Борцы за свободу Ба Синг Се

      Проснулся Зуко довольно поздно. Солнце уже светило вовсю, и вокруг стоял громкий нестройный гул голосов – судя по всему, большинство пассажиров парома давно бодрствовали. Зуко медленно сел на своей лежанке, потер лицо, разгоняя остатки сонливости, и машинально провел рукой по волосам.       – Доброе утро, племянник.       Зуко бросил быстрый взгляд на дядю Айро. Тот сидел рядом с ним, неторопливо штопая свою в очередной раз прохудившуюся робу. Грязный, оборванный, с неухоженной спутанной бородой, с осунувшимся из-за ранения, усталости и многонедельного голодания лицом, он имел довольно жалкий вид. Зуко вдруг осознал, что и сам выглядит не намного лучше, и на него вновь навалилась невыносимая тоска. Как же он устал от всей этой нищеты! Как же хочется домой!       Зуко крепко стиснул зубы и усилием воли отогнал от себя эти мысли. Когда он поднялся на этот паром, то сам подписал себе окончательный приговор. Так что пора уже смириться с новым положением вещей. Домой он не вернется никогда.       – Доброе, – коротко ответил Зуко и, отбросив одеяло, которым был прикрыт, поднялся на ноги. Он вдруг сообразил, что не укрывался, когда ложился спать. Видимо, это сделал дядя. – Почему ты меня не разбудил?       Дядя Айро, не отрываясь от своего занятия, пожал плечами.       – Я подумал, что тебе нужно выспаться. Раз уж ты сам не проснулся. Торопиться нам некуда – впереди еще целый день пути.       Зуко не ответил и принялся молча складывать одеяла. Лучше бы дядя его все же разбудил: перед пробуждением ему снился очень тяжелый сон.       В сновидении Зуко находился на своем военном корабле. Только корабль почему-то казался гораздо больше, чем был на самом деле. А еще освещение. Газовые лампы светили не красноватым, а бледно-зеленым светом. Мертвенным и холодным. Зуко долго бродил по бесконечным узким переходам с низкими железными потолками и никак не мог сориентироваться, где находится. На корабле не было ни души: ни дяди Айро, ни членов команды, ни слуг. Никого. Вокруг царила мертвая тишина, и только эхо его собственных шагов по железному настилу гулко отражалось от голых железных стен.       В какой-то момент обстановка вдруг изменилась. Зуко даже не смог понять, как это произошло. Стены вдруг стали каменными, коридоры расширились, и откуда-то повеяло могильным холодом. Зуко оказался в тоннеле, который походил на бункер в вулкане под городом столицы в Стране Огня, только все с тем же зеленоватым холодным освещением. Он торопливо пошагал вперед, в поисках выхода заглядывая за каждую попадающуюся ему на пути дверь, но раз за разом натыкался лишь на глухие каменные преграды.       Так прошло довольно много времени. Зуко уже задыхался от усталости, но не останавливался, упрямо бредя вперед. И вдруг, безо всякой надежды открыв очередную дверь, неожиданно увидел за ней большой, утопающий в зеленоватом полумраке зал. Окрыленный успехом, Зуко торопливо перешагнул порог, и в тот же момент дверь за ним с грохотом захлопнулась. Он попытался открыть ее, но тяжелый металлический створ не поддавался. Тогда Зуко развернулся и только в этот момент понял, что оказался в склепе. Вокруг него возвышались мрачные каменные статуи и стояли огромные саркофаги. У Зуко даже мороз по спине пробежал. Он был здесь совершенно один, среди мертвецов, в тишине, холоде и мертвенном зеленом свете.       Зуко медленно побрел между гробниц, пытаясь найти выход. Зал был огромным, его пространство утопало в тенях, невозможно было даже понять, где он заканчивается. Зуко пробирало холодом, но ему даже в голову не приходило создать огонь, чтобы согреться. Он просто шел вперед, и вдруг у него под ногой что-то глухо звякнуло. Опустив взгляд, Зуко увидел валяющийся на устеленном гладкими каменными плитами полу хорошо знакомый ему меч-крюк.       Зуко внезапно объял смертельный неконтролируемый ужас. Он даже не осознавал, что именно ввергло его в это состояние, но ничего не мог с собой поделать. Это уже был не просто страх, навеянный жутким местом. Это была настоящая паника. Зуко схватил клинок, лихорадочно огляделся по сторонам, пытаясь высмотреть среди саркофагов его хозяина, но все было напрасно. Его по-прежнему окружала лишь тишина и полная неподвижность мертвых каменных стен.       