А на диком западе мафия не та

- Ты специально это сделал, да? Чертов придурок, - Занзас хотел кататься по песку от смеха, но он лишь стоял и ухмылялся. Сидевшая за седлом Суперби, в своем длинном платье и невысоких каблуках, никак не могла слезть с Бестера, а помогать ей она сама же не разрешала. - Босс, время, - напомнил Леви. Да знаю я, мусор. Дай насладиться чуток. Но надо было ускоряться, бал уже почти подошел к своему началу. Скариани еще секунд двадцать понаблюдал за ее попытками развернуться и так, и эдак, лишь бы не задеть Бестера, стоящего у поилки, или платье не испачкать. Да епт, как это делается-то?! От безысходности хотелось взвыть, а эти трое смотрят на неё и посмеиваются. Сволочи. Шериф подошел к жеребцу, привязанному за поводья к столбу, схватил девушку за талию, поднял вверх, снимая с лошади, и аккуратно опустил ее на землю. - Врой! Тебя никто не просил, - недовольно сказала светловолосая. Нет, он все-таки её треснет сегодня! - Как кошка с собакой, - откомментировала Вайпер. Решено, второй за этот вечер получит Мармон. Ладно, надо успокоиться, глубоко вдохнуть и просто отойти подальше от пришибленных. Когда огонь гнева в груди начал угасать, брюнет продолжил сборы детского сада на бал. - Двинули, - Занзас зацепил наручником левую руку Скуало - вторая его часть уже была на правой руке надзирателя - и зашагал в сторону входа, который охраняли трое полицейских. Еще никто не успел надеть своих масок, потому и снимать их не пришлось. Гостей отметили, как пришедших, и пропустили внутрь. В холле, ведущем к главным залам, в которых и проходило торжество, они успели завязать свои маски, а Вайпер намеревалась еще и накинуть очередное полотнище на свою голову, но была остановлена мечницей. Двери распахнулись. В этот раз никого не объявляли, иначе не было и смысла в сокрытии личности под "карнавальным костюмом". Однако кое-кто их сразу узнал и ринулся здороваться с компанией своего сына. Сначала мужчина в коричневом костюме и яркой венецианской маске с перьями учтиво поцеловал руку Вайпер. - Не думал, что ты наконец-то придешь. Прошу, не стесняйся, ты здесь дорогой гость, - он улыбнулся фиолетовоглазой. Та лишь неопределённо хмыкнула. Удивительно, оказывается, очарованию этого дедули можно было сопротивляться? Далее Тимотео поприветствовал Суперби. - Поразительно, что столько лет в вас не признавали девушку, вы прекрасны сегодня! - сказал он. Бандитка опять покраснела, но теперь она уже знала, что сделать в ответ, а потому быстро поклонилась в знак благодарности. Этот старик... Он определённо опасен для нее. Последний, с кем глава города поздоровался, был Занзас. Мэр опять насильно обнял своего сына. - Я надеюсь, ты помнишь, кто сегодня открывает танцы? - спросил отец. - Если только ты не забыл опять сообщить мне об этом, - венка на виске брюнета опять начала пульсировать чаще. - Видимо, забыл, - грустно вздохнул Тимотео. - Что ж, удачи, ты уже обещан гостям, - он похлопал парня по плечу и поспешил удалиться. Понятное дело, почему. Смуглокожий был в ярости. Ну и с кем ему это проворачивать?! Ну ладно, с кем угодно, тут любая готова с ним танцевать за милую душу. Но куда девать в этот момент Скуало? Она же любого может здесь взять в заложники. Тогда в голове мелькнула шальная мысль пристегнуть её к колонне какой. Но чтобы на одном из главных праздников года люди вместо вальса наблюдали за ненормальной, скорее всего, орущей во всю глотку от возмущения преступницей? Нельзя ни в коем случае! А с ней станцевать?.. - Ты вальс танцуешь, потрох акулий? - Врой, бомжатина чертова! Только танго. - Это проблема. Глава полиции потащил ее в зал, где Тимотео уже выступал с речью о плодотворном годе, о том, что их город становится лишь лучше и лучше и этим они обязаны тому-то, этому-то и еще кому-то там. - С левой назад, с правой вперед. Я веду, мусор, не облажайся, - кинул ей надзиратель. - Что?!.. - возмущенно прошептала Суперби. Скариани поспешил снять с неё браслет наручников и взял за руку. - Облокотись на меня, на