~~~
После Манчестера Гарри отправился прямиком в Лондон. Хотел успеть провести как можно больше времени с семьёй. Ведь он понимал, что мама будет безумно скучать по нему. Его решение в будущем обязательно разобьёт её сердце. Всё, что Гарри мог сделать — это сотворить их последнее драгоценное воспоминание. Наполнить его теплом, любовью и светом. Он отправил для неё заказное письмо. На свадьбе Найла и Джеммы присутствовали только самые близкие. Гарри был рад увидеть сестру такой прекрасной и счастливой, прежде чем им придётся расстаться. Хорошо, что она оказалась в надёжных руках. Так отпустить её тоже стало намного легче. Даже шагнув за другую черту истории, Гарри отлично знал, что будет скучать. Очень сильно скучать. Даже если история перевернётся, и он вернётся в начало. В конце каждой временной петли он будет скучать по родным всё сильнее и сильнее. Квартира в Лондоне встретила его пустотой, словно застыла в пространстве и времени, не в силах разорваться меж двух миров. Совсем скоро Луи предстояло вернуться сюда. Совсем скоро она вновь наполнится жизнью, смехом… любовью. Гарри аккуратно сложил коробочки с лекарством на полке в ванной. Это последнее, что он мог сделать. Ради Луи. И ради себя. Для того, чтобы сердце Луи больше не давало сбоев. Нет. Для того, чтобы сердце Гарри не дало сбой. Мысли о смерти больше не пугали. Гарри верил, что даже не почувствует её. И боль тоже. Из всех способов он выбрал самый быстрый. Такой, чтобы не мучиться. И главное, чтобы его не успели спасти. Нажать на курок проще всего. Повезло, что его отец являлся членом стрелкового клуба. Это во многом упростило выбор. После развода родителей они с отцом виделись не часто, и тот превратился в настоящего отшельника. Так что, когда Гарри заехал к нему повидаться на несколько дней после свадьбы сестры, тот сильно удивился. Они вместе провели один из дней на рыбалке. А другой — в стрелковом клубе. Отец всегда мечтал, чтобы сын разделял его хобби. Гарри захотел оставить парочку радостных воспоминаний и для него. Он вернулся в Донкастер в начале февраля. Оставив за спиной тех, кого очень сильно любил. Вернувшись к тому, кого любил больше жизни. Многие врачи больше не узнавали Гарри в коридоре. И он быстро смекнул, что не стоит лишний раз здороваться и привлекать к себе внимание. Лишь девушка в регистратуре сначала как-то странно побледнела. Но спустя несколько мгновений встрепенулась, словно все её тревоги растворились, вежливо улыбнулась и сказала, что Луи настойчиво спрашивал о том, кто к нему приходил. Гарри поднимался по лестнице к нужной палате, а ноги немели. Когда никто не отозвался на стук, он нерешительно приоткрыл дверь и зашёл. Луи мирно спал с капельницей в руке, и Гарри не решился тревожить его сон. Он боялся, что чужое присутствие вспугнёт парня, поэтому тихо присел на краешек кресла, но оно, как назло, противно скрипнуло. Ресницы Луи затрепетали, и тот медленно приоткрыл глаза, мучительно застонав. Сонно осмотревшись по сторонам, он наконец сфокусировал взгляд на Гарри и… улыбнулся. — Ты?.. — шепнул он. Голос звучал так тихо, совсем слабо. — Я, — ответил Гарри, придвинув кресло ближе. Луи внимательно смотрел на него, словно изучал каждую черту лица, вглядывался в каждую деталь. Гарри же просто любовался его глазами. Такими чистыми. В глазах Луи он всегда находил покой. Они вселяли надежду. Видели в нём ту красоту, которую Гарри не мог разглядеть в себе сам. В этих глазах он отыскал свой дом. — Ты прямо как ангел… — наконец пробормотал Луи, пытаясь приподняться на локтях, — Тебя зовут… Гарри, да? — и вздохнул, когда Гарри кивнул в ответ. — Слава Богу, я уже подумал, что сошёл с ума. — Ждал меня? — Хотел убедиться, что ты не просто сон. — Как прошла операция? — негромко спросил Гарри, сжав руки в кулаки, лишь бы остановить это нарастающее желание прикоснуться. — Хорошо, — Луи слабо улыбнулся. — Как ты и обещал. Трепет в груди. Каждый раз как в первый. От каждого слова Луи внутри вспыхивал пожар. Сжигая мосты, разрушая стены, уничтожая преграды. Этот огонь укрывал Гарри щитом. Вёл вперёд, сквозь холод и темноту. Луи тихо засмеялся из последних