Тряхнув головой, Зуко решительно отогнал от себя вновь охватившее его мерзкое чувство страха, подобное тому, что он пережил во сне. Наверное, просто все эти мрачные мысли о вынужденной будущей жизни в стенах Ба Синг Се навеяли на него этот кошмар. Вот уж действительно, каменная ловушка. Радоваться было нечему.       – Выпьешь чаю, племянник?       Зуко вновь перевел вопросительный взгляд на дядю.       – Чаю?       – Работник камбуза позволил мне вскипятить немного воды, – пояснил дядя Айро. – Очень приятный человек. Так что я заварил нам с тобой чаю. Правда, он уже, наверное, остыл, но я могу его опять разогреть.       Произнося последнюю фразу, Айро лукаво подмигнул Зуко. Тот недоуменно нахмурился, пытаясь понять, что тот имеет в виду, а в следующую секунду до него вдруг дошло.       – Дядя, прекрати! – склонившись над дядей, прошипел он, так, чтобы его больше никто не мог слышать. – Не вздумай разогревать чай здесь, слышишь?       Дядя Айро скептически прищурился.       – Ну, если ты предпочитаешь пить чай холодным…       – Да, я буду пить чай холодным, – отрезал Зуко и отвернулся.       Что дядя Айро себе думает? Неужели ему было мало того случая в Туманном Оазисе, когда их опознали, и только благодаря помощи старика из Ордена Белого Лотоса им удалось уйти невредимыми? На этом пароме, да и в Ба Синг Се им даже некуда будет скрыться. Если кто-нибудь хотя бы просто заподозрит, кто они такие, жестокой мучительной смерти им будет не избежать.       Кто-нибудь! Зуко даже зажмурился на мгновение, когда воспоминания о прошлом вечере вдруг вернулись, накатив на него мощной сокрушительной волной. Смеллерби и Лонгшот знают, что он – покоритель огня. А Джет теперь знает всё. Абсолютно всё. Зачем, зачем Зуко рассказал ему? Что на него нашло вчера вечером? Не подписал ли он тем своим откровением и себе, и дяде смертный приговор?       Зуко окинул палубу быстрым взглядом, ища среди беженцев своих знакомых, однако их нигде видно не было. Может, нужно всё рассказать дяде и попытаться сбежать, пока еще не слишком поздно?       – Эй, доброе утро! – раздался откуда-то сбоку знакомый голос.       Зуко буквально окаменел. Он медленно повернул голову и встретился с насмешливым взглядом Джета, который стоял, сложив руки на груди, небрежно облокотившись на опору навеса, и смотрел прямо на него.       – Доброе утро, Джет, – приветливо ответил дядя Айро. Он оторвал остаток нити, аккуратно воткнул иголку в моток на катушке и убрал катушку в мешок. – Как спалось сегодня?       – Да, знаете, как-то не очень, – с улыбкой признался Джет – вид у него действительно был не слишком отдохнувшим. – Долго не мог уснуть.       – Наверное, с непривычки? – предположил дядя Айро.       Джет пожал плечами.       – Наверное. Мне раньше никогда не доводилось ночевать на корабле. А вам?       – Мне доводилось. – Дядя Айро поднялся, надел свою робу и принялся неторопливо завязывать пояс особым способом, принятым среди военных народа огня. – Много раз. Так что к судовой качке мне не привыкать.       Джет равнодушно проследил за его действиями и широко зевнул, даже не удосужившись прикрыть рот ладонью.       – На этом пароме совершенно нечего делать, – скучающим тоном протянул он.       – Так поспал бы подольше, – заметил дядя Айро.       Джет снова обаятельно улыбнулся. Зуко вчера вечером видел, как Джет общался и с дядей Айро, и с другими пассажирами парома, и только изумлялся, как легко тот располагал к себе окружающих одной только этой улыбкой.       – Я бы спал до полудня, или даже еще дольше, но меня разбудили. Пацан какой-то мелкий бегал туда-сюда, так что хочешь – не хочешь, а пришлось просыпаться.       Дядя Айро усмехнулся в бороду.       – Дети, порой, могут довести до белого каления, да, Джет?       – Да нет, ну что вы, – не согласился тот. – Они же маленькие, им еще хочется бегать, шуметь, беситься. Ну, так пусть бесятся. Меня это совершенно не раздражает.       Беспокойство Зуко постепенно стало рассеиваться. Настроение беседы между Джетом и дядей Айро было очень легким, непринужденным, и не было похоже, чтобы Джет собирался выдавать их.       – А где твои друзья, Джет? – неожиданно поинтересовался дядя Айро.       Джет неопределенно махнул рукой.       – Где-то там.       – Так позови их сюда, и мы все вместе выпьем чаю. Я еще час назад приготовил чай, и, кажется, получилось недурно. Только нужно сходить на камбуз разогреть его.       – О, это звучит очень здорово! – весело отозвался Джет. – Чай – это как раз то, чего мне сейчас не хватает! С удовольствием, Муши, спасибо.       Дядя Айро расплылся в довольной улыбке, и Зуко едва сдержался, чтобы не хлопнуть себя ладонью по лбу. Сам он ничего не имел против чая, и дядя Айро действительно прекрасно его готовил, но всему же есть предел! По логике дяди, абсолютно все жизненные проблемы можно решить чаем. Хоть бы в Ба Синг Се найти такую работу, чтобы на чаепития оставалось как можно меньше времени.       *       – Ну и жарища!       Зуко искоса взглянул на Джета, который, судя по всему, просто изнемогал от полуденного зноя, несмотря на то, что сидел в тени. После совместного чаепития они вчетвером, со Смеллерби и Лонгшотом, ушли с центральной палубы, спрятавшись от патрулирующих паром стражей между кормовыми надстройками, где и сидели уже несколько часов, праздно коротая время за бессмысленными разговорами. Сам Зуко не испытывал из-за погоды особого дискомфорта. Да, было немного жарко, но вполне терпимо. В любом случае, это лучше, чем холод.       – Хочу в лес, – вздохнул Джет.       – И не говори, – поддержала его Смеллерби. – Деревья, листва, тень и чистый воздух. И воды сколько хочешь, – раздраженно добавила она, поерзав на месте. – Я не мылась уже три дня! Я вся чешусь!       – Оп, оп! Сиди спокойно. – Джет сделал вид, что вылавливает из ее волос какое-то насекомое. – Гляди, у тебя уже питомцы завелись.       – Да пошел ты!       Джет рассмеялся, ловко уворачиваясь от заслуженного пинка. Лонгшот встретился взглядом с Зуко и закатил глаза.       «И такое происходит каждый день».       Зуко чуть улыбнулся в ответ. Лично его шутливые перепалки между Джетом и Смеллерби только веселили, и он не испытывал никакого раздражения.       Зуко много лет не имел возможности общаться со своими ровесниками. После восхождения Лорда Огня Озая на трон он больше не мог обучаться в элитной академии – статус кронпринца запрещал ему посещать общественные школьные учебные заведения, – а времяпровождение с Азулой и ее подругами нельзя было назвать слишком уж интересным. Так что пять последних лет своей и так не слишком долгой жизни Зуко практически все время проводил в одиночестве либо в обществе взрослых людей – слуг, учителей, гвардейцев и членов команды своего корабля. И дяди Айро, конечно. Зуко старался вести себя как взрослый, чтобы не выглядеть совсем юнцом на их фоне, но все равно из-за разницы в возрасте окружающие смотрели на него снисходительно, и ему постоянно приходилось доказывать значимость собственной персоны, не позволять пренебрегать его статусом, особенно после изгнания. Оставшись предоставленным самому себе, Зуко пришлось решать, каким образом он может сохранить собственную честь в глазах хотя бы моряков из своего ближайшего окружения. И он избрал путь самосовершенствования. Он усиленно занимался, самостоятельно, по книгам и с помощью дяди Айро, изучал военное и морское дело, изматывал себя тренировками в покорении огня и владения шуан-дао и со временем действительно добился того, что взрослые люди стали относиться к нему с должным уважением. Однако все это стоило Зуко немалого напряжения, что здорово сказалось на его уравновешенности. Он постоянно чувствовал себя словно взведенная пружина. Ему было достаточно малейшего повода, чтобы взорваться, и он ничего не мог с собой поделать. События последних месяцев тоже отнюдь не способствовали улучшению его состояния. Он был раздражен, унижен и полностью подавлен. Однако, как ни странно, встретившись вчера с Джетом, Смеллерби и Лонгшотом, Зуко стал ощущать себя гораздо лучше. Эти ребята словно каким-то образом влияли на него, с ними он чувствовал себя очень легко и свободно, все его напряжение исчезало, и он в прямом смысле слова отдыхал в их обществе.       – Между прочим, в озере полно воды, – глубокомысленно заметил Джет. – Хочешь, я выброшу тебя за борт, и ты искупаешься?       – Еще посмотрим, кто кого выбросит, – фыркнула Смеллерби. – Тем более, мне совсем не хочется на себе проверять, правдивы ли рассказы того старика из Бухты Полнолуния про это озеро.       – А, ты про чудовищ. – Заметив вопросительный взгляд Зуко, Джет пояснил: – Какой-то старик рассказывал, что в Восточном и Западном Озерах водятся гигантские морские змеи. Видел длинную горную гряду к западу отсюда? – Получив в качестве ответа короткий кивок, он продолжил: – Эта гряда называется Змеиным Перевалом. Она названа так как раз в честь этих змеюк. Фух, как жарко! – Он ослабил ворот рубашки и изнуренно откинулся на стенку деревянной постройки за своей спиной. – В городе, наверное, еще хуже будет.       – Ну, по крайней мере, там не будет людей огня, – машинально отозвалась Смеллерби.       – Ага. Только двое, и всё, – хмыкнул Джет.       Зуко вновь объяла легкая тревога. Он напряженно взглянул на Джета, но тот ответил ему усмешкой, и Зуко с облегчением понял, что Джет просто подтрунивает над ним, точно так же, как минуту назад подтрунивал над Смеллерби.       – Столько людей бежит от войны… – Интонация Джета вдруг стала серьезной. – Мы много месяцев путешествовали по миру. Везде разруха, сожженные деревни, захваченные города и военные базы. Похоже, что Ба Синг Се – это действительно последнее место на земле, где нет войны.       – Не в наших силах остановить войну, Джет, – глухо пробормотала Смеллерби.       – Да, я знаю. И потому мы бежим, как слоновые крысы с тонущего корабля, – бросил Джет, отворачиваясь. Зуко заметил промелькнувшее в его взгляде презрение. Презрение к самому себе.       – Джет, мы же… – начала было Смеллерби, но Джет ее перебил:       – Да-да, Смеллерби, я помню. Мы уже много раз говорили об этом. Я же здесь, верно? Все в порядке. Я еду в Ба Синг Се. – Он поднялся на ноги и устало потянулся. – Эй, Зуко… Ли… Тьфу ты! Как тебя называть вообще? – Джет в сердцах плюнул, и Смеллерби громко прыснула от смеха. – В общем, идем пройдемся, надо поговорить.       Смеллерби скорчила недовольную физиономию.       – Секретничать собрались? Ну идите-идите. А мы пока с Лонгшотом посекретничаем. Да, Лонгшот?       Лонгшот усмехнулся, утвердительно кивнув.       «Нам тоже есть что обсудить».       – Лонгшот у нас главный сплетник, – с серьезным видом добавил Джет.       Зуко не выдержал и тоже улыбнулся. Все это было очень глупо, но одновременно забавно. Ему действительно было хорошо в компании этих ребят. Он поднялся с пола и последовал за Джетом, который к тому времени уже скрылся за углом.              – Зуко, слушай, – тихо проговорил Джет, когда они подошли к борту парома. – Мне нужна твоя помощь. – Он вытащил из рукава соломинку и, сунув ее себе в зубы, оперся локтями на поручень, мрачно уставившись на быстро пробегающие под корпусом судна волны.       Зуко не торопил его. Он молча встал рядом, отрешенно глядя на тянущуюся вдоль всего пути следования парома гряду Змеиного Перевала. В одном месте сплошная горная стена прерывалась, резко уходя под воду, и там сейчас происходило какое-то движение, но горы находились слишком далеко, чтобы Зуко мог разглядеть, что именно. Возможно, это резвились упомянутые гигантские морские змеи или же завязалась стычка военных кораблей армий народа огня и царства земли.       – Ты видишь, какое отношение к беженцам на этом пароме? – снова подал голос Джет. – Нас везут, словно скот. Ни воды, ни еды. Запустили в загон, плеснули помоев в корыто – и выживайте, как хотите.       Зуко промолчал. Не ему было говорить об унижениях. С того момента, как их с дядей объявили предателями народа огня, вся его жизнь превратилась в одно сплошное унижение. Это путешествие – просто очередная капля в сосуд его вынужденного смирения.       – Думаешь, в Ба Синг Се будет по другому? – продолжил Джет. – Беженцы там никому не нужны. А этим людям нужна помощь. Ты видел их? Сколько детей, сколько женщин, сколько больных и стариков. И это только на этом пароме.       