Все ненавидят Узумаки

Все имеет конец: хороший фильм, книга, жизнь и даже лето. Даже в таком солнечном штате, как Флорида. Рано или поздно каникулы заканчиваются. В жизнь врывается осень, запихивая поджаренных на солнышке детей в душные школьные классы, заставляет выпускников схватить за головы и в спешке перелистывать страницы учебников. Студентов отправляет в еще один год, полный пьяных вечеринок вперемешку с постоянной зубодробительной учебой, а взрослые вновь влезают в свои скучные серые костюмы, запихивая в самый дальний ящик воспоминания о летних похождениях. Но на языке еще тает последний вкус лета — томительно теплых и бесконечно черных ночей, наполненных музыкой, алкоголем и прикосновениями. Еще не весь песок вытрушен из плавок и босоножек, еще не все коктейли допиты, не все романы окончены. Народ лениво тянется назад, в города, с блаженной улыбкой вползая в офисы. Ученики, предвосхищая новый учебный год, скупают всю продукцию в канцелярских магазинах. Девочки обрывают провода вернувшихся с курортов подружек, чтобы посоветоваться насчет сумочки или новой школьной юбки, брезгливо морща носик, когда речь заходит о клетке или полоске. Кто-то же всячески старается задержаться в лете подольше, качаясь в гамаке, скрываясь в бассейнах, докуривая очередную, точно последнюю сигарету. Не всех одинаково манит школа, которая снова распахнет свои двери, наполняясь шумом, запахами и цветами. Кто-то уже заранее придумывает список болезней, печатает справки и симулирует перед зеркалом тяжелое расстройство чего угодно, только лишь бы отделаться хоть от одного дня в этом маленьком аду. Не все бывают школьными знаменитостями, усыпанными конфетти всеобщей любви и вымазанными в глазури популярности. Некоторые так и остаются задротами и ботанами, которых в первый же день в школьных стенах ждет унижение, которое они больше никогда и нигде не перенесут. Школа — суровый педагог, ведущий из детства во взрослую жизнь. К кому-то этот учитель благоволит, посылая стипендию и легкую жизнь, а кто-то карабкается через все эти двенадцать лет, словно через дикие джунгли, норовя наступить на спящую в тени ядовитую змею. Но, несмотря на все это, школа дает один важный жизненный урок — выбирай себе друзей так, чтобы они остались с тобой до конца. И Наруто это прекрасно знал. Его друзья были самыми клевыми персонажами в этой школе, он мог поклясться, что каждый из них отдал бы за него свое сердце, печенку или даже ногу. А еще ему не терпелось, наконец, встретиться с ними. Перепрыгивая через одну ступеньку и оскальзываясь в носках по натертому дереву, Наруто скатился вниз по лестнице, пытаясь просунуть голову в идеально белую футболку. Соскочив с последней ступеньки, он таки победил предмет гардероба и уже одергивал ее, перепрыгивая очерченные солнцем квадраты на полу. Он шел на запах, на запах свежеиспеченных блинчиков и кофе, который мать, наверняка, еще не сняла с плиты, и тот медленно кипел, образуя на самой его поверхности кремовую пенку с привкусом корицы и перца. Все ароматы в доме Узумаки сливались в один сплошной поток убийственно приятного запаха, обволакивающего и погружающего в себя, как желе засасывает палец, нагло вторгнувшийся на его территорию. Почти повсюду мать Наруто устроила оранжерею, заполняя дом всевозможными цветами. Она пока еще не добралась до комнаты сына, которую последний охранял как святилище, но всячески норовила туда попасть с вазой каких-нибудь ярко-розовых пионов или белоснежных олеандров. Кушина постоянно якобы случайно забредала в его комнату с цветами в руках и, заболтавшись с сыном, оставляла их на комоде или столе, Наруто оставалось только фырчать и выносить вазу в коридор или пытать пристроить ее на свободное место на прикроватном столике матери. — Доброе утро самой лучшей маме на свете! — жизнерадостно провозгласил Наруто, врываясь светлым ураганом в столовую. Помещение, заполненное солнечным светом, было обустроено так, как хотела того Кушина. Круглый стол из светлого дерева, мягкий ковер под ногами, много солнца, проникающего в комнату через большие окна — все как она любила. Во всем, в каждой детали дома чувствовалась мягкая, но уверенная рука матери семейства, но в столовой все по-особенному напоминало о ней. Даже в занавесках, тонких, как паутинка, угадывался подчерк