Time-tested...

*flashback*       Это было весной, в пору любви и страсти. В это время всё вокруг пробуждается от долгого сна. На деревьях появляются почки, а затем и листва, звери вылезают из своих нор, птицы прилетают с Юга. Всё кругом наполняется жизнью.       В один прекрасный солнечный день, где-то в серединке этой заведомо судьбоносной весны, произошла встреча детей двух разных по своему происхождению существ, ёкая и человека. Детьми их можно было назвать разве что по состоянию души.       Девушка была высокой и стройной, будто берёза, с голубыми, как небо глазами и чёрными, как смоль локонами, которые вздымались от резких порывов ветра, парень же имел весьма необычную внешность, волосы его были неестественного голубого оттенка, а в радужках глаз смешались серебро и золото, он был невысоко роста, но всё же выше неё и имел худощавое телосложение.       Своим образом девушка очаровала юношу, он глядел на неё с изумлением и восхищением, не отвлекаясь ни на что. Подхватив взгляд юноши, она слегка улыбнулась и побежала вдоль лесной тропинки. Ни помедлив ни секунды парень побежал за ней, дабы не упустить ни единого мгновения, проведённого в обществе этой небесной нимфы, ниспосланной с небес дабы явить миру красоту в чистом виде.       Когда девушка остановилась, она обернулась к юноше, что взирал на неё из-за небольшого дерева и лёгкой поступью подошла к нему. Долгий зрительный контакт, и она слышит будто где-то на периферии сознания давно сломавшийся мужской голос, что шепчет ей комплименты. Слегка опешив, она приходит в себя и силиться так же мысленно дать ответ своему собеседнику, дабы не нарушать сей момент тишины и единения.       Чуть позже они мысленно договорятся о встрече, всё в этом же месте, на той самой опушке и будут общаться так днями на пролёт, пока однажды не решат скрепить свой союз перед лицом богов.       Весьма скверно воспримут сие действо их семьи. Девушке придётся покинуть семью раз и навсегда, а юноша будет вынужден отринуть свою.       Казалось, всё бы ничего, да жизнь имеет свои планы.       После 3 лет совместной жизни решат они завести ребёнка, да только не благославят боги на сие рождение. Девушка горько плачет, уткнувшись лицом в подушку, плачет горько и безутешно, юноша все силы бросает на успокоение её, вот только она безутешна.       Прошло 5 лет с того дня. Проснувшись по утру, девушка недуг почувствовала, пригласили супруги в дом лекарей и случилось чудо, даровали таки им ребёнка. Но всё опять же сложилось не так, как следовало. Беременность протекала болезненно, ни дня не было, чтобы девушка не корчилась в муках на кровати от ощущения того, что её тело разрывается на части. Как бы не уговаривали женщину на операцию, она воспротивилась, хотела дать жизнь ребёнку в срок и своими силами. Никто не знал как обернётся таковое стремление.       День родов стал роковым для их семьи. Ребёнок был произведён на свет, внешне копия отца, лишь глаза матери. Женщина скончалась спустя несколько часов от сильной кровопотери, врачи были бессильны. Мужчина прибывал в ужасном состоянии, во всём винил он свою и её родню, как мог он проклинал их, но не было в этом необходимости, ведь вина лежала лишь на судьбе её.       Мужчина растил ребёнка, окутывая его непомерной заботой, вниманием и любовью, чтобы не чувствовалось той утраты, однако ничто не способно до конца залечить столь глубокую рану.       Со дня смерти женщины прошло около 4 лет. Мужчина вернулся в семью вместе с сыном. Не сказать, что его тепло приняли, но положения прежнего он не утратил, за исключением немного пошатнувшейся репутации. Так как мужчина был единственным наследником, а глава семьи уже на короткой ноге со смертью, то не трудно предположить, что же послужило перемене во взглядах.       Мальчик уже очень подрос, научился говорить членораздельно, иногда даже составлял весьма сложные предложения. У ребёнка была непомерная фантазия, коею обладала и его мать. Рос мальчик ещё тем художником! Не было уголка в доме, где тот не оставил бы своего следа.       Вскоре скончался глава семьи, так как был стар совсем, 1000 лет как никак прожил. И главой семьи стал он, Куроко Хаято, о котором ранее и шла речь. За свои обязанности он взялся с великим энтузиазмом, сотрудничал и с людьми, за что его не шибко уважали.       