In auro niger chorea. Auro

- Думаю, пора будить девочек, - прошептала Кейтилин у шатра дочерей и воспитанницы. Рыжеволосая леди Старк поправила ткань, закрывавшую дыру в шатре, которая служила выходом. Стражники и юноши семьи собирали вещи, хотя до отправления в путь ещё было часа три-четыре. Кейтилин убедила мужа не торопиться и дать время всё хорошенько собрать. - Да, пора, - вынесла она самой себе вердикт и отодвинула ткань. К удивлению, Танья не спала, она сидела и читала дневник в золотом переплёте. Зелёные глаза спокойно бегали по строкам, а губы иногда шептали прочитанное. Почувствовав, что в шатёр вошли, девушка подняла взгляд к двери. - Что ты читаешь? Танья резко захлопнула книгу и скрыла её в одеяле. Конечно, никаких кроватей в походе не было, и что-то вроде ложа было сотворено с помощью поставленных в ряд ящиков с неизвестно чем, на которые положили мягкую шкуру волчицы и поверх одеяло и подушку из свёрнутого седла. Тем не менее, было достаточно удобно. - Ничего, - наконец проронила Ти, вздрагивая от мысли, что её могут раскусить. Нет, ничего плохого сделано не было, но дневники Чернокрылой не должны попасть в руки жителя Вестероса. Только Арья могла знать и знает что там, и не откажется от клятвы хранить молчание до того момента, как появится нужный человек. Тот, кому тайны Чернокрылой можно поведать. - Но я же видела, как ты читала книгу, или… - Нет, миледи. Вам показалось. - Можно я взгляну? Танья задумалась: - Не стоит. Кейтилин всего лишь кивнула, сочтя ответ Таньи более чем верным. Возможно, леди действительно не нужно было знать, что там. Она только подошла к Сансе и Арье, спавшим рядом и начала их будить. Через час они позавтракали, оделись, позволили собрать шатёр и были готовы к пути. Танья сидела на одном из ящиков и позёвывала. Ей было немного зябко. День выдался мрачным, ни один солнечный луч не касался деревьев. Всю ночь девушку мучили кошмары: она сражалась и, в результате, погибла. Ночью Ти просыпалась, протирала глаза и пусто смотрела на бурую ткань потолка шатра. Девушка знала, что такие сны не к добру. Довольно спокойная жизнь в несколько дней закончилась ещё при пожаре. Мысли Таньи были грустны, но из них девушку вытянул одичалый. Черный лютый ткнул в руки своей госпожи пучок листьев. Девушка взяла эти листья и осмотрела. Красивые, алые листья, которых было девять штук. Почему-то она сразу поняла, что они из Богорощи. - Откуда они у тебя? – одной рукой держа букет, а другой гладя волка по голове, спросила девушка. Волк тихо фыркнул и указал мордой в сторону леса, а точнее одинокого дерева ближе к началу рощи. – Что там? Волк громко фыркнул, поднял уши. Девушка присмотрелась, замечая чёрную точку с крыльями. - О, я поняла. Можешь передать ей, что подарок из Винтерфелла мне по духу. Волк гортанно произнёс что-то на волчьем и поплёлся к дереву. Девушка смотрела ему в след, а потом встала с насиженного места и решила что-то сделать с листьями. Ей сразу явилась одна добрая и красивая идея. Танья быстро нашла подругу, рыжеволосую Сансу и попросила: - Санса, можешь вплести мне в волосы листья? Мне кажется, ты должна хорошо делать это. - Думаю, я смогу тебе помочь. Садись вот сюда, на табурет. Через пятнадцать минут русые волосы девушки превратились в нечто вроде прически «корзинка»: голову окаймляла «корона» с красными листьями, а некоторые локоны ложились на сероватый мех воротника. Санса вложила в руки подруги зеркало. Посмотревшись в зеркальную гладь, Танья довольно отдала его хозяйке. - Спасибо. Через час, наконец, собрались выходить в дорогу. Арье, Ти и Роббу позволили съехать с дороги и ехать по лесу. Робб взял из оружейного сундука свой лук и стрелы, и почти всю дорогу юноша вместе с сестрой старался научить девушку меткости в непростом деле. Стрелять из лука у Таньи получалось не так хорошо, как у друзей, но она делала успехи с каждым разом. Они размеренно ехали в сторону города, по пути подбирая стрелы, которые чаще всего попадали в деревья и оставались в коре. Леди посчитала лучшим остаться в телеге, а Серый Ветер и Нимерия резвились рядом с хозяевами. Одичалый бродил впереди путников, обследуя дорогу. Танья рысью проносилась через заросли папоротников. Она немного обогнала спутников, когда тренировка закончилась. Копыта