Волк и Пантера

Не может быть. Невозможно. Да пошло оно всё! Только не здесь, только не сейчас. Он не может проиграть! После всего, что он прошёл? После всех тренировок за гранью возможного? Неужели кукла оказалась сильнее него?! Ещё один удар, нужен ещё один. Из последних сил! Ноги двигаются быстрее молнии, рука взлетает, кулак разит наповал. Ну же! Перехват, удар в солнечное сплетение – полный провал. Конец… А может нет. Боль пронизывает каждую клеточку тела, перед глазами всё плывёт, а он встаёт, вопреки всему, медленно, опираясь на стенку, но наверняка. Чужая ладонь ложится на голову мягко, почти ласково, и не успевает он сообразить откуда она вообще взялась, как его лицо уже яростно впечатывается в металл. Хорошо, что стены тут не бетонные, хотя ему не намного от этого легче. И откуда он только находит силы вывернутся из захвата и контратаковать? Сам уже не знает – в мозгах беспросветный туман и одно лишь дикое желание… победить? Нет, просто отдохнуть. Бесполезная битва. С самого начала… Зачем? Нет. Это не его мысли. Слабость – вот что их диктует. Слабость убеждает его сдаться, покорится, закрыть глаза, но он не даст ей взять вверх. Он одержит победу, чего бы ему этого ни стоило. Резкий рывок. Мгновенный апперкот. Прямо в челюсть. Но, похоже, его рука страдает больше, чем подбородок этого ублюдка. Вот же гад… такой пустой взгляд, а смотрит на него будто бы свысока. Куросаки за это ответит! Вот только как? Ответа нет. И, кажется, никогда не будет. Опять слабость, чёрт бы её побрал. Нельзя. Надо держатся. Ещё один удар и ещё один и ещё. Да только что толку? Он словно бьётся в титановую дверь, упрямо и отчаянно, а в ней нет даже вмятины. Всё равно, что драться с ветром. Но тот, кто напротив, может ещё и ответить. И он не заставляет себя долго ждать. Ряд точных, уверенных атак обрушиваются на него сокрушительным градом. Ощущение, что они продлятся вечность, сопровождаемые нестерпимыми вспышками боли – в боку, в рёбрах, в колене, в виске… Жалкие попытки поставить блок лишь усугубляют незавидное положение. А ведь, когда битва начиналась, это он колошматил рыжего направо и налево, но, как оказалось, попросту напрасно тратил силы. Здесь лишь у него они были ограничены. И сейчас их не осталось совсем. Последнее, что удерживает в сознании – дикая ярость. Ничего ещё не кончено. Ничего! Но тело больше ему не верит и отказывается слушаться. Падение на холодный мат ринга и полная невозможность вновь подняться. Безысходность? Нет. Пока нет. Всё же остатки воли удерживают его «на плаву». Он всё ещё жив. Он всё ещё… жив. Хотя хватит одного удара ходячего трупа напротив, чтобы исправить этот факт… А вот не дождётесь! Он никогда не признает поражения. Борьба до последнего вздоха – это и есть жизнь. Это и есть победа. Это и таится в его последнем взгляде на Ичиго. Взгляде, преисполненном гордостью и осознанностью. Но пока он мысленно готовился встретить смерть с гордой улыбкой, Куросаки, вместо того, чтобы положить конец затянувшейся битве, внезапно застывает по стойке смирно, уставившись куда-то в пространство. – Тайм-аут, – произносит он механическим голосом. «Вот же…» – мелькнула и оборвалась в голове Гриммджоу последняя мысль перед тем, как он проваливается во тьму.