миссис Узумаки. — Доброе утро, самый красивый мальчик в мире, — она схватила уже собиравшегося сесть за стол сына за запястье и, привстав на цыпочках, клюнула его в щеку. Наруто, поджав губы, улыбнулся. Такие проявления нежности не слишком радовали его, но мать была у него единственной, и огорчать ее не очень-то хотелось, тем более что только она могла готовить такие вкуснейшие блинчики с черничным джемом и ванильным соусом. — Садись завтракать, сегодня важный день, — проворковала она, суетясь вокруг стола, выставляя перед сыном тарелку с блинами, чашку с ароматным кофе и подавая вилку и салфетки. Наруто наблюдал за ее дерганными птичьими движениями. Иногда мама напоминала ему курицу-наседку, которая постоянно бегала по двору, пытаясь собрать своих цыплят в одну кучу. — Мам, прекрати суетиться, — отхлебывая обжигающего кофе, буркнул Наруто. — Садись. Кушина замерла, сцепив руки в замок в складках своего цветастого платья, и быстро, смазано улыбнулась. — Я такая несобранная с утра, — она заправила за ухо прядь рыжих волос, выбившихся из большого пучка на макушке. — Переживаю, у тебя ведь сегодня первый день последнего года в школе, — она села на самый краешек стула, подперев лицо рукой и закинув ногу на ногу. — Волнуешься? Узумаки пожал плечами, пережевывая блин. — Нет, просто хочу скорее встретиться с друзьями, — он отложил вилку и дотронулся до руки матери, которая участливо смотрела на него. — Мам, все в порядке? У тебя такие круги под глазами. Кушина встрепенулась. — Ой, ну что ты говоришь! — она принялась поправлять свою прическу, потом переключилась на складки платья, разглаживая и без того наутюженный подол. — Все в порядке. Просто, — она перевела взгляд на цветы в вазе, которая была поставлена ею вчера в центр стола. — Просто отголоски старой болезни дают о себе знать. Узумаки сдвинул светлые брови, но кивнул, снова принимаясь за завтрак. Во Флориду они переехали, когда Наруто едва исполнилось четыре. По рассказам родителей, у Кушины нашли какую-то болезнь, лечение которой должно было проходить в теплом морском климате. Недолго думая, отец семейства, Минато, собрался и перевез их сюда — поближе к соленой воде и солнцу. Наруто не помнил тех дней, когда они жили в Канаде, не помнил снегов Ванкувера и того прекрасного запаха горячего шоколада, когда на улице трещал мороз, щипавший его за пухлые щечки и маленький нос. Его жизнь началась здесь, во Флориде. Здесь у него было все: семья, которая была теплой, родной и любимой, друзья, которых он обожал наравне с крутыми фильмами, пиццей и плаваньем. Он никуда не собирался отсюда съезжать, разве что хотел перебраться из этого маленького милого городка, так щедро одаренного вниманием солнца, в Майами, чтобы поступить в Международный Университет Флориды. Ему светила спортивная стипендия, как одному из самых лучших пловцов не только в округе, но и в штате. Поэтому уезжать из места, которое стало ему домом, он совершенно не планировал. — А где отец? — Наруто отодвинул от себя пустую тарелку, которую Кушина тут же сцапала и понесла к посудомойке. — Он спит. Вчера задержался на работе допоздна, — крикнула она, стуча тоненькими каблучками по плитке в кухне. — Ну, ты же знаешь, вся эта предвыборная суета, — ее лицо показалось в дверном проем, она улыбалось, но что-то в этой улыбке сыну не понравилось. Это была вроде и его матушка, вся пронизанная солнечным светом, добротой и теплом, пахнущая ванилью, с хитринкой в синих, почти как океан далеко от берега, глазах. Обычно мать смеялась и вела себя раскованно, забавя Наруто с утра историями о том, какие соседки курицы и дуры, вновь обсуждали с ней политику на очередной встрече домохозяек. А сегодня она была по-настоящему встревожена чем-то. Ее лицо вытянулось и стало будто бы острее, выдавались скулы, а глаза ввалились, оставляя на лице черные провалы. Быть может, этому виной редкие головные боли, которые посещали Кушину изредка, практически на неделю заставляя ее запираться в комнате и отсыпаться. Наруто кивнул, соглашаясь с матерью. — Как его успехи? Все хорошенькие цыпочки этого города на нашей стороне? — он вставал, прихватив с собой чашку с недопитым кофе, и направился в кухню, когда оттуда раздался оглушительный звон разлетевшейся на осколки посуды. — Мама! Влетев в кухню, Узумаки обнаружил