Звёздной Смоли резко стали издавать вместо глухих ударов об землю стук об камень. Русая вздрогнула от неожиданного звука и взглянула под ноги кобылы. Остановив Смоль, девушка осмотрелась. Оказалось, она вышла из лесу на открытую местность и, сама того не замечая, выскочила на скалу. Она посмотрела за себя, и увидела, как к ней приближаются всадники. К ней подъехал Робб, останавливая Дитя Леса. Взор Таньи переметнулся от юноши к не такому уж и огромному замку. Оказывается, они останавливались совсем близко от этих владений. Робб словно почувствовал её мысли: - Родовой замок Сервинов, наших вассалов. И, возможно, приедем мы к Винтерфеллу только послезавтра. - Что? Но говорили же, всего полдня! - Воспротивилась Танья. Ей побыстрее хотелось доехать до дома. Нового дома… - Да, знаешь.… От Сервинов до Винтерфелла два дня пути, я не знаю, что думала моя мать, когда ляпнула про полдня. Танья сразу почувствовала, что ещё целых два дня придется терпеть скачку в седле. - Ладно, не важно. Она поехала к основному составу путников. Робб секунду посмотрел ей вслед и подал Дитя леса вперёд, что бы идти следом за Ти. - Знаешь, - наконец сказал он, - есть одна идея. С моим братом-бастардом, мы часто вытворяли подобное, когда ездили к Сервинам, а это часто бывало по делам отца. И так, предлагаю пустить лошадей в самый страшный галоп. К утру гонок, возможно, приедем. - А это не опасно? - Нет, не в первой уже. Они доехали до места в череде всадников, где должны были ехать, и Танья обдумывала ответ. Какая замечательная идея на первый взгляд. Такая возможность проверить скорость Сэмми. Но что, если она или Дитя Леса подвернут ногу? Они в дали от спутников, а до города нужно идти день пути… Хотя девушка вспомнила кое-что: «Кто не рискует, тот не пьёт шампанского». - Что ж, давай попробуем. - Отлично! Арья, поедешь с нами до города наперегонки? Арья подъехала поближе и ответила: - Конечно. Ребята выехали к Эддарду и Кейтилин, всеми силами и детскими чарами вытянули разрешение. Они уже радостно приготовились пусть коней вскачь, как миледи их окликнула: - Стойте, Теон пусть едет с вами – он замечательный стрелок, и вообще, ещё один воин вам не помешает. - Но, он… - Робба оборвал взгляд матери, который будто говорил: «Ещё слово, и вы никуда не едете». Она позвала юношу, тот с коронной улыбкой мгновенно оказался рядом, и теперь можно было ехать. Сначала все согласились отъехать от общего количества всадников. Робб предложил немного разогнать животных, и они поехали сильной рысью. Через полчаса пробежки, наследник Севера спешился и прошёлся взад-вперед по намеченному месту начала скачки. Место отлично подходило, и вскоре троица была готова начать. Теон уныло посчитал до трёх, и лошади сорвались с места. Галоп быстро перешел во что-то большее, в ушах слышался свист ветра. Сидеть в седле было невозможно, как считала девушка – там, откуда она, на скоростях принято привставать, чего не существовало для Робба и Арьи. Брат и сестра просто прижались к шеям животных, держа ритм скачки. Танья же немного привстала, и это дало ей какое-то преимущество, так как теперь Звёздная Смоль получила возможность на большую скорость. Копыта лошадей звонко бились по выложенной камнем в некоторых местах дороге. Пока тройка всадников сражалась в поединке на скорость, за ними спокойным галопом ехал мрачный Теон. Конечно, он не на много старше Робба, разница в два года, но всё же он был более серьёзен в подобных вещах, или же просто притворялся, что бы наследнику было стыдно: негоже юноше играть в детские игры. И Грейджой всегда старался ему напоминать об этом: и в поединках со Сноу, и во время охоты, когда молодой Старк стремился пришпорить своего жеребца по бокам. Через два часа гонок лошади начали сдавать, и компания печально перешла на шаг. Теон быстро догнал их и, конечно, решил отчитать за то, что «дети» чуть не погубили отличных лошадей: - Вам не стоило тратить силы скакунов просто на игры. Могли бы спокойно доехать до города к утру и на галопе. Вам, милорд, не стоило забывать о статусе, - громко говорил Теон, через полуопущенные веки глядя на всадников, чьи кони, опустив шеи, глотали воздух. Танья была готова сказать пару добрых слов о том, что бы он оставил нотации при себе и даже засунул их кое-куда, да