I'm bleeding out for you

Кларк еще с детства поняла, что ее родственная душа — та еще проблема. Девушка всегда вела спокойный образ жизни. Даже будучи ребенком, она умудрялась приходить с улицы чистой и здоровой. Она обладала хорошим иммунитетом и редко болела. Казалось бы, ничего не предвещало беды. Если бы не ее родственная душа. Когда на теле Кларк начали из ниоткуда появляться ранки и ссадины, она рассказала об этом своей матери. Тогда-то она и узнала о существовании родственных душ. В определенный момент своих жизней они начинают чувствовать боль друг друга. Их тела связываются между собой. Если одна страдает — это ощущает и другая. Если человека ранят — аналогичная рана появляется на теле его родственной души. Гриффин боялась, что если ее родственная душа умрет, то это случится и с ней. Эбигейл успокоила ее, сказав, что она будет жить, но пустоту внутри заполнить будет очень сложно. Кларк вспомнила, какой мать была до смерти отца: веселой, жизнерадостной, счастливой. Смерть любимого человека всегда ужасна. Но смерть родственной души — еще хуже. С тех пор прошло много лет. Кларк уже не ребенок, чего не скажешь о ее родственной душе, с которой постоянно что-то происходит: то расцарапает коленки и ладони, то получит несколько синяков. Девушка представить не могла, что с ней там происходит, и постоянно волновалась, что с ней случится что-то серьезное. И не только потому, что это случилось бы и с Гриффин. Она чувствовала связь между ними, и ее пугала мысль о том, что она может потерять свою родственную душу, так и не встретив ее. Кларк повезло с тем, что ее мать — доктор. Она всегда обрабатывала раны дочери и помогала ей. Девушка нуждалась в ее помощи и сейчас, находясь в кабинете своей матери, которой она часто помогала с пациентами. Несколько минут назад на ее правом плече начали появляться едва заметные капельки крови, а саму кожу буду кололи тысячи иголок. Это место покраснело, что напрягало девушку. «Что еще придумала моя родственная душа?» Эбигейл осмотрела ее плечо и аккуратно обработала ранки. — Кажется, твоя родственная душа сейчас делает татуировку. Не о чем волноваться. — Татуировку? — переспросила Кларк, нахмурив брови. — Что-то не похоже. — Это своеобразный рисунок, я почти уверена. — Больше похоже на какую-то бессмыслицу, — пробормотала девушка. — У меня, надеюсь, она не останется? — Не беспокойся, раны скоро заживут. — Эбигейл улыбнулась. — А теперь помоги мне с пациентами. Остаток дня у Гриффин выдается занятым, так что у нее почти не остается времени думать о татуировке и родственной душе. Почти. Когда смена Эбби подходит к концу, Кларк начинает чувствовать боль в правом боку, а ее дыхание постоянно сбивается. Она почти уверена, что ее родственная душа опять творит какие-нибудь глупости, включающие повышенную степень риска для здоровья. Гриффин возвращается в кабинет матери, чтобы та ее осмотрела, но узнает о том, что у нее срочная пациентка. Она останавливает Джексона и спрашивает о ней. — Молодая девушка с переломанным ребром, — пожимает плечами он. — Это все, что я знаю. Твоя мама скоро освободится. Кларк прижимает руку к ноющему боку, прямо там, где находятся ребра. Она чувствует, как внутри нее что-то разрастается, согревает душу и подгоняет кровь. Надежда. «Это может быть просто совпадение». Она присаживается в кресло и пытается унять бешено стучащее сердце. Она закрывает глаза и начинает обратный отсчет от тысячи, как делает каждый раз, чтобы справиться с болью. Кларк почти доходит до ста, когда чувствует, что ей становится легче дышать, и боль уходит. Через несколько минут из кабинета выходит Эбигейл и улыбается, увидев дочь. — Кларк, моя пациентка хочет пить. Не принесешь ей воды? Девушка кивает и поспешно встает с места. При ходьбе бок немного побаливает, но Гриффин разберется с этим позже. Она наливает воды и глубоко вздыхает, прежде чем войти в кабинет. Кларк сразу же замечает красивую шатенку, сидящую на кушетке, с давящей повязкой на грудной клетке. Она прочищает горло, протягивая стакан. — Это тебе. — Спасибо. — Девушка улыбается, принимая воду. — Меня зовут Лекса. — Кларк. — Гриффин улыбается в ответ и осматривает ее, замечая еще одну повязку на правом плече. — Это, наверное, прозвучит странно, — начинает она, подходя ближе, — но можешь показать, что с твоей рукой? Лекса хмурит брови, но потом пожимает плечами и улыбается. — Почему бы и нет. Она убирает пустой стакан и аккуратно снимает повязку. Дыхание Кларк сбивается, но на этот раз не из-за боли. А из-за татуировки, которая точь-в-точь повторяет ее собственную рану. Теперь у Кларк нет сомнений: перед ней сидит ее родственная душа. Она без слов снимает свою толстовку и поворачивается боком к Лексе, давая ей возможность рассмотреть свое плечо. Слышится удивленное «Ох». Кларк, улыбаясь, разворачивается лицом к девушке и натыкается на взволнованный и теплый взгляд зеленых глаз. — Кажется, ты моя родственная душа.