каждый шаг должна пружинить. - Да ты хоть понимаешь, что я даже не осознаю, о чем ты говоришь! - шериф понял, что она его, может, и слышит, но никак не хочет слушать. - Одной на двоих бросаться в экстренной ситуации ты первая, а тут струсила? Собралась быстро, успокоилась и слушай: на третий счёт подтягиваешь ногу, на каждый шаг пружинишь, я веду, так что с правой вперёд, с левой назад. Это всё, - он вдохнул побольше воздуха и хотел пойти дальше, но мечница его одернула. В глазах читалось полное непонимание ситуации. Она прекрасно понимала, что ей делать, но как, зачем и в какой момент какое знание нужно применить... В голове был сумбур, а времени оставалось всего ничего. - Занзас, прости, но... - Просто доверься мне, - тихо сказал партнёр, глянув прямо в глаза девушке. Скуало сжала его руку. Мир сузился до них двоих, никого больше здесь не было. - Если я налажаю, будешь сам за меня отчитываться. - Я просто пошлю их всех нахер, - усмехнулся надзиратель. - ... Встречайте, всеми нами глубоко уважаемый шериф города и, по совместительству, мой единственный сын Занзас со своей спутницей! - громко объявил Тимотео, аплодируя со своего пьедестала. Зрители разошлись, Скариани аккуратно вывел светловолосую в центр зала. Брюнет взял её левую руку и положил себе на плечо, правую он отвел подальше. - Сначала назад, - шепнул страж правопорядка. Заиграла музыка, гости замерли в ожидании танца. Глава полиции выстукивал ритм пальцем по тыльной стороне её ладони. Заключенная почувствовала, как двинулась его нога и инстинктивно шагнула назад с левой. Потом правой, а партнёр аккуратно повернул их на 180 градусов. Альбиноска удивлялась, как у неё получалось. Теперь с правой вперед, левая, а на третий счет надо подтянуть ногу... Парень вёл её за собой, а она доверилась и шла, поддавалась любому его движению. - Сделай два оборота и откинься через три тройки. - Ты же не поймаешь. - Ты сказала, что доверишься. Две тройки, - бандитка понимала, что уже подписалась на это, и никуда ей не деться. Новый счет, Занзас отпустил её левую руку и заставил сделать один оборот в сторону, нажав на ладонь. Медленное три-и-и... И дальше проворот, ещё один, теперь надо.. упасть? Или как это, откинуться? Надзиратель поймал девушку под лопатками и аккуратно наклонил. - Можешь, когда захочешь, - шепнул партнёр и поднял её наверх, прокрутив ещё раз. Вертит ей, как вздумается. Но она поддается. Поддается магии танца, магии его очарования и алых глаз, она поддается ему! Или это он поддаётся ей? Опять шаг назад, в сторону, подтяну-у-ули ногу. Она уже начала вливаться в танец. Но нет, надо же главе полиции повыкабениваться. Он отпустил её правую руку, а левую поднял вверх и повёл напарницу вокруг себя, заставляя её проворачиваться ещё и вокруг своей оси. Как Луна вокруг Земли. Только наглая Земля стоит на месте. Сын мэра остановил её перед собой и сделал шаг вперёд, подняв руку. Затем шаг назад - и Скуало, стараясь понять его намерения, тоже отошла на шаг. Затем опять шаг вперед, но хитрый брюнет провернул её, и альбиноска оказалась на его месте. Опять шаг друг к другу, шаг друг от друга, шаг навстречу и очередной проворот. - Падай, - шепнул Занзас. Гости его не слышали, музыка заглушала все звуки, а вот Суперби была бы действительно не против упасть. Но Скариани подхватил её под лопатки и под коленки и покрутил четыре счета. Потом опять в стойку, опять по три счета... Бандитка полностью отдалась во власть своего пленителя. Они кружились ещё долго, а зрители, завороженные таким диким сочетанием белого и черного, никак не могли понять, кто же его новая партнёрша. Так невинна, неловка, однако держит себя достойно. Чья же это дочь? Не придет ведь главный блюститель закона города на бал с потаскухой из борделя? Бред! Но гостью никто, кроме избранных, в числе которых были Вайпер, Тимотео, Дино и Фонг, узнать не мог. Музыка кончилась как раз в тот момент, когда мужчина, прокрутив девушку в очередной раз, прижал её к себе и вновь встал в основную позицию. Их носы оказались