Ключ к каждому замку

Ясный свет упал в ночи, сокрушив несчастий лазурит; кричали яростно мечи, как будто кое-кто убит. Пошёл я с войсками по планетам, не уступая ТИТАНовским каретам. Возвращать мне земли уж пришлось, коль родным моим не удалось. Я шёл в поход, ища отрады, за семью свою расплаты, чтоб моих боле не вешали в канавы; Я шёл, отнюдь не ища славы, хоть и любил свои проказы, а тем, кто не исполнял мои приказы, давал строжайшие указы. Бродил-бродил - нашёл их всех, кто мне был нужен, как любимый смех: сундуки у всех на животах и каждый - мученик в грехах. Очнулись все довольно поздно, хотя, как им, тварям, угодно. Боялись все, но я их спас, от ТИТАНских мук всех-всех упас. Я ввёл в курс дела каждого послушного, ну а другого, более крутого, пришлось садить на стул сурово: садил мужчину ясного, лазурного, на стул, как дитя угрюмого; деву похотливую на нет извёл, цвет кожи её розовость обрёл. Других я знал, не раз им помогал, однако-ж тайн своих не открывал. Покуда свершился наш дружественный акт, стал объяснять, откуда знаю слово "ПАКТ". Дитя я Врассии и Педри, венгес и дитя земли, с которой мне сказали "уходи". Лишили дома, покуда был в яйце, хотя и сам бы не позавидовал своей судьбе: порождение гнева и гордыни я, хоть и не какая-то свинья; погибла доблестно вся моя семья, но вырастили меня их зелёные друзья (Ренанкьюли была мне, как мать, которую и во всём свете не сыскать). Продолжал я дело своих родоков, чтобы когда-нибудь освободить их от оков. Однажды нашёл я, копаясь в руинах, книгу о венгесский всех силах: там Беллармина писала, что будто она сделала яд волшебный, оставшись одна, и теперь уж оставляет мне записки, добавляя всякие приписки. - А что в тех записках? - проронила та, что цвела в глазах моих день ото дня; то ли она была точно стрела, или же самая красивая лиловая стрекоза. - Тревоги родителя, - ответил я ей, стискивая ладони за спиной посильней. - Прошу поконкретней, - ответил враной, что держал дух отца моего за собой. - Просила помочь меня, - промолвил тут я, - подробности так же скользки, как змея: молили меня в старых письмах, чтоб позаботился я о тех безнадёжных натисках, дабы вновь править той землёй, что ТИТАН оставил за собой. Ну и, конечно, найти вас, чтобы их свет надежды не угас. - Однако, зачем тут я у вас? Мой свет надежды уж давно погас, - сказал парнишка с белою власой, олицетворяя всю зависть собой. - Любовь твоя тут тоже есть, но воспоминаний её уж давно не счесть. Их трудно даже мне прочесть, хотя, коль время есть, почту за честь, - сказал вдруг мой рот, не запираясь на засов, ожидая в ответ гнедую лесть. - Однако-ж следует учесть, - ответила та сука, коей на месте никак не сесть, хотя сколько раз приматывал её - уж стоит перечесть. - Уж знаешь ли, поганый "ты", что тебе легко могу и дать пизды? - Прошу молчать, слащавая леди, иначе сгинете вы на комете. Хотела и тут она мне что-то возразить, но успел и словом ей я сосолку прикрыть: - А коли помните же вы, что это Гил и Мэг разбили все мечты. Хотели те попасть уж в сны, однако сами накачали тут белиберды: сначала в армию вступили, а затем и в ней прогнили; мне жаль, конечно, что так вы поступили, но цели ваши ТИТАНом-"спасителем" были уж убиты, а коли бы вы к нам поступили, не было бы такой вот "утилиты". Померкли вновь и тот, и та; над ними вновь где-то летала тоска, и была она, словно доска, нема и грустна. Продолжил речь: - А коли мы продолжим, то и день сей подытожим: нашли мы все ключи от сундуков, так давайте уже закончим этот сброд; нашли носителя последнего, но тот урод отдавил мой милый, лавовый комод, а вон тот - тот ещё проглот, раз уж укусил мой плот. Ну раз уж так, пришла пора, припеклась уж совсем моя нора. Понимаю, быть может, большинству и не до сна, но только так мы защитим наш штаб от негреха. Давайте, у меня нагрелась уж кора, под дубом, что цветёт, что день-весна. Ушли все спать, никак не веселились, хорошо, что поселились, иначе б ночью навалились, как будто запретным накидались, хотя и так не собирались.