Часть 1
5 августа 2016 г. в 22:25
Какой же ты всё-таки глупый. Я устало прикрываю глаза и крепче сжимаю твою руку. Я даже не думала, что предлагая свой план, ты сам же возьмёшься за его исполнение. Хотя, конечно, думать об этом стоило в первую очередь, ведь ты бы не разрешил Барри так сильно рисковать своей жизнью.
Ты у меня молодец. Герой. Самый настоящий. Но какими бы доводами ты не руководствовался, это не повод рисковать своей жизнью. Да, ты справился со всем, но что теперь? Ты находишься на самой грани, и мне страшно думать, что ты можешь шагнуть не туда.
Каждый день приходя к тебе, я сижу здесь до позднего вечера. Сижу и надеюсь на то, что вот-вот ты откроешь глаза, что ты наконец-то очнёшься. Но время идёт, ничего не меняется. С каждым днём ты становишься всё бледнее, на висках появилась седина. От воспоминаний, как ты её получил, у меня болезненно ноет сердце. За что? Почему всё так получилось?
Весь город готов благодарить тебя, количество писем Циско уже исчисляет мешками. А ты всё так же лежишь на больничной койке, безмолвный, болезненно-бледный, неподвижный. Я не допускаю ни единой мысли о том, что ты можешь уйти. Покинуть меня навсегда. Ведь ты ещё столь многого не знаешь. Я не сказала тебе одну очень важную вещь. Не сказала, думая, что всё обойдётся. Но теперь меня терзают сомнения насчёт правильности данного поступка. Если бы я сказала, возможно, ты бы не действовал столь рискованно?
Боги, как же всё сложно.
Уже два месяца прошло с тех пор, как ты здесь лежишь. За это время все наши друзья успели побывать у тебя, и даже не по одному разу. И ни один раз пытались меня уговорить не сидеть рядом с тобой дни напролёт. Но как я могу жить, если знаю, что ты лежишь здесь один? Как я могу жить, если без тебя в доме пусто и одиноко?
На все их попытки я лишь улыбаюсь и в очередной раз делаю всё по-своему. Кажется, что только Циско меня понимает. Даже Кейтлин – а кому, как ни ей, понимать происходящее, ведь она была в похожей ситуации – совершенно не понимает меня. Знаешь, психолог из неё ну совершенно никудышный.
Я не могу находиться дома. Одиночество и тоска там куда сильнее. Но особенно сильно это ощущается на нашей - как её Барри в шутку назвал - базе. Там теперь в нерабочее время царит атмосфера уныния и скорби. Они знают, что ты не можешь просто так умереть, верят, что ты очнёшься. И хоть умом они и понимают, что их вины в произошедшем нет, но всё же винят себя в произошедшем. То видно во всём: в походке, мимике, жестах, взглядах.
Просыпайся скорее, ведь только ты можешь хоть как-то их вразумить, вернуть былой настрой. Забавно, но ты, как оказалось, был для всех центром.
По ночам, лёжа на нашей двухместной кровати, я подолгу не могу уснуть. В голову приходят странные, пугающие мысли: а что если я уже опоздала? Что если ты не очнёшься? Я гоню эти мысли подальше, но они возвращаются кошмарами. Я стала бояться засыпать без света. Включенный ночник стал неотъемлемым атрибутом комнаты.
Я продолжаю жить, пусть и не так, как раньше. Без тебя это просто не возможно. Но я надеюсь на то, что ты справишься и очнёшься, потому что тебе есть куда и к кому возвращаться. К нам. И я сейчас отнюдь не про наших знакомых говорю.
Ты не раз говорил о нашем будущем, строил планы, мечтал. И теперь, когда наша самая главная мечта уже почти исполнилась, ты можешь всё пропустить. Я стараюсь оставаться спокойной, стараюсь улыбаться и вспоминать только хорошее, но сделать это, когда ты в таком состоянии, крайне сложно.
Пожалуйста, Харри, очнись.
Твои пальцы слегка дрогнули слегка сжимая мою руку. Веки дрогнули, и я видела, с каким немыслимым трудом, тебе далось открыть наконец глаза. Я чувствую, как по щекам текут слёзы, но не могу и пошевелиться от облегчения, накатившего на меня.
- С возвращением. – тихо шепчу я, не в силах справиться с голосом. – Ты столько всего пропустил.
Непослушными, трясущимися руками я стираю слёзы и осторожно целую тебя в щёку, с любовью глядя, как на твоих губах впервые за два месяца появляется слабая улыбка, а глаза наконец-то блестят.