Хорошая память

Он дословно помнил свои слова, сказанные, глядя в широко распахнутые серые глаза: -Вы безразличны мне, юноша. Оставьте меня. Помнил, как побелело лицо его оруженосца и по совместительству любовника. Помнил дрожь, прокатившуюся по всему его телу. Помнил, как мальчишка хватал ртом воздух, подобно выброшенной на берег рыбе. У него была отличная память. Окделл развернулся и ушел. Не расплакался даже и не закатил истерику, за что его можно похвалить. В письменном виде подал прошение освободить его от клятвы, чтобы он мог направиться в Торку, а когда получил оное, уехал, не сказав ни слова. Не смог стать искусным фехтовальщиком, так научился принимать удары судьбы. Рокэ же вздохнул спокойно – пошлая мистерия порядком затянулась. Эта идея пришла Ворону в голову, когда он в первый раз отметил для себя привлекательность мальчишки. Этот союз был выгоден обеим сторонам. Ричард получал влиятельного покровителя и возможность избавиться от иллюзий касательно «друзей отца». Рокэ же… Лояльная Олларам сильная приграничная провинция стоила того, чтобы соблазнить ее номинального правителя. Теперь же надобность поддерживать отношения отпала. Под копытами взбесившейся лошади закончил свои дни Август Штанцлер, и Рокэ подозревал за этим происшествием руку Дорака. Также в Агарисе от неизвестной болезни скоропостижно скончался последний Ракан. У сторонников реставрации не осталось ни лидера, ни короля. Впрочем, и без этого Ричард разочаровался в деле, за которое умер его отец… Смысла терпеть его рядом больше не было. Его импульсивность в поступках, неуклюжая походка, романтичный взгляд на жизнь – все в нем вызывало раздражение. Он висел на шее маршала, будто камень, и долгожданное избавление от него принесло несказанное облегчение. Окделл уехал, и Рокэ быстро позабыл о нем. Он отдался в плен самой искушенной и самой страстной своей любовнице – войне. Снова Ворон летел против ветра, одерживая блистательные победы и купаясь во всеобщем восхищении. Однако неожиданное письмо заставило его вернуться в столицу. Фердинанд давно жаловался на сердце. Приступ застал его в купальне. Лекари подоспели слишком поздно. Параллельно с этим маленькая принцесса Алиса неизвестно где подхватила ветрянку и заразила ей своего брата. Спустя две недели малышка поправилась, а вот ее брат нет. В одночасье пресеклась династия Олларов, и Рокэ, скрипя зубами, вынужден был принять ненавистную корону. После коронации пришлось обнародовать один из тщательно хранимых секретов - незаконнорожденного сына, воспитывавшегося на Марикьяре. Сесару было восемнадцать, и он очень походил на Рокэ. Стоило ли удивляться, что отец и сын никогда не ладили? Дни потонули в рутине. Мелкие приграничные конфликты с Дриксен не стоили его внимания. Дела вполне можно было спихнуть и на помощников, изредка проверяя, не закружилась ли у них голова от власти. От вина и мимолетных интрижек тошнило. Знакомое имя в списке офицеров, рекомендованных для награждения орденом Франциска Великого, вызвало неожиданный интерес. Окделл уже полковник? Что же он совершил, что произвел такое впечатление на генерала Ариго? Увидев его после стольких лет, Рокэ не смог сдержать резкого вздоха. Окделл как-то неуловимо изменился, но при этом все же остался собой. Уверенность? Возможно. Или же неуловимый шарм, что когда-то привлек Первого маршала? Весь его образ обрел законченность и стал почти совершенным. Было неудивительно, что люди потянулись к нему, чем паршивец стал беззастенчиво пользоваться. В числе поклонников Повелителя Скал Рокэ, к своему неудовольствию, заметил и Сесара. Принц и молодой полковник быстро нашли общий язык и стали неразлучны. Рокэ не мог обуздать свою злость. Он пытался сблизиться с Ричардом, но в ответ получал лишь вежливые отказы, и потому срывался на сыне. Как-то в пылу ссоры Сесар пригрозил сбежать в Торку, чтобы служить порученцем у полковника Окделла, и Рокэ в первый раз поднял на него руку. Во время одного из балов к Ворону подошел человек, приставленный наблюдать за Сесаром. Он сообщил, что принц и герцог Окделл уединились в спальне. Больше самого этого факта короля разозлило то, что паршивцы даже не прятались. Отослав прочь свиту, Рокэ спешно двинулся в покои сына. Когда он распахнул двери, все было уже кончено – следы страсти на обнаженных телах обоих любовников не оставляли в этом сомнений. При появлении отца, Сесар попытался прикрыться. Ричард же нагло усмехнулся, ничуть не стесняясь своей наготы. -Вон,- рыкнул Рокэ, глядя на своего наследничка. Тот не посмел возразить. В два прыжка преодолев расстояние до постели, Рокэ за волосы стащил с нее бывшего любовника и впился в его губы яростным поцелуем. Тот не сопротивлялся, но и не отвечал. Глаза Ричарда смеялись. -А ведь мы могли бы быть сейчас вместе, Ваше Величество,- он улыбнулся, хотя из прокушенной губы текла кровь.- Я мог бы даже любить вас. Вы красивый, умный, богатый, да и вообще невероятный. Но…у меня слишком хорошая память. Легко оттолкнув короля, Ричард, не оглядываясь, ушел.