В мечту. Я (не) живу

— Слушайте, — произнесла Миц осторожно, — сейчас, наверное, будет глупый вопрос, но откуда та пара знает язык этой страны? Они же вроде как из другой. Вместе с Ринком и Левком она шла сквозь лесную тьму, полную шорохов, стволов, ветвей и пахнущей хвоей прохлады. Разгоняя мрак сиянием, над их головами плыл огонек Тирри: девочка создала по одному такому для каждой поисковой группы. От него то и дело отделялись крошечные искры, замирающие позади и показывающие путь обратно. От света леса сейчас не было толку: деревья вывели бы их к опушке, даже не факт, что к речке, и могли показать путь до потерявшегося мальчика только если бы тот находился довольно близко. Интересно, не вывел ли лес самого мальчика и не зря ли они ищут его в чаще… — Судя по именам, они из соседней страны, там язык этой — второй государственный, — ответил Ринк, озираясь по сторонам. Его рука в напряжении замерла около кобуры пистолета. — Правда, нашему главному служителю церкви это не мешает постоянно говорить на родном, — добавил Левк, явно имея в виду служителя (епископа? Миц плохо разбиралась в церковной иерархии) из города, где лагерь брал продукты. — Просто потому, что ему нравится. Ребята, которые бывают в городе, вечно жалуются, что он и Вершет на этом языке говорят, и ни черта не понятно. — А вы сами из этой страны? Опять ответил Ринк: — Нет, перебирались сюда вместе с... — он почему-то запнулся и покосился на Левка, — родителями. Языковой барьер, конечно, доставил нам проблем первое время. — А почему вы покинули свою страну? — Ну, — фыркнул Левк, — она была нормальной, пока Защи не пообещали ей вознаграждение за каждого выданного Вбирающего. Уроды, — зло добавил он, имея в виду то ли родину, то ли Защитников, то ли всех сразу. Страна, которая сначала защищала Вбирающих, а потом стала выдавать их за вознаграждение?.. Миц невольно усмехнулась, понимая. Похоже, Ринк, Левк, Тирри и Тлирина были родом оттуда же, откуда и главные герои «Мы (не) умрем». Ох уж эти совпадения. — И вообще, кто бы говорил о языковом барьере, иномирянка, — насмешливо добавил Левк. — Мне ПВМ переводит, — буркнула Миц, невольно трогая карман джинсов, где лежал серебристый диск. «Наверное», — мысленно добавила она. Левк с притворной грустью вздохнул: — Вот так кто-то учит язык, время на это убивает, а у кого-то есть волшебный прибор. — Не страдай, Лева, — усмехнувшись, сказал Ринк. — Аум, — мрачно отозвался Левк. — Я не страдаю. — «Аум» — это тигр. — Не знаю я, какие звуки издают львы. И вообще, хватит звать меня Левой, а. А то я вспомню, что в одном из языков твое имя созвучно со словом «правый» и буду звать тебя «Правк». Ринк хмыкнул: — Правая сторона, левая сторона… все сходится, да, Левк? — Иди ты к черту, — с неожиданно добрым смехом ответил Левк. Слушая их шутливую перепалку, Миц поймала себя на том, что улыбается. На какое-то время она даже забыла, что они ищут потерявшегося мальчика, несколько минут назад выкрикивали его имя в надежде, что он отзовется, и заглядывали под каждый куст. Шуршащую тишину внезапно вспорол хруст ветки сзади. Они молниеносно развернулись — по телу Миц миллионами игл прошелся испуг, Ринк и Левк стремительно выхватили оружие. Огонек над их головами высветил испуганную Тирри. — Тише, ребята, это я! — пискнула она, отшатываясь. — Простите, что напугала! Миц выдохнула одновременно с парнями. — Блин, Тирри, ты что тут делаешь? — сердито спросил Левк, вместе с Ринком опуская пистолет. — Почему не с остальными? — С остальными, которые на речке остались с Сэтлом и Шергой, или с остальными, которые в лагерь за взрослыми пошли? — невинно поинтересовалась Тирри. — Тирри. — В голосе Левка прозвучали