Принцесса и ее чудовище

      Вестник прилетел через три дня. Маленькая магическая птичка просто появилась рядом, держа в лапках небольшой, размером с фалангу пальца, свиток. Едва мои пальцы коснулись бумаги, вестник исчез, рассыпавшись зеленоватыми искрами.       Прочитав послание, я фыркнула. «Мы не справились». Кто бы мог подумать. Лежавший за моей спиной картэф сел, выглянул из-за моего плеча и рассмеялся, падая обратно на спину. Я оглянулась, окинула веселящегося мужчину, чьи волосы сейчас пребывали в просто невероятном беспорядке, взглядом и помахала перед его лицом посланием:       - «Тебе не помешала бы маленькая армия». Кто это говорил?       Миралес перестал смеяться, но улыбка с его губ не сошла:       - А еще я говорил, что, возможно, она у тебя есть.       Я сжала пальцы, сминая бумагу, и отбросила ее в сторону:       - Моей маленькой армии не мешало бы одеться, мы пойдем разбираться, что же могло пойти не так у этих великих воинов.       Шагая по тоннелям подземного лабиринта, я была раздражена и разочарована. Несмотря на то, что я не питала особых надежд на счет повстанцев то, что мои представления о них оказались правдой, неожиданно причинило что-то, отдаленно похожее на боль.       Они обнаружились там же, где и в прошлый раз. Сидели, низко опустив головы. «Словно побитые собаки» - мелькнула мысль, разгневавшая еще больше. Я вошла уверенным, размашистым шагом, откинула с головы капюшон и замерла в паре шагов от стола.       - Что же пошло не так?       От моего тона они вздрогнули, как по команде посмотрели на меня. Я смотрела на них свысока, сложив руки на груди.       - Защита дворца слишком сильна. Пробраться в него незаметно невозможно, а если мы приходим туда, не прячась, то находимся под постоянным наблюдением. За это время хранитель ключей покидал дворец только один раз. Мы устроили засаду на его пути, но его охраняли, как самого короля. Наши люди погибли… мы не в силах выполнить ваше поручение.       Он оправдывался, отчаянно и бессмысленно. Мне очень хотелось фыркнуть, но я сдержалась, сохранив ледяной тон недовольной подданными королевы:       - Вы бесполезны.       - Если бы у Вас была армия! – он покачал головой, отчего его глубокий капюшон пришел в движение, создав странноватую картину. – Но Вы совсем одна, моя госпожа, совсем одна… Вы и сами ничего не сможете сделать. Только погибнете в муках на публичной казни, - его голос стал тише, обреченнее, - Мы не должны допустить, чтобы Вы пали перед глазами своего народа. Пускай арлеи сохранят в своей памяти образ светлой принцессы, а не избитой, сломленной, молящей о пощаде…       Они один за другим стали доставать оружие еще до того, как он закончил. Встали полукругом, сзади тоже послышались шаги, отрезающие мне путь к отступлению. И замерли, когда я захлопала в ладоши.       - Вы меня приятно удивили сейчас. Посмотрите-ка, даже поставили кого-то перекрыть дверь. Оказывается, вы все же умеете планировать. А я уж думала, вы даже на это не способны, - я сложила ладони у груди, словно умиляясь им, но тут моя улыбка погасла, а тон стал спокойно-безразличным. – Вот только кто сказал, что я одна?       Из-за спины привычно пахнуло магией картэфа. Арлей за моей спиной вскрикнул, послышался стук падающего тела. Миралес шагнул вперед, отвел руку с окровавленным мечем в сторону, словно закрывая меня от предателей.       Я мягко улыбнулась, видя, как удивление на их лицах перерастает в ужас, и положила ему ладонь на плечо:       - Вот моя маленькая армия. Мой ручной зверь, - вздохнула и пошла к выходу. – Зря вы все это затеяли.       Я не смотрела, как Миралес убивает. Хотя одно время я любила наблюдать за ним. Когда мы вместе ходили в Дозор. Этот мужчина поистине прекрасен, когда сражается. Но смотреть, как изрубленные его мечом арлеи падают один за другим, заливая пол своей кровью, я все же не желала. Поэтому когда все закончилось, он нашел меня стоящей у стены, с прикрытыми веками и опущенными ушами.       - Ты в порядке?       Я открыла глаза, посмотрела на него, моего зверя, измазанного в крови моих врагов, и шагнула вперед, прижимаясь к его груди. Овила его талию руками, прислушиваясь к стуку его сердца. Мужчина обнял меня в ответ, склонился, касаясь губами виска. Мое ручное чудовище, только с ним я действительно в безопасности.       - Все хорошо, - опережая повторение его вопроса, все же заговорила я. – Я была к этому готова.       Картэф улыбнулся мне в шею:       - Хорошая девочка.       И нас окружила его магия.       Мы сидели на притащенном Миралесом (не знаю, откуда) лежаке и ели вяленое мясо (опять-таки, где и как он его достал, я понятия не имела). Картэф отмылся, постирал одежду, и сидел в тонкой рубашке из мягкой ткани и кожаных брюках. Все еще влажные волосы топорщились в разные стороны сильнее обычного, отчего-то вызывая у меня приступы умиления.       - Нам по-прежнему нужен ключ? – дожевав один кусок, картэф потянулся за следующим, по пути передав мне кружку с водой.       Я сделала пару глотков и покачала головой:       - От повстанцев все же была польза. Они показали нам, что эти тоннели не завалены, как я раньше думала. Именно по ним я спаслась, и по ним же могла вернуться, так что логичным было бы их обрушить. Но нынешний король, наверное, решил, что ему тоже не помешали бы пути к отступлению. Или еще чего, не знаю, что творится в его голове. Как бы там ни было, чтобы проникнуть во дворец, мне не нужен ключ. Нужна лишь моя память и немного наблюдательности, ибо не верится, что он, в то время, когда еще считал меня живой, не наставил там ловушек, на всякий случай.       Миралес фыркнул. В способность арлеев делать стоящие ловушки он не верил, небезосновательно считая наши лучшие творения в этой сфере детскими забавами. Да и я, после двадцати лет жизни в Подземных городах, теперь придерживалась того же мнения. Поэтому то, что не смогли сделать повстанцы (если вообще пытались) для меня не должно бы оказаться проблемой. Но, как и учил меня Миралес, готовой нужно быть ко всему.       Доев свою порцию, я откинулась назад, глядя в каменный потолок нашего убежища. Завтра ночью все должно решиться. И либо я отомщу и верну то, что по праву мое, либо… в то, что я могу погибнуть в стенах королевского дворца мне, откровенно говоря, не верилось. А поверить в это не мешало бы, ибо, как показывает практика, истинно я сражаюсь только на грани смерти.       Картэф лег рядом, закинув руки за голову, прикрыл веки:       - Нужно поспать.       Я согласно угукнула, укладывая голову ему на грудь. Потому что нет лучшей колыбельной, чем его дыхание и стук его сердца. И его голос, тихо напевающий о темноте подземных пещер.