***
Pov Рэйвен. В свое одиночное пристанище до завтрашнего суда после толчка какого-то гада я практически влетаю, сразу встречаясь с противоположной стенкой. Потирая лоб, поворачиваюсь, чтобы отматерить козла, который придал мне ускорения, но перед моим носом тут же захлопывается дверь. Ну, заебись! Мои глаза еще не привыкли к темноте, поэтому я совершенно ничего не вижу. Ощупываю стены, чтобы понять, насколько мало тут места. Стены вроде мягкие. Спасибо тебе, злыдень ушастый, как же мне теперь об стены на смерть убиться, в приступе горя?! Вот же мудак заботливый, сука! Это уже дверь, что ли? Бля, да сколько ж здесь места-то вообще, в Дружелюбии у собак в будках и то больше пространства. И темнота эта еще… Не люблю я темноту, так же как и когда мои действия ограничивают, запирая в маленьких помещениях на подобие шкафа. Тоже мне шкаф! Даже у меня дома он был больше, чем это, а если у Эрика такой же, как эта клетушка, то я ему не завидую, ведь сюда явно не влезут все его трусики-носочки, мои бы точно не влезли. Сажусь, упираясь спиной в мягкую стенку, а ноги поджимаю к груди, обняв их руками. Ну просто прелесть, как повезло! Кажется, я нервничаю, ведь когда я начинаю волноваться, то мой словарный поток увеличивается в геометрической прогрессии, да и эмоции хлещут во все стороны, вот даже от мудоблядского лидера подзатыльник отхватила, а я че? Я ни че! Сам виноват! Вот уже и паника начинает потихоньку нарастать. Привет, дорогая, давно не виделись! Скучала поди? Нет, я не клаустрофобик. Темнота и замкнутые пространства, из которых невозможно выбраться — это скорее напоминание о тех событиях детства, когда я провела несколько часов под завалом, тогда меня нашли и вытащили, но впечатления об этом крепко врезались в память, а также нашли отголосок в одном из моих страхов. Не знаю, сколько уже прошло времени, но к темноте я уже привыкла и начинаю немного видеть, даже различаю едва заметное отверстие у двери сверху, куда еле-еле пробивается свет, ну и ясен хрен, без доступа воздуха они бы меня точно не оставили. Это успокаивает, поэтому, чуть расслабившись, пытаюсь вытянуть свои немного затекшие ноги. Вот черт! Вытянуть-то вытянула, но все равно неудобно, да и в берцах жарко. Стягиваю обувь — кайф… Чего ж я раньше не додумалась? Теперь даже сидеть удобней, я хоть и не сильно высокая, но даже при таком раскладе подошва добавляла пару сантиметров. Не представляю как там Ник, ей-то, наверное, совсем не удобно. Паника немного отступает, садясь на задний ряд, но не исчезая совсем, она просто выжидает, когда снова сможет занять главенствующее место, а ее место пока что старательно занимает скука. И это ни фига не хорошо, ведь как только приходит эта сволочь, то в мою голову начинают лезть мысли о том, как бы развлечься. Я — человек действия и просто не могу и не умею сидеть на заднице, тем более ровно, да еще там, где и не хочу сидеть. Вот скажите мне, как тут можно сидеть на моей затейнице, к тому же ровно? Она ж, бля, затекает! Поэтому развлекаюсь как умею: ору во все горло песенки от детских, что пели в Дружелюбии у костров, до тех, что иногда воют в Бесстрашии, аккомпанирую себе, стуча берцем по двери. Но немного устав и выдохнувшись, замолкаю. А паника тут как тут, сука мерзкая, подкрадывается, заражая собой каждую клеточку, отчего желудок сжимает холодок. Они ведь не выпустят меня отсюда? Выпустят? Успокаивая саму себя, нервно сглатываю… Эрик же не может быть таким уродом, чтобы оставить нас здесь на пару дней? Хотя о чем я, он и есть такой урод! И это как раз в его репертуаре. Вот же распиздецкий пиздец! Положив под голову локоть, немного поджав ноги, укладываюсь, свернувшись клубочком в квадрате метр на метр, смотрю на полоску света, пытаясь хоть