мать, склонившейся над раковиной. Она стояла, уперев руки с двух сторон от раковины, и часто дышала. Наруто осторожно взял ее под локоть и усадил на стул. Кушина подняла на него глаза и устало улыбнулась. — Все в порядке. Просто эта боль, она иногда невыносима. Я позвоню прислуге, она все уберет, — она нежно потрепала его по волосам. — Топай в школу, а то опоздаешь в свой первый день последнего года. Наруто хмурился, взяв мать за руки. Большими пальцами он водил по ее мягким ладоням, стараясь успокоить и ее, и себя. — Позвони еще и матери Сакуры, пожалуйста, — он отвел прядь волос от ее глаз, заправив за ухо. Кушина вздохнула. — Это просто мигрень! — Мам, — он сжал ее руки в своих ладонях. — Хорошо, я позвоню ей. Может, она назначит мне какие-нибудь другие обезболивающие, — женщина осторожно высвободила свои ладони из руки сына и встала, опираясь на спинку стула. — Иди в школу, малыш. — Давай я разбужу отца? — Наруто поддерживал ее за плечо. Кушина вскинула голову и испуганно уставилась на него, как рыба, выброшенная приливом на берег, открывая и закрывая рот. Это секундное замешательство заставило Узумаки напрячься. — Не стоит его будить по пустякам, — она покачала головой, вновь расправляя складки своего платья. — Мне уже лучше, а у него еще куча работы. Тебе ведь не нужны родители-зомби? — она вздернула тонкую бровь и колко улыбнулась, так, как улыбалась всегда. Парень расслабился и выдохнул. — Хорошо. Тогда отправляйся в кровать, а я поехал в школу, — он сжал мать в своих огромных медвежьих объятиях, утыкаясь носом в ее пучок из волос. — Не забудь позвонить тете Мебуки. И прислуге. — Обязательно. Иди давай, — она подтолкнула сына к выходу, чмокнув его на прощанье в краешек губ. Школа располагалась всего в нескольких кварталах от района, где жили Узумаки, но Наруто все равно предпочитал ездить туда на своем новеньком Джипе, который отец подарил ему на последний день рождения. Тем более на блестящие крылья белоснежного «Гранд Чероки» велись все девочки в округе, а это безумно тешило эго парня. Выйдя из дома и направившись к подъездной дорожке в гараж, Наруто бросил беглый взгляд на дом через дорогу. Особняк, выполненный в викторианском стиле, окруженный розовыми кустами и идеально подстриженными зелеными лужайками, будто бы с укоризной взглянул на него в ответ и так же быстро отвернулся. Это был единственным дом в этом квартале, украшенный таким изобилием башенок, парапетов и другими архитектурными изысками. Он, словно игрушка, по ошибке поставленная не на ту полку, втиснулся между домами, выстроенными по последней моде. Над крышей с красной черепицей высился дымоход, окна были украшены ставенками, выкрашенными в темно-зеленый цвет, а на летней веранде была расставлена садовая мебель — стулья, столик и кресло-качалка, которая по обыкновению пустовала. Семья, которая всю сознательную жизнь Узумаки проживала напротив, тщательно следила за своим домом, каждый год обязательно заменяя старое; по понедельникам, четвергам и субботам за их лужайками и кустами роз ухаживал садовник, а за порядком в доме следили лучшие сотрудники лучшей клининговой компании в городе. Наруто был уверен, что каждый миллиметр в этом здании был идеально чист, а еще во всех комнатах царил приятный сумрак и прохлада, пахло свежестью, мятой и очистителем для стекол. Еще раз, взглянув на окна особняка и найдя нужное на втором этаже с плотно задвинутыми темно-синими шторами, Наруто открыл дверь гаража и радостно улыбнулся своей ласточке. Бережно погладив ее бампер, проверив зеркала и чистоту ветрового стекла, Наруто, наконец, сел за руль, блажено вдыхая запах кожаного салона. Машина была его первым серьезным подарком на день рождения, не считая того вертолета, который он просил в десять лет и лабрадора в четырнадцать. Первый сломался в тот же день, застряв в ветках дерева на заднем дворе, а собаку пришлось отдать в добрые руки хороших приятелей отца, когда выяснилось, что у Наруто аллергия на шерсть Блестки. Да-да, Наруто назвал свою собаку Блесткой, потому что когда Минато притащил щенка домой, на нем был серебристый бант, от души украшенный паетками, которые на солнце рассыпали вокруг себя мириады блестящих звезд. Пока Наруто здоровался со своей машиной, двери особняка выпустили на улицу человека, бодро