сил. — Гарри? Ты такой странный… И откуда ты вообще взялся? Он лишь пожал плечами, не зная, как ответить. — Ты ещё вернёшься? — голос Луи слегка надломился. — А ты хочешь, чтобы я вернулся? Сердце медленно сходило с ума. Било почти напролом. Возможно, лекарство, что медленно капало Луи прямо в вену, делало его предельно честным. — Если ты вновь пообещаешь, что я буду жить, то… да, — ответил он, а в его глазах отражалась целая Вселенная. — Пожалуйста, вернись ещё раз. Наверное, им суждено влюбиться друг в друга вот так. С первой встречи. С первого взгляда. Даже не понимая истоков этого чувства, они сразу упали в него и не захотели его отпускать. Словно они ждали это чувство всю жизнь. — Хорошо. Я вернусь, — пообещал Гарри. Он и правда собирался вернуться к Луи. Возможно, в последний раз. Гарри едва прикоснулся к его пальцам, как в дверь постучали. Джей растерянно поприветствовала незнакомого гостя. Следом за ней зашёл врач. Поспешно извинившись и, последний раз взглянув на Луи, Гарри попрощался и вышел в коридор. — Фиби? Маленькая девочка, стоящая у стены, подняла взгляд. — Ты меня знаешь? — детское удивление на её лице было неописуемо очаровательно. Гарри присел перед ней на корточки. — Мама не разрешает мне разговаривать с незнакомцами, — Фиби нахмурилась, глядя с подозрением. — Меня зовут Гарри, я друг Луи, — представился он. И этого оказалось достаточно, чтобы добиться её расположения. Она тут же посмотрела на Гарри совсем иначе. — Луи в порядке? Он ведь скоро поправится? Мама ничего не говорит мне, — пробормотала она, доверчиво заглядывая Гарри в глаза. Должно быть, Джей ничего не рассказывала младшим дочкам ради их же спокойствия. Взрослые часто думают, что дети не могут понять многих серьёзных вещей. — Он скоро поправится, — кивнул Гарри, на что Фиби лишь надула губы. Она понимала намного больше, чем взрослые думали. — Вот мама тоже всегда так говорит… Пообещай! — вдруг потребовала она. Гарри опустил ладонь ей на макушку и нежно провёл по волосам. — Обещаю. Я не позволю Луи умереть. Я обязательно его спасу. Буду заботиться о нём и сделаю всё, чтобы он был счастлив. — Обещаешь? — спросила она ещё раз. — Обещаю, — повторил Гарри. Фиби прильнула к нему, обняв руками за шею. Объятья скрепили данное слово. Дверь приоткрылась, и Джей позвала дочь в палату к Луи. Отстранившись от Гарри, Фиби вновь посмотрела ему в глаза, Гарри не смог сдержаться и аккуратно заправил прядку волос ей за ухо. — Спасибо тебе за всё, принцесса Фи. Это стало последним, что он сказал ей. Фиби смущённо улыбнулась и, выскользнув из его рук, побежала к маме. Гарри неотрывно смотрел ей вслед. До самого последнего мгновенья. Дверь, закрывшись, вновь разделила эту сумасшедшую реальность на «до» и «после». Гарри хотел бы удержать рядом с собой эту маленькую хрупкую любимую девочку навсегда. Руки всё ещё чувствовали её тепло. Глаза защипало. Он спрятал лицо в ладонях, проглатывая рыдания. Прощаясь, он не мог сказать маленькой Фиби, как сильно любил её.~~~
20. 02. 2021. Смесь тоски и лёгкости мучила Гарри с самого утра. Крепкий кофе едва спасал после бессонной ночи. Телевизор в последний раз вещал свежие новости, но Гарри почти не вслушивался. Разглядывал лучики солнца в окне. Волнение чуть покалывало ладони, но рутина помогала не утонуть в эмоциях и продолжать дышать. Встреча с Луи приближалась. Последняя встреча. Несколько дней назад Гарри пытался увидеться с ним в больнице. Хотя бы ещё раз. Но медсестра сказала, что пациент всё ещё находится в нестабильном состоянии. Посещения были запрещены. Вселенная не позволила себя обмануть. Гарри вновь бросил взгляд на календарь, что мозолил глаза. Невольно вспомнилась назойливо яркая всплывающая реклама, предлагающая узнать дату смерти. Он усмехнулся. Чувство страха давно исчезло. Осознание дарило покой. Гарри благодарил Вселенную за то, что ему было намного проще, чем Луи. Приближение неизбежного конца не будило в душе злость. Наоборот, Гарри чувствовал странную благодарность. За возможность прожить эту историю вместе с Луи. На пересечении двух Вселенных. Застряв на стыке двух временных интервалов. Было бы