pour up

DEAN feat. ZICO – 풀어 (Pour Up) Kåm∆nd¡ – SMOKE CLUB

Тэхен ловит чужой взгляд совершенно случайно. В потемках, мигающих разноцветными вспышками в такт какому-то клубному треку, с усиленными басами, глаза незнакомца режут лезвиями и обжигают. Тэхен как-то спьяну пытался коснуться пальцем пламени зажигалки. Жглось оно меньше, стоит сказать. Внезапно в крови оказывается достаточно адреналина и алкоголя, чтобы начать откровенно провоцировать того парня. Тэхен чуть отворачивается, все еще не сводя взгляда, смотрит чуть искоса, задумчиво облизываясь. Губы незнакомца трогает легкая усмешка, словно он принимает приглашение поиграть в «кошки-мышки». Тэхену плевать, что на стойке перед ним типично бабский арктически-холодный лонг с до тошноты похабным названием. В бокале больше льда, чем водки, сока и чего-то еще, чего он не помнит. Он отводит взгляд, словно тот парень его не интересует, водит кончиком пальца по мокрому из-за конденсации боку бокала, потом размешивает коктейль трубочкой. Лед тихо звенит, но из-за музыки этого не слышно. Тэхен нутром чувствует на себе чужой взгляд, и специально наклоняет голову к плечу, открывая для обзора смуглую шею и тонкие ключицы. Широкий ворот футболки совершенно не скрывает их. Ему льстит внимание, льстит то, что не зря он так прихорашивался перед зеркалом. Старался выглядеть небрежно, но в то же время подчеркнуть свои выгодные стороны. Чимин, пропавший где-то на танцполе, возмущался долго и забористо, мешая сеульский и пусанский диалект. Это все выглядит как подобие приват-шоу, он делает это все для одного человека. Его зритель – вроде обычный парень, крашенный в рыже-русый, но не шатену-Тэхену его судить. У него высокие скулы, острый нос и подбородок. А еще у него пронзительный взгляд, на дне которого сидит необъяснимая и непонятная для Тэхена тьма. Именно она и привлекает, пробуждает любопытство. Сказать честно, ему нравится чувствовать себя Пандорой, открывать ящики с чужим дерьмом и переворачивать их вверх дном. Было в этом что-то будоражащее кровь. Чимин из-за этого называл его больным на голову. А Тэхен и не отрицал этого, потому что вполне здраво расценивает себя странным. Хотя он не считает нормальным никого. Просто потому что нормальных людей не бывает. Тэхен, словно невзначай, касается пальцами шеи и ключиц, теребит цепочку с подвеской в виде клыка и бросает косой взгляд на своего зрителя. Тот все так же не сводит с него взгляда, и Тэхен, не удержавшись, чуть улыбается, подперев подбородок кулаком и касаясь губ большим пальцем. Он знает, что нужно делать и за какие ниточки дергать. Знает, что у него от природы яркие губы и тяжелый с поволокой темно-карий взгляд. Жаль, что он сегодня не надел голубые линзы… Хотя, черт с ними, этими линзами, потому что его незнакомец улыбается ему своей белозубой – Тэхен клянется, прямо голливудской, - улыбкой, и у него перехватывает от нее дыхание. Может, он ошибся, и никакой тьмы в этом парне и в помине нет? Потому что улыбка у него слишком прекрасна, чтобы принадлежать какому-то сволочному ублюдку. Только улыбка эта совершенно не вяжется со взглядом, от которого по спине холодок. Тэхен понимает, что играется с огнем, только вот азарт от этого осознания никуда не пропадает, а совсем наоборот – лишь усиливается. Он снова опускает взгляд на коктейль перед собой, ловя губами трубочку и делая пару глотков. Он резко кидает косой взгляд в сторону того парня, но натыкается на пустое место. В груди неприятно сжимается от обиды, и Тэхен даже успевает надуться и мысленно одарить сбежавшего парня парочкой довольно-таки нелестных