металлические нотки. Девочка вздохнула и виновато опустила голову. — Я тоже хотела помочь, — смущенно ответила она. — Мои силы могли бы успокоить Бинека, да и с детьми я хорошо лажу. Я подумала, что было бы неплохо… тоже поискать его. Поэтому и пошла за вами. — Ага, в лес, где ходят озлобленные трубачи и вообще черт знает что может случиться! Почему бы и нет? — Левк возмущенно смотрел на сестру. Тирри насупилась: — Если бы они были так опасны, мы бы и на речку не пошли! Животные в этом лесу избегают солнечного света, помнишь? — Да плевать, чего они избегают! Тут опасно! Ты могла просто потерять нас из виду и заблудиться! И напороться на кого-нибудь поопасней трубачей! — Не потеряла бы, след из искр прекрасно видно! И не напоролась бы! — Слушайте… — попытался встрять в их перепалку Ринк, и Левк метнул на него сердитый взгляд: — Подожди, я сам разберусь! Как внезапно оказалось, нечто подобное Тирри и требовалось. Едва Левк отвлекся, как она подбежала к нему и обняла. Левк вздрогнул. Ринк вздохнул и пробормотал: «Ну, этого следовало ожидать». — Все, тише, — ласково произнесла Тирри, и Миц ощутила успокаивающее тепло ее силы. Вот же маленькая хитрюга, подумала она с невольным уважением, как только поняла, к чему все это. — Я все поняла и больше не буду так поступать. Прости меня, пожалуйста. — Тирри, чтоб тебя, это нечестно, — буркнул Левк, но уже не сердито, а, скорее, смиряясь. — Нечестно пользоваться своими силами, чтобы добиться своего. — Я не добиваюсь своего, я вас успокаиваю, — со знакомой невинной интонацией возразила Тирри. — Правда, не надо злиться. — Вообще-то надо, — ответил вместо Левка Ринк, но злости в его голосе тоже не было, только укор. — Ты пошла за нами без разрешения и действительно могла подвергнуться опасности. — Не подверглась же. — Не выпуская брата из объятий, Тирри повернула голову и одарила Ринка теплым взглядом. — Все, правда, я больше не буду так делать. А сейчас… что поделать, не отправите же вы меня назад. Не удержавшись, Миц сдавленно захихикала, чем навлекла на себя недовольные и сконфуженные взгляды парней. — Ребята, признайтесь, это божественная манипуляция, — выдавила она сквозь смех. Ринк и Левк переглянулись с почти осязаемой мыслью «чертовы девушки». Внезапно Тирри посерьезнела. Отпустив наконец Левка, она указала пальцем куда-то в сторону: — Эй, там… там светятся деревья. Вдалеке, среди моря черноты, действительно брезжило знакомое многоцветное сияние. Которое могло обозначать только одно — там был кто-то живой. Без своего света. И, может быть — человек. — Осторожнее, — резко перейдя на шепот, предупредил их Ринк. Больше никому слов не потребовалось. Вчетвером они двинулись к островку света. Многоцветное пятно приближалось, пока, наконец, не расширилось в неглубокий овраг. Край напротив круто обрывался, со стороны четверки наоборот, спускался довольно пологий склон. Деревья и кусты обрамляли овраг двумя сияющими зелеными полосами, среди облаков листвы пылали ярко-оранжевые борозды в коре. В траве горели знакомые синие, лиловые и красные цветы, и среди этого светящегося, в разноцветных пятнах ковра, темнело поваленное дерево, растопырив пожелтевшие иглы. Один его конец упирался в противоположный край оврага, другой — в дно (кажется, вспомнила Миц, оно называется тальвег). А рядом с ним… — Трубач, — прошептала Тирри. Огонек, парящий над ними, резко погас, и Миц невольно вздрогнула. Крупное, под два метра, существо походило на оленя с примесью барана. Тонкие длинные ноги, вытянутое тело, покрытое темной шерстью, короткая морда, на которой светлели большие глаза. Сходство с бараном ему придавали рога — винтовые, вытянутые вперед у концов. Трубач бродил вокруг