Зуко недоуменно нахмурился. Он решительно не понимал, что Джет хочет от него услышать.       Джет оторвался от созерцания воды под кормой и встретился с ним серьезным взглядом.       – Я хочу вернуться к борьбе за свободу.       Зуко недоуменно моргнул.       – Что? В Ба Синг Се? Но ведь в Ба Синг Се нет войны.       Джет криво усмехнулся.       – Смысл борьбы за свободу не только в противостоянии народу огня. Смысл в том, чтобы помогать всем, кто в этом нуждается. Думаешь, этим людям не нужна помощь? – Он махнул рукой в сторону центральной палубы. – Сами они себе помочь не смогут, и сомневаюсь, что правительство Ба Синг Се обеспокоено их благополучием. Но в наших с тобой силах помочь им.       Зуко скрестил руки на груди и, поджав губы, опустил взгляд.       – Вряд ли я хороший кандидат на эту роль.       – Ой, да брось! – Джет бесцеремонно хлопнул его по плечу. – Я прекрасно помню все наши с тобой вылазки. Это было… – Он запнулся на мгновение, и по губам его скользнула мечтательная улыбка. – Это было здорово. Ты – лучший напарник, о каком я только могу мечтать.       Зуко ответил не сразу. Он сомневался. Он отправился в Ба Синг Се для того, чтобы вместе с дядей скрыться от преследования, затеряться в толпе, а не ради каких-то сомнительных авантюр.       – Джет, я не думаю, что хочу заниматься этим, – наконец, признался он.       – Лжешь, – спокойно отозвался тот.       Зуко даже оторопел от такой наглости.       – Что? С чего это ты взял?       – С того, что борьба за свободу в твоей природе. – Джет снова улыбнулся. Очень мягко, приветливо и обнадеживающе. – Думаешь, я не понимаю? Думаешь, не вижу? Разве это не ты бросился защищать совершенно незнакомых тебе людей от произвола солдат земли? Разве не ты рисковал собой, когда я чуть было не попал в окружение солдат огня, чтобы защитить меня? И разве не ты защищал солдат огня от меня? А тот захваченный город? Сколько десятков или даже сотен жизней ты спас, освободив его? Ты ведь каждый раз мог просто пройти мимо. Но не проходил.       Зуко молчал. Он никогда не думал о себе с такой точки зрения. Не то, чтобы ему слишком хотелось кому-то помогать, но в некоторых ситуациях он действительно просто не мог оставаться безучастным.       – Зуко. – Ладонь Джета вновь легла ему на плечо. – Подумай: мы сможем помочь всем этим людям. Мы сможем сделать мир чуточку лучше.       Зуко слегка повел бровью. Его не слишком прельщала перспектива посвятить себя борьбе за благополучие всяких обездоленных. Со своей бы жизнью разобраться.       Джет, который все это время пристально наблюдал за ним, видимо, понял, о чем он думает, потому что тут же сменил тактику.       – Зуко, пожалуйста, мне нужна твоя помощь, – настойчиво повторил он. – Один я не справлюсь.       Зуко вопросительно взглянул на него.       – А как же Смеллерби и Лонгшот?       – Смеллерби и Лонгшот… – Джет возвел глаза к небу, при этом на лице его отразилось явное недовольство. – Они едут в Ба Синг Се не за этим. Смеллерби чуть ли не каждый день устраивает мне проповеди, убеждая навсегда отказаться от борьбы за свободу. Но я так не могу, понимаешь? Я не смогу бездействовать, пока кому-то нужна моя помощь. Пока я могу что-то сделать. Хоть что-нибудь.       Зуко понимал. Не то, чтобы он разделял чувства Джета, но хорошо его понимал.       Он повернул голову, пристально вглядевшись вперед. Хоть паром и двигался с корово-черепашьей скоростью, и стен Ба Синг Се еще не было видно, но скоро они появятся на горизонте. А дальше что? Перспектива жизни в столице Царства Земли выглядела для Зуко отнюдь не оптимистичной. Правильно Джет сказал: это не жизнь, это существование.       – Ладно, Джет, – выдохнул Зуко. – Я не представляю, что ты там задумал, но давай попробуем.       Джет буквально просиял.       – Спасибо, Зуко! – Он крепко сжал ладонь Зуко. – Ты и правда очень мне нужен. В тебе я уверен, как в самом себе. И, кроме того... – Он вдруг придвинулся к Зуко вплотную, так близко, что его соломинка царапнула тому щеку, и едва слышно прошептал: – Мне очень льстит то, что моим напарником будет сам принц народа огня.       Зуко отстранился и предупреждающе прищурился. Джет в ответ сверкнул широкой улыбкой.