~~~
— Ты, как всегда, был прав, — выдохнул Гарри, когда они с Глинтом устроились за столиком в столовой. — По поводу? Гарри выдержал паузу в несколько секунд, прикусив краешек верхней губы. — У Луи есть ко мне чувства, — осторожно поделился он. — И что же заставило тебя так прозреть? — Ну… он попытался меня поцеловать, — Гарри протолкнул пластиковую трубочку в пакетик вишнёвого сока. — А-а, — протянул Глинт. — То есть прозрение настигает тебя только в лоб. Гарри хотел было попросить друга не ёрничать, но лишь молча откусил сэндвич. Пока Глинт задорно усмехался. — Ну и, дай догадаюсь, ничего не вышло, потому что ты от него сбежал, — хихикнул тот. — Никуда я не сбегал! Просто отвернулся, — буркнул Гарри. — Харэ уже смеяться надо мной, лучше скажи, что мне теперь делать? — В смысле? Будто ты прислушиваешься к моим советам. Ну, например, для начала реши, чего ты хочешь. — Вообще-то, прислушиваюсь, — сдержанно возмутился Гарри. — Больше всего не хочу портить отношения с Луи. — А ты не думал, что, может быть, вы бы неплохо смотрелись вместе? — Нет. — Врёшь, — хмыкнул Глинт, засовывая в рот сразу целый крекер. А его взгляд защекотал Гарри прямо по животу. — Ладно, скажем так, я старался об этом не думать, окей? Если ты не заметил, у нас очень большая разница в возрасте, чтобы думать о таком. — Ну, десять лет — это не так уж и много. — Ему абсолютно точно не будет хотеться возиться с таким ребёнком, как я. Что если это лишь временное увлечение? И ему уж точно интересны более зрелые вещи, чем ходить со мной за ручку, — признался в своих страхах Гарри. — Я просто не хочу, чтобы всё было так же, как со Стивеном. Луи стал мне хорошим другом. Мы хорошо ладим, и он понимает меня. — Сколько вы уже знакомы? — Примерно с декабря. — А сейчас уже почти апрель, — заметил Глинт. — И всё это время он, очевидно, ждал твоей инициативы, когда ты созреешь. Мне показалось, что он относится к общению с тобой весьма серьёзно. И раз он старше, то и опытнее. Поищи в этом положительные моменты. Гарри лишь подпёр щёку рукой, опустив глаза в стол. — Просто попробуй дать ему шанс, если он тебе нравится. Если нет — так и объясни ему, что он тебя не интересует в этом плане. Скажи там, я не знаю, что он не в твоём вкусе? Луи взрослый человек, с ним в любом случае не будет как со Стивеном. — Легко тебе говорить, — невесело отозвался Гарри, отпивая через трубочку немного сока. — От тебя не убудет, монашка, — усмехнулся Глинт. — А я уж прослежу, чтобы на твою целомудренность не покушались. Гарри от души пнул друга ногой под столом.~~~
Разумеется, он так и не сказал Луи, что тот был не в его вкусе. Гарри позвонил ему двумя днями позже, стараясь, чтобы их общение выглядело как прежде. Но, как ни странно, Луи оказался не в Манчестере. — Извини, но я вернулся в Донни на пару дней. — Да? Ты говорил, что совсем недавно был там. — Правда? Ну, может быть, и говорил, — хохотнул Луи. — У девочек первый матч в осе… весеннем семестре, так что я не мог не приехать. — Ты хороший брат. — Я лучший брат, — похвалился Луи. — Что ж, тогда созвонимся в другой раз?.. Лёгкое разочарование заворочалось внутри. Встречи с Луи всегда были такими внезапными, спонтанными. Луи звонил и почти сразу же заезжал за Гарри, чтобы увидеться. Подобно их первой встрече, он появлялся почти из ниоткуда. А сейчас у Гарри неприятно жгло в животе. Интересно, Луи почувствовал это через разделяющие их километры? — Но мы обязательно увидимся с тобой через три дня. Я знаю, ты будешь свободен. — С чего это такая уверенность? — лукаво ответил Гарри. Немного нахальства с его стороны ведь не повредит? — Я всё про тебя знаю, — поддразнил его Луи. — Ну так что? — Хорошо, тогда увидимся через три дня. — Только… — чуть менее уверенно начал Луи, — можно я попрошу тебя напомнить мне об этом утром через три дня? Позвонишь мне? — Эмм… не вопрос. — Просто я могу забыть. Не специально, у меня так бывает иногда, — виновато пояснил Луи. — Я бы не хотел случайно забыть об этом…. Гарри ничуть не злился на эту просьбу. Луи имел полное право думать о множестве других важных дел. Да и сама по себе она звучала весьма мило и очаровательно. Следующие