эпитетов. Но, в один момент, загривка касаются чьи-то пальцы и плавным медленным движением опускаются ниже по позвоночнику, вплоть до поясницы, где и останавливаются. Тэхен замирает, напрягшись всем телом, и немного опасливо сглатывает. Взгляд у него сейчас наверняка, как у загнанного в угол оленя. - Удивительно, что ты во мне еще дырку не протер, - на ухо слегка насмешливо хмыкают, а у Тэхена внутри что-то переворачивается от хрипловатого голоса. Он чуть поворачивает голову, чувствуя, как рука с поясницы совершенно хозяйским жестом переместилась на талию. - То же могу сказать и о тебе, знаешь ли, - он чуть усмехается в ответ, лишь слегка приподнимая уголки рта. - Сложно не ответить на такие откровенно провоцирующие взгляды. - Провоцирующие? Не понимаю, о чем ты, - Тэхен тихо фыркает, отпивая от своего коктейля еще несколько глотков. Парень становится сбоку от него, прислонившись боком к барной стойке. – К тому же, перед тем, как предъявлять претензии, разве не принято сначала представиться? – Тэхен осторожно обхватывает запястье приобнимающей его руки и скидывает ее со своей талии, про себя отмечая, что их игра в «кошки-мышки» неожиданно вышла на новый уровень. И, если быть честным, вблизи от этого парня веет еще большей опасностью, чем издалека. - О, теперь играешь в недотрогу? – в ответ ему усмехаются еще шире, приподняв бровь. Тэхен уже готов возмутиться, как его прерывают. – Хосок. - Тэхен. И тебе просто показалось, ты слишком высокого мнения о себе, - Хосок поднимает на это уже обе брови, чуть морща лоб, и Тэхену отчего-то становится неловко от того, насколько прозрачны все его действия для этого человека. Неловко и немного не по себе. - Лучше допивай свой коктейль, и пойдем танцевать. - Кто сказал, что я танцую? – от подобной наглости Тэхену захотелось высокомерно вздернуть нос и отвернуться. Да он любит выставлять себя стервой и капризничать. Многих это отталкивало, что порою было ему даже на руку. Он редко заходил настолько далеко, знакомясь в клубах, вроде этого. Максимум – ни к чему не обязывающий флирт, который сейчас грозился перерасти во что-то более серьезное. - А кто сказал, что я не могу научить? – снова хриплый голос на ухо, и Тэхен совершенно неожиданно не хочет ему противиться, только поджимает губы, словно он делает большое одолжение, соглашаясь на это подобие приглашения. Он допивает коктейль медленными глотками, не глядя на прожигающего его взглядом Хосока. Тэхен буквально кожей чувствует его медленно иссякающее терпение, но от чувства, словно идешь по краю лезвия, кровь вскипает. Как только он делает последний глоток и ставит бокал на стойку, Хосок обхватывает его запястье и тянет в сторону танцпола. Тут прожекторы кажутся еще ярче, чем у барной стойки, где до этого отсиживался Тэхен. В такой толпе сложно было двигаться, чтобы невольно не задевать кого-нибудь, а еще в такой толпе необязательно быть хорошим танцором. Как там говорится? Алкоголь – тот, кто убедит тебя в том, что ты можешь все, что угодно. И Тэхен не то, чтобы совсем не умел танцевать, скорее просто любил дурачиться под музыку, но при Хосоке он этого не собирался делать. Они оказываются в самом центре танцующей толпы, и Хосок притягивает его за талию ближе к себе, легко поводит бедрами под музыку, неотрывно глядя ему в глаза. Движения у него уверенные, Тэхену, с одной стороны, хочется его оттолкнуть, потому что он слишком близко, но с другой – он не может оторваться от глаз напротив. Он невольно начинает повторять движения, осторожно уложив ладони на бедра Хосока. Тот чуть усмехается и перемещает одну руку