Противоположности

      Сверчки докучливо щелкали, раздражая и без того крайне возбудимый мозг вобравшейся в огонь головы. Ичиго усиленно тер затылок, давящий на него силой свинца и жаром расплавленной стали, словно бы его, точно меч, кто-то невидимый окунул в жаровню, напрочь позабыв о том, что клинок необходимо закалить в студеной воде, дать ему выпустить со свистом пар и блеснуть готовностью.       Впрочем, Ичиго никогда не впадал в прострацию: инстинкты ловкого воина-ниндзя были обострены в нем до предела. Его нельзя было застать врасплох физически, он был вышколен Шихоин до кончиков волос, и, главным, в этой науке являлся принцип: «Для достижения цели все средства хороши», по которому Ичиго и сам мог кому угодно всадить нож в спину, даже не задаваясь проблемой аморальности такого поступка. У этого аристократа имелись свой кодекс чести и представления о возмездии. Йоруичи, хорошо зная о них и прекрасно видя уровень его подготовки, прежде не позволила ему ни разу убить кого незаслуженно. Со времен главенствования Ичиго в карательном отряде рука возмездия Омницукидо была крепка, проворна, жестока, но справедлива. Сейчас же… Ичиго отбросил бумаги и потер натруженные глаза. Сейчас он впервые не был уверен, что поступает правильно.       Глава Второго закинул руки за голову и шумно выдохнул. От резких движений и внезапного потока воздуха листы и свитки на капитанском столике зашуршали, зашевелились как живые, а самый ближний соскользнул на пол, упав к мягким кожаным туфлям. Наемник был облачен в маскировочный костюм для миссии, и вектор той определял ни трезвый расчет, ни четкий приказ, а интуиция. Она также была обострена у любого ниндзя до предела.       «Преступник всегда возвращается на место преступления», — так подсказывал Шибе его личный опыт работы, вот почему за последние сутки он бесконечное количество раз отправлялся исследовать Фугай. Пока тщетно: новых следов и зацепок в деле окраина дремучего леса не выдавала. Однако что-то было в нем, определенно, что-то зловещее, роковое, что не должен был видеть ни один из посторонних. Недаром ведь на подступах к лесу Фугая уже дважды — о чем Шиба знал наверняка — исчезали группы синигами, а более сильных здесь устранили пустофикацией.       Парень нахмурился, в глазах пролегло сомнение: а что, если это и не устранение было вовсе? Что, если — чистой воды эксперимент? Забавы ради? Или из праздного любопытства? А, может, и не праздного вовсе? Ичиго снова тяжело вздохнул всей грудью. Найди он объяснение происходящему, то определился бы с главным действующем лицом его, вернее — с тем, кто заказывает такие «пьесочки».       Око живо перебрало веер разложенных на столе бумаг и нашло ту, на которой значились имена. Нет, капитан Тоусен не мог стоять во главе — уж больно пресным типом тот был, хоть и фанатиком. Иное дело — двое остальных подозреваемых. Если поступками преступника двигал какой-то хитроумный смысл, то чашки весов опускались с кандидатурой Айзена. Если же всё было ради больного удовольствия, то чашка весов с Ичимару перевешивала. Да и все косвенные доказательства твердили о том, что на Лиса можно было и нужно было свесить всех собак.       Вопреки подставе Тоширо, свои следы он также оставил на месте преступления. Потом, он вовсе не скрывался, когда с завидной регулярностью навещал капитанов Тоусена и Айзена, а больше — никого. Об этом сообщили не только лейтенанты-шпионы, но и телохранители Орихиме, против своей воли натыкающиеся в своей слежке на Ичимару. Что еще? Мать давным-давно, когда рассказала ему о брате и о мужчине, что их бросил, упомянула, будто бы Гин руководствовался «надуманной местью», будто бы он напал на след того синигами, который отдал приказ своим подчиненным отбирать реяцу у сильных душ из Рукона, а попавшая под их задание Рангику уже носила дитя под сердцем. Гин якобы успел едва спасти их и вопреки нищете сумел откормить, не потеряв ни подругу, ни родного сына.       Ичиго скептически ухмыльнулся: месть, безусловно, дело справедливое, но нужно было знать этого эгоистичного и беспринципного ублюдка, чтобы понять — он лицемерил даже перед теми, кого, может быть и когда-нибудь там любил.       — Ксо, — выругался капитан и подобрал с пола записку.       В записке в краткой, но уважительной просьбе излагался заказ сестринству «Цветов смерти» на устранение Ичимару. Гин достал Ичиго по всем фронтам, но марать руки о него гордому аристократу не хотелось, да и интуиция его ставила на другого — на Айзена. Уж чересчур идеальным был этот добряк, что не могло не внести подозрения в мятежный молодой мозг. Уж больно Ичимару лез из кожи, чтобы привлекать на себя все взгляды, что тоже было подозрительным. Ичиго играл в «лиса» по детству и хорошо запомнил совет от «профессионала», как-то повстречавшегося ему в их лесу.       «Знаешь, какое главное достоинство лисов, Ичиго-чан? — сереброволосый тогда еще незнакомец присел на корточки перед малышом, укрывавшимся от надоевших ему нянек и стражников, и костлявой кистью мертвеца провел по воздуху вокруг них. — Настоящее наше искусство оставаться незаметными, творить свои веселые делишки тихо и никогда не выдать себя… добыче». Толпа челяди пробежала мимо удивившегося их неведению мальчика, а незнакомец в одно движение поймал за уши аккуратно обходившего кидо-барьер зайчишку.       — Мда уж… — рассеянно взъерошил челку повзрослевший лисенок. Сунув за пазуху заказ для подопечных Уноханы, Шиба собрал все остальные материалы по делу и связал их бечевкой в плотный рулон. Эту незатейливую трубку он сунул в ножку письменного столика, а для пущей сохранности секретности воспользовался тем самым маскирующим кидо, которое он видел одним из первых в жизни.       Капитан вышел из Дворца собраний под сень сумерек и, как задумывалось, покинул расположение отряда, смешавшись с серыми красками подбирающейся ночи. Путь в Фугай в который раз замаячил на горизонте, когда Ичиго, минуя Западные врата через сеть подземных ходов, созданных Урахарой Киске для внутреннего пользования лазутчиками Отряда тайных операций, выбрался из-под земли на заметном расстоянии от стен столицы.       Отряхнувшись от пыли, поправив спрятанный в ножнах на спине меч, Ичиго бесшумно двинулся вперед, ведомый целью и луной, что зловеще глядела на него своим безжизненно-бледным оком. Избегая ее прямых лучей, дабы себя не выдать, наемник тем не менее не прибег к сюнпо — при поступи сохранять реяцу невидимой было сложнее, а Ичиго не мог позволить оплошностей в этом задании: он всем нутром чувствовал — что-то да произойдет нынешней ночью.       Пока пробирался уже изученной до последнего камешка тропой, рыжий всё думал об информации поведанной отцом. Очевидно, тот инцидент, когда Шибу-старшего чуть не убили, также стерли ему из памяти — иначе, как и сейчас в случае с Тоширо, он бы поставил в Обществе душ всё с ног на голову, но добился бы правды. А в чем она состояла? По-прежнему — в чьей-то наглой экспериментальной политике. По словам отца, на него напало противоестественное чудище. Оно мало походило на зверя, больше — на человека. Тело его было сплошь покрыто черным, что подчеркивало его маску пустого, но… не являло его дыру. Дыру того странного создания будто что закрывало, да и дрался он вовсе не как пустой. Руки того чудовища представляли из себя пару длинных острый мечей, и бил он ими умело, технично, очень похоже на тренированного синигами, при этом никак не выдавая в себе иных его черт.       Ичиго скептически относился к подобному рассказу. Как можно было сделать из пустого синигами, он не понимал, хотя, если припомнить опыт по превращению пустых в людей на примере сбежавших из Общества душ капитанов и лейтенантов, то обратный процесс уже не казался таким уж и невероятным. Да и собирание реяцу. Ичиго давно подвел сведения — старые и новые — о сборе реяцу под создание вещества, схожего с «хогёку» Урахары. Выходит, если второй такой проект завершен, то подобный пустой, сумевший за считанные мгновения расправиться с группой патруля отца, да еще и капитана Готэя потрепать до плачевного состояния, будет не один — таких тварей будет много больше. И результат такого вторжения мог сулить большие проблемы, ведь спасительные руки и мозги бывшего капитана Двенадцатого были далеко, на другой стороне миров.       «К дьяволу! — Ичиго негодовал: его внутренний огонь клокотал, точно готовый взорваться в любой момент вулкан, и даже ворчания Зангецу, плюнувшего на хозяина и забравшегося спать в подкорку, не способны были утихомирить его пыл. — Нужно срочно найти их гнездо и уничтожить!»       Рука сама потянулась аккуратно пробрать сеть из сплетенных веток. Что-то было внутри этого леса, как пить дать! Что-то лихое, фатальное, но Ичиго бесстрашно шагнул в самую гущу дремучей поросли хлестких кленов и колючих акаций, напрочь игнорируя их удары и порезы по себе — все чувства Ичиго были сосредоточены в глазах и нацелены только вперед.       Долго ли он пробирался сквозь лесную чащу или нет — по ночи сложно определить, но внезапно частокол из деревьев оборвался, и Шиба, даже равновесие утратив, вывалился на просторную гладкую поляну. Уйдя в кувырок, ниндзя не позволил себе растянуться на траве и, замерев в полуприседе, хищником приникнув к земле, воровато оглянулся.       