три дня прошли в состоянии необъяснимого нетерпения. Гарри позвонил Луи утром, как и обещал. Они назначили встречу в двух кварталах от школы Гарри. Уж больно не хотелось больше светить машину Луи у ворот. Гарри запрыгнул на переднее сиденье, улыбаясь. — Соскучился? — поприветствовал его Луи. — Подготовка к экзаменам скрасила моё времяпровождение, — ответил Гарри и похлопал ладонью по рюкзаку. — Извини, но я сегодня ненадолго, нужно готовиться. — Хочешь, можем подготовиться вместе? — Что, ты тоже решил сдать выпускные экзамены? Не слишком ли поздно ты одумался? — усмехнулся Гарри. — Эй, мне, вообще-то, только двадцать семь, — возмутился Луи, а Гарри в смятении наморщил нос. — Погоди, ты говорил, что тебе двадцать восемь, — поправил он. Луи немного притормозил со следующей репликой, но быстро нашёлся и небрежно пожал плечами. — Я округлял. Гарри фыркнул, закатив глаза и ладонью стукнув Луи по колену. Выражая тем самым своё наигранное возмущение. — А я ведь верил каждому твоему слову! — Ну так что? Может быть, хочешь заехать ко мне, пока я добрый и приглашаю? Ты ведь ещё не видел, где я живу. И там много места, чтобы ты мог позаниматься. Это предложение немного смутило. И даже не немного. Оно оголяло что-то сокровенное и личное. Нет, Гарри вовсе не подумал о чём-то суперособенном, чем можно заниматься уединённо, вдвоём, в свободной квартире… Нет, нет, нет, ни одна интимная мысль не посетила его светлую голову, боже упаси! Просто Луи впервые приглашал его заглянуть в своё личное пространство. Со Стивеном подобное не имело никакого смысла. Это были просто комнаты, в которых стояла мебель, лежали вещи, книги, висели плакаты. С Луи всё почему-то обретало смысл. Моральную составляющую. Как будто их жилища являлись частичным воплощением их внутренних миров. — А я не помешаю? — растерянно спросил Гарри. — Разумеется, нет. Ему оставалось только кивнуть. Гарри не должен был смущаться от мыслей, что побывает в квартире Луи. От мыслей, что всё внутри него ждёт этого. Что он сможет увидеть Луи совсем в другой обстановке. Ведь по логике их общение должно было становиться ближе. Даже на том платоническом уровне, на котором они были. Но Гарри смущался. В доме пахло чем-то похожим на корицу. Правда, оказалось, что квартира не совсем принадлежала Луи. Он временно снимал её, потому что ему пришлось перебраться в Манчестер по работе несколько месяцев назад. Но обжиться в ней Луи уже успел. Об этом свидетельствовали раскиданные там и сям вещи, которые тот быстро подобрал и скинул на предназначенный для этого стул «для сбора хлама». В остальном квартира выглядела весьма уютно и опрятно. Хотя, разумеется, было невооруженным взглядом видно, что Луи жил в ней один. Кстати, об этом. Удивительно, что мысль о том, живёт ли Луи с кем-то или нет, есть ли у него с кем-то серьёзные отношения, никогда не посещала голову Гарри прежде. Наверное, окажись он в квартире Луи несколько раньше, эта мысль обошла бы его стороной. Но Луи сам посеял её в голове Гарри. И теперь Гарри не мог перестать думать об этом незначительном факте. — У меня много разного чая, предлагаю тебе выбрать, — Луи пригласил Гарри на кухню. — Пожалуйста, чувствуй себя как дома. Можешь смотреть и трогать всё, что захочешь. Но так как Гарри ничего не ответил, сочтя это обращение за дежурную вежливость, Луи пришлось добавить: — Иначе я буду чувствовать себя некомфортно. — Хорошо, тогда я должен сам выбрать себе чашку? Луи указал рукой на шкафчик. Гарри внимательно рассмотрел его содержимое. Часть посуды была отставлена в сторону — ею, очевидно, не пользовались. И принадлежала она, скорее всего, хозяевам квартиры. А чуть ближе к краю стояли несколько абсолютно разномастных чашек, которые, видимо, являлись собственностью Луи и были привезены им из Лондона. Гарри решил выбрать одну из них. И взял в руки большую серую чашку в форме слоника. — Мне нравится эта, — твёрдо произнёс он. Луи смотрел на него туманным задумчивым взглядом. Прислонившись к стене, разглядывая потёртую чашку в руках Гарри. На секунду тому показалось, что, может быть, он сделал что-то не так и занял кружку Луи, например? Он уже хотел было отставить