В мечту. Я (не) живу

Две недели спустя Из открытой форточки доносился далекий шум машин. Ярко-голубое небо жизнерадостно нависало над городом, а солнце не менее радостно обрушивало летний зной. Чара, высунув язык, развалилась прямо в квадрате света, словно она работала на солнечных батарейках и не выпрашивала за завтраком еще одну шею индейки. В комнате родителей работал телевизор. Утром им было запрещено заходить к Миц, и в ответ на объяснение мама хихикнула: «Вся в меня». «Конечно, в тебя», — мирно согласился папа, чьим любимым развлечением было растянуться на кровати за чтением книги или просмотром летсплея. И только попробуйте прервать погружение в выдуманный мир. Маму, конечно, тем более не стоит трогать, когда она рисует. Заколет стилусом, чтобы не мешали порыву вдохновения. Оно только-только к ней вернулось. И сейчас да, Миц больше походила на маму. Миц пробежала глазами по строчкам стихов на экране и задумчиво наморщила нос. Пойдет?.. Или опять через час решит, что ерунда полная? Поэтесса пока из нее выходила так себе. С другой стороны, Ринк говорил, что важнее чувства, которые ты вкладываешь. А чувств Миц не пожалела. Но все-таки с музыкой она больше дружила. Миц притянула гитару, попутно чуть не сбив на пол Максима-меч. Еле успела подхватить с поспешным «прости-прости!». Максим должен был лежать рядом. С ним творить получалось лучше. Первые аккорды тронули неподвижный воздух. Миц мурлыкала под мелодию написанные стихи, прикидывая ритм. Останавливалась, возвращалась обратно. Пропевала одно и то же слово несколько раз, стараясь как можно лучше положить на музыку. Редактировала на ноутбуке стихи, если казалось, что старый вариант не попадает в такт. Шумели машины. Если закрыть глаза, можно представить, что она в лесу, шумит ветер в их кронах, а свет зелени колышется в такт мелодии. А друзья рядом затаили дыхание, боясь помешать. Конечно, они должны быть рядом, ведь эта песня для них. Когда все окончательно устроило, Миц отложила гитару. В глазах щипало. Рукам было тепло от фантомного ощущения кожи Ринка и Тлирины. Миц сжала и разжала пальцы, пытаясь продлить это чувство. «Мы тебя ждем, ты обещала», — прозвучал в сознании строгий голос Левка. — Да, да, — проворчала Миц ему. «ПВМ проверь». — Да как раз собиралась, господи, Лева, почему ты теперь мой голос совести, а? ПВМ лежал на столе, рядом с половинкой искривителя пространства и среди вороха старых наушников. Ой, Миц же обещала родителям их разобрать… Как и утром, перемещатель по мирам подмигивал единственным голубым пятнышком. Второе, хоть и стало за неделю отчетливее, все еще терялось на тусклом серебристом фоне. Миц погладила ПВМ по шершавой, даже как будто грязной поверхности. Она вспомнила, как Тирри с благоговением касалась прибора и сжимала его до побелевших пальцев в межмирье — далекое время, когда Миц еще притворялась, что ищет с ней подходящий мир. «Сколько времени осталось до полного восстановления?» «Две недели, три дня, два часа, десять минут, сорок секунд… тридцать девять… тридцать восемь». «Сколько времени осталось до восстановления информационной базы?» «Неделя, пять часов, шесть минут, семь секунд. Внимание: некоторая информация может стать доступной раньше». Миц уже спрашивала об этом утром, но было приятно слышать, как в течение дня понемногу уменьшается время. И в принципе голос ПВМ она была рада слышать. Он заговорил только через день после того, как… Что Миц чувствовала, пытаясь дозваться до пепельно-серого, будто выгоревшего, устройства, лучше не вспоминать. — Спасибо. Выздоравливай, — ласково сказала Миц, словно ПВМ был живым. А может, и был… Во снах к ней иногда прорывалось то, что произошло в Сини. Она забывала их при пробуждении, но всегда оставалось чувство, что ПВМ пожертвовал собой ради нее. Чара встрепенулась и ревниво засопела. Миц засмеялась и потянулась ее погладить. Почесала горячую шерсть за ушами («Собака, ты точно не сваришься?») и как раз перешла к радостно подставленному животу, когда телефон коротко провибрировал. В мессенджер пришло сообщение. Flamey:Че как Кристина просыпалась позже Миц. И засыпала тоже позже. Миц подозревала, что, если бы не родители, авторша «Мы (не) умрем» перешла бы на ночной образ жизни. Миц: привет. нормально. песню доделываю. а ты? Flamey: Мне нужен кофе. Миц фыркнула. За недолгое общение выяснилось, что Кристина та еще кофеманка. Flamey: Песня? 