Мы пепел и кофе

       Утреннее небо затянули унылые дождевые тучи. Осенний ветер бродил по улицам мегаполиса, сметая за собой пожелтевшую листву деревьев. Серые массы людей толпами валились в набитые битком автобусы. На остановке, на самом краю покорябанной лавочки, сидела девушка в вязанной синей шапке и коротком сизом пальто с серым мехом на капюшоне. Синие джинсы плотно облегали стройные ножки, а в довесок всему черные массивные сапоги на шнуровке, что напоминали солдатские берцы, гармонировали и ничуть не портили стиль. Немного жесткий, но все же женственный. Синие волосы из-под шапки ложились мягкой волной на плечи. В руках девушка держала черный телефон, наушники которого красовались в ее ушках. Синие, глубокие, как бескрайний океан, глаза пристально, не отводя взгляда, всматривались в дорогу, где должен был показаться автобус. Черные ресницы обрамляли нижнюю часть глаза, а верхний ряд опускался вниз, делая взгляд пьянящим. От очей цвета ультрамарина невозможно было оторвать взгляда. Они словно опаивали каждого, кто только посмеет на них взглянуть, так, что пути назад уже не было.        Синевласая смотрела, как люди торопятся сесть в автобус, жадно распихивая всех на своем пути. В ее взгляде не было какого-либо презрения или жалости — в нем была пустота. Она безэмоционально следила за каждым движением полной дамы в бордовой шляпе с широкими краями, которая распихивала детей, стараясь сесть на, пока еще, свободное место. Наконец, двери автобуса закрылись, и транспорт с трудом отъехал от остановки. Девушка переключила внимание на телефон и тонкими пальчиками провела по экрану — девять утра. Она убрала технику в карман верхней одежды и встала с места. Спустя пару секунд из-за угла появился белый высокий микроавтобус. Подойдя к краю бордюра, девушка остановилась, пряча руки в карманы.        Автобус оказался пустым и синеокая могла сесть на любое место, но она выбрала первое от окна, рядом с водителем. Проехав пару остановок, девушка расплатилась и вышла. Ее встретила станция метро. Массивные двери распахнулись, впуская жителей мегаполиса внутрь подземного поезда. Как ни странно, народу было мало. Пара пожилых женщин мило беседовали о том, как правильно растить овощи на грядках, высокий мужчина, который не решился сесть и стоял, держась за поручни, и маленькая синевласая девочка, упорно пытающаяся доказать матери по телефону, что не специально забыла дома шапку. Синие глаза до сих пор не выражали ни каких чувств. Лишь взгляд устремился в пол, погружая девушку в мыслительный процесс.        О чем она думала? По ее виду было не понять. Вся синевласая особа была загадкой: начиная от больших дурманящих глаз, заканчивая строгим выражением лица и тонкой полоской бледных губ.        Поезд остановился. Двери раскрылись, и зашел высокий брутальный парень. Разговор старушек утих. Юноша встал подальше от людей и вцепился в поручень мощной рукой в черной обрезанной перчатке с заклепками. По вагону прошлось тихое перешептывание. Несколько пар выцветших глаз с обилием морщин вокруг них с опаской взирали на нового проезжающего, высотой в шесть с половиной футов. Длинные черные волосы небрежно торчали в разные стороны и казались грубыми и жесткими, светлое лицо усыпано пирсингом: брови, нос, уши и даже подбородок. Миндалевидные алые глаза выражали лишь презрение и злобу всякий раз, как обратишь на них внимание. Телосложением брюнет был не хуже профессионального боксера, который занимался своим делом не меньше трех-четырех лет. Широкие плечи, большие кулаки. Одет парень был так же по-хулигански, как и выглядел: черная кожаная куртка с заклепками, белая тонкая линия банданы на лбу с серым рисунком в виде зиг-зага, серые свободные штаны и высокие шнурованные сапоги на толстой подошве из грубой черной кожи, что и куртка.        Юноша обернулся и оглядел вагон. Цокнув языком, он опустил голову вниз и заметил черные сапоги, в точности, как его. Он поднял взгляд кроваво-красных глаз выше и заметил, что объект его наблюдений — девушка. Довольно невысокого роста и худощавого телосложения, так как пальто на ней было приталено, парень мог оценить фигуру. Голову незнакомка отвернула к окну, отчего кроме синих волнистых волос брюнет не смог ничего заметить. Какое-то странное чувство появилось у хулигана. Он подошел ближе и сел напротив синевласой. Та повернула голову и рассмотрела парня. Минута... и она вновь вернула взгляд на мутное окно. Юноша стал всматриваться в лицо девушки. Его привлекли большие синие глаза. Почему-то ему внезапно захотелось рассмотреть ближе того, кого он не очень-то и жаловал — девушек, он не мог объяснить. Хоть парень и был устрашающего вида, что ему нравилось, в душе он был намного мягче.        