зашагавшего по тротуару. Парень, сунув одну руку в карман узких дранных джинс, держался другой за лямку рюкзака, подвывая песне, звучавшей в его наушниках. Он бодро шагал по дорожке, даже не подозревая о том, что случится минутой позже. Включив музыку, Наруто вырулил из гаража и выехал на дорогу. Асфальт был еще мокрым от недавно проехавшей поливальной машины, кое-где были лужи, отражавшие голубое, без облаков небо. В открытое окно в салон задувал теплый ветер с запахом океана. Наруто щурился, подставляя лицо ласковым потоком воздуха. Тут он, подпевая новому хиту Ферги, заметил шагающего впереди соседа, затем его взгляд скользнул по дороге, скрывающейся под колесами его ласточки, а потом в голову села совершенно идиотская мысль, которую Наруто тут же исполнил. Сжав руль сильнее, он вдавил педаль газа в пол, резко рванув с места. Чуть вильнув, он выехал в лужу, устроив целое водное преставление на тротуаре. Из-под шины вырвался целый водопад холодных брызг, причудливо сверкающих в солнечном свете, пробивающемся черед переплетенные ветки деревьев. Соседа окатило водой с головы до ног. На бледное вытянутое лицо упали пряди волос, тут же прилипнув, с рубашки капало, как, впрочем, и со всего остального. Наруто затормозил, решив насладиться результатом своей гениальности. Он до пояса высунулся из окна машины и, широко улыбнувшись совершенно недоброй улыбкой, замахал рукой парню. Это выражение лица Узумаки было для него несвойственным. Все, кто был долго с ним знаком, отзывались о нем, только как о самом лучезарном и добром парне в школе и городе, но сейчас широкое смуглое лицо было обезображено насмешливой улыбкой, которая больше напоминала звериный оскал. — Время утреннего душа! — крикнул он парню, который по-собачьи стряхивал с себя воду. Сосед поднял голову и, прищурившись, сжал губы в бескровную полоску. Медленно, словно в замедленной съемке он вытянул руку вперед и показал Наруто средний палец, затем круто развернулся на пятках и зашагал назад к особняку, выжимая полы клетчатой рубашки, небрежно наброшенной поверх черной футболки без рисунка. Сделав пару шагов, он остновился и повернулся к машине. — Пошел ты! — крикнул он настолько громко, насколько ему позволял объем его легких. Улыбка сошла с лица Узумаки, он сдвинул брови и поджал губы. — Завали! — Сам завали! — не остался в долгу парень, разворачиваясь и шлепая назад к дому. Узумаки уселся назад на сиденье и посмотрел на отражение своих лазурно-голубых глаз в узком зеркальце. На секунду, всего секунду его сердце кольнула ледяная игла совести, но он быстро отделался от этого чувства, вновь трогаясь с места. Ему некогда было корить себя за невинную проделку, коих он устраивал миллионы в своей жизни. Это всего лишь одна из немногих его шуточек, адресованных тем, кто решил поднасрать в его жизни. Ведь, в конце концов, он же не переехал его, а просто облил. Сменить прикид и посушить голову феном, не такая уж проблема, так ведь? Тем более погода отличная, так что сосед явно не простудится. Такие бодрящие души, быть может, даже полезны иногда каждому. Узумаки погрузился глубоко в свои мысли, пытаясь дать оправдание своему поступку, который он сделал не подумав. Чтобы сказал бы ему отец? Наруто представил Минато, вдруг появившегося с характерным хлопком в облаке и с лирой в руках, закутанного с ног до головы в тогу. Над его золотистой шевелюрой раскачивался нимб, а лицо его было строгим, со сведенными к переносице бровями. — Наруто, ни один человек на земле не заслуживает такого хамского обращения, — пропищал ангел-Минато, выставив указательный палец вперед и нравоучительно покачивая головой. — Сегодня же подойдешь и извинишься перед ним. Узумаки тяжело вздохнул, развеивая образ отца с маленькими и округлыми, как у нарисованной феечки, крылышками за спиной. Вдалеке замаячила школа. Это было большое трехэтажное здание, выкрашенное в светло-кремовый цвет. Перед самим школьным зданием раскинулась парковка, чуть дальше, за стройными рядами машин начинался небольшой школьный дворик, с каменными лавочками и небольшим фонтанчиком, куда школьники перед началом учебного года бросали монетки на удачу. Весь этот пейзаж дополняли высокие пальмы, отбрасывающие на школу длинные ломаные тени и укрывая от палящего солнца учеников, коротающих время на