По Стопам Смерти

Вставив ключи в замочную скважину, я повернула их несколько раз, и, отворив затем дверь, вошла в квартиру. Учитель сидел на диване с ноутбуком и, по-видимому, читал что-то интересное, ведь он даже не заметил моего прихода. Я разделась и прошла в кухню, где налила стакан воды, и тут же выпила его. Еды особо и не было, разве что имелись батон хлеба, паштет и майонез. Пролазив по шкафам и убедившись, что ничего другого съестного не имеется, я поставила кипятиться чайник, а сама уставилась на неподвижно сидящего преподавателя. — Вы едите хоть что-нибудь? — задалась я вопросом, при этом пытаясь вспомнить хоть один момент, когда учитель принимал пищу. Однако никакого ответа не последовало. «Уважение так и прет», — подумала я, отворачиваясь и наливая в кружку кипяток. — Где ты была? — наконец оторвался Ксафан Агваресович от своего ноутбука. — Боже, оно разговаривает! — всплеснула я руками и из-за этого чуть не вылила воду из кружки. — Не дерзи, а отвечай. — Вы мне не отец, чтобы я отчитывалась перед Вами. — На данный момент я твой опекун, поэтому будь добра рассказать, почему вернулась в восемь вечера, а не в четыре, когда заканчиваются все уроки. — Вы для меня лишь учитель, у которого я по некоторым обстоятельствам временно живу, и ничего более! Поэтому не буду я Вам ничего отвечать! — Ах так, Ланина, снова играть со мной вздумала? Хочешь каждый день такой головомойки, какая у тебя была вчера? — Я не заслужила ее, в отличие от Вас. Вы лишь жалкий трус, который поднимает свою самооценку за счет унижения учеников! Вы знаете, насколько для меня важно все произошедшее, насколько сильно я это переживаю, но продолжаете издеваться, выставляя меня перед всем классом шлюхой! За что Вы так со мной? Слезы снова полились из глаз, и я, быстро смахнув их, чтобы учитель не заметил, унеслась в комнату. Там я переоделась в пижаму и, закутавшись в одеяло, села на подоконник у открытого настежь окна. Хорошее настроение, каковое присутствовало у меня на протяжении всего дня, вмиг куда-то улетучилось, а на смену ему пришли грусть, тоска, уныние и злость. Да, я искренне и от всего сердца ненавидела своего учителя и в первую очередь за его наглость, грубость, бессердечность и отсутствие жалости к другим существам. Я не знаю, почему и зачем он спасал меня от Прыщавого, какие помыслы руководили им и что ему вообще от меня нужно. За что он меня так ненавидит? Почему он то добрым становится, то в агрессии весь и выливает это все на меня? Я достала из сумки свой мобильник и открыла сообщения. Несколько непрочитанных от подруги, ни одного от Дениса и сотня от одноклассников с одним текстом у каждого: «шлюха». С дикой яростью я хлопнула крышкой раскладушки и резко зашвырнула ее в стену. Телефон с грохотом врезался в бетон, а затем шлепнулся на пол. «Пилик» — издала звук моя техника, а затем вырубилась. В ту же секунду в комнату зашел историк. Он молча достал из шкафа футболку, ничуть не постеснявшись меня стянул свитер и тут же отбросил вещицу на кровать. Я же все это время пристально наблюдала за движениями его мускулистого тела, пытаясь осознать, почему меня все в нем так раздражает — даже малейшее изменение рельефа мышц заставляло меня с головы до ног напрячься и приложить немалые усилия, чтобы усидеть на месте и не накинуться на преподавателя с ножом. — Как бы ты ни старалась, ты все равно одна из нас, — вдруг проговорил Ксафан Агваресович. — К чему вы это? — непонимающе спросила я. — Ты не такая добрая, какой хочешь казаться. Да и совершенно слабая ты. И в физическом и в моральном плане. — Не Вам решать, какая я и какой мне быть. — Да, ты это решишь сама, но я уже сейчас могу сказать, что ты выберешь. — Оставьте меня наконец, — выплюнула я. — Как пожелаешь, — ответил учитель, уходя из комнаты. Наконец его голая спина скрылась за дверью, и я смогла спокойно выдохнуть. Мышцы словно отпустило после адской судороги. А, может, и прав он. Да, слабачка я. Не выдержала давления класса и изнасилование Прыщавого, слилась и уже не вижу нормальной жизни. Даже Денис мне начинает казаться чьим-то жалким приколом, чтобы лишний раз поиздеваться надо мной. Лучшая же подруга хоть и пишет мне, но лишь чтобы спросить домашку или рассказать про то, как протекает ее влюбленность и процесс по «добыче» «руки и сердца всеми обожаемого Ксафана Агваресовича». Даже имя у него дурацкое какое-то. — Интересно, насколько же я слабая? — тихо задала я этот вопрос сама себе, — и смогу ли я… Мои ноги аккуратно поднялись, и я в полный рост встала на подоконник. Ветер влетал в комнату, сдувая с меня одеяло. Наконец я спустила его с плеч, и ткань рухнула на пол. Внизу я заметила парковку, чуть дальше — дорогу и сквер. Ночной запах воздуха повсюду пылал на улице и я поневоле расслабилась, полностью растворяясь