже этой нечаянной нежности в собственном голосе я боялся… — До завтра… Береги Элека. И, Сашенька… и себя береги. Не… не пропадай больше… — на том конце провода всхлипнули. — Не буду… — и не хочу. Никогда. — Обещаю. — И поцелуй… И будь всегда со мной… — голос был Витин, но слова шли явно не из телефона. — Элек, ну перестань издеваться… Ладно, я, дурак старый, но ты-то!.. Вить, ты смотри, не пугайся, если я похлеще тебя обниматься полезу, ладно? — зачем-то выпалил я в трубку. — О, не волнуйся об этом, я и сам… В общем, нам бы с тобой только не задушить друг друга. А что Элек… Опять? — с каким-то особым нажимом добавил он. — Смотря что опять, — чуть не рассмеялся я. — Ну, знаешь… Он чуть странно себя вёл. Вот… тоже, обниматься лез. Ночью приходил… говорил, правда, что хочет помочь заснуть. Но вёл при этом себя довольно странно, это не говоря о словах… Я ему ничего о нас не рассказывал, а он будто знал… — Что? — нет, лучше впрямую, даже если… и правда… Смутится и лишнего по телефону не скажет. — Что я хочу быть рядом с тобой, тебя… — Что… Да всю эту историю, все волнения, поиски, — между тем неуверенно перечислял Витя. — Так что… Что ли, осторожнее. Он немного… — … всегда любить и лежать рядом… — Да уж… — кажется, от таких переключательств у меня начала кружиться голова. Теперь уж главное — не спутать… — Вижу. Тут Элек приподнялся, взялся за трубку. — Профессор, я Вас люблю, — и выдержал слишком небольшую паузу, чтобы успеть остановить, — и дядя Саша тоже. — Элек, ну… — наверняка окрасу моему позавидовал бы сейчас любой помидор. После недолгих уговоров мальчик всё-таки согласился вернуть трубку. — Витя, знаешь… Витя? — Х… Хоть предупреждай, — тихо рассмеялся он. — Но вообще-то… Вообще-то, нам здесь есть о чём поговорить. — Обо всём поговорим, обязательно! А сейчас… Если ты и впрямь хочешь успеть на первый рейс, да ещё и выспаться, пора собираться. — Хорошо. До… скорой встречи, — он выдохнул и опустил трубку. — И долгой ночи только вдвоём, — мечтательно проговорил Элек. — Элек… Если ты у нас такой осведомлённый, это не значит, что нужно… — я шумно вздохнул, возведя взгляд к потолку. Нет, кажется, отпускать он не собирается… — Я говорю только правду, — твёрдо прошептал он, — и только ту, которую нужно.