Приехал как-то в деревню его партнёр и давний друг Масаоми Акаши, у которого тоже был сын, на год старше его собственного. Пока отцы были заняты работой, дети решили заняться каждый своим. Не нашли они что-то общий язык, но, как оказалось, только по началу.       Куроко младший занялся своим любимым делом - рисованием. Отец купил ему мольберт, краски и холсты, чем тот исправно пользовался, дабы стены в доме не пришлось перекрашивать снова. Акаши Сейджуро, сын господина Акаши, занялся игрой с самим собой в шашки, удивительным было уже то, что в таком возрасте они оба знали о таких занятиях, в то время как остальная детвора резвилась с игрушками, ну или друг с дружкой баловалась. Скорее всего, всё дело в общественном положении их отцов, и от сюда, строгости воспитания наследников.       Закончив партию, Акаши младший кинул ничего не выражающий мимолётный взгляд на творение парнишки, что стоял в другом углу комнаты, и то, что он там увидел заставило привстать и пройти в тот самый угол. Он увидел не просто рисунок маленького мальчика, который даже кисть бы удержать не смог, а работу самого настоящего юного художника.       Картина пестрела красками пастельных тонов, на ней был изображён зимний пейзаж за окном, причём было отражено всё практически до мельчайших деталей. Необычности этой картине придавало, пожалуй то, что облака были не просто облаками, а походили скорее на какое-то безумство - настолько необычно они выглядели.       Между мальцами завязался разговор. Как уже понятно, по началу всё дело было в картине, но потом вытекало во всё новые и новые темы, они слушали друг друга с неподдельным интересом, даже иногда смеялись. Они хорошо проводили время, но случилось непредвиденное.       Будь отец Куроко немного менее занятым, он бы заметил, что в малыше пробудились силы ёкая, хотя по началу он позиционировал себя, как совершенно обычный человек. И вот, в эту секунду некогда мальчик обратился в лисёнка, с шерстью, отливающей той же голубизной, что и его волосы в человеческом обличии. Если сосчитать, то у мальчика появилось 9 хвостов, что просто не может не шокировать наряду с тем, что он вообще перевоплотился.       Акаши младший был просто ошарашен внезапными переменами в человеке, которого он уже был готов назвать своим другом. Однако он не стал поднимать шум, а лишь подошёл поближе и присмотрелся к созданию напротив, прикоснулся к его мягкой шерсти, провёл рукой от самой макушки до основания хвостов. Не часто такое увидишь, да? Интерес разгорелся небывалый, что заставило парня осмотреть своего спутника как можно тщательнее, не упустив ни единой детали.       Снова что-то сверкнуло, и лисёнок вновь принял облик мальчика, только теперь уже в разодранной одёжке.       У Акаши в голове крутилось множество вопросов, которые хотелось задать, но так и не произнёс ни слова вплоть до самого отъезда. Лишь на прощание красноволосый стиснул Тецую в своих объятиях и сказал тому прямо на ушко: "Надеюсь, мы ещё встретимся, я бы хотел знать о тебе больше". На свои слова он получил лишь короткий кивок и ответное крепкое до хруста костей объятие от этого хрупкого на вид мальчишки. -Отец, а ты умеешь превращаться? -В каком смысле, сынок?,- Куроко старшего прошиб холодный пот. -Да нет.. ничего, забудь. -Да, я умею превращаться. -Правда? -Правда. А с чего вдруг ты спросил? -Я тоже оказывается умею, это так здорово,-отцовское сердце почувствовало тревогу, и не зря. -Как ты это узнал? -Когда мы с Акаши-куном разговаривали, вдруг я ощутил нечто странное. Потом я увидел своё отражение в зеркале, вернее я увидел лисичку, но она смотрела прямо на меня. Акаши-кун подошёл и погладил меня, и в зеркале это отразилось так, словно он гладил не меня, а ту лисичку, вот тогда я и понял, что там отражается не кто-то другой, а я. -То есть сын Масаоми видел тебя? -Да,- вот тут Куроко-сан был в полнейшей панике. Что же теперь делать, если кто-то узнает, то будет катастрофа. Ни то, чтобы никто не знал о существовании ёкаев, просто эта тайна была доверена лишь людям, способным её беречь так, что и под пытками никто не смог бы узнать правду.       