поглубже, но Старк предугадал её действия и жестом показал, что стоит промолчать. Сам же решил напомнить о статусе, про который Грейджой упомянул: - И это говорит заложник Эддарда Старка, наследник Железных Островов и последний сын Бейлона Грейджоя, которого собственный отец даже не пытается вернуть на законное место, которое до сего момента ему грела сестра. А, постойте! Она и сейчас там сидит. Скромная улыбка Робба дала сигнал Арье и Танье тихонько посмеяться, а Теон, которого каким-то образом оскорбили, напыжился и стал похож на потухший вулкан. В его взгляде появились клинки, готовые изрезать обидчиков. - Никто не смеет так говорить о моем положении… - прошептал с горькой каплей железный человек. - А ты не смеешь приказывать Роббу Старку, наследнику Хранителя Севера. Если ты наследник, так будь достоин… Надеюсь, ты понимаешь. Молодой Волк хоть имеет честь и храбрость. Слова принадлежали Танье, проехавшей мимо Теона. Их взгляды соприкоснулись, и она рванула галопом вперёд. - Ещё один забег, Старк! Мы с тобой. Дуэль. - А я? – спросила Арья. - Это гонка будет не для тебя, сестрёнка. Арья вздохнула, понимая, что придётся остаться с Теоном, но когда Танья и Робб сорвались с места, она галопом поехала за ними, но чуть поодаль. - Значит, до развилки? – спросила девушка, поддерживая Смоль за узду. Окружение быстро проносилось мимо всадников. Робб малозаметно кивнул, но было понятно, что едут они действительно до развилки. Танья вспомнила Королевский тракт, который проходил до Стены. Одна дорога вела в сторону, а рядом стоял камень. Дорога к Винтерфеллу, сворот к столице Севера. Девушка наклонилась к шее лошади, но так, что бы лицо было как можно ближе к ушам кобылы. Танья прошептала: - Покажи всю скорость, что в тебе есть, Звёздная Смоль. С этими словами девушка ударила лошадь по бокам пятками. Сэмми встрепенулась, обычный галоп сменился яростными движениями – лопатки быстро начали работать, в груди забилось сердце. Лошадь понеслась стрелой по дороге, на шесть футов вышла вперед Дитя Леса. Больше девушка не подгоняла Смоль – лошадь сама неслась вперёд, выбиваясь из сил. Час за часом они неслись, сменяя друг друга в первенстве. Мягкие сумерки давно ушли, сияли звёзды, и ночное небо заняло свод. Но скачка продолжалась, и казалось, лошади даже не устали – им самим было достаточно интересно. В дикие времена, скакать в табуне для коней – самое важное, а лететь про просторам на перегонки с ветром – ещё важнее. Было четыре часа ночи, когда лошади, наконец, остановились. Каменный столб отмечал сворот к городу. Танья очень устала, слезла с лошади и просто упала на траву у дороги. Руки были стерты, и ладони слегка кровоточили. Робб был более знающим – на его руках были кожаные перчатки. Ти пожалела, что тоже не надела. Юноша присел рядом с дорогой, рядом с лежащей. Через пятнадцать минут отдыха, тишину развеял стук копыт и далёкое ржание. Арья и Теон подъехали рысью к спутникам. Через некоторое время они уже ехали по свороту. С каждым шагом лошадей башни Винтерфелла всё росли и росли. Через два часа серые флаги с гербами отчетливо развивались на розоватом фоне рассвета. К началу самого яркого момента зари, всадники достигли ворот города, решётку подняли, и они смогли проехать. Сэмми, Дитя Леса, Солёный Меч и Дарсия накинулись на корыто с водой в конюшне. Конюхи еле успевали рассёдлывать их, пока те хлебали воду. Танью отправили в новые покои, рядом с комнатой Сансы, Арьи и Брана. Девушка не очень хотела селиться в холодные покои с каменными стенами и огромной кроватью с балдахинами из тяжёлой ткани. Но вскоре комната стала по душе Ти – стоило только зажечь камин, и тепло растеклось по покоям, бросая нежные янтарные тени на ковёр из шкуры волка, на одеяло из сшитых воедино шкур северных лисиц. Танье особенно понравилось трюмо с большим зеркалом и причудливыми ящичками и полочками. Зеркало окаймляли небольшие канделябры со свечами. На трюмо Танья нашла мягкую расчёску для волос, средства гигиены и украшения, которые Робб приказал выделить из сундука в подвале, где хранились ожерелья, браслеты и серьги. Танье понравился золотой кулон с малахитом в форме капельки. В огромном шкафу девушка нашла много платьев, которые были разных цветов и оттенков. Арья сказала, что