🤔 Миц: Для них Какое-то время ответ не приходил. Flamey: ПВМ говорил что-нибудь? Миц: вернуть тебе управление над МНУ можно. ему надо время чтобы подгрузить базу но можно Она спешила и решила не заморачиваться со знаками препинания. Кристина прислала эмодзи радостных рожиц вперемешку с хлопушками. Миц: Ты не думала над новой концовкой МНУ? Кристина опять какое-то время не отвечала. Flamey: Я бл ненавижу менять сюжет Миц: у нас уговор. Flamey. Я помню. Это не меняет того, что я ненавижу менять сюжет. Мне нужно время. Миц: Мне можно любую, лишь бы я успела вытащить ребят. Flamey. А мне нет! Я хочу логичное красивое продолжение. Знаешь, сколько времени я придумывала старую версию? И только попробуй бухтеть, ты читала МНУ и тебе нравились мои идеи! Миц: ты еще хочешь продолжать писать? Flamey: Не знаю. Миц: они живые Flamey: НЕ ЗНАЮ. Она продолжала что-то писать. Flamey: Я все равно вижу только твою концовку. И свою каноничную, но она как будто отрезанная конечность от тела истории. Хрен куда пришьешь. Мне нужно время. Смириться, похоронить старую версию и все такое. Мы договорились, напоминаю. Да. Договорились. После того, как… Миц вернулась домой. Оглушенная, передвигающаяся как во сне, цепляющая за единственный огонек в душе — обещание им и себе. Она до чертиков перепугала родителей. Они все боялись оставить дочь одну, но Миц была так погружена в себя, что почти не замечала их. В таком состоянии она и написала Кристине в личные сообщения на Фикбуке. Вывалила на нее поток слов — смесь своей боли и пересказа событий МНУ после смены сюжета. Кристина была шокирована. Не рассказом Миц, а тем, как в один момент придуманные события вырвались из рук и перестроились в нечто новое. Как нафантазированный мир вдруг зажил собственной жизнью. Кристина смотрела новый вариант, как фильм, к которому она не имела отношения, а когда пыталась повернуть все в прежнее русло, собственные персонажи отмахивались от нее. Послушался только Шерит, чье желание отвязаться от Миц совпали с ее намерениями. Пересказом и выплеском чувств Миц окончательно ее добила. Кристина поверила. Ей больше ничего не оставалось. Договор заключался в том, что Миц возвращает Кристине контроль над миром и показывает другие выдуманные миры, какие та захочет. А Кристина, в свою очередь, исправляет концовку на ту, где Ринк, Тлирина, Левк и Тирри не погибают. «А не может сработать как в одной из теории про время? — спросила Кристина на следующий день. — Все циклично, и события нельзя поменять. Что бы я ни сделала, я не придумаю другую концовку, потому что она произошла. Или я создам параллельную вселенную?» Она в принципе завалила Миц вопросами, как работают выдуманные миры, но на большую часть Миц не знала ответов, а ПВМ еще не подгрузил свою базу. Пока они сошлись на том, что создатель мира может редактировать его как угодно. Миц ведь свободно трансформировала собственный. Даже с временем что-то мутила. Что именно, опять не давала вспомнить Эрика, и снова это наверняка связано с ней. Теперь они ждали, когда восстановится ПВМ. Он обещал, что тогда сможет рассказать, как вернуть автору управление над миром. Однако предупредил, что может быть трудно — контроль не перешел от Кристины к Миц, а потерялся. Но не невозможно. «Пользователю потребуется административный доступ», — снова вспомнила Миц заключительные слова ПВМ. Что это за доступ, она не помнила (опять), но звучало знакомо. Уже хорошо — значит, Миц с ним сталкивалась, но Эрика заставила забыть. Значит, сможет включить еще раз. И исполнить обещание, данное друзьям: «Вы не умрете». Из мыслей вырвал звук уведомления. Flamey: Если они оживут… В углу сообщения появилась надпись «отредактировано». Flamey: Когда они оживут… можешь познакомить меня с ними? С Флэйми (Пламь) и остальными. Я хочу посмотреть на своих персонажей. И еще у меня ностальгия, потому что Левк, Ринк, Тирри и Тлирина это переделанные персы из моей более ранней истории. Я даже думала, не сделать ли с ними еще сюжет. Только они в историю Флэйми не вписывались, я думала о другой вселенной… Ладно, ты поняла. Только если согласишься, не говори, что я их создала, а то меня убьют. Вспышки откровений Кристины были неожиданными и иногда… выводили из равновесия. Один раз она призналась, что шипперила Ринка и Левка, «но гетные пейринги победили». А потом веселилась, когда под скрип зубов Миц первым ответом отправила: «ПОЧЕМУ ЛЕВК?». Миц подозревала, что Кристина мстит за испорченный сюжет. Ну, либо не видит границы, как Левк. Она, блин, фантазировала разговоры с собственной героиней, может, с настоящими людьми вообще редко общается. Их отношение к