слишком близко, дыхание обоих сбилось. В этом танце они почувствовали друг друга по-новому. Совсем иначе, нежели обычно. Между ними образовалось как будто их собственное пространство, их собственный маленький мир, который, к их сожалению, очень быстро спугнул шквал аплодисментов. - А теперь, дорогие гости, прошу не стесняться, пить и танцевать, ночь только началась! - послышался громкий голос отца шерифа, и танцпол заполнился парами. Занзас же увел спутницу в собственное ложе, где стояли три очень удобных диванчика. - Меня сейчас стошнит! - Варийская глава повалилась на диван и вдохнула побольше воздуха. Слева послышались громкие хлопки. - Не думал, что ты и вальс умеешь танцевать, - знакомый добродушный голос Коня. - Я тоже, если быть честной, - усмехнулась сероглазая. Каваллоне присел рядом. - Как ты? - Такое себе, если честно. - Слышьте, - а брюнета всё больше бесило, что это блондин всё время лезет к ней, не обращая внимания на основную персону, которая и должна бы разрешать им общаться (то бишь него). - Ой, иди в задницу, вытащил меня вальс танцевать, ещё и права качаешь, - светловолосая махнула рукой. Наконец-то отдышалась. Занзас многозначительно поднял бровь. - И девушки вот так всё время в вальсе, как юла? - Тебя ещё мало крутили, дорогуша, - усмехнулся Дино. Акула страдальчески вздохнула. - Всё-таки танго мне больше по душе, - и, как по заказу, зазвучали знакомые ноты их выпускного танго. Дино глянул на Скуало. Скуало посмотрела на Дино в ответ. Искра. Буря. Занзас. - У вас вчера уже была встреча выпускников. - Это ведь не запрещено законом, - нахмурилась бандитка. Против закона страж правопорядка пойти не мог, но и отпускать её с ним не хотелось. Однако никаких юридических прав заключенного он нарушать не мог. Скрипя зубами и скрепя сердце, глава полиции достал из кармана брюк наручники. Пока старых одноклассников пристёгивали друг к другу, Дино заметил оголённую ногу. - Ух ты, самое оно для "танца страсти". - Не увлекайся, - чуть ли не прорычал брюнет. Девушка ухмыльнулась и ринулась на танцпол. У сына мэра на виске уже не просто вена пульсировала, а бил набат. Он готов был разорвать этих двух бесящих его друзей в клочья, но пара быстро убежала из ложи к танцующим. Скариани зацепился за них взглядом, как кот за мышь, и даже не моргал. Ну, как "не моргал"... Возвращаясь с танго, мечница внезапно передёрнулась от ревности. Не к Дино, конечно, а к ненавистному шерифу. Сын мэра сидел на диване. Не один. На ручке дивана, прижимаясь задницей к его плечу, сидела очень красивая златовласая девушка в светло-голубом платье и белой маске. С другой стороны, прижимаясь грудью к плечу мужчины, находилась идентичная ей, только в бежевом платье и черной маске. Видимо, близняшки. Скуало оцепенела. Почему-то было неприятно, глядя, как эти змеи с омерзительно глубокими декольте вьются вокруг него с двух сторон. А он разговаривает с ними. - Ох, Господин, что это за девушка, с которой вы танцевали? - Неужели это та самая опасная преступница? - Вы привели эту убийцу на бал?! - мечница хмыкнула. Сердце почему-то больно жгло. - Сразу было видно, что это отребье не из нашего общества. - Как гадкий утенок... - Не из вашего - это из какого? - спросила внезапно появившаяся из ниоткуда Мармон. Это её конёк - пугать всех своими внезапными приходами и уходами. Иллюзионистка фыркнула, уловив на себе взгляд преступницы, хотя Суперби прекрасно понимала, что она за неё... Вступилась. - Вы... - Не надо, - прервала ее Акула. Она сама себя защитит. Ведь нет никого, кто желал бы ей добра за "просто так" - так она считала. - Не оскверняй свою репутацию, разговаривая с тупыми курицами, - усмехнулась Акула и обратилась к соблазнительницам. - Я бы не советовала вам в моем присутствии так разговаривать обо мне, - взгляд алых глаз сжигал. Успокойся, но продолжай. Вот это зрелище. Да, это та бестия, которую он себе выбрал. Гордая, но задеть её так просто. - Ведь я в любой момент могу раскромсать ваши милые блядские личика так, что вас даже отец