Куроко старший собрал совет деревни, на котором было решено стереть память, как сыну Акаши Масаоми, так и его собственному, дабы уберечь детские умы от таких потрясений, ведь Акаши-кун ещё слишком мал, и как бы умён он ни был, он всё ещё ребёнок и ему, как и всем детям свойственно общаться со сверстниками и, наверняка, рассказывать интересные истории, а тут такая история, которая сразу же попадает под описание более чем интересной, следовательно и в тайне оставаться она не сможет. Хотя отец Куроко не мог знать, что Сейджуро едва ли мог выйти из дома, не считая приёмов у знакомых отца, не то чтобы иметь друзей, которым можно что-либо рассказать. Тецуя стал первым другом для Сейджуро. Но всё уже было решено.       Через несколько дней состоялась повторная встреча глав семей Куроко и Акаши, на которой Акаши Масаоми посвятили в некоторые детали обряда стирания памяти, так как он как раз был доверенным лицом или "хранителем тайны", то есть знал о том, с кем он имеет дело, чем это чревато и все подобные нюансы.       Обряд был проведён поздно ночью для использования силы Луны, а также для более тесной связи с предками. Перед тем, как уснуть, Акаши младший и сын Куроко-сана выпили по наказам отцов по стакану молока, в котором, разумеется, таилось ни что иное, как усыпляющий порошок, и те мигом вырубились, не в силах сопротивляться.       По окончанию процедуры, Акаши Масаоми забрал сына, уехал восвояси и больше не показывался поблизости какое-то время. Спустя 10 лет он вернулся с сыном и дочерью в эти края, но так и не бывал у старого друга, лишь отстроил особняк, где живёт его семья и поныне.       После того инцидента Тецую начали обучать контролю над лисьей сущностью. Какое-то время, а именно лет 5, он не высовывал и носу из дома по строгому наставлению отца. У Куроко младшего не было друзей совсем как у Сейджуро раньше.       Однажды мальчик решил прибегнуть к небольшой шалости и сбежать из дома хотя бы на денёк, побродить по деревне, разведать окрестности. Так он и сделал. Вследствие природной незаметности, его никто не узнавал на улицах, так как попросту не видел. Долго бродить ему не позволила дикая усталость в ногах и он решил остановиться в каком-то небольшом парке, присел на лавочку и слегка задремал. Очнулся наш герой от небольшой встряски и незнакомого голоса. -Эй, просыпайся, ты ведь замёрзнешь. Вставай!!,- до чего же назойливый. -Ммм..Ещё минуточку, пап. -Э, я ещё не настолько взрослый, чтобы быть чьим-то папой. -А?Что?Где это я?,- Куроко резко сел и стал оглядываться по сторонам,- А ты кто? -О, ты всё же проснулся. Привет, меня зовут Шигехиро Огивара, я живу в этой деревне. А как тебя зовут? -Куроко Тецуя, и я тоже из этой деревни. -Ну, оно и понятно, ведь людям то сюда путь закрыт, так как они эту деревню даже не видят. -Получается ты тоже..как и я... -Да, я ёкай. Тануки, если быть точным, а ты? -Я...лис. -Ух ты, вот лис я ещё не видел, говорят, что только главенствующая семья являются потомками девятихвостой лисицы. Так значит ты сын главы деревни? -Да, именно так. -Вот это да...Я и не мечтал иметь дело с таким почётным членом нашего общества. -Но знаешь...я не хочу, чтобы ко мне относились как-то о особому, я ведь простой житель этой деревни только и всего, поэтому прошу отбрось всю официальность, мы ведь не на собрании. -Ну чтож, хорошо. Тогда, давай дружить, Куроко?,-он протянул Тецуе свою руку для рукопожатия, весьма дружелюбный жест. -Давай!,-Куроко решительно пожал руку Огиваре в знак согласия.       Так началась их дружба, правда продлилась не так долго, как хотелось бы. Спустя 3 года Огивара вместе с семьёй переехал жить в город, как и многие другие. Деревня почти опустела, но никто не терял связь с главой.        Тецуе было очень одиноко после отъезда Огивары, но у него всё ещё было рисование. Когда он вспоминал об Огиваре и тех весёлых и беззаботных днях, когда они, обратившись гуляли по лесу вблизи деревни или ходили на речку. Тецуя всегда был желанным гостем в доме друга и вовсе не потому, что его родителям хотелось угодить сыну правящей семьи, а просто потому, что Тецуя всегда был добрым, воспитанным и жизнерадостным, многие тянулись к нему. Не смотря на гостеприимство семейства Огивары, Куроко не часто бывал у них из-за своей прогрессирующей стеснительности и, безусловно, чтобы не показаться навязчивым.       