её в сторону, но губы Луи тронула лёгкая, немного грустная улыбка. — Она тебе подходит. Чай? На столе оказался большой поднос с разными баночками. Гарри решился открыть ближайшую к нему. Сладкий запах защекотал кончик носа. — Это фруктовый, его любит старшая из моих младших сестёр. — А этот? — он указал на следующую. — Зелёный с мятой. Вот ещё, — Луи протянул ему одну из баночек. — Он с чем? — С ароматом специй. Попробуем? Они заварили именно его. Луи забрал две кружки в гостиную, они с Гарри разместились на большом мягком ковре. Здесь было особенно уютно, по мнению Луи. — На самом деле, ты можешь приходить, когда тебе захочется. Я не против, если ты будешь заниматься здесь. — Ну уж нет, я буду отвлекаться на разговоры с тобой, — Гарри даже не потянулся за рюкзаком, чтобы достать свои распечатки. — Зачем мне экзамены, когда я могу говорить с тобой обо всём на свете? — А я могу быть и строгим наставником, знаешь ли. Гарри нравилось смеяться с Луи. Ему нравилось абсолютно всё в их общении. Особенно то, с какой искренней заинтересованностью Луи всегда слушал его. Даже если это всего лишь касалось распечаток с тренировочными тестами. Луи было важно всё. И Гарри обожал это, отвечая полной взаимностью. Сидя на ковре в небольшой съёмной квартире Луи, они искали уединения для души. Друг для друга. Это было совсем не похоже на желание влюблённых зажаться вместе в укромном уголке. Не похоже на зависание подростков. И, наверное, даже если бы между ними были какие-то романтические связи, ничто всё равно не изменило бы эту прекрасную гармонию. Гарри начал понимать: дело было не в платонических границах, дело было в Луи. Разве что не мог решиться проверить это. Канатоходец, вышагивающий по тонкой нити. Гарри не был готов ставить на кон их дружескую идиллию. Но эта мысль уже была столь близка... — Иногда, когда ты долго молчишь, я жалею, что не могу забраться в твою голову и узнать, о чём ты думаешь, — произнёс Луи, рассматривая лицо Гарри, который смотрел куда-то поверх своих распечаток. Они вместе разобрали парочку тестов. Луи находил это безумно занимательным, потому что в его жизни выпускная аттестация проходила немного по другой схеме. Да и вообще, в своё время школьные выпускные экзамены были последней вещью в списке приоритетов его волнения. Гарри не стал спрашивать, почему, скорее всего, Луи просто не был образцовым учеником, вот и всё. А Луи не стал углубляться в подробности. — А мне, наоборот, кажется, что ты всё обо мне знаешь, — ответил Гарри, бросая взгляд на часы. — Теперь, я думаю, пора вернуть меня домой. Луи встал и помог подняться Гарри. — Слоник будет ждать твоего следующего визита. Ездить в машине Луи стало уже чем-то совсем обычным. Почти повседневным. Гарри почему-то очень многое прежде не замечал. Никого из своих друзей он не подпускал к себе так близко и так скоро. Никому из своих друзей он не позволял столь трепетно заботиться о нём. Его друзья были на каком-то другом уровне заботы и внимания. Забота Луи была, вне сомнений, наполнена любовью, но не той сладко-романтической влюблённостью, присущей, например, Стиву, а глубокой, сознательной, пропитавшейся временем. Гарри никогда прежде не осознавал этого, но здесь и сейчас, в салоне фиолетовой Mazda, он никак не мог перестать анализировать. Он никогда прежде не получал такую заботу от кого-то, кто не был близким членом его семьи. С семьёй всё было более чем обоснованно. Забота же и любовь Луи, будто бы отточенные годами, были феноменальны. Глинт был прав: Луи смотрел на Гарри по-особенному. И на самом деле Гарри всегда это видел. Он просто не задумывался, смотря сквозь. — Как красиво… — восхитился он, когда Луи притормозил недалеко от дома Гарри. Солнце медленно опускалось за горизонт, розовые облака проплывали по небу, на котором кто-то разлил палитру заката. Гарри оттолкнул дверь, выбираясь из машины. Луи вышел за ним следом, хлопнув водительской дверцей. Было в его движениях что-то сдержанно-резкое, когда он обогнул машину и оказался рядом. — Не хочу, чтобы это заканчивалось, — Гарри чуть повернул голову, чтобы взглянуть на Луи. — Что именно? Не хочешь домой и делать уроки? — поддразнил