родной не узнает. - Правило первое? - насмешливо поинтересовался Скариани. - Да по тебе видно, что у тебя язык чешется их шалавами тупыми назвать, - возмутилась Акула. Ну, видно же! Девушки вскочили со своих мест и, высоко задрав подбородки, поспешили удалиться из этого ужасного места. Дино рассмеялся. - Скуало, ты в своем репертуаре, - он хлопнул подругу по плечу. - Врой! Они просто выбесили, - оправдалась мечница. - Где мои наручники? - Занзас, заметивший отсутствие оных, вдруг стал издавать тепло. Как батарея, ей богу. - Держи, - Дино достал их из правого кармана штанов и вручил своему в некотором роде противнику. Альбиноска победно смотрела на него. Думала, что эта схватка за ней. Однако. Шериф рывком поднялся с дивана, забрал из рук блондина наручники, схватил Суперби за руку и быстрым шагом отправился на дальний, самый одинокий и маленький балкончик,  расположенный на втором этаже. О нем знала лишь часть гостей, бывавшая тут в небальное время. - Оя, кто-то разозлился, - прозвучал мирный насмешливый голос над ухом Вайпер. Она глубоко вздохнула. - Мармон, как дела? Вы что, издеваетесь? - Каваллоне, ты знаешь, как избавиться от надоедливых китайцев? - она как раз намекала на одного, стоявшего рядом в своих праздничных черных одеяниях с изображением красного дракона, опутывавшего все тело носителя. Он за ней уже два танца подряд носился, мол, узнал её. Она тоже его узнала, но не навязывалась же! Его маска была самой обычной - черно-красной с волнистыми узорами, но из разреза для глаз все время можно было встретить хитрый, изучающий взгляд. По крайней мере, Мармон только на такой и натыкалась. Ей было плевать, честно, но его общество уже начинало надоедать. - Презервативы им подари, - посоветовал Дино. - Нет, я про тех, которые прилипают к человеку и, сколько бы раз им не отказывали, не отстают никак. - А, ты об этом, - Фонга он знал. Прекрасно знал. Все-таки блондин частенько покровительствовал Варии, так что боец, как полу-участник этой группировки, тоже иногда появлялся в их особняке. Каваллоне взглянул на Фонга. На его лице растянулась всё та же мирная улыбка. Вайпер, пока парни общались взглядами, без лишних слов удалилась из их компании к шведскому столу. Подальше от этого узкоглазого придурка. - А вы, я смотрю, решили закрепиться в этом городе окончательно, - усмехнулся Дино. - Я лишь слежу, чтобы не произошло ничего плохого, - успокоил парня китаец. На лице Коня прямо таки читалось: "Да, коне-е-ечно," - с нотками сарказма и усмешки. Фонг лишь хмыкнул. Спорить было бесполезно, да и не любитель он это делать. Китаец опять направился к девушке, опять поднимать ее маску на пол-лица, опять выслушивать ругань с ее стороны, опять высказать комплимент ее глазам и фарфоровой коже, опять услышать строгий приказ платить за все увиденное. Опять состроить из себя придурка и отвечать: "Я не говорить на вашем языке, что такое "долларь", аха-ха-ха". Он меня бесит. Занзас тащил Суперби на балкон, быстрым шагом уворачиваясь от всех, кто хотел бы с ним поговорить, даже от официантов и, под конец, от собственного отца. Однако Ску успела выкрикнуть ему по пути: - Хороший прием, Господин Тимотео! - Скариани тащил ее вверх по лестнице, потом вдоль по коридору и наконец дошел до двери на маленький балкончик. Он затолкал туда бандитку и закрыл за собой дверь. - Что опять не так?! - взъелась девушка. Конечно, она понимала, что сама виновата, нечего было разжигать огонь с помощью Дино, но никак не могла спрогнозировать такую реакцию. - Я вижу, как ты ревнуешь, - победно произнес парень, надменно глядя на нее сверху вниз. Скуало пробил наигранный смех. - Да с чего ты взял, придурок? - глава полиции прижал ее к маленькому закутку стены, нависнув над ней. Он ведь прав... - Убери эту идиотскую ухмылку с лица, дебил! - надзиратель наклонился ниже. - Сам ведь пыхтишь как паровоз, когда я с Дино танцую! - лучшая защита - это нападение. - Я твой надзиратель. Мне есть дело до того, с кем ты там шаришься. А вот тебе до меня... - близко. Акула