скамейках. Покружив по парковке, Узумаки втиснулся между стареньким пикапом и чьей-то миниатюрной машинкой бирюзового цвета. Чуть поодаль виделась зловеще-розовая машина Сакуры с откидным верхом. Бывшая девушка была яркой фанаткой всех оттенков розового, поэтому все, реально все было в ее жизни в этом цвете. И мозги, очевидно, тоже. Наруто вылез из машины, ловя на себе оценивающие взгляды. Конечно, еще в прошлом году его возила Харуно на своем барби-мобиле, но теперь у него был свой собственный конь, да еще и какой. Парень рассчитывал, что на эту детку клюнет, по меньшей мере, полшколы хорошеньких телочек. Взъерошив волосы, Наруто глянул на себя в боковое зеркало и довольно улыбнулся: он был во всеоружии к покорению сердец. — Узумаки, мать вашу, Наруто! — к нему стремительно приближался шкаф, растопырив огромные ручища в стороны. Прищурив глаза, Наруто узнал шкаф. Им был никто иной, как его близкий друг — Киба Инудзука. Забавный тип, отличный друг и просто хороший парень. Узумаки обнял парня, похлопав его по широкой рельефной спине. — Ты, — Наруто отсранился от друга, разглядывая его открытые плечи и довольную физиономию. — Набрал массу. Тренажерка? Готовишься к новому сезону игр? Иниздука усмехнулся, заводя руку за голову и ероша короткие каштановые волосы на затылке. — Да нет, я просто все лето помогал родителям с ремонтом в доме, — он повел плечами, явно этого смущаясь. Узумаки хмыкнул и ткнул парня кулаком в грудь. — Это охуенно круто, чувак. Теперь у тебя точно будет стипендия в твоем… Куда ты там собрался? — Наруто накинул на плечо лямку рюкзака и затопал к школе. Киба шагал рядом с ним, закинув обе руки за голову и подставляя лицо солнцу. — А я сам еще не знаю, — весело отозвался он. — Может, останусь здесь и буду помогать предкам в клинике, или… Короче, не знаю. Наруто познакомился с Кибой в первом классе. Беззубый, жутко нескладный мальчишка сидел впереди него и загораживал весь обзор, а еще постоянно палил, как Наруто передает Сакуре записки. Инудзука потешался над ними, называя их женихом и невестой, что, естественно, оскорбляло обоих, тогда-то благородный Наруто и решил вступиться за общую с Харуно гордость и навалял парнишке. Ну как навалял… Они снесли несколько парт, разбили стекло в классных дверях и понаставили друг другу синяков, а потом, сидя в кабинете директора и наматывая сопли на кулак, помирились, решив, что девчонки — это отстой. Возможно поэтому грань, уже позднее возникшая между ними, была не так ощутима. Родители Узумаки были знакомы всем в этом городишке, кого не спроси — все знают, кто такой Минато. В конце концов, он мэр и баллотируется еще на один срок. А вот родители Кибы были обыкновенными ветеринарами. Звезд с неба не хватали, денег лопатой не гребли. В маленьком доме жила семья и еще несколько довольно внушительных размеров собак, одна из которых повергала в шок даже Узумаки. — Воу-воу-воу! — Наруто трусцой подбежал к фонтану, где тут же был одарен ультразвуком повисшей на нем подруге. Ино, еще раз пискнув, подскочила и повисла на шее у парня, царапая длинными ногтями кожу. — Узумаки! Я так соскучилась! — она сгребла его в охапку, обвиваясь ногами вокруг торса. Наруто закашлялся и медленно начал синеть от цепких душащих лапок девушки. — Ино, — просипел он. — Слезь. — Что? Ты рад меня видеть? — она, улыбаясь, тыкала пальцем ему в щеку, положив острый подборок на плечо. — Слезь, пожалуйста, — звук больше напоминал шипение поломанного радио, но Яманако явно это игнорировала, уже дергая кожу на щеке парня. — Да слезь ты с него, шлюшка, — Сакура закатила глаза и встала с парапета фонтанчика. Схватив подругу за шкирку, она стащила ее с бывшего парня. — Вот еще не хватало, чтобы ты нам задушила сына мэра, — она сложила руки на груди и с укоризной посмотрела на подругу, которая сдвинула тонкие брови и надула розовые губки. — Узумаки не твоя собственность, — обижено взвизгнула она. Харуно усмехнулась, положив ладонь на плечо Наруто. — Но и не твоя тоже, — ее улыбка была больше похожа на хищный оскал, зеленые глаза угрожающе сверкнули из-под розовой челки, и Яманако заткнулась, обиженно засопев сидящему рядом парню куда-то в район локтя. — Девочки, ну что же вы ссоритесь? Меня на всех хватит, — Наруто широко улыбнулся, притягивая Сакуру поближе к себе, обвив ее