поваленного дерева и дергано вертел головой, насторожив уши. Он негромко ворчал — низкое гудение было похоже на звучание трубы. А на дереве, судорожно вцепившись в ствол, сидел мальчик-человек. Круглыми от ужаса глазами он следил за бродящим внизу трубачом, его тело мелко тряслось, и он едва слышно хныкал. — Конечно, — пробормотал Ринк. — Как могло быть иначе… Одновременно их четверка присела, Миц даже не уловила, как сделала это сама. Затаив дыхание, они напряженно смотрели на трубача, а Бинек, не замечая ничего, кроме зверя внизу, трясся и плакал. Плач тревожил трубача: он заворчал-задудел громче и нервно ткнулся в дерево рогами. Ствол качнулся. Мальчик, вскрикнув, еще сильнее вцепился в него и заплакал надрывнее. — Нужно что-то сделать! — услышала Миц свой придушенный шепот. Когда дерево качнулось, ее обдало холодной волной испуга, сердце забилось чаще. Судя по резким вдохам рядом, не только она испытала это чувство. — Тирри, ты можешь засветить трубачу своим фонарем в глаза? Или, ребят, можете напугать его выстрелами? Ответил Левк: — Выстрелами мы только добьемся того, что у него включится режим «кто там смеет около меня шуметь?», и он к нам пойдет. Поднимать на рога. Животное гребаное, — мрачно добавил он. — А вот фонарем пожалуйста. Тирри? — Не пожалуйста, — внезапно произнес Ринк, до этого напряженно всматривающийся в трубача. — Вы что, не заметили? Он слепой. Изумленно Миц вгляделась в морду животного. Глаза, издали казавшиеся светлыми, на самом деле были затянутыми бельмами. Теперь она поняла, почему трубач мотал головой, ни на чем не задерживая взгляд. — Бедный… — прошептала Тирри. — Но как он выжил в лесу? — Может, ему помогло адаптироваться стадо, — ответил ей Ринк. — Они всегда помогают слабым. Потому что он явно не недавно лишился зрения, слишком уверенно ходит. Не знаю… — Но теперь его вообще никак не отогнать. — Левк с досадой следил за трубачом. — Разве что пристрелить. То ли от смысла этих слов, то ли от непринужденного — хоть и невеселого — тона, но по коже Миц прошел холодок. И одновременно мелькнула мысль: а почему бы нет, все равно вряд ли слепой зверь долго проживет… — Ты уверен, что из пистолета можно убить трубача? — с сомнением спросил Ринк. И без желания проверять это. — Понятия не имею, — пожал плечами Левк. — Но ребенка-то надо спа… Тирри! Внезапно девочка, встав на четвереньки, целеустремленно двинулась вперед. Услышав Левка, она оглянулась и, успокаивающе улыбнувшись, подняла ладонь со сложенными кружочком большим и указательным пальцами — мол, все в порядке. И поползла дальше по склону — прямым путем к трубачу. Услышав шорох травы, зверь повел ушами и замер. — Тирри, ты что делаешь! — Ринк дернулся было за ней, но застыл, бросив отчаянный взгляд на трубача. — Тирри, мать твою! — одновременно с ним прошипел Левк. Его голос подрагивал. — Тебе жить надоело? — Секундная пауза. — Да чтоб тебя! Пригнувшись, Левк рванулся за Тирри. — Левк! — Вытянув руку, Ринк попытался удержать друга, но его пальцы зачерпнули пустоту. Левк тем временем упал на живот и пополз, умудряясь каким-то образом не слишком шуршать травой. У него вообще как-то получалось быть более незаметным, чем сестра, хотя его белая майка выделялась больше, чем пестрая — Тирри. Ринк едва слышно выругался. — Хотя бы ты, надеюсь, никуда не собираешься? — хмуро поинтересовался он у Миц. Машинально она мотнула головой. Уже какое-то время не покидало чувство, что она смотрит кино и не участвует в происходящем — лишь зритель. Сознание отказывалось верить, что все это реально, и в любой момент все на самом деле может обернуться наихудшим образом. — Хорошо. Жди здесь. Прежде чем Миц осознала его слова, Ринк