на его загривок, притягивая еще ближе, что они едва ли не касаются лбами. Тэхен прикрывает глаза, потому что уже не может удерживать нить зрительного контакта. Ему кажется, что он чувствует сердцебиение в груди Хосока, или это так ухает басами музыка. Скулы касаются губами, и Тэхен слышит голос у уха, пытающийся перекричать громкую музыку. - Не зажимайся, расслабься, не собираюсь я тебя есть, - Хосок усмехается, тихо фыркнув, и Тэхен чувствует его дыхание на своей шее. Он правда старается расслабиться, вслушивается в музыку, дает гипнотическому биту занять все его мысли. - А вдруг ты маньяк какой, и прикончишь меня при первой же возможности? – Тэхен склоняет голову набок, чуть щурясь, и нервно облизывает губы. Он пытается поймать взглядом глаза Хосока, а, поймав, видит в них легкую насмешку, с какой обычно смотрят на детей, сказавших какую-то глупость. Тэхен поджимает губы и вырывается из объятий, пытаясь уйти. А чего он ждал, это все наверняка закончится одноразовым перепихом, а потом они разбегутся кто куда. Сеул слишком большой, чтобы они еще хоть когда-либо встретились. Так что не удивительно, что в нем видят не больше, чем симпатичную мордашку и слегка стервозный характер. Чуть выше локтя сжимаются пальцы, и его притягивают обратно, на этот раз обняв за талию со спины, крепко прижав к себе. - Послушай сюда, если бы я хотел тебя прикончить, то просто бы поджидал в какой-то подворотне, а не тратил свое время на то, чтобы тебя облапать, - голос Хосока не казался злым, но отдавал сталью в интонациях. Он касался губами края ушной раковины, снова медленно втягивая Тэхена в танец. – Расслабься, наконец, и получай удовольствие от оказываемого внимания. Я же вижу, что тебе нравится. Он ведет кончиком носа по шее, и от его прикосновений и голоса Тэхен медленно расслабляется, сам себе удивляясь. Он чуть откидывает голову на плечо Хосока, кожей чувствуя его усмешку рядом со своей ключицей. Крепкая хватка на талии ослабевает, и руки опускаются ниже на бедра, направляя в танце. Он не понимает, почему он больше не принимает попыток вырваться и уйти, ведь самоуверенность Хосока, пусть и небезосновательная, немного раздражает. Раздражает, и в то же время подкупает. Тэхен невольно доверяется ему, прикрыв глаза, и отдается музыке и прикосновениям. Они дурманят, заполняя собой все мысли. Закинув руку за голову, он зарывается пальцами в волосы на затылке Хосока. Как танец медленно превращается в прелюдии, Тэхен не замечает. Дыхание медленно сбивается с ритма, как и пульс, ускоряясь, а тело реагирует на прикосновения то волнами холода вдоль позвоночника, то жаром. Он уже сам начинает прижиматься к Хосоку сильнее, сам дразнит, специально лишний раз потирается бедрами о чужой пах, и негромко охает, чувствуя предостерегающий укус на шее. Охает, и тут же шало и немного пьяно улыбается, продолжая дразнить и играться. - Если ты сейчас же не прекратишь, я просто выебу тебя в кабинке туалета, - голос у Хосока низкий, и Тэхен словно нутром чует, что еще немного, и в нем появятся рычащие нотки. Но он лишь поворачивается к Хосоку лицом, обнимая его за шею, и лохматит волосы на затылке, зарываясь в них пальцами. - А что, если я на это и нарываюсь, - он кривит губы в легкой усмешке, а в темных глазах, отражающих свет прожекторов, черти. Хосок не отвечает ничего, только хватает его за запястье – второй раз за вечер – и тянет его через толпу людей. Тэхен облизывает губы и тащится за ним, не сопротивляясь. Он уже чувствует, как будет жалеть после. Едва кабинка закрывается за их спинами, Тэхену уже плевать, что его вот-вот трахнет