Абонемент

— «… Если ночь предназначена для сна, для безмятежного покоя, отдыха и забвения, зачем же она прекраснее дня, нежнее утренних зорь и вечерних сумерек?..» Тусклый свет уличного фонаря, смешавшись с таким же бледным, но более таинственным свечением луны, падал на пожелтевшие страницы и освещал лица двоих. Один из них, задав мучивший не только его, но и героя рассказа, вопрос, закрыл книгу и упал на укрытую густой травой землю, уставившись в небо. Оно напоминало невероятных размеров ткань, исколотую рукой ребёнка, впервые взявшего в руки иголку; сквозь мелкие проколы будто просачивался дневной свет. — Чтобы такие дурачки как ты, размышляли об этом? — сделал предположение второй и, услышав одобрительный смешок, лёг рядом. От парня пахло мёдом, который тот любил добавлять в кофе, а после делиться медовым вкусом с приятелем. В волосах, что при слабом освещении смахивали на огненные языки, пожирающие кое-где усохшую траву, часто оказывались приставучие травинки, иногда даже и чертополохи, пока парень с тем же именем, что и у него, жадно терзал губы, пропитанные мёдом, а если луна пряталась за тучами, чертополохи оказывались уже в волосах Дэвида — темнота позволяла многое. Воздух благоухал букетом из пионов, которые так любили соседи — притворные романтики, спящие в подобный час и не видящие истинного волшебства, что создавала таинственная девушка-ночь; присущей ночи прохладой и приближающимся утром. — Всё великолепие ночи видишь лишь ты, больше никто. Даже я. — Дэйв несмело улыбнулся, словно извиняясь. — Знаю. Дэвид не любил, когда ему напоминали об этом. Словно ребёнку дали игрушку, а спустя время, когда она стала любимой, отобрали. — Ещё хотя бы пять минут? Бесполезно прятать разочарование в голосе. Дэйв качнул головой, избегая взгляда, в котором лунный свет подчёркивал грусть. — Скоро утро, Дэвид. Пора засыпать. И Дэвид покорно закрывает глаза, стараясь сохранить все эмоции и ощущения, чувствуя как сознание, споткнувшись, падает в чёрную, как эта ночь, бездну. Он на распутье между сном и пробуждением. Между привычным миром и миром теней. Ему уже не кажется, что он может разбиться в этой пустоши, хоть по ощущениям не сознание — он сам летит вниз. Последнее прикосновение. Невидимый проводник поглаживает его волосы, Дэвид чувствует это совсем смутно. Он на распутье. Но путь у него есть только один. *** Свет в помещении казался слишком резким, Дэвид несколько минут щурился и прикрывал глаза, выжидая, пока суетливая девушка избавит его от неудобных проводов, опутавших руки и вцепившихся в виски. Отдельная кабинка. Как удобно. Сколько их таких сейчас просыпается от красочного сна, который сами же и придумали? Десятки? Сотни? — Сеанс окончен, — раздаётся где-то внутри здания, девушка, улыбнувшись и произнеся стандартную фразу: «Спасибо, что воспользовались нашими услугами», исчезает за дверью кабинки. Само здание наполняется шумом голосов: удивлённых, восхищённых, сонных. Пора уходить. Рыжий парень на кассе с бейджиком «Дэйв» на груди, так же натянуто улыбается и спрашивает что-то, чего парень не слышит. — Хотите продлить абонемент? — наконец доносится до ещё не проснувшегося сознания. Дэвид взглянул на парня. Улыбка превратилась из натянутой в слегка дёрганую: тот устал тормошить клиента. Он ведь знает, о чем мои сны. Любит ли он мёд? Взгляд скользнул по прилавку, перемещаясь на работающего в индустрии развлечений. Пальцы нетерпеливо бегали по клавиатуре. Кольцо на безымянном было совсем новое. — Нет, не нужно, — произнёс Дэвид, направившись к выходу. Город медленно просыпался.