тонкую талию рукой. Харуно вновь закатила глаза и отстранилась от него, брезгливо постучав кончиками пальцев по груди парни. — Угомонись, секс-машина. Узумаки показал ей язык. — Ребята, я так рад видеть, — он принялся поочередно обнимать товарищей, собравшихся возле фонтана. Нара Шикамару и Сай был его одноклассниками, с которыми он подружился уже в средней школе. Последний долгое время предпочитал оставаться человеком-невидимкой, пока однажды Наруто, опаздывающий на урок, не снес того с ног. Естественно, маленький, худенький подросток рухнул на пол, рассыпав вокруг себя всевозможные бумаги, тетради и прочую лабуду. А Узумаки, он же благородный рыцарь, решил, что помощь ближнему важнее урока физики, и помог малознакомому парню. Собирая листы, он наткнулся на несколько рисунков, точнее это были забавные комиксы. А если быть еще точнее, то это были забавные кроваво-черные хоррор-комиксы про всех, кого знал сам Сай, а Сай, оказывается, знал всю местную элиту, которой правил Наруто. Естественно, последнего это до жути заинтересовало, и он еще месяц ходил за парнем по пятам, пытаясь выклянчить готовый комикс. В итоге Сай сдался и дал Наруто посмотреть на свое творение, но потом очень пожалел об этом, потому что Узумаки решил, что такому таланту пропадать нельзя и если он хочет рисовать про него и его друзей комиксы, то и сам должен оказаться в гуще всех событий. — К слову о машинах, — Шика кивнул в сторону парковки. — Твоя? Наруто оглянулся через плечо, выискивая глазами свой джип. — Отец подарил. Сказал, негоже, быть таким крутым и без тачки, — он пожал плечами и усмехнулся. — Давайте, курочки, какие новые сплетни уже ползают по нашей родной школе? Уверен, вы торчите здесь с самого утра. Яманака закатила глаза, цепляясь за локоть Сая и очень правдоподобно копируя Сакуру. — Ты чтооо, — протянула она на манер гламурной сучки, — мы не такие. — Да ладно? Неужели никто ничего не натворил этим летом? Никаких пикантных подробностей? Никакого грязного секса? Никаких приводов в полицию? — хитро прищурившись, Наруто вперил свой взгляд в главных сплетниц школы. — Ну, так ты же из города уезжал, — Сакура выразительно подняла брови и пожала плечами. — Спасибо за комплимент, но ты явно переоцениваешь мои таланты, — Узумаки подмигнул Харуно, на что та только скривила губки, подкрашенные розовой помадой. — Отец обмолвился, что в город приехала какая-то семья. Дальние родственники Учих, — подал голос Нара. Он сидел, сгорбившись и засунув руки в карманы джинс. Вид у него был, будто он только что проснулся. — Учих? — Наруто выгнул бровь и поджал губы. — Я думал, ты в курсе, — Шикамару повел головой, будто разминал затекшую шею. — Вы же вроде соседи. Наруто кивнул. Упоминание об Учихах снова заставило проснуться его совесть в лице ангела-Минато, тут же попробовавшего выбраться на свободу, но Наруто отмахнулся от него, переводя внимание на Сакуру, которая с меланхоличным видом листала новостную ленту в телефоне. Они с Харуно встречались около двух лет. Она была той еще стервой, но с самого детского сада Узумаки был влюблен в нее, а когда она несколько лет назад ответила на его робкий пьяный поцелуй в хижине на пляже, то он совершенно потерял голову. Сакура же не стала терять возможность всегда находиться в эпицентре событий. Все-таки Наруто был местной звездой, каким двусмысленным не был этот титул, а это зачисляло в ее карму несколько бонусов. Но спустя два года чувства Узумаки остыли, а Харуно просто надоело строить из себя влюбленную дурочку, и они решили остаться друзьями. Конечно, насколько это было возможно в такой ситуации. Зазвенел звонок. Ученики медленной лавиной двинулись к школьным дверям, горячо обсуждая последние новости. Узумаки подхватил Сакуру под руку и бодро зашагал к проходной галерее, которая вела в спортивный зал, где был намечен общий сбор. Харуно ловко выкрутилась и, кокетливо усмехнувшись, затормозила. — Ино, тупица, ты идешь? — закричала она подруге. Наруто тоже остановился и повернулся к друзьям, которые, казалось, вросли в асфальт. Он озадаченно смотрел на их лица, а затем проследил за этим взглядом и почувствовал всю силу земного притяжения на своей челюсти. К школьным воротам подкатил новенький черный мерседес. В нем был прекрасно все, начиная от габаритов, которые казались