Маргиналы

      Собрав всю свою волю в кулак, я начала делать первые шаги. Спустившись по ступенькам, прошла еще полтора метра по дорожке к калитке. — Что ты здесь делаешь? — спросила я, смотря на него сквозь решетку. — Вот, — протянув мне кулак, ответил он. — Ты вчера обронила. — Покажи, может это не мое. — А ты выйди, и покажу. — Ни за что. — Тогда я забираю это себе, — он сделал вид, как-будто что-то хочет положить в карман джинсов. — Нет! Стой! — любопытство взяло верх, и я всё-таки вышла. — Ну, показывай, — скрестив руки на груди, я стала ожидать чего-то. — А ты руку протяни. — Ха… — недовольно выдала я и отвела взгляд. — Ты что, издеваешься?! — сквозь зубы спросила я, резко вновь посмотрев ему в глаза. — Нет. Так что, протянешь руку? — Если это шутка, я тебя закопаю у соседей в саду.       Я осторожно и очень медленно протянула руку вперед, тогда парень улыбнулся и резко ее схватил той рукой, в которой якобы что-то держал, и надел наручники: одно кольцо на мою руку, затем другое на свою. — Что ты сделал?! — дергая рукой, я делала себе больно, поэтому перестал, — Что за шутки? Ты — дурак! — Слишком грубо, — сказал он усмехнувшись и дернул своей рукой. Мне стало больно, так как метал впился мне в кожу, и я по его велению опустила руку. — Зачем ты это сделал?! — Для начала: не кричи. — Ладно, — ответила я как можно тише. — Сказать честно? Я вижу тебя на станции каждый рабочий день в одно и то же время, и еще тогда я заметил твой необычный цвет волос. Я хотел подойти к тебе, но ты всегда на что-то злилась и хмурила брови. Даже сейчас, хватит, — он влепил мне щелбан меж бровей, на что я издал: — «Ай!». Пак улыбнулся своей невинной улыбкой, тварь! Я потерла лоб, а он не дал мне вставить свое слово: — И вот вчера выдался шанс узнать о тебе больше, но, как я и думал, ты стеснительная и молчаливая. — Я не стеснительная! Просто тебя видела второй раз в жизни, и вообще: освободи меня! Ты мне противен! — Нет, ты должна узнать меня лучше. Я всегда получаю то, что хочу. — Не в этот раз, — я взяла и села на пещиходную дорожку и вновь скрестила руки на груди. Парень продолжал стоять и медленно начинал злиться. Его действия против закона, значит, я смогу подать на него в суд. — Вот как? Ладно, — он резко дернулся и обхватил меня за талию, начав поднимать. — Отпусти! — кричала я.       Я не могла вырваться, сопротивляться тоже не получалось. Пак начал идти еще крепче сжав меня. Тогда я хотела ударить его ногой, но и это не получилось. — Пусти меня! Я не игрушка! Я живой человек! — я пыталась вырваться и постоянно дергалась. — А ты уверена в том, что ты человек, а не лягушка? — Ах ты! Ублюдок! Отпусти! — я начала щипать его руки. — Если добровольно пойдешь со мной, тогда я отпущу тебя.       Выбора у меня не было, и тогда я согласилась идти с ним, и Чимин меня опустил на землю. Мне на работу надо, а я с этим придурком прохлаждаюсь, это полная задница! Меня уволят, нельзя без причины не приходить на работы, тем более не предупредив и не обговорив заранее. Меня точно уволят. А еще я оставила телефон дома, мне некому позвонить и некуда бежать, да и как? Я же прикована к этому парню! Черт! — Куда мы идем? — успокоившись, решила поинтересоваться я. — К концу этого сектора. — Что?! — очень громким и писклявым голосом возмутилась я. — Зачем? — Увидишь. — Отвечай! — Не обязан. — Ты обязан по закону отвечать на вопросы того, с кем идешь. — Я сказал: не обязан. — Ты ведешь себя как маргинал! — Да неужели?        Тиша, охватила, а разум охватила паника. Так как я живу в конце первого сектора, мы шли недолго, может, минут двадцать.       