тоже, пригнувшись, начал спускаться по склону. — Вы что, сдурели все?! — изумленно выдохнула Миц ему вслед. Идиоты! Сами твердили, что трубачи в это время опасны, и сами же все поперлись к нему! Миц беспомощно сидела в одиночестве, и все, что она могла — наблюдать. Ворчание трубача становилось все громче и злее, он прижал уши к голове и, наклонив ее, сделал шаг к ползущей к нему и шуршащей травой Тирри. Она как будто хотела, чтобы он ее услышал. И какого черта ей вообще понадобилось к нему идти?! Мальчик на дереве непонимающе крутил головой. Наконец он заметил Тирри и с отчаянной надеждой уставился на нее. Злобно фыркнув, трубач напружинился и пригнул голову к земле. И в этот момент Тирри встала. Миц почти ожидала, что трубач сейчас бросится на девочку, ее уже захлестнула обреченная тоска и даже промелькнула неожиданно равнодушная мысль: «Ну что ж, это все равно бы случилось». Но зверь не двинулся с места. Его мышцы расслабилось, голова поднялась, враждебность, исходящая от него, вдруг испарилась. Тирри облегченно вздохнула. — Вот так, — успокаивающе сказала она, не отрывая взгляда от трубача. — Тише, тише... От волны облегчения у Миц потемнело на секунду в глазах. Она и не подозревала, как была напряжена до этого. Так Тирри хотела успокоить его своими способностями! Какого черта она им это не сказала?! Злиться, однако, у Миц не получалось — слишком сильны были облегчение и радость. Все хорошо. Трубач не напал. Никто не пострадал. Никто... не умер. — Хороший трубач, хороший, — ворковала тем временем Тирри, подходя все ближе. Продолжая разговаривать со зверем, она взглянула на Бинека, непонимающе наблюдающего с дерева, и сделала рукой жест вверх-вниз — «спускайся». Опасливо косясь на трубача, мальчик начал медленно слезать. — Кто хороший? Кто красивый? — Тирри подошла совсем близко к трубачу и протянула к нему руку. Ее пальцы слегка дрожали. Трубач обнюхал ладонь, фыркнул, и Тирри коснулась его морды. Наверняка не из-за желания погладить, учитывая то, что через прикосновения ее успокаивающая сила передавалась лучше. — Ты же не злой, правда? На тебя просто брачный сезон действует. А так ты хороший, верно? — Тирри, чтоб тебя, предупреждай хоть в следующий раз!!! — вдруг грохнул на весь овраг свирепый голос Левка. От испуга и неожиданности у Миц перехватило дыхание. Тирри шарахнулась от трубача и обернулась так резко, что сам оборот Миц пропустила — вот маленькая Вбирающая стоит лицом к трубачу, а в следующее мгновение — спиной к нему. И, словно этого дожидаясь, трубач взвился на дыбы. — Берегись! — услышала Миц свой истошный крик. Непонимающий взгляд Тирри мазнул по ней, ее лицо дернулось в сторону трубача, и девочка застыла. Тело зверя обрушилось на нее, но мгновением раньше на Тирри прыгнул Левк, увлекая из-под копыт. Трубач заревел — по оврагу разнеслось низкое гудение, похожее на гудение трубы. Грохот выстрела расколол воздух — это Ринк вскочил на ноги и вскинул руку с пистолетом. И, поспешив, промахнулся: пуля не задела трубача, зато резкий громкий звук привлек его внимание и только раззадорил. Заревев, зверь бросился к Ринку, и тот, не, успев выстрелить снова, кинулся в сторону. Трава зашелестела — мигом сориентировавшись по звуку, трубач круто развернулся и понесся на него. Даже если бы Ринк успел сейчас выстрелить и убить его, столкновение с летящей по инерции тушей с выставленными вперед рогами было бы не слишком приятным. Ринк и не выстрелил. Он выпустил пистолет и ухватил трубача за рога. Ноги Ринка поехали назад, взрывая землю, и… остановились. Его тело напряглось, но он вполне успешно удерживал трубача, который по инерции пытался бежать на него. Быстро поняв, что что-то мешает