Шиге, а именно так называл своего друга Тецуя, в отличие от него самого не был особо творческим, да что уж там, ему вообще было невдомёк всё, что связано с этим связано, зато он преуспевал в спорте, чего не скажешь про хиленького голубоволосого парнишку.       Тецуя тщетно старался приобщиться к чему-то помимо основного рода деятельности и музыкальных знаний, но с чем с чем, а со спортом они явно кровные враги. Но не смотря ни на что, Куроко частичку себя, да посвящал периодическим занятиям с Огиварой, помогал отрабатывать какие-то приёмы, пусть и не должным образом, но, по крайней мере, старался. Как известно, физический труд весьма выматывает даже привыкшего человека, а теперь представьте Куроко, который никогда до знакомства с Шигехиро не подвергался таким нагрузкам. Мышцы по окончанию тренировки дико ныли, а на утро так вовсе отказывались двигаться.       Такие тренировки ребята проводили через день-два, но регулярно. Мышцы Тецу постепенно привыкали, и он даже запомнил почти все движения, которые ему показал Шиге.       После отъезда Шиге, Куроко больше не тренировался, совсем потерял форму, которую только начал набирать, стал просиживать пятую точку дома на диване перед доисторическим телевизором или за чтением. На какое-то время он даже забросил любимое дело - единственную отдушину, что поглощала его когда-то с головой.       Почему-то Куроко даже мысли не допускал о новой встрече с Огиварой, он лишь жалел о его уезде. В те дни его будто подменили. Былое веселье и задор сменились мрачностью и унынием. Всё в его глазах потеряло краски.       Порой, люди уходят в себя целиком, создают вокруг себя непробиваемый барьер. Психологи утверждают, что это своеобразная защитная реакция на эмоции, которые человек не хочет проявлять. Но сколько бы человек не старался отгородиться, рано или поздно эта защита падёт под тяжестью одиночества, нужды в свежем воздухе, общении, отсутствия вдохновения. Последнее как раз свойственно творческим натурам вроде Тецуи. Рано или поздно, человек осознаёт проблему от которой так старался спрятаться и чаще всего принимает её, как должное. В очень редких случаях люди не справляются со своим эмоцональным багажом и, вследствие, может произойти что угодно вплоть до суицида.       К счастью или же нет, Тецуя таки вылез из кокона. Если интересно по какой причине, то могу сказать лишь то, что его спасло искусство. Слишком долго находясь дома он чувствовал, что этим рано или поздно погубит и себя и свой талант. В нём теплилось единственное желание - творить.       Тецуя был похож на человека, который уже неделю пробыл в Сахаре и, вдруг найдя оазис, стал жадно глотать воду, ибо от этого напрямую зависила его жизнь. Ровно неделю он работал изо дня в день над тем, что покорило его воображение, он хотел создать нечто, отражающее его самого. Никто не сможет это оценить или понять, так как на этой картине изображено: с точки зрения обывателя - обычная фигура дерева, крона которого заполнена текстурой спокойной морской глади, в разных оттенках синего, переливающаяся все различными бликами и отсветами, отражающими солнце и, казалось бы, ничего больше, но, заглянув поглубже можно увидеть целую историю. Вряд ли кто-либо смог бы понять чувства автора или даже просто разглядеть хотя-бы малый смысл в линиях, узорах, цветах. Ничего из этого не под силу кому-либо, кто не знает Тецую, его картина поражает своей необычностью, это безусловно, как и все его работы, но каждый чувствует в ней нечто особенное, что никогда не сможет понять или объяснить словами.       Картина, которую он тогда нарисовал всё ещё находится в его небольшой мастерской в родной деревне. И кто знает, может быть, он заберёт её когда-нибудь.       В дальнейшем жизнь Куроко была вполне однообразной, не считая некоторых моментов, в число которых также входят поездки в город с отцом. Куроко старший всегда брал Тецу с собой, чтобы тот не скучал в одиночестве. По окончанию важных встреч, деловых обедов или решения деловых вопросов, отец и сын катались на машине по ночному городу, чаще всего молча и не спеша, даже пробки были не обременительны, а скорее даже наоборот, очень кстати.       И вот он решил выйти не просто из дома, а стать полноценным членом общества, выбраться в большой город, пойти на встречу тем ярким огням витрин и билбордов, что пестреют на каждой улице. Чем обернётся это решение для самого Куроко? Кто знает?!