тот, усмехнувшись уголками губ. Гарри медленно покачал головой. — Я не об этом. Снова этот глубокий, мягкий, немного тоскливый взгляд. Но от него впервые бросило в дрожь. Растворяющуюся во всём теле. Кажется, теперь Гарри будет растворяться каждый, каждый, каждый раз. — Я тоже не хочу, — признание Луи прозвучало хрипло и тихо. Гарри не смог сдвинуться с места, хотя на улице было прохладно, а вечерний ветер задувал прямо под свитер. Момент гипнотизировал. Особенно, когда Луи чуть придержал его ладонь. Холодные пальцы коснулись кожи Гарри. Усиливая дрожь. Ускоряя растворение. — Но иногда начало и конец — это одно и то же, — добавил Луи. Нет, почти выдавил из себя. С неуловимой горечью и грустью, словно вынашивал эту мысль долго-долго. Словно, будучи озвученной, она стала каким-то негласным приговором. Приговором к чему? У Гарри не было времени понять. Так же, как и не было времени осознать, что он сделал, когда его тело само подалось вперёд, совсем чуть-чуть приподнявшись на полупальцы. Губы Луи были онемевшими. Они даже не дрогнули от поцелуя-прикосновения. Будто сделанные из камня. Холодного камня. В следующую секунду Гарри решил, что ошибся, и отступил назад. Ком прорезал горло, опускаясь по нему с болезненным спазмом. Руки задрожали теперь уже от страха. Гарри хотел было что-то сказать, но только приоткрыл рот. В немом вздохе. Испуганный и растерянный взгляд Луи бегал по его лицу. — Подожди… это наш первый поцелуй? — осторожно спросил он. Что за глупый вопрос? — И ты не ответил на него, — прошептал Гарри, ему хотелось спрятать лицо, чтобы Луи не видел отчаяние и страх в его глазах. Только вот Гарри никак не мог найти в себе силы опустить голову вниз. И уйти. Луи поперхнулся. А его цепкие пальцы поймали Гарри за локоть подтягивая ближе. Горячее дыхание обожгло Гарри рот. Он почувствовал, как его прижали к пассажирской двери машины. Осторожно и ненавязчиво. Как рука Луи разжала локоть и медленно опустилась Гарри на талию, разрываемая дрожью. Гарри ощущал эту дрожь через ткань своей одежды. Другая рука Луи оказалась рядом с его плечом, тот упирался ею в машину. Губы Луи начали властно, вынуждая Гарри, разрываемого между вспышкой страха и вспышкой обиды, подчиниться. И ответить. Поддаться. Позволяя поцеловать себя так, как Луи того хотел. Горячо и нежно одновременно. Мир в одно мгновение осветился яркими красками. Гарри закрыл глаза, разрешая себе утонуть в этих немыслимых ощущениях. Огня и льда. Мягкости и страсти. Задохнуться. Луи целовал его бережно, трепетно, но одновременно столь отчаянно и самозабвенно. Словно желая сделать их первый поцелуй прекрасным творением истории. Словно других больше не будет. Создавая самое незабываемое головокружительное воспоминание. Они прервали этот безумный плен на несколько секунд, чтобы вдохнуть новую порцию воздуха. После Луи прикоснулся к губам Гарри снова, теперь уже почти невесомо. Оставляя мягкие поцелуи по всей линии губ. Пальцы Гарри сами очутились вблизи лица Луи, обхватив его щёки. Проскальзывая по слегка колючей щетине. — Не хочу отпускать тебя… — прохрипел Луи, не желая отстраняться. — Не волнуйся, после таких поцелуев не сбегают, — шепнул Гарри, приоткрывая глаза, ткнувшись носом Луи в щёку. Всё же им пришлось оторваться друг от друга. Но Гарри был бы не прочь, если бы этот поцелуй длился вечность. — Скоро увидимся, да? — осторожно спросил он, Луи ещё раз притянул его к себе, только на этот раз, чтобы поцеловать в лоб. — Конечно же, — выдохнул он, и Гарри различил отчётливую дрожь в его голосе. Ощутил дрожь его тела. Гарри хотелось улыбаться, пока его мозг пребывал в забвении. Утонул в эйфории счастья. Но необъяснимая грусть чуть отдавала солёным привкусом на языке. Ему показалось, что он видел на глазах Луи слёзы, когда тот разворачивал автомобиль. А может быть, это просто были отблески света. Гарри не успел понять. Он посмотрел вслед удаляющейся машине. А затем — на алое небо, под которым ему подарили лучший поцелуй в его жизни. Теперь он больше никогда не сможет смотреть на закат, не вспомнив этот вечер. Луи медленно, но верно пропитывал собой всю жизнь Гарри. Это было опасно. И сладко.