ему двигаться вперед, зверь дернулся назад и бешено замотал головой. Ринк стиснул зубы, стараясь удержать его. И перестарался. С треском концы рогов обломались, парень с коротким криком рухнул на землю, а трубача занесло назад. Споткнувшись, он чуть не упал, но сумел удержать равновесие. А через мгновение прозвучал еще один выстрел, и из бока взвизгнувшего трубача брызнула кровь. Сидя рядом с полулежащей Тирри, Левк держал пистолет и с напряженным лицом целился в зверя. Второй выстрел снес трубачу половину уха, третий пришелся в голову. С ужасом наблюдавшая Миц ждала, что он сейчас упадет, но внезапно этого не произошло. Вместо этого трубач с диким ревом бросился к Левку и Тирри. Еще выстрел — и, кажется, мимо… И тут Тирри, зажмурившись, закричала. То, что произошло дальше, не ожидал никто. Тело Тирри осветилось, от него в стороны разнеслись кроваво-красные пылающие шары. Один из них, пролетев до трубача, с хлопком взорвался — взрывная волна швырнула зверя назад, как тряпичную куклу, и снесла Тирри с Левком к стене оврага. С глухим звуком их тела ударились о нее. Еще один шар, отнесенный взрывом, лопнул недалеко от Ринка — его, вскрикнувшего, отбросило куда-то в сторону. И очередной, увлекаемый воздушной волной, взлетел по склону. К Миц. Она не успела ничего предпринять. Хлопок взрыва — и невидимая сила швырнула ее назад. Она даже не успела ничего подумать, даже испугаться. В затылок врезалось что-то твердое, и мир замерцал от боли. *** Над ней склонилось лицо. Знакомое, родное, лицо, чьего настоящего обладателя она больше никогда не увидит. Лицо Максима. — Эй… — прошептала Миц. — Эй, почему у тебя другая сестра? Я не понимаю. Я очень хочу понять. Максим погрустнел. Качнул головой: — Тебе пока не стоит знать. Забудь на время об этом вопросе. — Почему? — настойчиво спросила Миц. — Ты не сможешь понять. И поверить. Это собьет тебя с пути. — Какого пути? — Миц непонимающе нахмурилась. — Твоего. — Что за мой путь? — Перерождения. Ты сама это знаешь. Иначе я не говорил бы с тобой. Или не я говорил бы с тобой. — Ты… мое подсознание? — Наверное. Не ищи ответы. Рано или поздно они найдут тебя сами. Вас. Максим растворился. На его месте появился кто-то другой. …другая… — Миц! Склонившись, Ринк встревоженно вглядывался в ее лицо. Миц заморгала, пытаясь понять, где она находится, куда делся Максим и... — Я… я слышу, — пробормотала она, словно плавая в тумане. Ринк облегченно улыбнулся. — Ты в порядке? — задал он самый банальный и одновременно самый уместный вопрос. — Я... — Миц поспешно закрыла рот, ощутив приступ тошноты. Зажмурилась, задышала чаще, прогоняя мерзкое ощущение в горле и голове. Затылок сильно саднило, сознание плыло. — Миц? — услышала она встревоженный голос Ринка, рука ощутила теплое прикосновение — кажется, ладони. Почему-то это придало сил, хотя, может, просто совпало так, что одновременно с прикосновением тошнота уменьшилась, а туман в голове стал уходить. Миц снова открыла глаза. — Голова кружится и болит, — пробормотала она. Собственный голос звучал слабо. — Что... что с другими? Тирри, Левк... мальчик?.. — Не пострадали, — ответил Ринк, все еще обеспокоенно вглядываясь ей в лицо. — Отделались ушибами... мы все. — Трубач? На мгновение Ринк отвел глаза: — Умер. Перед взором Миц мелькнул тонконогий зверь, похожий на оленя с примесью барана. Слепой, яростный... и, наверное, напуганный. Она вспомнила его ворчание, похожее на гудение трубы. Совсем недавно он был жив, а теперь его холодное тело сольется с такой же холодной землей леса. Зачем он жил? Чтобы глупо погибнуть из-за того, что загнал на дерево ребенка? — Ясно, — произнесла Миц. Ей уже стало лучше, и она попробовала сесть. Но