Очередная остановка. Девушка вытащила из кармана телефон и встала, быстрым шагом выходя из вагона. Никто ничего не заметил, даже сама синевласая особа, но только не юноша. Он спокойным шагом подошел к ее сидению и поднял небольшой синий кошелек, что та обронила ранее. Пока двери не успели закрыться, брюнет вышел и осмотрел станцию. Народу было мало, но незнакомка уже успела скрыться. Выйдя из метро, парень зашел за угол. Он достал пачку толстых сигарет и подкурил одну. Мутно-белый дым столбом повалил с его губ. Парень глубоко вдохнул и прикрыл глаза. Запах сигарет его расслаблял, он позволял юноше на время забыться и расслабиться. Сделав еще несколько медленных затяжек, красноглазый почувствовал, как по его телу прошлась небольшая волна усталости. — Не хочешь вернуть? - послышался возмущенный девичий голос.        Парень открыл глаза. Перед ним стояла та самая незнакомка с метро, которая обронила кошелек. Эти синие глаза снова посмотрели на юношу, заставляя приковать к ним взгляд. На мгновение он забылся и выронил сигарету. Без каких-либо слов, юноша достал вещь, принадлежащую синевласой, из кармана своей куртки, не отрывая зрительного контакта глаз. Он так же не выражая никаких эмоций, как и сама девушка, всматривался в ее очи, словно те дурманили его. — Спасибо, - не отводя взгляд от брутала, холодно ответила та, забирая кошелек. — Пересчитывать, надеюсь, не стоит?        После ее слов, в которых юноша уловил нотку иронии, стало как-то не по себе. Парень моргнул, разрывая зрительный контакт, нахмурил лоб и достал новую сигарету из пачки. Девушка продолжала ждать ответа на свой вопрос, но его не последовало. Брюнет затянулся глубже, чем ранее, выпуская в лицо девушки сгусток мутного дыма. Синевласая не моргнула. Она лишь полной грудью вдохнула запах сигарет. Ни возражений, ни пререканий не было. Девушка спокойно стояла и вдыхала каждый выдох парня, словно ей это нравилось. Вполне возможно, что каждый раз ловя сигаретный дым, она получала не меньшее удовольствие, чем курильщик.        Тишина продолжала нависать над парочкой. Молча, не издавая никаких слов, они стояли, смотря друг другу в глаза. Слова в этот момент казались лишними. Скажи один из них хоть что-то, то вся атмосфера разрушится.

***

       Поздний вечер. Дождь барабанит по стеклам небольшой квартирки. Маленькая кухня еле умещала в себе наставленную мебель. Девушка с синими волосами, завязанными в тугой пучок, зашла в комнату. На ней была старая, местами дырявая и рваная серая мужская футболка и темно-синие трусики в виде шортов. Синевласая подошла к плите, которая вот-вот должна развалиться, но невесть каким чудом еще жива, зажгла конфорку и поставила на нее железную турку с деревянной ручкой. В кухне воцарился запах молотого кофе. Девушка закрыла глаза и стояла, помешивая напиток. Аромат заполонил все пространство. Синевласая открыла глаза и глубоко вдохнула. Она сняла турку с плиты и налила кофе в синюю кружку. Обнимая ту ладонями, подвинула пепельницу на подоконнике и уселась рядом, смотря в темное усыпанное серебром небо.        Запах напитка заполнил всю маленькую территорию однокомнатной квартирки. Входная дверь открылась с громким гулом, от чего синеглазая встрепенулась, но продолжила попивать кофе. — Ты еще здесь? - послышался грубый и явно недовольный мужской голос.        Девушка молчала. Она продолжала крепко сжимать горячую чашку, касаясь бледными губами ее краев. Вкус кофе остался на языке, но не попал в горло. Сердце сжалось. Страх набросился на синевласую, как бешеная собака на первого попавшегося ей на виду. Соленые капли попали в напиток. По щекам побежали ручьи, как бы она не старалась подавить их в себе. — Я с тобой разговариваю, - голос стал напряженнее и громче. Слышались нотки злости.        