Это место казалось знакомым, но из-за каши в своей голове капитан не дал бы руку на отсечение, утверждая, что уже был здесь. Возможно, оно просто напоминало ему что-то, возможно, оно хранило след чего-то ощущаемого прежде. Наемник пошевелил крыльями носа, принюхался. Навострив уши, прислушался. Сузив глаза, попытался разобрать атмосферу на мельчайшие частицы, чтобы… наконец-то увидеть то, что было сокрыто от обычного ока. Воздух шел едва заметной рябью в предельной близости — у разлома старой обугленной сосны, образуя какое-то подобие дупла. Короткими перебежками достигнув его, Шиба провел ладонью по упругому пространству и, сунув руку вглубь его, сразу ощутил черную реяцу пустых.       — Гарганта? — усомнился в истинности своей догадки синигами.       Прорехи меж мирами Омницукидо обнаруживало не раз, однако странной формы врата в Уэко Мундо встречать ему еще не доводилось. Гарганту будто кто усовершенствовал, причудливо зашив ее края, не давая ей, нервно пульсирующей, ни исчезнуть, ни выплюнуть наружу своих обитателей. Кто-то взял их передвижение под контроль. Кто и зачем?.. Ичиго снова обернулся и придирчиво осмотрел округу.       Его зоркие глаза не смели ничего пропустить, но в деле, где намешаны ложь, фальшь и трюки с иллюзией нужно было заставить себя отключить все внешние чувства и поддаться тому единственно верному чутью, которое руководило каждым живым существом.       Ичиго вспомнил из детства случай с зайчишкой, сумевшим определить границы купола скрывающего кидо, когда люди пронеслись мимо. Ичиго поторопился разбудить Зангецу и разом оголил свои инстинкты. Мир сразу предстал в ином виде — в форме плотной однообразной пелены, сотканной из духовных нитей и частиц, на которой теперь, как звезды на небосводе, можно было засечь любые колебания реяцу, а также следы кидо. Это требовало максимум усилий и духовных затрат, что мог вынести только сильный синигами. Говорили, что у высших пустых подобное умение неотъемлемое, именно оно выводит их на конкретные цели, а не просто заставляет реагировать на всплески духовной силы с обширным радиусом.       — Кс-со, — процедил командир Омницукидо, стараясь настроиться верно. Было бы куда проще, если бы хваленое НИИ изобрело такие приборы для подручного пользования. Еще лучше было бы прихватить с собой сюда того же Акона из Двенадцатого, или самого Маюри, ибо разбираться в сложностях духовной материи ниндзя было не с руки. Он привык сражаться пускай и с тенями, но тенями из плоти и крови, нынче же — его окружали одни намеки на живых существ.       Внезапно зрачки Ичиго дернулись и он живо распахнул веки: за спиной у него образовались две реяцу.       — Дайсукэ? — Он без труда признал свою правую руку. Но глава карателей привел еще троицу бойцов из карательного подразделения: оставшиеся две реяцу вынырнули замаскированными бойцами из лесу. — Что случилось?! — Ичиго не успел рассердиться за самовольное вмешательство, как заметил на костюме друга кровь.       — Капитан… Ичимару… — Дайсукэ пытался перевести дух. — Он… перерезал группу телохранителей Орихиме-сама, и увел ее к себе в дом. Лейтенанта Абарая отправили с поручением в другой отряд. Нам нужен приказ к действию, Ичиго-сама! — Дайсукэ был не на шутку встревожен. — Или вы сами должны вмешаться!       — Черт! — сплюнул Ичиго. Гнев и досада обуяли им из-за беспокойной жены!.. — Тц! Просил же ее просто уйти домой! Вечно лезет, куда ее не просят! Ну что за… вредная девчонка!!!       Разъяренный Шиба нервно пожал кулаками. Оставлять уже хорошо исследуемое место ему жутко не хотелось. И потом, если он уйдет сейчас — где гарантия, что снова наткнется на это место? Его бойцов к нему привел зов метки Омницукидо, которой не имелось у лесов. Шибе просто повезло оказаться в нужном квадрате.       Рыжий яростно ударил носком по земле, отчего комочки грунта разлетелись фейерверком в разные стороны. Наемник выпучил тут глаза, уловив неестественное отражение в одной из них: крупицы срикошетили о пустой воздух, приведя в волнение… маскирующий купол! Ичиго так и знал! Любой разговор о повороте назад теперь отпадал.       Командир обернулся к помощнику, но не успел и рта раскрыть, как с противоположной стороны вырвалась из сюнпо злющая-презлющая Сой и рявкнула с ходу:       — Ты замахал прогуливать работу! Я за тебя, что ль, подписывать всё буду…       — Шаолинь, берегись! — Ичиго дернул лейтенанта за шкирку и, повернув спиной, прижал к себе, показывая, что она чуть не пропустила.       — Воу! — вырвалось у той невразумительное под стать появившемуся на поляне монстру: с телом обычного человека, но в маске пустого и с руками в форме мечей.       Капитан Второго криво ухмыльнулся, потянувшись за занпакто.       — А вот это уже будет интересно… Дайсукэ, — бросил он другу, — возвращайтесь к Ори…       Ичиго и Сой оком не успели моргнуть, как троицу ниндзя чудище исполовинило поперек. Дайсукэ же, разрубленный вдоль, медленно развалился наземь следом.       Интерес в одночасье перерос в кошмар.