едва Миц оперлась на локоть, как в затылок снова стрельнуло, накатила тошнота, и ставшее ватным тело начало заваливаться назад. Но опять на землю она не упала — ее удержал Ринк. — Осторожнее! У тебя может быть сотрясение мозга. — Ладно… спасибо, — пробормотала Миц. Наряду с болью в голове толкнулось смущение. — А... что вообще произошло в овраге? — Не уверен, но... Выброс энергии. Он может произойти, когда Вбирающий испытывает сильные негативные чувства, — пояснил Ринк. — Злость, отчаяние... страх. — Оу, — произнесла Миц, не зная, что сказать. Выброс энергии? В ориджинале про него пока не упоминалось... или она просто не помнила. — Ну... это было... вовремя. Ринк помрачнел и покосился куда-то в сторону. Только сейчас Миц заметила, что рядом стоят Тирри, Левк и знакомый мальчик. Тирри опиралась на брата, ее грудь вздымалась от частого дыхания, а сама девочка была бледной и выглядела так, будто внезапно заболела. Бинек стоял чуть поодаль и робко смотрел на Миц. Левк разглядывал ее и Ринка с легкой ехидцей. — Что? — тоже заметив его взгляд, мрачно спросил Ринк, и Миц послышалось в его голосе смущение. Левк едва заметно усмехнулся и пожал плечами, ничего не ответив. — Прости, Миц, — виновато произнесла Тирри. Она говорила тихо и слабо. — Я не хотела. — Думать потому что надо было, — буркнул Левк в сторону. Тирри сжалась, но сердито посмотрела на него: — Пока ты не закричал, все было нормально! — Так, давайте вы не будете по второму разу ругаться, — вмешался Ринк. Видимо, пока они не нашли Миц, брат с сестрой активно выясняли отношения. — Нам надо назад. Бинек и так свою долю приключений получил, а Тирри нужно напитаться. Вот почему Тирри выглядела бледной и больной, поняла Миц. Похоже, она растратила много энергии стихии на тот спонтанный выплеск. Затылок продолжал болеть, и, подняв руку, Миц осторожно ощупала его. Похолодела, когда пальцы наткнулись на спекшуюся корку. — У меня там кровь идет? — испуганно спросила она. Продолжая ее поддерживать, Ринк заглянул ей за спину, его пальцы осторожно раздвинули волосы на затылке. — Остановилась, — ободряюще сказал он. — Хотя в медпункт тебе все равно надо. Нам всем... — Давайте сначала до речки дойдем, а потом уже о медпункте подумаем, — с раздраженным вздохом сказал Левк. — Тирри надо напитаться, помнишь? — А они хорошие? — вдруг раздался тоненький детский голос. Все изумленно взглянули на его источник — Бинека, который, сцепив вместе руки, шагнул к Миц. — Они хорошие? — повторил мальчик встревоженно. — Мы правда пойдем к маме и папе? — Э... да. — Миц постаралась как можно теплее улыбнуться ему. «Он больше доверяет людям», — вспомнила она слова Шерги. — Мы отведем тебя к маме и папе. Мы тебя для этого и спасали, помнишь? Бинек неуверенно кивнул. — Просто мама говорит, что Вбирающие плохие, — сказал он. *** Тлирина сидела и пристально смотрела на коляску. Инвалидное кресло стояло совсем рядом. При желании можно было доползти до него и забраться — без посторонней помощи Тлирина вполне могла это сделать, что бы ни казалось окружающим. Затем отъехать немного назад, повернуть направо, и поехать на самой высокой возможной скорости. Вглубь леса, по световой дороге Тирри, в лагерь... Тлирине хотелось сбежать. Это началось, как только она увидела Сэтла и Шергу. Внутри екнуло напряженное чувство, знакомое чувство, которое тянуло ее за собой в те или иные места или прочь из тех или иных мест. Иногда толкало не идти самой, а просить пойти кого-то вместе с ней. Предчувствие, благодаря которому она и нашла вчера Миц. При виде пары оно потребовало убежать от речки. Сначала Тлирина не придала ему значения, решила, что в ней заговорил страх перед всеми незнакомыми