Узумаки рыжим светом в конце туннеля, и заканчивая прекрасными, удивительно красивыми дисками. Наруто сглотнул слюну и хотел было протереть глаза, в которых уже рябило от концентрации прекрасного, как дверь водителя распахнулась, выпуская наружу высокого парня с длинными, заплетенными в косу волосами. Он был в рубашке и черных брюках, лицо скрывали солнцезащитные очки, но даже во всем это было что-то жутко будоражащие, как будто от него веяло опасностью. Наруто не мог не признать, что даже он потек на этого мужика. Парень обошел машину и открыл дверцу пассажира. Из салона выбрала миниатюрная девушка, отбросив за спину длинную, блестящую прядь иссиня-черных волос. Словно в замедленной съемке Наруто смотрел, как она поправляет тонкую шелковую блузочку, через которую просвечивалась кружевное белье на большой, мягкой, сочной груди. Потом перехватывает сумочку поудобнее в другой руке, засовывает телефон с задний карман джинс, плотной прилегающих к упругим, круглым бедрам, привстает на носочки и… чмокает парня в щеку. — Охуеть, — прошелестел кто-то рядом. Наруто скосил взгляд, сглатывая. Киба был зеркальным отражением Наруто сейчас: его рот был приоткрыт, зрачки расширились, для полноты образа не хватало только слюны, капающей с уголка губ и высунутого языка. — Этот год обещает быть интересным, — сладко пропел Узумаки, провожая взглядом девушку, которая прошла мимо них, и, приспустив черные очки на кончик носа, робко улыбнулась им. Уроки тянулись медленно. Узумаки уже успел изучить все, что было в классе. Он рассмотрел все надписи, оставленные на парте и добавил парочку своих. Пощипал за ляжки Сакуры под столом, которая лупила его и щипала в ответ. Получил несколько замечаний от учителя. Затем повтыкал в телефон, перекинулся парочкой смс с Кибой, который скучал в соседнем классе на химии. И, наконец, придя к выводу, что интереснее занятия чем сон он не найдет, опустил голову на сложенные руки. Только он начал проваливаться в сладкую дремоту, как зазвенел звонок, а следом начал нарастать гул учеников, спешащих выбраться из классов на перемену. — Сак, — он поднял голубые глаза, подернутые дремой, на подругу, которая собирала вещи со стола в свое прелестно-розовую сумочку. — У тебя сейчас чё? Она закусила нижнюю губу и задумчиво посмотрела в листок с расписанием. — Спаренная математика, а у тебя? — подцепив листик со стола, она сложила его и запихнула между страниц учебника литературы. — Эмм, — Наруто принялся переворачивать свои тетради в поисках расписания. — Черт, куда я его дел? Харуно вздохнула и толкнула к нему лист формата А4 с напечатанными на нем предметами, временем и классными комнатами. — Я забрала его себе, чтобы ты не потерял, — она встала, скрипнув ножками стула. — У тебя следующая биология, а затем литература, потом перерыв, — Сакура одернула короткую джинсовую юбку и, схватив расписание Узумаки, махнула ему рукой, выбегая из класса. — Встретимся за обедом. Наруто сгреб одной рукой все принадлежности в рюкзак, отъехал на стуле и встал, закинув сумку на плечо. Класс уже наполовину опустел, поэтому не было раздражающего мельтешения перед глазами. Спешить на биологию Наруто тоже явно не собирался, поэтому медленно плелся к выходу, пиная кем-то оброненную ручку. — Узумаки, — резкий голос учителя заставил вскинуть парня голову. — Давай, выметайся из класса, сейчас придут другие ученики. Не создавай мне проблем. Наруто скривился, подняв верхнюю губы, но зашагал быстрее, не оставляя начатого до этого дела — игры в футбол ручкой. Не рассчитал силы и, пнув ее слишком сильно, ручка отлетела к самой двери, ударилась об косяк и, вращаясь, откатилась на середину дверного проема. Узумаки взял небольшой разгон под аккомпанемент вздыхающего учителя и уже собирался послать пишущий предмет в далекий полет, как кто-то преградил ему путь, вырастая в дверях. Наруто поднял голову, сведя брови на переносице, и уже открыл рот, чтобы сказать, чтобы незваный гость убрался с дороги и не мешал ему играть, как тут же захлопнул его, сжав челюсти. Саске был с ним одного роста, поэтому их глаза сразу же встретились. Воздух ощутимо затрещал вокруг. Учиха закуси губу, с силой надавливая на нее зубами, оставляя тонкую белую полоску на розовой коже. Он загородил собой весь дверной проем, не оставляя места, чтобы