Любовь Смерти

После трагической смерти Цезаря от кинжала Алти его душа снова попала в царство Аида. Он вновь расстался со своей любимой Зеной, и ему казалось, что ее любовь была потеряна для него навсегда. Она никогда не простит его, ни в какой жизни, ни в какой судьбе… Он для нее всегда будет мерзавцем. Но богиня Селеста, скорбевшая до этой минуты о погибели семьи, оторвалась от оплакивания близких. Она увидела то, что ее заинтересовало. За свою долгую жизнь она редко видела, чтобы мужчина так любил женщину. В сравнение ей приходил лишь Орфей, спустившийся в царство мрака за своей любимой Эвридикой. Ее несчастное сердце так сильно истосковалось по любви, ведь всю свою жизнь она не была никем любима, проводя дни в грустном одиночестве. Она видела Цезаря, чья душа стояла в очереди у переправы, в ожидании перевозки на тот берег. «Этот мужчина не должен находиться среди простых смертных, — сказала она себе. — Он по праву должен присоединиться к героям и любимцам богов на Елисейских полях.» После смерти Аида она и Персефона разделили между собой высшую власть в царстве мертвых, и Селеста теперь могла распоряжаться принадлежавшими им душами по своему усмотрению. Она перенеслась к очереди стоящих в ожидании переправы людей. Увидев ее, умершие обомлели и расступились, давая ей пройти к Цезарю. Тот стоял, задумавшись, и тень печали была на его лице. Но тут он увидел, что к нему приближается богиня. Юлий учтиво приветствовал ее кивком головы и обратился к ней: — Приветствую тебя, о богиня Селеста. Чем я обязан чести общения с тобой? — Я пришла забрать тебя на Елисейские поля. тебе нет места среди грешников в Аиде, и ты заслуживаешь лучшей участи, чем просто пребывание в раю вместе с простыми смертными. С этими словами она перенесла Цезаря вместе с собой на Елисейские поля. — Эй, а кто заплатит мне динар? — крикнул ей вдогонку только что приплывший с того берега Харон. Очутившись на Елисейских полях, Цезарь обвел взглядом открывшуюся ему картину. Здесь ничто не говорило о смерти. Все было солнечно, а травы, цветы и деревья были невообразимо прекрасны. На лицах людей блуждала счастливая улыбка. Они все, кроме него забыли о том, что умерли и им казалось, что они проживают счастливую жизнь. — Я сохранила тебе память о твоей жизни, Цезарь, — сказала ему богиня смерти. — Добро пожаловать в твой новый дом, — добавила она, улыбнувшись. Смотря на его выразительное, почти прекрасное лицо, она впервые подумала о том, что ее сердца может коснуться любовь. Вполне возможно, что между ними есть притяжение, и она сможет достучатся до его сердца, ведь Цезарю тоже знакомы боль и одиночество. — Твоя рассудительность и стремление идти к цели, умение находить нестандартные решения впечатлили меня, Цезарь. Ты по праву можешь считаться не простым смертным, чем и заслужил мое покровительство. Мало кому удавалось сбежать с того света, но ты один из немногих, сделавших это. Поэтому я решила отменить твое пребывание во мраке, среди грешников. Справедливость — удел богов, Гай. После смерти моего брата я стала повелительницей загробного мира и решила сделать для тебя исключение из правил, — ответила ему богиня, впервые за многие годы явив тень улыбки на своем красивом, но сумрачном лице. — Я распял ту, кого любил и убил своего друга, — начал Цезарь. — Нет мне прощенья. — Но в прошлой жизни тот, кого ты называешь другом, предательски убил тебя, по наущению той же Зены, — напомнила ему Селеста. Гай Юлий покачал головой: — Лучше умереть, чем усомниться в своем друге и, тем более, убить его самому! — Эта женщина, пленившая твое сердце, совсем недостойна тебя. Она погрязла в массовых убийствах, грязи и распутстве. Разве можешь ты, чья душа исполнена благородства, думать о ней. Она совсем не пара тебе и ни в чем тебе не подходит. Ты давно перерос ее, Цезарь. А что касается твоего так называемого друга Брута, то он всегда завидовал тому, что находился в твоей тени и измышлял в своем сердце измену. Не стоит печалиться из-за своего так называемого друга. Но если ты хочешь, то я переведу его в рай. Его душа томится в аду, среди других грешников. Может, это тебя хоть немного успокоит. И если тебе станет легче, то прощение этому предателю даровал именно ты. Ты спас его от вечных мук, — сказала богиня, при этом слегка волнуясь, что выдала свои истинные чувства и намерения, относительно Цезаря. — Марк теперь будет здесь? — воскликнул Гай. — Я очень рад этому! Но… чем мне тебя отблагодарить? Хотя… что я такое говорю? Что может смертный дать богине? — Не нужно благодарностей! Я лишь хотела уменьшить твою боль. Для меня это совсем ничего не стоит. Я рада, что ты улыбнулся, — сказала ему богиня.- А теперь, не хотел бы ты прогуляться со мной по чудесным садам. Я так отвыкла от хорошей компании. У меня так много работы и горечь от утраты семьи еще не прошла. Ведь я так любила Аида и других родственников. — Я с удовольствием пройдусь с тобой. Для меня будет большой честью провести время в твоем прекрасном обществе, — ответил ей Цезарь, которого новость о лучшей участи друга, пусть и вероломного, заставила выйти из мрачного расположения духа. — Я тоже скорблю о их утрате, — учтиво добавил он. Они прошлись по тропинке, в тени деревьев, встречая редких прохожих, провожавших их счастливыми взглядами. — Они столь счастливы здесь! Среди них я начинаю забывать о своем горе, — проговорил Цезарь. — Ах, как бы я хотела забыть свои печали! — ответила ему Селеста. — Мне так одиноко, никто не понимает меня в мире богов, и смертные испытывают страх передо мной. Совсем недавно я была любима моим братом Аидом, но сейчас его нет и никто не поддержит меня. — Ты не права, богиня, — с неожиданной для самого себя пылкостью произнес Цезарь. — У тебя есть я. Да, я не олимпиец, но я всегда поддержу тебя, если будет нужно. — Спасибо тебе, Цезарь. Я знала, что могу рассчитывать на твою дружбу. Приятно наконец-то встретить человека, которому нравится твое общество, — Селеста улыбнулась. А Цезарь, тем временем, подошел к проходившим мимо людям и взял у них по венку. Один он одел себе на голову, а второй предложил ей. — Позволь я одену тебе венок в знак нашей дружбы, — весело сказал он, и богиня подставила свою голову. От этого поступка богиня тоже повеселела, и тень радости промелькнула на ее лице. «Я не ошиблась в нем, — подумала она, — он такой внимательный.» Так, беседуя, они присели на скамью. Для богини, которая раньше не знала счастья, этот день показался удивительным. Она надеялась, что теперь ее жизнь изменится, и следующий день принесет ей новую радость. Сердце Селесты пело. Сегодня она обрела друга, а может, вскоре она сможет надеяться на большее.