уперлась руками в его плечи и старалась отодвинуть парня подальше от себя. Запах. Опять этот запах окутывал с ног до головы. Скариани перехватил ее за запястья и прижал их к стене. - Врой! Да что ты там себе понавыдумывал, придурок! Отцепись, чертов извращенец! - его дыхание опалило щёку. Суперби отвернулась, вытянулась, прижавшись щекой к стене. - Прекрати, - с некоторым отвращением сказала она. Занзас усмехнулся. - Точно ревнуешь. Неприятно думать, что буду еще кого-то трахать, да? - он изогнул бровь и провел языком по ее открывшемуся уху. Оно вмиг покраснело, всей голове и шее стало жарко, здравые мысли, помахав платочком, улетели в страну Оз. - Завязывай уже, - она сделала очередную тщетную попытку вырваться из сильной хватки брюнета. - Я ненавижу тебя... - Любишь, - вторил ей шериф. Скуало покраснела целиком. - Врой, это смешно! - выкрикнула она, повернувшись к нему лицом. - Ты слишком зациклен на себе, эгоист чертов, - он молчал и смотрел на нее. Пристально, прожигающе. Слова, в частности ругательства, метались из одного конца головы в другой. Невозможно было думать о чем-то, кроме его взгляда. - Я не буду испытывать к самовлюбленному бабнику-эгоисту никаких чувств, кроме ненависти и презрения, - девушка отвела взгляд. - Уйми свою женскую психозность и подумай логически, - он взял ее за подбородок, перекладывая в правую руку оба запястья сероглазой, и притянул ее лицо вплотную к себе. Дышала она мелко, сбито, взгляд бегал по его лицу, будто ища лазейку из этого капкана. А ведь если сделать, как предложил этот извращенец, то бишь подумать логически, то он даже ни одну из тех девушек не обнял... Повелась, как дура наивная, надо было следить за собой. И за ним. - Может, ты и прав, - смирилась она со своей судьбой. Не в характере Суперби убегать от проблемы. Тем более, что проблема рядом стоит и смотрит на нее. - Но даже если так, то не думай, что я тебе в ноги упаду!!! - Конечно, не упадешь, мусор. Потому что ты будешь сверху, - он провел рукой по ее шее, остановившись где-то за ухом, а затем коснулся большим пальцем правого уголка рта и потихоньку опустил его к середине нижней губы, слегка оттягивая ее вниз. Может, Занзас и намекал на поцелуй, но альбиноска поняла это по-своему. Она приоткрыла рот и лизнула языком кончик его пальца. Слегка подавшись вперед, бандитка обхватила его губами до первой фаланги и укусила мягкую подушечку пальца. Это было сделано зря. Тогда светловолосая выпустила его из плена, проведя языком вдоль всей длины пальца. Игриво глянув на начальника, заключённая поцеловала место укуса. Скариани глухо зарычал. Маленький бесёнок. Она подписала себе смертный приговор. Смертный приговор на целую ночь и утро. Стонать ей придется долго. Парень прижал ее к стене телом и провел языком вдоль по шее, к мочке уха. Она глубоко вдохнула. - Инцидент можно считать исчерпанным? - его рот растянулся в довольном охотничьем оскале. - Исчерпаешь его ночью, мусор,- ответил парень и укусил её прямо в жилку. Сероглазая сдавленно пискнула. *** - Никогда не думала, что меня так достанут туристы, - чуть ли не сквозь зубы цедила Мармон, медленно вытанцовывая вальс в паре с уже давно нам знакомым китайцем. - У тебя очень красивые глаза, - ее бесило в нем всё, начиная со спокойного, уверенного тона. Складывалось ощущение, что если он будет говорить про Бога этим тоном, то даже добрая половина атеистов перекрестятся и уйдут в монахи. - Заткнись, - второе, что ее бесило, это его улыбка, которую он выдавал на все колкости и грубости, коими она пыталась Фонга от себя отвадить. Танец закончился, девушка быстро поклонилась партнёру и поспешила свалить к столикам с едой. Она уже пыталась делать так, и у неё ни разу не получилось. Как и сейчас. Про иллюзии фиолетовоглазая и думать забыла. Ни в коем случае нельзя демонстрировать свои способности в городе, тем более на празднике. - Почему же ты со мной еще общаешься, если я тебя так бешу? - и третье, что ее выводило из себя - самонадеянность и наглость мастера боевых