друг другу можно было охарактеризовать как «от врагов к вынужденному партнерству с привкусом затаенной обиды». Flamey: Кстати, насчет спасения. Может быть, ты просто загадаешь желание Синь? Я сделаю так, чтобы от твоего желания не было никаких последствий. Пожелаешь, чтобы ребята воскресли, и унесешь их из моего мира. Наипростейший выход. Особенно когда сама создательница мира на твоей стороне. Но при воспоминании о невыразимой, сводящей с ума синеве Миц передернуло. К тому же… В первый день после всего ей приснился сон. В нем Синь нависла над ней, и Миц сказала свое желание. В тот же миг по пустоте расстелились трава и зеленая гладь леса, четырехцветное пламя плеснуло обратно, съежилось и исчезло. И друзья появились рядом. И Максим улыбнулся сестре. А потом под ногами разверзлась синева и поглотила все. Миц обхватила себя руками, дрожа, хотя в комнате было тепло. Не попадая по буквам и постоянно исправляясь, она набрала: Миц: давай оставим как запасной вариант. не хочу никаких дел иметь с Синью после того, как в нее свалилась. просто не хочу. Flamey: Как хочешь. Так ты познакомишь? Какие они? Как настоящие люди?.. Миц: Да. Они настоящие люди. Познакомлю Flamey: Спасибо. Эй, слушай. Личный вопрос, можешь не отвечать. Они ведь стали твоим смыслом жизни, верно? Тонкая ладонь Тлирины и широкая — Ринка. «Спасибо, что всегда пыталась помочь» Левка. Грусть и любовь в глазах Тирри, обращенных на Пламь. Безжизненный голос Тлирины, «я видела, как разбилось лекарство», твердое «все это — не твоя вина». Нежный поцелуй на губах… Миц зажмурилась и с силой потеряла глаза. Чара тонко тявкнула, услышав всхлип. Смысл жизни?.. Губы дрогнули в тени улыбки. Миц нащупала телефон. Миц: Смысла жизни нет. Flamey: То есть ты не нашла ответ на вопрос? Зачем жить? Миц стучала ногтями по телефону, не зная, как ответить. Можно, конечно, не отвечать, какого черта. Но хотелось поделиться. Миц: Нашла С каждой буквой пальцы бежали по экрану все увереннее: Миц: Смысла нет. Никакой конечной цели. Жизнь — глупость. Но в ней что-то есть. Flamey: То есть сама по себе жизнь бессмысленна, поэтому мы должны найти смысл сами? Миц: Нет Отправив, Миц покачала головой и начала писать новое сообщение. Миц: смерть хороша покоем. когда я умирала в Сини, мне… понравилось. отчасти. но когда ты мертв, ты уже ничего не можешь. А я хочу, чтобы я могла. Вот для этого мне нужна жизнь — чтобы кое-что сделать. Flamey: Спасти друзей? Миц: Не только. Flamey: Что-то я потеряла твою мысль Миц: Я хочу победить смерть. Спустя минуты Кристина наконец ответила: «Ээээ…???» Миц засмеялась — негромко, чтобы не потревожить родителей. Голова стала шумной и легкой. Миц чувствовала себя воительницей, которая прыгнула с занесенным мечом на гигантскую голову бога. У нее был ПВМ. И бесчисленные миры с неограниченными возможностями. А произошедшее в Сини, пусть и стертое опять Эрикой, оставило ощущение, что ПВМ нечто большее, чем телепортатор по мирам. И она разберется, что он такое. Найдет ответы на вопросы: кто такая Эрика, что в заблокированных ею воспоминаниях, кто такая сама Миц, если не человек. И может ли оказаться так, что все-таки можно проигнорировать различия миров и принести в реальность немного волшебства. Лекарство от смерти. Настоящего Максима. Миц думала, что хотела умереть, но на самом деле она желала, чтобы утихла боль от потери. И ненавидела не жизнь, а смерть. «Так что дождитесь меня». За окном мелькнуло что-то синее, но Миц не обратила внимания. Она тряхнула волосами и вскинула кулак, грозя невидимому концу всего. После чего притянула к себе гитару. Ее только что посетило вдохновение на еще одну музыку. *** Синяя бабочка скользнула от окна вниз, к тротуару, и спланировала на плечо беловолосой девушки в сером. Носительница еще несколько секунд смотрела вверх. Утерла пот со лба — солнце пекло нещадно. — Это точно то, чего ты хотела? — с недоверием спросила она Эрити. Бабочка дернула крыльями, будто пожала плечами. Какой-то мужчина толкнул Носительницу пакетом с продуктами и уставился на нее, как на возникшего из воздуха призрака. Носительница молча отошла с середины дороги и оперлась на стену дома. Раздражения или удивления на ее лице не было. — Она слишком… впадает в крайности, — неодобрительно проговорила Носительница. Эрити не шевельнулась на этот раз, но девушка склонила голову набок, прислушиваясь. — Нет. Я удивилась, вот и все. Главное, что мы ее не потеряли и она переродилась. А как и во что — ее дело. Вторая часть есть. Осталось двое.