грустно, если бы он умер в семнадцать. Не испытав и не пережив всё то, что подарила ему встреча с Луи. Гарри был счастлив, что из двух зол мог выбрать то, что сделало его жизнь настоящей. И он бы никогда не отказался от этой жизни. Луи и Гарри выбирали друг друга. В конце каждой временной петли. В больнице оказалось на удивление людно. В суматохе на Гарри особо никто не обратил внимания. Тишина, царившая в палате Луи, привычно стучала у висков. В такт сердцу. Видимо, их сердца всегда будут биться в унисон. Из петли в петлю. Гарри нежно прикоснулся к щеке Луи, и тот вздрогнул во сне. Даже в приглушённом свете его кожа выглядела такой бледной. Словно фарфоровая. Кукольная. Почти безжизненная. Даже во сне Луи тяжело дышал. А прибор рядом с кроватью издавал неровный писк в унисон с его слабым сердцем. Перед Гарри предстал тот самый Луи, чьё сердце могло сдаться в любую секунду. Тот самый Луи, который не должен был выжить, но всё ещё верил в свою призрачную мечту. В следующее мгновение Луи медленно приоткрыл глаза. А Гарри отдёрнул руку в сторону. — Привет, — сорвалось с губ. Гарри попытался улыбнуться. — Твои приборы странно запищали, я услышал и… зашёл, — быстро сорвал он. — Ты… в порядке? — голос всё-таки дрогнул. Луи молча кивнул, недоумение в его глазах выбивало из колеи. — Хочешь, я побуду с тобой? Если вдруг что-то случится, то позову врачей, — предложил Гарри в попытке ухватиться за самый правдивый предлог. — Здесь есть кнопка вызова, — сдавленно пробормотал Луи хриплым ото сна голосом. Гарри замялся, представляя себе несколько сценариев, в каждом из которых Луи не мог нажать на кнопку вызова сам. Он прикусил губу. — Я просто хотел помочь. Но если ты скажешь, я уйду, — сказал он неожиданно прямо, в следующее же мгновение пожалев об этих словах. Ведь прямо сейчас его могли выставить за дверь. Сонный Луи потянулся рукой к кнопке вызова, но простонал и обессилено замычал. Гарри пододвинул для него кнопку ближе. — Останься, — попросил тот. От повисшего молчания пересохло во рту. Сила, с которой магнитило к Луи, щекотала кончики пальцев. А понимание того, что прямо сейчас они видят друг друга в последний раз в этом временном отрезке, жалило под сердцем. — Меня зовут Гарри, — наконец представился он, а улыбка далась ему с удивительной лёгкостью. — Гарри Стайлс. — Я Луи, — последовал робкий ответ. — Расскажешь что-нибудь о себе? — поинтересовался Гарри, падая в эйфорию оттого, как у Луи порозовели уши. — Только после тебя. — Я из Манчестера, — вырвалось признание. — Но последние несколько лет жил в Лондоне. В Лондоне так же живут мама и старшая сестра. И, кстати, моя сестра совсем недавно вышла замуж за моего друга. — У меня есть младшие сёстры, — несмело поделился Луи. — Ты скучаешь по ним здесь? Луи кивнул, поджав губы. — А ты? — Да. Хоть мы и привыкли быть вдали друг от друга. — Тогда что же мистер Гарри Стайлс забыл в больнице Донкастера? — в его слабом голосе прозвенело любопытство. — Я пришёл сюда поговорить с врачом и передать ему кое-какие бумаги, — была в этих словах доля правды. — А как ты оказался здесь? — вновь спросил Луи, чуть прикрыв глаза. Скорее всего, лекарство в капельнице нагоняло на него постоянно вялую сонливость. — Должно быть, это судьба. Луи смотрел на него сквозь чуть приоткрытые веки, из последних сил пытаясь противостоять слабости. Он поморщился, сделал глубокий вдох и прижал одну руку к груди. Гарри потянулся вперёд и взял его за другую руку. — Сердце так сильно кольнуло, — тяжело выдохнул он, горько усмехнувшись. — Наверное, это тоже моя судьба, — вдох. — Иногда я думаю, что было бы проще умереть. Перестать мучить и себя, и семью. Отпустить их. Ведь из-за меня они постоянно таскаются по больницам… Но я не хочу, чтобы мама плакала. Я знаю, что она и так много плачет. Врачи ничего не говорят мне, но я чувствую, что в последнее время мне намного хуже. Иногда я так хочу, чтобы это уже наконец закончилось, — Гарри нежно погладил его ладонь большим пальцем. — Но знаешь, где-то внутри я всё ещё продолжаю верить. Верить, что все эти страдания были не зря. Что это не конец. Что я всё ещё могу выиграть. Это так