Брюнет зашел в кухню. Грозным взглядом алых глаз он посмотрел на бледное и худощавое тело девушки. Та тряслась, но не выпускала из рук кружку. Парень вдохнул запах недавно сваренного кофе, достал пачку сигарет и закурил одну. Густой дым заполнил маленькую комнатку. Налив себе напитка в черную кружку, юноша подошел к окну, в ту часть, где стояла пепельница с серым размазанным пеплом и парой окурков. — Почему не выбросила? - строго посмотрел на девушку, которая уже перестала дрожать. — Тебе до сих пор нравиться запах, Джувия? - голос стал мягче, но строгость не отбросил.        Впервые за долгое время он назвал ее по имени. За последние месяцы отношения парочки сильно испортились. Виной этому не была другая женщина на стороне и тому подобное, а напряженная работа парня. Как только он получил новую должность, рутины прибавилось. Напряжение все больше и больше нависало, порой сводя парня с ума. Каждый незначительный вопрос, касание или попытка помощи, вводили нервного юношу в бешенство и тот мог, не думая о последствиях, разрушить все в один в миг.        Первое время Джувия верила, что все пройдет и брюнет вновь станет привычным ей. Немного грубым, неотесанным, но ласковым. Она свято верила и надеялась, что все образумиться и станет как прежде. То ли судьба решила иначе, то ли стечение обстоятельств, но чем дальше все заходило, тем больше страдали оба.        Нервы парня сдали. Он стал импульсивным, грубым и злым, намного сильнее, чем раньше. В один вечер, возвращаясь домой, он не смог сдержать себя и выплеснул весь негатив на девушку. Крики услышали соседи, но ни один не вступился. Все боялись. В таком состоянии парень был крайне опасен. Пару дней Джувия не покидала квартиру, "зализывая" раны. Позже, закутавшись в платки и надевая темные очки, выходила лишь по крайней необходимости. Она никогда не могла подумать, что Гажил поднимет на нее руку. Больнее всего пришлось ее израненному сердцу. Девушка до сих пор помнит кроваво-красные глаза, что горели словно у психа, когда тот бил ее по лицу. Это воспоминание оставило в ее памяти большой и крайне неудачный след.        Спустя какое-то время в голову парня пришла мысль выгнать синевласую, убеждая себя, что именно она виновата в том, что тот стал слишком груб. Именно после ее появления жизнь пошла под откос. Просить прощения Гажил не любил, даже за то, что сотворил с девушкой. То ли он считал, что Джувия поймет все сама, то ли попросту не признавал вину. В любом случае синевласая была предана лишь ему, как бы больно тот ей не делал и прощала ему все. — Я не хочу тебя здесь больше видеть, - спокойным, но все таким же грубым и прокуренным голосом сказал брюнет, выпуская очередное облако дыма. — Ты должна уйти, и как можно быстрее.        Девушка продолжала молчать, лишь изредка попивая кофе и вдыхая запах его сигарет. Юноше не нравилось, что она часто молчала и терпела каждую его выходку. Он хотел избавиться от нее, как можно быстрее, но назойливая девушка не принимала во внимания его слова. — Тебе здесь не рады, - сказал парень, сбрасывая пепел в кружку синевласой. Он потушил окурок о край пепельницы и вышел из комнаты.        Девушка опустила голову. Ей было страшно оставаться и страшно бросать его одного. Она продолжала верить в лучшее и готова была терпеть все, лишь бы тот понял, что она никуда от него не денется, будет рядом и поддержит. Всем своим видом пыталась показать свою любовь. Знала, что все продолжится, но оставалась каждый раз, когда он ранил ее чувства и тело.        Джувия открыла рот и выдохнула на окно пар. Тонкими пальчиками она вычертила на запотевшем стекле сердечко. За окном горели фонари, свет ложился на белоснежный снег. Горькая капля слезинки упала в кружку с напитком. Пепел расплылся по кофе. Девушка утерла слезу и сделала глоток не до конца остывшего кофе. Плевать на изгарь. Она и сама как тлеющая сигарета, что роняет частички себя, подобно пеплу.        Вытерев с губ остатки кофе, девушка встала с подоконника, положила кружку в раковину, битком набитую грязной посудой, в основном в ней были кружки, и вышла из комнаты. Она, медленно шагая по скрипучему паркету, подошла к дивану, на котором лежал парень, что уже успел уснуть, подняла старый плед и легла рядом, обнимая его за плечи.       После сгорания сигареты остается пепел, от кофе - осадок и бурый след. Что же остается после людей, когда они перестают жить, а лишь существуют? Воспоминания?