обойти его. Наруто хмыкнул, делая шаг вперед. Учиха в долгу не остался. Сжав кулаки, он тоже шагнул вперед, практически упираясь носом в нос бывшего друга. — Уйди. С дороги. Пидрила. — по словам прошипел Узумаки, напирая грудью на Саске. Тот только скрипнул зубами. В его темных глазах угрожающе блеснула злоба. — Эй, Узумаки, прикуси язык, — окрикнул его учитель. — И убирайся из моего класса, пока от вашего тестостерона тут не поплавилось все. Наруто фыркнул, но вышел из класса, не забыв при этом зацепить Саске плечом. Злость клокотала внутри, вздымаясь бурлящими пузырями. Все желание извиниться за сегодняшний инцидент возле дома Учихи испарилось, стоило только Наруто взглянуть в бессовестные глаза Саске. Он был отвратителен. Гадок. Мерзок. Грязен. И в душе Узумаки чувств, чтобы выразить все, что рождал в ней Учиха одним лишь своем появлением. Когда-то они были хорошими друзьями. Лучшими. Саске был тем человеком, на которого всегда можно было опереться, а в случае чего он не качал головой, с укоризной глядя на тебя, не поджимал губ и не говорил той пресловутой фразы «ну я же говорил». Он, молча, помогал загребать дерьмо, в которое они попадали зачастую по вине Наруто. Но потом все изменилось и их дружбу засосало в водород отвращения, ненависти и злости. Узумаки дошел до своего шкафчика, вперившись в него взглядом, старательно пытаясь прожечь дыру в металле. Но безуспешно, поэтому он только со злостью врезал кулаком по нему, снимая тонкий материал. — Сука, — сквозь зубы прошипел он, потирая кулак. — Поругался с подружкой? — насмешливый знакомый голос. Узумаки перевел взгляд чуть в сторону. Через несколько шкафчиков от него рылся в своем невысокий красноволосый парнишка с густо подведенными черным карандашом глазами. — Ну ты не расстраивайся, Узумаки, она обязательно отсосет тебе в следующий раз, — его бирюзовые глаза, утопающие в черной подводке, хитро прищурились. Он захлопнул дверцу своего шкафчика и, подняв брови, испытывающе уставился на Наруто. — Пошел нахуй, Собаку, — огрызнулся Наруто, крутя кодовый замок на своей пострадавшей дверце. — Фу, — парень наморщил прямо нос, — как грубо. Я ведь всего лишь пытался тебя подбодрить, сладенький, — высунув красный кончик языка изо рта, он поднял брови и усмехнулся. — Не грусти, а то дружок перестанет расти, — хохотнув, Собаку накинул на плечо лямку своей сумки и удалился. — Вокруг одни пидрилы, хоспаде, — протянул Наруто, извлекая из гор тетрадей и учебников в своем шкафчике нужную ему книгу. — Что хотел от тебя этот отброс? — рядом с плечом Наруто материализовался Киба. Узумаки передернул плечами. — Да как обычно. Нес какую-то бессвязную хуйню, — Узумаки шарахнул дверцей так, что та жалобно скрипнула и открылась назад. — Сука. Зачем они делают такие хлипкие двери? — он ткнул пальцем в многострадальную дверцу. Инудзука хихикнул. — Успокойся, чувак. А чем дверь-то виновата? — Я представлял себе лицо Учихи, — аккуратно прикрыв шкафчик, Наруто навалился на него плечом, чтобы тот закрылся. — Оу, — только и выдавил из себя Киба. — Да, мы столкнулись в классе Ибики, — Узумаки, наконец, защелкнул замок и сунул книгу в рюкзак. — Что у тебя сейчас? Киба оттолкнулся от стены шкафчиков и зашагал рядом с другом. — Кажется, биология, а у тебя? — Тоже. Они шли по коридору в полном молчании. Наруто думал о том, что первый день в школе не всегда бывает радужно хорошим. В прошлом году в первый школьный день они-то с Саске и разругались. От жжужащих словно рой злобных пчел мыслей Узумаки отвлекла вибрация в кармане джинсов. Он выудил свой телефон и уставился на экран. Киба проделал тоже. — Эта девушка вообще может жить без тусовок? — друг поднял на него круглые глаза. Узумаки хмыкнул. — Не-а. Это же Сакура, — он сунул телефон назад в карман и поправил лямку сумки на плече. — Больше — текила, громче — музыка, чаще — тусовки, — продекламировал ее отзыв Наруто, поднимая вверх руку со сжатым кулаком. — Надеюсь, текилы действительно будет много, хочу забыть прекрасный образ нашей новой незнакомки, — Киба хитро усмехнулся. — Или наоборот раскрыть в своем подсознание все доступные левелы с ее участием? — захохотал Наруто, поворачивая к открытым дверям кабинета. — Мне сюда. — Ага, пиздуй, учи пестики-тычинки, — Инудзука махнул рукой уже скрывшему за дверью другу.