Еще до моего рождения страны были обязаны разбить свои территории на секторы. Они были сделаны для безопасности граждан, и так было проще следить за городами. Вскоре преступности почти не стало, так как бежать было некуда: все сектора разделяют высокие бетонные стены. В Южной Корее секторов всего двенадцать. Почти все большие группы маргиналов прячутся здесь, в первом секторе. Обычно нам, простым жителям, ничего не угрожает, но иногда случаются нападения. И каким-то образом маргиналам удается скрываться и, более того, посещать другие секторы, где начинают все рушить и грабить. Самый разграбленный сектор — восьмой, там уже нет обычных людей после эвакуации. Восьмой сектор стал пристанищем для многих маргиналов, так как это самая большая территория в нашей стране. Там они прячутся от военных. В этом мире не существует ни единого закона, чтобы можно было просто убить этих монстров. Их можно только посадить не больше чем на пятнадцать лет. В любой тюрьме сидят от одного до пятнадцати лет, но за это время с заключенными работают психологи, и, выходя на свободу, они становятся простыми людьми. Но все же таких, как Пак, слишком много. Насилие, сопротивление, не подчинение, убийства в этом мире запрещены, но не караются чем-то строгим — всего лишь промывают мозги. Я бы поубивала всех маргиналов, будь на то моя воля!       Мы стояли на мосту, и вид открывался просто прекрасный: река была спокойна и текла, как хотелось ей; сам город разделен на две половинки, вдоль которых цвели деревья; едва уловимый аромат из букета цветов и зеленой травы; легкий ветерок дует, играя с рыжими волосами Чимина, которые стали ярче из-за света солнца. Правда стены немного портили эту картину. — Нравится? — внезапно спросил парень, облокотившись на перила локтями. —М? — промычала я, немного не поняв его вопроса. — Нравится жить как мышка в клетке? — он смотрел куда-то вдаль. — О чем ты? — я обернулась, и картина не изменилась: была такой же, только стены были гораздо дальше. — Все мы мыши в одной клетке, связанные законами правительства, — может, я бы и поняла смысл этих слов, но мне этого не хотелось. Все, о чем я сейчас думала, это как поскорее избавиться от Пака. — Зачем ты привел меня сюда? — Для того, чтобы ты стала свидетелем. — Свидетелем чего? — Ты знаешь о том, что восьмой сектор находится за той стеной? — Да… Что ты, нет, что вы хотите сделать? — я была почти уверена, что этот парень действует не один, а в том, что он маргинал, я уже не сомневалась, насторожившись и не зная, чего ожидать. — Смотри внимательно.       После слов Чимина взорвалась часть стены, следом за большим взрывом последовали несколько маленьких, я насчитала шесть с одной стороны от большого взрыва и шесть с другой, всего тринадцать. У меня был шок, на мгновение я зависла и бездействовала, просто наблюдая. — Господи! Да вы чокнутые! — начала кричать я после того, как все закончилось. — Зачем?! Для чего это все? — Чтобы слабые стали сильнее. — Ты понимаешь, что вы, бездушные твари, губите простых людей? Вы понимаете что будет, когда все маргиналы из восьмого сектора придут сюда? Что вы наделали?! Если так ненавидите законы, так почему нельзя просто поговорить с правительством? — Думаешь, мы не пытались? Нас просто попинали и выкинули. Думаете, вы им нужны? Вы просто никто, они сидят там, у себя на островах, и радуются жизни, а на нас им плевать. Если бы они хотели восстановить восьмой сектор, давно бы уже это сделали. — Нет! Замолчи! — у меня были свои причины, чтобы закончить этот разговор. — Нет, слушай меня! — он схватил меня за руки и опустил их вниз, продолжив. — Твой отец, Чон Сумён, был таким же: ему было плевать на нас, ему было далеко до лампочки, когда появились первые маргиналы. Он просто взял и сбежал, кинув людей на произвол судьбы, хотя он был в ответе за них. И твой отец поплатился за то, что вот так просто бросил нас, таких же простых людей, как и ты сейчас! Из-за его бездействия дети остались сиротами. — Да что ты можешь знать об отце? Да откуда ты вообще знаешь, что я его дочь? — Это не важно! Поверь, скоро тебе станет легче, — его взгляд изменился: Чимин смотрел