едва знакомый ему парень, в туалете клуба, пусть там и относительно чисто. Потому что Хосок целуется так, словно хочет забрать его душу. Тэхен с готовностью отвечает, едва ли не забывая, как дышать, цепляется пальцами за чужие плечи, забираясь ими под куртку. Он опускает руки ниже, бесстыдно прижимается ближе, запуская их под чужую футболку, обжигая ладони горячей кожей и напряженными мышцами под ней. Хосок по-хозяйски сжимает руки на ягодицах и прижимает его за бедра теснее к себе. А Тэхен, как кот, послушно ведет бедрами, потираясь. Хосок почти скалится, сжимая зубы, и дергает его за волосы на затылке, заставив запрокинуть голову и открыть шею. Тэхен охает, и знает наперед, что в ближайшее время он будет ходить лишь в водолазках и шарфах, потому что на шее не будет живого места от укусов и засосов. На особо чувствительный укус у основания шеи, Тэхен почти стонет от боли, тут же шипя и ведя короткими ногтями по чужой спине, наверняка оставляя на смуглой коже красные полосы. Тэхен снова вплетает пальцы в чужие волосы, настойчиво выпрашивает поцелуй и негромко стонет в чужие губы, получив его. Хосок опускает ладонь на пах поверх ширинки, сжимает пальцы почти до боли. У Тэхена почти галактики перед глазами, он запрокидывает голову, больно ударившись затылком о деревянную перегородку между кабинками, и громко стонет, жмурясь, как кот. Он скорее интуитивно чувствует, чем видит усмешку на губах Хосока, когда тот расстегивает на нем любимые кожаные брюки, а после грубо разворачивает его лицом к стене, за шею, практически вжимая в нее носом, а другой рукой тянет за бедра к себе. - Будешь хорошей шлюшкой и растянешь себя, или я могу со спокойной душой тебя порвать? – у Тэхена по спине мурашки от властных ноток в голосе, и он шумно выдыхает, облизав губы, и тянет собственные пальцы в рот, торопливо облизывая их, а после заводя руку за спину. Он затылком чувствует на себе пристальный взгляд, и это кружит голову сильнее, чем любой алкоголь. Он мог бы начать дергаться, вырываться, но он сам знал, что нарвался, поэтому это было бы больше, чем глупо. Хосок грубо сжимает пальцы на его бедрах – Тэхен уверен, там тоже останутся синяки, - разводит ягодицы в стороны, наблюдая за тем, как он вводит в себя пальцы, постепенно увеличивая их число, тихо шипит и мычит, толкаясь ими глубже. Тэхен не знает, что возбуждает его сильнее, прикосновения Хосока или его пристальные взгляды. Согнув пальцы, пройдясь ими по простате, Тэхен стонет и не слышит звука расстегиваемой ширинки, но слышит шелест упаковки презерватива, закусывая губу. Хосок сжимает его запястье, принуждая вытащить пальцы, снова кладет ладони на его бедра и входит одним резким толчком под аккомпанемент вскрика Тэхена, сразу же начиная двигаться. Тэхен знает, что он плохо растянут, и он жмурится от боли, шипит и сжимает пальцы в кулаки, опираясь о стенку. Хосок недовольно цыкает, пытаясь двигаться, но Тэхен слишком напряжен и зажимается, поэтому он хватает его за каштановые волосы, у самых корней, чтобы не больно, слегка разворачивает его и наклоняет сильнее. Тэхен едва успевает вцепиться пальцами в сливной бочок, чтобы не поцеловаться с ним носом. Хосок отпускает его волосы, ведет узкой ладонью по спине, надавив на поясницу, заставив прогнуться сильнее, и начинает двигаться размашистее и глубже. Тэхен шипит и стонет уже не от боли, хотя все еще чувствует ее отголоски. А через минуту Хосок звонко ударяет его ладонью по заднице, и он почти кричит, выгибается сильнее, удивленно распахнув глаза. Хосок бьет еще раз, и Тэхен невольно сжимается вокруг его члена