глупо. — Это не глупо, — выдохнул Гарри. Луи шмыгнул носом. Слёзы заблестели в уголках его глаз. — Я так давно хотел сказать это вслух, — шепнул он и улыбнулся, словно с него сняли тяжёлые цепи. — Ты обязательно поправишься, — Гарри с трудом выдавливал из себя слова, комом слипшиеся в горле. — Тебе обязательно сделают операцию. Просто подожди совсем немного. Я знаю, кажется, что это просто слова, но… Попробуй поверить в них хотя бы ещё один раз? — Если поверю, обещаешь мне, что всё изменится? — хмыкнул Луи. — Обещаю. Чувства хлынули дрожью по рукам. Ладонь Луи была такой мягкой. Такой нежной. Гарри не хотел её отпускать. Никогда. Луи уснул прямо так. Его тихое дыхание ласкало слух. Пальцы то и дело чуть вздрагивали. А губы иногда трогала едва заметная улыбка. Возможно, Луи плыл по течению красивого сна. Скоро реальность станет для него так же красива. Когда Луи вдруг сильно-сильно сжал его ладонь и застонал от боли, распахнув глаза, Гарри понял, что это конец. Приборы рядом громко запищали — сердце Луи стучало мимо ритма. Он пытался откашляться, пытался вдохнуть, но не мог. Его сильно затрясло. — Ты выживешь, слышишь меня?! В попытке сделать глубокий-глубокий вдох, Луи вдруг обмяк, разжав пальцы. В палату на вызов прибежали врачи. Они оттеснили Гарри в сторону, возмущённые его вторжением в чужую палату. Один из них ощупывал шею Луи. Другой, видимо, пытался оказать первую помощь. Медсестра кричала о перевозке. Луи нуждался в операции. Операции на сердце, которая вряд ли его спасёт. Потому что спасти его могло лишь одно — новое сердце. Гарри знал, что донора нет. Джей говорила об этом так много раз. Именно в этот момент он, дотянувшись до рюкзака, достал пистолет и выставил его вперёд. Медсестра вскрикнула первой. Все присутствующие в палате замерли. Прямо с Луи на руках, забыв положить того на перевозку. Один из врачей медленным движением отпустил Луи и, выпрямившись, аккуратно повернулся к Гарри, подняв руки перёд собой. — Сэр… пожалуйста, опустите пистолет, — неуверенно начал он. — Скажите, вам нужна помощь? Медсестра испугано переводила взгляд с Гарри на лежащего без сознания Луи. Времени было совсем мало. — Сэр, послушайте… мы обязательно вам поможем, но прямо сейчас мы должны помочь этому ребёнку, прошу вас, опустите пистолет, — продолжал врач. Дипломатию вряд ли можно было бы назвать его коньком. Гарри швырнул врачу под ноги папку с бумагами. — Это моё добровольное согласие на передачу органов. Там есть все медицинские документы и заверенное завещание, — лишённый жизни голос прозвучал ровно. — Я стану его донором. У вас ведь нет другого, да? Врачи дёрнулись, стоило Гарри дулом пистолета указать на умирающего Луи, а медсестра сдавленно зарыдала, прижав руку ко рту. — Сэр, пожалуйста, опустите пистолет, — вновь взмолился врач. — Мы постараемся вам помочь. Вы, к сожалению, не можете стать донором прямо сейчас. А нам необходимо срочно везти парня в операционную, иначе он умрёт! Гарри не мог стать донором. Не мог стать донором, пока был жив. Пока кровь продолжала переливаться по его телу, сердце выстукивало такты, лёгкие наполнялись воздухом, а в голове крутились мысли. — Я знаю. Но скоро я им стану. Он медленно развернул пистолет к себе, приставив дуло к виску. Последнее мгновение. Песочные часы дрогнули, когда оно полетело вниз. Гарри так и не увидел водоворота из воспоминаний напоследок — лишь яркий свет. Словно фары светили прямо ему в глаза, продирая мрак. Как в ту самую ночь, когда Луи спас его. Смелость озарила вспышкой. Наверное, увидев её в глазах Гарри, врач всё понял. Его лицо исказила гримаса ужаса, тело сжалось, готовясь к прыжку. А рот раскрылся для крика, который Гарри уже не услышал. Сейчас или уже никогда. Гарри был готов вернуться в самое начало. Туда, где всё началось. Туда, где всё закончилось. Он зажмурился и спустил курок.Вооружённое вторжение в госпиталь Донкастера привело к самоубийству. Молодой мужчина в ультимативной форме заявил о своём желании стать донором, после чего застрелился. Сотрудники считают, что, скорее всего, он был психически нестабилен. Время и дата смерти: 13:22 11 ноября 2012 года.