так себя успокоить. Как так получилось вообще? И как, бля, Макс мог в это поверить? Как, я вас спрашиваю? Да и не было этого трупа, вроде… Ведь мы катались на машине Ник перед выходными, и в багажнике места пустого не было. Нас точно кто-то подставил, но кто? Я, конечно, так не стебусь над Каном, как Ник и ребята, просто не люблю Искренних, они ведь лицемеры и лучшие лжецы. Бесят просто. А Итон… Ну, не знаю… Он, сколько себя помню, все кудахтал о том, как мне не хватает воспитания, когда я осиротела, вообще хотел прибрать меня в свою фракцию и воспитать нормального человека из бедной сиротки. Вообще бе-е-е… Тьфу! Уж лучше к тетушке Джоанне или к Джанин, они хоть и во многом разные, но и общего у них много — реально нормальные тетки. День был на редкость паршивый, да и прошлой ночью я почти не спала, поэтому даже не понимаю, когда я окончательно засыпаю, похоже, глаза сами закрываются от переживаний и усталости. Ну как засыпаю: дремлю, очень беспокойно, периодически вздрагивая и просыпаясь, а под утро вообще понимаю, что начинаю подмерзать, и сворачиваюсь в клубок сильнее. Просыпаюсь от того, что в глаза начинает бить свет из открывшейся двери, и кто-то знакомый ржет: — Ты посмотри, она тут спит как младенец! Так сильно понравилось? — дверь камеры открывает Джай. Разлепить свои глаза сразу не получается, ресницы как будто слиплись от засохших слез. Я что, плакала во сне? Ну да, куда же без кошмаров в таком прелестном месте. Злобно смотрю на виновника моего пробуждения, который приперся меня выпускать. Да закрой же ты дверь — последнее тепло выпускаешь! Pov Ник. Уверена, что эта сволочь даже ночью не спал, а сидел и с нетерпением ждал утра, чтоб отвести на суд Искренности двух самых больших заноз в своей лидерской жопе. Лично я всю ночь просидела, не сомкнув глаз, всё думала о том трупе мужика в багажнике и как он туда попал. Нас ведут по туннелю, что связывает тюрьму с внешним миром. Никаким другим способом внутрь не попасть. Охрана, что вывела нас с Рэйвен из камер, насчитывает лишь двоих Бесстрашных, что и держат нас под руки, а Эрик первым делом сегодня прискакал сопроводить и руководить процессом лично. Вся остальная его команда ждёт за воротами. — Дрейк, блин, очнись! — Рэйвен щёлкает пальцами, привлекая к себе моё внимание. — Что делать будем?! — А ты думаешь, что у вас ещё есть варианты? — бросает Эрик, даже не оглянувшись. — Когда был отдан приказ? — задаю вопрос, смотря на широкую спину лидера. — Ты ведь видел нас перед отъездом и ничего не сделал… — Как только вы выехали за пределы фракции, так и был отдан приказ! — отмахивается. — И вы ждали ещё два часа? — торможу посреди туннеля. — С чего вдруг?! Бесстрашный, что держит меня за руку, ничего не может сделать, чтоб заставить идти дальше, я продолжаю стоять на месте. Рэйвен, поняв, что всё не просто, так тоже останавливается, выдёргивая свой локоть у второго Бесстрашного. — Вам что, курицы, мало? — Эрик рычит, развернувшись. — Я сожалею, что всё так вышло, но советую заткнуться и идти дальше! — Мне тоже жаль! — смотрю в глаза цвета стали неосторожно подошедшего близко парня. — Прости за это! — За что?! — Эрик хмурится и получает ударом головы в нос. — Блять! Завязывается потасовка, а так как мы с Рэйн начали драку посреди туннеля, то ни с одной стороны охрана не сможет прибежать на подмогу раньше, чем мы с подругой не отмудохаем блядского лидера. Двоих Бесстрашных оказалось вырубить проще, чем справиться с одним злоебучим лидером. Рэйвен валяется на асфальте, а я целуюсь с бетонной стеной. Эрик держит меня за шкирку, как котёнка, и снова бьёт всем телом об стену. Руки скованны наручниками, и я не могу дать сдачи сучёнку. — Когда ты, наконец, поймёшь, что безопаснее сидеть с