в крепости есть швеи, которые могут сшить ещё больше нарядов, а также при желании девушка может заниматься шитьём и вышиванием с Сансой и Арьей у септы Мордейн. В комнате было настенное чучело с головой оленя. Два стеклянных глаза наблюдали за Ти. К десяти часам утра девушка обнаружила волка у стен и попросила пустить Одичалого. Вот кому действительно нравилось в просторных покоях – он улёгся на шкуру и задремал. Путников накормили и отправили ко сну. Усталые всадники смогли отдохнуть. К полудню пожаловали и остальные путники. Они расположились в своих покоях и казармах. В общем, крепость встретила своих жителей и погрузилась в сонный туман. Ближе к вечеру Танью разбудил стук. Она встала, переоделась в новое платье из серой ткани с кожаным жилетом, подобного жилетам сыновей Старка, но в более изящном варианте. Окна девушки выходили на другую сторону двора, откуда звуки не шли. Девушка вышла из покоев и попала в коридор, где были открытые незастеклённые арочные окна, выходящие во двор. Танья помнила, что Арья часто наблюдала за тренировками отсюда. Ти стала свидетелем тренировки Джона Сноу с сиром Касселем. Они сражались на деревянных мечах, но с яростью настоящего боя. Опытный и матёрый оружейный мастер давал хорошие уроки юношам крепости. Отличные бойцы выходили из-под его тренировочного меча! Танья запуталась в поиске выхода во двор, но, оказавшись там, девушка отправилась к месту боя. Там она встретила бастарда: - Здравствуй, - произнёс чёрноволосый юноша семнадцати лет отроду. Сноу осмотрел девушку с ног до головы, заглянул в её глаза цвета изумрудов. – Ты – новая воспитанница лорда Старка? - Да, Танья или, кратко, Ти. А ты – бастард Эддарда, Джон Сноу? – Она с сарказмом улыбнулась, поднимая брови и слегка наклонив голову влево. Он отвёл глаза, его явно немного зацепило. - Ты же не просто так сюда пришла, да? Я видел тебя у окна коридора. - Да, я хотела попросить сира Родрика поучить меня бою на мечах, - ответила она и сменила улыбку, полную сарказма, на улыбку, полную доброты. А Джон засмеялся от её слов: - Бою на мечах? Ты же девчонка! - Девчонка, убившая двух одичалых ржавыми мечами. А ты сколько людей убил в бою своим наточенным клинком, Джон Сноу? Он улыбчиво закивал, поражённый ловкой защитной речью девушки. - А ты, видимо, не проста. Я видел чёрного зверя, лютоволка, рядом с тобой. Кто это? - Каль! – крикнула она. Через минуту в дверях замка показался Одичалый. Он со сна шёл медленно, зевая, дёргая ушами и щуря глаза на ярком солнце, которое катилось к горизонту, давая вечерние слабые лучи. Лютоволк остановился рядом с хозяйкой вскинул морду и гордо поднял шею, взглянув на Джона. – Это Одичалый – чёрный лютый, и, скорее всего, отец ваших волчат: Леди, Нимерии, Серого Ветра, Пёсика, и волка которого будут звать Лето, а также Призрака, твоего красноглазого. - Первый раз вижу лютоволка вживую, настоящего, живого и взрослого. Я видел только мать щенков, но мёртвую, и видеть в полный рост не приходилось. Он с крупного пони… - Ту волчицу звали Найрой. Не спрашивай, откуда я это знаю, - произнесла девушка поглаживая плечо волка, где ещё виднелся след от раны. - Хорошо, не буду. Можно погладить его? - Попробуй, до этого только Арья его гладила и Санса. Джон подошёл поближе к волку, попытался дотронуться до него, но волк ощетинился. Сноу отдёрнул руку, а Одичалый собрался повалить его, но появившийся волчонок всё прекратил. Призрак прыгнул сбоку на отца, пытаясь допрыгнуть до его морды. Танья не понимала, откуда все-таки малыши знают волка. И тут она вспомнила несколько строк из дневника. «Когда Найра была при смерти, она родила щенков. Три дня они сидели у её тела, на четвёртый пришёл чёрный лютый и обнаружил щенков и мертвую Найру. Он взвыл, и хотел убить их, чтобы не видеть, как дети мрут с голоду, но они так смотрели на него недавно открывшимися глазами, что он не смог. Прошло время, совсем немного времени, а они уже игрались возле трупа матери и около тоскующего отца. Они начали переходить на мясо, но волк не мог оставить их. Но пришлось, лютый ушёл на охоту, а когда вернулся, волчат не было, угадай, куда они пропали? Но самое больное для лютого было то, что пропал даже его любимый сын – Призрак…» Именно поэтому Одичалый так нежно обнюхал переярка.