людьми, но чувство постепенно росло и все настойчивее требовало сбежать. — Ячин! — позвала Тлирина проходящего мимо парня. Тот удивленно взглянул на нее, и девушка знаком показала ему подойти поближе и сесть. — Наблюдай за Сэтлом и Шергой, — тихо сказала она, невольно взглянув в сторону пары. Двое людей сидели рядом друг с другом, Сэтл обнимал Шергу, а она с отрешенным лицом смотрела в землю. Дагро спал на руках у отца. — И скажи то же самое другим ребятам. Лицо Ячина выразило недоверие и тревогу. — Ты же проверила их, — настороженно сказал он. — И они выложили оружие. — Да… — медленно проговорила Тлирина. — Я проверила их. Они были честны. И оружия у них нет. — Она произносила это в первую очередь для себя. — Но пожалуйста, наблюдай за ними вместе с остальными. — Ты что-то чувствуешь? — спросил Ячин. — Предчувствие? Мы можем и окрестности проверить, — торопливо заговорил он. — За ними могла быть погоня. Я уже думал об этом. — Чувствую, — кратко ответила Тлирина. Предчувствие подкатывало к горлу, разливалось по телу, прося бежать. — Нет, не погоня. Следите только за Сэтлом и Шергой. Тревога на лице Ячина обозначилась сильнее. Он кивнул. — Мелких надо тогда спрятать, — пробормотал он себе под нос. Пока Ячин шел к товарищам, сторожившим Сэтла и Шергу, Тлирина, не моргая, смотрела на людей. Одна из девушек что-то доброжелательно сказала Шерге, придвинулась поближе. Женщина подняла тусклый, застывший взгляд. *** Они дошли. Тьма уже не была такой густой, сквозь кроны деревьев пробивались солнечные лучи, а впереди слышалось знакомое журчание речки. Но кое-что Миц настораживало. Как и остальных. — Почему так тихо? — пробормотал Ринк, перехватывая колени Миц поудобнее. Весь путь обратно она проделала на его спине — он настоял на этом, аргументируя тем, что у нее может быть сотрясение мозга, а значит, самостоятельно ей идти не стоит. Миц не возражала — на тот момент ее все еще подташнивало, а тело неважно слушалось. — Никого не слышно… — растерянно вторила ему Тирри. Опираясь на Левка, она вытянутой рукой ловила солнечные пятна, и по ее коже бежали золотистые волны. — С мамой и папой все хорошо? — встревоженно спросил Бинек. Он семенил сзади, цепляясь рукой за штанину Миц — мальчик относился с недоверием даже к Тирри и чувствовал себя спокойнее рядом с девушкой-человеком. «Конечно», — хотела ответить ему Миц, чтобы как-то успокоить, но не успела. Потому что впереди грохнул выстрел. Левк рванулся первым — Тирри, лишившись опоры, покачнулась и едва удержала равновесие. Ринк бросился за ним, но ему повезло не так сильно: в спешке он забыл про Бинека, и ребенок, не успев отпустить штанину Миц, упал и протащился за ними по земле. Ринк поспешно остановился, и, воспользовавшись моментом, Миц соскользнула с его спины. — Тише, не плачь! — торопливо прошептала она Бинеку, в глазах которого начали набухать слезы. — Ты… ты сильный, вот. Сильные не плачут. Осторожнее, — сердито сказала она Ринку. Мимолетно кивнув, тот рванулся за Левком. Вместе с Тирри, частично восстановившей силы, Миц подняла Бинека. Они взяли его за руки, нервно переглянулись — в глазах маленькой Вбирающей стоял испуг, — и поспешили к парням. В груди Миц разрасталось дурное предчувствие. Ринк и Левк уже спрятались за косматыми лапами кедров, чье настоящее название Миц так и не узнала. Парни обернулись на звук шагов — и она не прочитала на их лицах ничего хорошего. Как они с Тирри и Бинеком оказалась рядом с деревом, Миц не запомнила. Но теперь они стояли впятером и смотрели на просвечивающий сквозь иглы берег, на журчащую бронзовую воду речушки. На застывших Вбирающих с ужасом на лицах. И на Шергу, поднявшую вверх дымящийся пистолет.