гранатой в зубах, чем связываться со мной?! — слышу рычание Эрика. — Да кому ты нахер нужен? — отталкиваюсь от стены, разворачиваюсь и наношу удар локтём прямо по его горлу. Эрик отшатывается, схватившись за свою шею, переводя дыхание. Пользуюсь моментом, снимая с запястий железные кольца наручников. Пока он стоял так близко, я умудрилась вытащить ключ из его кармана куртки. — Рэйвен, а он нас курицами назвал! — кошусь на поднявшуюся подругу. — Курицы вы и есть! — откашливается Эрик, потянувшись за пистолетом. — Зря! — хмыкаю, наблюдая за тем, как Рэйвен берёт разбег и сносит нахер два яйца блядскому лидеру. — Сука! — Эрик скулит, получив промеж ног, падает на колени, забыв, как дышать вовсе. — О, да! — Рэйвен блаженно закрывает глаза, наслаждаясь моментом. — Сколько лет я мечтала об этой фантастической минуте! — У тебя такое лицо, будто ты оргазм словила, — ворчу, кидая ей ключи от наручников. — Нет! — улыбается подруга. — Это в разы пиздатие! — Пока-пока! — бью коленом Эрику прямо в нос, добивая, и забираю оружие. — Не хочу портить момент, но, видимо, придется! — Рэйвен сковывает наручниками руки Эрика. — Мы в ловушке, и с какой бы стороны не вышли — нам пиздец! — Поспорим?! — начинаю бежать дальше по туннелю ещё метров десять, приседаю возле решетки, которую в полумраке плохо видно. — Что это?! — Рэйвен присаживается рядом, помогая снять решетку с петель. — Ливневый сток, что ведёт за границу сектора правдолюбов. — Только не говори, что это канализация, — кривится подруга. — Успокойся! — прыгаю в яму, с которой мы сняли решётку. — Это не она! Спустя пять минут мы уже были по другую сторону границы фракции Искренних. Так, что теперь? Макс мне явно не поможет, ведь только в его власти было объявить охоту на предателей… — Как ты… Откуда?! — Рэйвен указывает на туннель. — С моим послужным списком это только вопрос времени, когда Маркус Итон попытается засунуть меня в тюрьму, — пожимаю плечами. — Уже лет как пять у меня есть пара планов, как дать по съёбу из этого места. — Думаешь, Итон стоит за всем? — хмурится Рэйвен. — Для начала нас отправили к нему за грёбанной папкой… — останавливаюсь, повернувшись к Рейвен. — А ты чем насолила этому пизданутому фантасту? — Итон всегда бесил своей лицемерной святостью, хотя на деле оказался тем ещё уродом, — пожимает плечами, мол, внешность обманчива. — Моя работа разведка, а лидеру альтруистов не понравилось, что о его личной жизни стало известно Эрику, — хмыкает. — Так же как и о том, кого именно он ебёт. Жопой чую, что Итон это мне так просто с рук не спустит. — Надо выяснить, что это за дохлый мужик был! — если узнаю, кто он, то может пойму, какого хера творится. — Его наверняка привезли в Эрудицию на вскрытие…***
Двумя часами позже. Морг. Фракция Эрудиция. — Рэйвен, стой! — поднимаю руки, закрыв собой вошедших. — Ты им доверяешь? — подруга косится на меня хмурым взглядом. Накал страстей только набирает свои обороты. Бесстрашие и все наши друзья по фракции ищут нас по всему городу. Чтобы попасть во фракцию к синим умникам, нам пришлось пройти через свалку на границе фракции правдолюбов, и теперь от нас немного воняет. Да и в морг пришлось влезать через окно, что находится с улицы на уровне земли, а вот внутри, под пятиметровым потолком. Рэйвен прыгала первая и, отбивая задницу, снесла какой-то ящик с хранением образцов, поэтому сейчас пробирки валяются по всему полу. Мы с подругой не нашли никакой записи о поступлении жмурика из моего багажника и пришлось проверять все тела, что лежат на столах, и тех, кого хранят в холодильниках. Услышав звук поворачивающейся ручки, Рэйвен наставила пистолет, спизженный у Эрика на черепушки вошедших. — Доверяю! — подхожу, опуская её руку с оружием.