But you know that the funniest?

ты когда-нибудь пробовал ходить на носочках по битым стеклам? смеяться, запихнув свою боль куда-то поглубже? Руки невероятно жжёт, Ты зовёшь на помощь, но из глотки вырывается только шёпот. То, что Ты имитировал столько лет, кем Ты притворялся — насмешка над судьбой, что ж, теперь она отымела Тебя. Признайся, Ты не ожидал. Не ожидал такого исхода, что всё закончится именно так. Кафель в общественном туалете в этом кафе холодный, теперь, лёжа на нём, Ты знаешь. Хотя, зачем это тебе за минуту до смерти, Тодд? А знаешь, что самое забавное? Ты действительно думал, что умрёшь. А кто теперь Тебя спасёт? Дирк — единственный, кто захотел с тобой общаться, на что Ты лишь угрюмо посылал его всякий чёртов раз (Господи, что за идиот)? Аманда — сестра, чьи деньги на лекарства Ты бессовестно забрал себе, лишая её и без того малого шанса излечение? Фара — новая знакомая, которую Ты используешь, делая вид, что любишь?.. У Тебя нет надежды. Ты утратил её уже очень давно. и видеть мир не прекрасным и ярким, а мёртвым. и после этого верить в свое же «бывает хуже»? А потом вновь обрёл. Дирк Джентли — самое яркое пятно во всей Твоей жизни, Твоё собственное солнце. Он странный, голубоглазый, вечно весёлый и чертовски милый парень. Ты не знаешь откуда он, кто и кем он был, но разве это имеет значение, если при каждом подобном вопросе прекрасные глаза наполняются грустью, а губы смыкаются в молчании, таком непривычном со стороны Дирка. Нет, никакого. Поэтому Ты не спрашиваешь, а он не говорит. Дирк хрупкий, Ты даже пару раз видел его плачущим, и Ты ненавидишь себя, ведь сам становишься причиной его слёз. Ищешь отговорки, типа попытки предупредить его, насколько Ты «мудак», но выходит так-себе, знаешь. ты когда-нибудь чувствовал, как любовь незаметно проходит, забирая с собою улыбки, эмоции, чувства? Возможно ему будет лучше без Тебя? Отметаешь эту мысль сразу же, ведь думать о таком слишком больно, — больнее того, что Ты чувствуешь ладонями прямо сейчас. Взгляд, — и от них остался лишь осыпающийся пепел. Смахивает на Твою душу, не находишь? Ты и правда чувствуешь себя мудаком, потому что поступаешь так с любовью. Она, настоящая, по подсчетам психологов появляется лишь 2,5 в среднем раз за жизнь, а Ты игнорируешь её, пытаешься строить из себя что-то… Разве Ты по-настоящему любишь Фару? Давай-ка попробуем кое-что, Тодд? Закрой глаза. Досчитай до десяти. Расслабься. Слушай внимательно и отвечай не задумываясь. Назови то, что первое придёт в голову. Дом, уют, тепло, объятия.. — Дирк… — еле различимый сквозь Твои крики неосознанный шёпот. Что и требовалось доказать. А как насчёт Аманды? Вряд ли она когда-нибудь сможет по-настоящему простить Тебя. Ты предал её. Лишил настоящей жизни. Можешь ли Ты представить себе, каково осознавать, что тот, на кого Ты ровнялся всю свою осознанную жизнь, тот, выздоровление которого заставляло тебя просыпаться каждое утро, вставать с кровати и двигаться дальше, лгал всё это время? вместе с ней и родная сдаётся, она еле слышно уходит, перекрыв кислород, передав на прощание грусть всю. Ты кричишь скорей не от физической боли, а от душевной прямо сейчас. Ты не помнишь, где Ты и что происходит. Только то, кто Ты такой: предатель. Даже не обращаешь внимание на свои слёзы. Тебя никто не спасёт. Больше не вопрос, — утверждение. Ты не нужен никому из них. Чувство беспомощности и новая волна панической атаки накрывают с головой. Ты пытаешься бороться сам, ищешь мотивацию, до побеления костяшек и появления округлых ран от ногтей, сжимаешь кулаки. Но Ты один. ты когда-нибудь оставался один, в темноте, на морозе? когда стук сердца в ушах, а пальцы немеют, Сколько времени Ты уже здесь? Тебя должно быть слышно. Почему Тебя никто не ищет? Столько вопросов, а ответ? Лишь один. Ты никому из них не нужен. Больно, должно быть. Ты всегда думал, что умрёшь необычным образом, так вот — получай. Ставлю на это все свои деньги, да что угодно, но такого «необычного образа» Ты явно не ожидал. Ты не можешь описать то, что испытываешь сейчас: с одной стороны — твоё тело горит, словно об Тебя одновременно затушили с десяток сигарет, но с другой — невыносимо холодно. Не чувствуешь чужих прикосновений, не слышишь чужих просьб прийти в себя, не замечаешь реальности. Всё темнеет. Это что, и правда конец? и немеет душа, не привыкшая к чёрствой прозе, и стихи эти гадкие словом своим не согреют? — Тодд, боже мой, ты в порядке? — очередной крик Дирка Ты пропускаешь мимо ушей. Он напуган, пытается удержать Твоё трясущееся в конвульсиях тело в своих руках, крепко прижимает к себе. Дирк понятия не имеет, что делать, даже не смотря на то, что прочитал о парарибулите всё, что было вообще возможно прочитать, он судорожно перебирает возможные варианты действий, шепча что-то неразборчивое в Твои спутавшиеся волосы. Тщетно. Ты не слышишь его. — Нет, нет, нет, нет, только попробуй умереть, Тодд, только попробуй… — Он сжимает Твои ладони в своих, целует поочерёдно каждый Твой палец, но Ты не реагируешь, — Я не смогу без тебя, Тодд! Думаешь, он верил, что это реальность? Что Ты можешь умереть прямо сейчас? Нет. Он не готов потерять единственного во всём мире человека, что смог полюбить его, не готов потерять Тебя. Попытайся выжить, Тодд. Живи ради него, ради своей вечно весёлой любви, ради того, чтобы выкидывать из окна каждого, кто посмеет обидеть Твоего Дирка (включая и самого Тебя), живи, чтобы ещё раз услышать его смех, чувствовать, как он тащит тебя за руку на какое-то очередное дело, просыпаться от прижавшегося к тебе тёплого солнца посреди ночи, что крепко обнимает Тебя за талию, отговариваясь утром тем, что на диване спать очень неудобно. Он пытался отвлечь Тебя чем-то. Чем-то, что точно переведёт Твоё внимание с приступа на Дирка. Что ж. Разве есть другие способы? Джентли взволнованно проводит языком по своим губам и, не тратя ни секунды больше, целует. Нежно, успокаивающе. И Ты чувствуешь. Лишь на секунду, проваливаясь в бесконечно тяжёлую тьму, чувствуешь, как происходит невероятное. И чувствуешь солёные дорожки слёз самого дорогого для тебя человека, текущие по его лицу. Мгновение, — и Ты мог бы снова продолжать ненавидеть себя за то, что заставляешь Дирка Джентли плакать. …Но знаешь, что самое забавное? Ты действительно умер.