сильнее, запрокидывая голову и едва ли не давясь громким стоном. Вокруг горла сжимается ладонь, и Тэхен чувствует усмешку Хосока рядом со своим ухом. Он сначала пугается не на шутку, цепляется пальцами в сжимающуюся руку, пытаясь оттянуть ее от себя, но Хосок только агрессивнее двигается внутри, что он совершенно теряется в пространстве, зажмурившись. В голове проносится мысль, что его удушенный хладный трахнутый трупик найдет кто-то под утро. А он так и не написал завещание, что свою коллекцию видеоигр он завещает Чонгуку, большого плюшевого крокодила – Чимину, а гору философских книг – Намджуну-хену. - Расслабься, - тихий хриплый голос на ухо, и Тэхен невольно слушается, опирается на сливной бочок и выгибается сильнее, прикрывая глаза. Он не знает, почему так послушно себя ведет, почему доверяет Хосоку. Может, дело в его голосе, от которого у него мурашки каждый раз, когда тот что-то говорит ему на ухо. Или в том, что он выглядит слишком уверенным во всем, что бы он ни делал. Рука сжимается на горле сильнее, перед глазами плывут разноцветные круги, а Хосок, кажется, вытрахивает из него душу. Тэхену словно мало этого, он двигается навстречу, встречая толчки на полпути, и если бы не рука, сжимающаяся на горле, в туалете его стоны заглушили бы музыку. Когда он уже готов вот-вот потерять сознание, Хосок прижимается губами к его уху, выдыхает тихое повелительное «кончай», сомкнув ладонь на его члене, быстро двигая ею в такт быстрым толчкам. И Тэхен, словно послушавшись его приказа, кончает, и хватка на горле медленно ослабевает. Даже не смотря на то, что он кончил, Хосок все еще продолжает в нем двигаться, и Тэхен сначала закашливается, горло дерет от спазмов, на глазах выступают слезы, но тут же давится собственными громкими стонами, потому что он слишком чувствительный после оргазма. Хосок кончает, войдя до упора и кусает напоследок основание шеи, оставляя если не кровоподтек, то синяк от зубов. А после отпускает Тэхена, выбрасывает использованный презерватив и застегивается. - Ну, бывай, - Хосок солнечно улыбается и уходит, махнув на прощание. Тэхен заторможено провожает его взглядом, застегивается, приводит себя в порядок. Только через полчаса он обнаруживает, что кошелек с документами и деньгами благополучно исчез. *** На следующий день после занятий, он выходит в компании Чимина из корпуса университета в самом прескверном настроении, в котором он вообще может быть. Чимин весь день крутится вокруг него, как курица-наседка, только сильнее раздражая. Кажется, он даже обиделся, когда Тэхен один раз на него прикрикнул, и теперь дуется, но извиняться он не намерен. На улице прохладно, и Тэхен искренне благодарен середине октября за это, потому что он спокойно может носить водолазки, и никто не будет косо на него смотреть. Как быть с документами, он не знает, но делать нечего и, скорее всего, придется их восстанавливать. По крайней мере, так он думает, пока не натыкается на знакомую фигуру, облокотившуюся на черный байк недалеко от входа. Тэхен сначала замирает, глупо моргая и приоткрыв рот, а потом быстро облизывает губы и решительно идет к нему. Хосок замечает его на полпути, ухмыляется, поигрывая его кошельком в руках. Тэхен готов обрушится на него всем своим словарным запасом нецензурных выражений, но осекается, когда Хосок протягивает ему кошелек, стоит ему подойти. Тэхен выхватывает у него кошелек и заглядывает внутрь, проверяя, все ли на месте. - Не хочешь ли прокатиться? – Хосок щурит глаза и склоняет голову набок, пристально глядя ему в глаза. И, почему-то, Тэхен уже знает, что он согласится.