— Они скорее сядут с нами за компанию, чем сдадут властям! — поворачиваюсь к друзьям. — Как вы нас нашли? — Любой нормальный человек, которого будут обвинять в предательстве, первым делом свалит из города… — произносит Дом. — Но вы же припизднутые! — улыбается Киран. — Вернуться к трупу? Серьёзно, Ник?! — Хъюго вопросительно выгибает бровь. — Кто он, мать вашу?! — разводит руками. — Мы не знаем! — отвечаю честно. — Он просто был в багажнике, но сейчас мы его найти не можем! — Рэйвен убирает пистолет за пояс. — И мы не такие уж и ебанутые, — закатывает глаза, фыркнув. — Я так и понял, ну! — Хъюго смеётся, покачивая головой. — Ситуация ведь вполне обычная… Каждую неделю так развлекаемся! — Где Бран и Веном? — прерываю заигрывание друзей. — Следят за Эриком и Четыре и их командами захвата, — отвечает Киран. — Но всё это странно, ведь будь это официальное объявление генералом боевого положения, то по тревоге подняли бы Корпус дракона! — рассуждает Дом. — И по-тихому бы не обошлось, мы сами узнали совершенно случайно, когда из тюрьмы правдолюбов позвонили, сообщив, что двое заключённых сбежали… — Кто из вас двоих попытался кастрировать Эрика? — Киран ржёт. Мы с Рэйвен переглядываемся. Тычу в подругу пальцем, как бы невзначай, а она поднимает руку, как в первом классе, признаваясь. Честно сказать, не думаю, что ей стыдно за содеянное. — Тебе хана, ты ведь в курсе? — Дом приподнимает бровь, смотря то ли насмешливым взглядом, то ли ему её жалко. Хрен его сейчас пойми. — Я нечаянно! — Рэйвен опускает глаза, прижав уши, и всем своим видом показывает осознание вины. — Ага, с разбега… — смеюсь бурча, как бы между делом. — Пусть тренируется! — Хъюго осуждающе качает головой. — Ей придётся отвечать за это перед ним… Ник, тебе повезло больше! — Ага, всего-то будут судить за убийство, — закатываю глаза, возвращаясь к поискам, и в первом же холодильнике нахожу мужика из багажника. — Нашла! Сверившись с базой данных, становится понятно, что мужик умер по естественным причинам, а точнее от инфаркта, и был он представителем фракции Эрудитов. Как он попал в мою машину? Блять, даже зацепиться не за что! — Пиздец! — Рэйвен устало потирает виски. — Придётся отвечать, — опираюсь руками о стол, уныло повесив нос. — Как думаете, Кан припомнит мне все подъёбы или так просто пару миллионов шуток в его сторону?! — Совсем спятила?! — Дом берёт меня за руку и выводит за собой из морга. — Валить тебе надо! — Куда, блять? — выдёргиваю руку, остановившись в коридоре. — Если подумать, в горах не так уж и плохо, — Рэйвен пожимает плечами, поравнявшись со мной. — Куда? К Вексу?! Ты понимаешь, что не при чём во всей этой ситуации? — кошусь на подругу. — Единственное доказательство вины, что труп был найден в моей машине. Просто всё отрицай! Даже сыворотка правды это подтвердит, настаивай на её использовании. — Ну, во-первых, Эрик меня в пропасть скинет за удар по яйцам, — Рэйвен хмурит моську. — А, во-вторых, почему сама не потребуешь дознание через сыворотку? — Потому что у меня иммунитет к ней! — пожимаю плечами. — Бойцы Корпуса дракона не поддаются воздействию ни одной из сывороток, — продолжает Дом. — Попав в плен, от нас ничего не добьются, даже тяжёлыми психотропными препаратами, — поясняет Хъюго. — Поэтому мы можем жрать наркотики как витамины, — улыбается ей Киран. — Я тоже так хочу! — произносит Рэй, как в коридор закатывается шарик, а дверь в конце плотно закрывается. — Шумовая! — Дом успевает крикнуть перед тем, как граната взрывается, оглушая нас. В следующее мгновение я стою на коленях, зажимая уши, из которых течёт кровь. Перед глазами появляются армейские ботинки Бесстрашия, а перед тем, как отключиться, где-то далеко за звоном в ушах слышу голос блядского ужаса Бесстрашия… — Я знал, что вы приведёте меня к ним!***