в этой прекрасной атмосфере. — Просто не бойся, ты ведь всегда хотела полетать, — прошептала я, и правая моя нога поднялась, чтобы сделать шаг вперед, — это не больно, лишь на секунду я это почувствую, а потом — покой, пустота и счастье. — Об этом я и говорю, — голос за спиной заставил меня вздрогнуть, резко обернуться назад и машинально поставить ногу обратно на подоконник, — Ты даже покончить с собой не можешь — вот, насколько ты слабая. — Вы действительно думаете, что не могу? — А как же иначе? Если бы могла — шагнула бы вперед от моих слов, а ты испугалась и вернулась обратно. Даже сейчас ты все еще здесь. — А если я все-таки прыгну? — Прыгай, — учитель развел руками, — я не в силах тебя остановить. — Нет. Как раз из-за вас я и хочу это сделать. — Ха-ха, — зло и наигранно засмеялся историк, — ты глупышка. Не я на тебя нагонял насильника, не я тебя насиловал, наоборот — препятствовал этому, а ты тут начинаешь… — Вы усугубляете ситуацию и настраиваете весь класс против меня! — Ты сама настраиваешь всех против себя. Вместо того, чтобы игнорировать все колкости в свой адрес, ты начинаешь заострять на них внимание. Итог: никто не забывает о произошедшем, и ты сама всем обо всем напоминаешь, разжигая ситуацию с еще большей силой. Хотя в одном ты права — смерть действительно является решением. Нет человека — нет проблем. Прыгай. Я стояла в недоумении и непонимании, что происходит. — Что стоишь? Прыгай, слабая. Либо на пол, либо в окно. Не стой посередине, это всех раздражает. Хотя лично я ставлю на то, что ты не прыгнешь. Ну же! У тебя три секунды, решайся, иначе мое отношение к тебе совсем испортится. Три… Два… Один… И тут я разозлилась. На себя, на учителя, на подругу, на класс, на Дениса, на мать… Все показались мне жалкими обманщиками, от которых захотелось немедленно избавится. Я быстро занесла ногу вперед, в окно, и оперлась на нее. Подоконник выпал из-под ног, руки отпустили оконную раму, и я кубарем полетела вниз… Легкие наполнились воздухом, в них появилось какое-то небывалое чувство легкости сравнимое с эйфорией. Негромкий крик сорвался с моих губ, когда я увидела приближающуюся с огромной скоростью землю, однако удара не последовало. Ни в эту секунду, ни в следующую, ни даже через пять. Я почувствовала, что зависла в воздухе, что не двигаюсь и словно парю над землей. Открыв глаза я увидела, что это действительно так. Буквально в метре над землей висели мои босые ноги, а пижама была стянута вверх от того, что кто-то держал меня за нее. Я подняла взгляд и увидела… Дениса. Он, с огромными и могучими белыми крыльями, поймал меня, не дав разбиться. После того, как он увидел, что я пришла в себя и могу нормально стоять на ногах, тело мое мягко опустилось на асфальт. — Ты о чем, черт побери, думала?! — сразу же после этого заорал на меня Денис. — Извини, — в данный момент я лишь пыталась осмыслить происходящее. Мой парень — ангел?.. — Ты что, не понимаешь ничего?! Он, — Денис указал куда-то вверх, в сторону окна откуда меня угораздило свалиться, — душу твою хочет! А ты ему просто так и отдаешься! Ты не знаешь что ли, что самоубийцы сразу в ад попадают?! Ты чего хочешь, я понять не могу?! Неужели сегодняшний день никак тебе не помог с депрессией справиться, что ты на самоубийство решилась?! — Он на слабо берет… — О да, это в стиле Ксафа. — Я… Я что-то совсем не понимаю ничего. В этот момент мои ноги стали ватными, и тело мое чуть не рухнуло на землю. Я, хватаясь за близ стоящую машину, медленно опустилась вниз. — Я хочу все знать, все по порядку, с самого начала. Денис уселся рядом со мной и заговорил: — А что тут непонятного? Я ангел, он демон, и мы здесь, потому что боремся за твою душу. Каждому из нас она нужна, но вопрос в том, что лишь ты сама можешь решить куда пойти. — Я не верю ни в ангелов, ни в демонов, ни в Бога вообще! — заорала я, — Оставьте меня! Тут же я вскочила и понеслась в сторону дороги, чтобы хоть кто-нибудь мне помог. Очевидно, после прыжка из окна я все-таки выжила, но сильно ударилась головой, поэтому у меня начались галлюцинации. Кажется, мне нужна срочная медицинская помощь, но вот откуда взять-то мне ее? Я добежала до проезжей части и выскочила на дорогу. Мимо проезжавшая машина, чуть не сбила меня, остановившись буквально в сантиметре. Водитель быстро выскочил из иномарки и с ошеломленным видом уставился на меня. — Девушка, с Вами все в порядке? Скорая нужна? — Да, — промямлила я, — я тяжело больна, я сумасшедшая… Мужчина достал смартфон и набрал номер скорой. Минут через двадцать за мной приехала машина, и врачи, аккуратно подхватив меня под мышки, посадили внутрь. Сквозь маленькое окошко внутри фургончика я смогла заметить среди деревьев белые очертания человека с огромными крыльями, после чего мой мозг окончательно отключился.