Видовое превосходство

Когда мы преисполнились решимости возродить свою собственную культуру и создать своё, отличное от человеческого, общество, мы столкнулись с единственным, но непреодолимым препятствием — мы слишком долго были людьми. Мы так долго жили обычной смертной жизнью, что забыли, каково это — быть волшебниками. Никто из нас не помнил того времени, когда нам не приходилось скрываться и цепляться за крохи того наследия, что нам осталось. В поисках ответа мы обратились к мифам и легендам. Но, увы, историю писали победители. Мы не узнали ничего нового — боги, колдуньи, мифические существа — всё было сделано более смертным. Люди исказили наше прошлое себе на потеху, и мы получили ворох сказок об озабоченных богах и ревнивых богинях, и о единорогах, которых могут поймать лишь девственницы. Смертельное разочарование. Периодически мы обращаемся к фантастике и фэнтези, надеясь отыскать нужные слова, но это пустые надежды. Смертные всегда пишут и говорят лишь о себе. Мы осознали, что не знаем, что именно отличает волшебника от смертного, кроме, разумеется, способности к волшебству. Мы стали жертвой насильственной ассимиляции и потеряли то немного, что у нас было. Если бы не магия, мы растворились бы в море той грязи, источником которой является мир смертных. Мы социализировались в человеческом обществе, усвоив его ценности. Или скорее анти-ценности. Убивай или будь убитой. Не выделяйся — белых ворон вроде тебя забьют камнями, не успеешь ты выйти на улицу. Твои желания несущественны. Ты сама виновата. И вместе с этим — возлюби ближнего своего. Прояви себя — творчество и креативность вознаграждаются. Нет ничего лучше здорового эгоизма. Некоторым людям нравятся, когда их унижают, и в этом нет ничего плохого. Бессвязность, противоречия и неуёмная жажда крови и власти. Вот, как мы росли и воспитывались. Вот, на что нам оставалось ориентироваться, пытаясь создать что-то новое. Нам приходилось определять себе через смертных — отсюда и бесконечная ненависть к ним. Сейчас мы получили передышку — люди заняты, мешая друг другу жить. Мы приобрели навыки выживания, объединились и впервые за долгие века вздохнули спокойно. Но вместе с горьким опытом пришла и наблюдательность. Человеческие мораль и нравственность (которые намного менее реальны, чем единороги) на всех парах откатываются в Средневековье. Лучшая защита — это нападение. Мы хорошо усвоили этот урок.