Зал суда. Безжалостный март. Фракция Искренность. Очнувшись, стало понятно, что меня тащат по коридору. По плитке, что лежит на полу, приходит осознание, что мы с также пришедшей в себя Рэйвен находимся в главном здании правдолюбов. Сейчас же я стою посреди зала, как главный обвиняемый, чуть за мной стоит Рэйвен, а сразу за ней стоят и мои друзья, которым хотят присудить содействие в побеге беглым террористам. — Я, конечно, совсем не подарок, но с терроризмом ты перегибаешь, Кан! — смотрю на сидящего выше всех лидера правдолюбов и верховного судью фракции Искренности. — Если это всё, что ты можешь сказать в свою защиту… — глист в костюмчике закатывает глаза, продолжая читать по листочку. — Вы обвиняетесь… Я не буду это читать, Эрик! — косится на довольную рожу блядской сволочи. — В смысле?! — хмурюсь, не понимая, почему Кан читает с листа, и тем более то, что это написал Эрик. — Вот ты сука! — запрокидываю голову, разговаривая с потолком. — Ты еблан, чувак! — Дом качает головой, а парни начинают материться, поняв, что всё это была подстава злопамятного пидораса. — Ах ты, дерьмо собачье, гад вонючий, гандон, сука, падла, иди сюда, мерзавец! — Рэйвен чуть ли не кидается в сторону Эрика, но Хъюго успевает её перехватить поперёк живота, удерживая на месте. — Да ладно вам! — отмахивается Эрик. — Я же столько времени потратил, чтоб всё организовать… — передразнивает нас. — Весело было?! Эрик встаёт между нами с Рэйвен и, повернувшись ко мне лицом, тянет свою ебливую ухмылочку вселенского превосходства. — А тебе? — бью кулаком по наглой роже. — Хуйло! Мой удар заставил блядского лидера чуть пошатнуться, отступив на шаг, а Рэйвен смогла всё же до него достать, дав хорошего такого пенделя сволочи под сраку, хоть её и держал Хъюго, но зарядила прям от души.***
Кабинет первого лидера. Фракция Бесстрашия. — Да вы, блять, меня уже заебали своими приколами друг над другом! — Макс злится, ударив кулаком по столу. — Да что ты на нас-то орёшь?! — показываю пальцем на себя, а после перевожу на Рэйвен. — Мы по сравнению с ним ангелочки, блять! — И мы не втягивали в свои шутки сторонние фракции! — Рэйвен указывает пальцем на курящего Эрика возле окна. — Вот эта сволота так поступил! — Макс, согласен, что немного перегнул! — Эрик выкидывает сигарету в окно и садится в кресло, что стоит прямо перед нами. Он совсем не боится, что мы его сейчас придушим?! — Немного? — генерал выгибает вопросительно бровь, постукивая пальцами по поверхности стола. — Девчонки, посмейтесь, — чуть оглядывается на нас сучёнок. — Если вы этого не сделаете, то шутка будет злой… Вот же сука! Переглянувшись с Рэйвен, подходим со спины к креслу, на котором сидит Эрик. С двух сторон хватаемся за ручки, опрокидывая кресло вместе с гадом, что разместил свой зад в нём. — Да вы ахуели?! — рычит он, поднявшись. — Хватит! — командует генерал, прерывая разбивание еблета злобному выблядку. — Помирились и поцеловались, а после събались с глаз! — А может, хуйца тебе вместо обнимашек? — рычу, смотря в смеющиеся глаза Эрика. — Я понял, ты обиделась на труп в багажнике, — сволочь хмыкает. — Думаешь? — рычу. — Макс, это не серьезно заставлять нас мириться! — Рэйвен обращается к генералу. — Надо, я сказал! — Может, я и девочка, но в душе я Сталин и с Гитлером мириться не собираюсь! — подруга поднимает руку, имитируя трубку для курения, а после разворачивается и выходит нафиг из кабинета. — За шутку зачёт! — киваю Эрику, признавая заслуги. — Но это было объявлением войны! — разворачиваюсь на пятках и выхожу вслед за подругой, хлопнув дверью. — Ой, как страшно! — летит в след насмешка Эрика, а Макс, осуждающе качая головой, отвечает ему. — И очень зря, что не боишься!