на меня как голодный волк, жаждущий мести. В испуге я потеряла дар речи на мгновение. А Пак просто взял меня на руки и подошел к перилам, вытянул из, я висела на одних только его руках над водой. Мне было страшно, я начала кричать, вцепившись одной рукой в его майку. Пыталась схватить за что-то ещё, что бы не упасть. — Нет! Не смей! Я не могу умереть! Я не оставлю сестру! — Я позабочусь о ней. — Нет! Не смей к ней приближаться! — я начала его бить и вцепилась в его майку крепче, если он отпустит я задела все что бы он утонул со мной. Чимин отпустил меня, но схватил в последнюю секунду за ту руку, которая была прикована наручниками к нему. Я посмотрела вниз, и мне стало еще страшнее. Рука начала ужасно болеть и отекать, второй я держала его уже порвануб футболку. Пак достал ключи из кармана и очень быстро нашел нужный ключ. Я отвела взгляд, так как понимала, что сейчас он отцепит меня, и я упаду в воду с огромной высоты, и умру там. Слезы сами покатились по щекам. — Посмотри мне в глаза, — спокойным голосом произнес парень, но я продолжила смотреть вниз на воду. Еще несколько минут нахожусь в подвешенном состоянии и вдруг слышу, как он устало выдыхает и начинает тянуть мои руки в верх, тем самым пытаясь вытащить меня. Смогла посмотреть ему в глаза, только после того как стояла на асфальте, лицо Чимина выражало сожаление. Да что за парень такой? Я рада, что он не дал мне умереть, но просто в бешенстве от того, что он вообще на меня покушался!       Я тут же ударила его по щеке, продолжая держать по рванул футболку, он дёрнулся замахнувшись на меня, но тут же кто-то приставил пистолет к виску Чимина. — Отпусти девушку, она не виновата, что родилась в семье Чон, как говорят: родителей не выбирают, — мужской голос был очень знакомым. Я плавно перевела взгляд на парня с пистолетом: — Туан, ты достал. Вечно лезешь куда не надо, — недовольно сказал Пак и наконец освободил меня, пока он это делал, я смотрела на его недовольный взгляд и ехилную улыбку. На моей руке были покрасневший след и небольшие царапинки. Мой заказчик, Марк Туан, оказался маргиналом? Господи! Да что я вообще здесь забыла? — Буду лезть, пока ваша шайка не перестанет доставлять проблемы, — Марк резко схватил меня за предплечье и потащил за собой. — Вы посмотрите какой правильный маргинал, — послышалось позади. — Заткнись! — Марк выстрелил, я вскрикнула от испуга и зажмурила глаза, но Туан не попал в Пака, специально. Его лицо во время выстрела было слишком серьезным. — Ублюдок!       Туан посадил меня в машину и отдал оружие, только зачем, я не понял. Марк сел в машину и резко тронулся с места, я почти выронила пистолет из рук. Скорость была настолько огромной, что я думала, меня она раздавит или мы врежемся, но, к счастью, этого не случилось. Когда мы были далеко от этого страшного места, я решила напугать Марка, чтобы сбежать, и только собралась что-то сделать, как он выхватил у меня пистолет, который я и так не могла нормально держать. — Тебя не учили избегать таких, как он? — Учили. — Так почему ты… — он, видимо, хотел нотации прочитать, но я его перебила. — Сам не лучше, ты такой же, — между нами возникла недолгая тишина. — Я закончу проект сегодня, и больше не попадайтесь мне на глаза, господин Туан.       Он довез меня до здания, где я работаю, по моей просьбе. Я вышла и сразу расплакалась. Меня почти сбросили с моста, а потом стреляли, не в меня, правда, но все равно было страшно. Как я оказалась между двумя враждующими группами? Неужели меня не оставят в покое? А что будет с Суми? Я начала волноваться за нее. Но больше всего мне хотелось поговорить с Ерин и Юсыль. Они моя единственная поддержка. А еще первым делом захотелось позвонить Суми, я очень сильно волнуюсь за нее. Впервые мне было так страшно, и я перестала сдерживать свой крик: сейчас мне хотелось только плакать и кричать от боли и страха.