искусств. - Если ты это считаешь диалогом, боюсь представить, как тебя игнорируют твои друзья. - У меня нет друзей. Как и у тебя. Будешь моим другом? - В дружбе нет смысла, зато есть смысл в деньгах. Так что, если заплатишь, то дружи сколько влезет, - она отправила в рот маленькую пироженку с кремовым украшением. - Ты так любишь деньги? - китаец недоумевал, как такая маленькая милая девочка умудрилась настолько сильно прогнить душой. А ведь Мармон лишь действовала логически. Общество ее не принимало. В детстве вместо чтения детских сказок и игр с соседскими детишками она изучала счета клиентов своего отца, ходила с ним на встречи с важными кредиторами, она была будто заместителем своего папаши. Возможно, будь у девочки мать, она выросла бы другим человеком. Но та скончалась сразу после родов, как ей говорили. Хотя она не сомневалась, что отец использовал какую-то девушку как сосуд для ребёнка, а после попросту избавился от ненужной ноши. Вайпер не умела жить по-другому, а переучиваться было уже поздно. И иллюзионистке ни разу не было стыдно за себя или за свои мысли. За всё то время, что она прожила на этом свете, эспер успела убедиться: деньги правили всем. Ещё недавно ненавидящие ее дочери главного местного трактирщика, за кредит в определённую сумму чуть ли не ноги ей вылизывали, а стоило только сказать мужчинам напротив, что она дочь банкира, как сразу сыпались комплименты о шикарной, кстати, плоской, груди, прекрасном платье, даже когда она была в плаще, и естественно невообразимо мягких волосах, которых они даже коснуться не успели. Продавалось всё. Даже судьбы. - Они есть смысл моей жизни, - сухо ответила Вайпер. - Девушка с такими милыми глазами не может думать лишь о деньгах, - он стер указательным пальцем остатки крема с ее щеки и отправил их в рот. Вкусно. Иллюзионистка сжала губы в тонкую линию и бросила на него немного возмущенный, но больше (как всегда) флегматичный взгляд. Только она было собралась ответить ему, как в их разговор вмешался знакомый бас. - Может. И не заставляй ее менять мнение ради своего удовольствия, мусор, - Занзас появился внезапно, положив руку на голову Мармон, обозначая надоедливым, под чьей опекой находится банкирша. Та отвела взгляд в сторону. Ей было очень непривычно, когда ее кто-то защищал. Тем более Он. Варийская глава встретилась взглядом с Фонгом и мотнула головой, мол: "Не связывайся с ним и не выдавай себя". Китаец сильнее сузил свои глаза, когда еще раз посмотрел на эспера, невольно смутившуюся под грозной защитой главы полиции. Затем взгляд поднялся на "защитника". Получилась какая-то ТораДора: лигр против дракона. Однако Фонгу пришлось уйти, так как иначе он только нажил бы себе проблем. Скариани проследил, пока мужчина полностью не скрылся из виду. - Не стоило, - как бы поблагодарила Вайпер шерифа. - Вы меня обе уже затрахали, за одной следи, другая уже с каким-то мудаком, - начал брюнет отчитывать девушек. Но не столько ругали его слова, сколько взгляд. Вот в нем в полной мере и во всех красках читалось, что и сколько раз он сделает со Скуало за недавнюю ситуацию с Дино. - Мозгами думайте, курицы две, блять. - Ты не папочка, чтобы командовать тут, - возразила Акула. Ей не нравилось чувствовать себя пятилетним накосячившим ребёнком, потому что она уже как минимум двадцатилетняя серьезно засравшая репутацию полиции бандитка. И когда этот самый представитель униженных правоохранительных органов стоит и ругает ее, будто за разбитую тарелку, невольно хочется спросить: "А на каком основании, милейший?", или просто: "Какого х...". Но материться Занзас ей запретил. - Я шериф. А ты место свое знай, мусор, - он ухмыльнулся и наклонился ближе к мечнице. - Или тебе напомнить? - он соблазнительно облизнулся, будто увидел новую беззащитную жертву. У Суперби сбилось дыхание, взгляд забегал, ушел в пол и изучал теперь деревянные половицы. Вайпер поняла, что про ее присутствие уже забыли и поспешила ретироваться с места соблазнения преступления. Скуало не была жертвой, никогда. Она тоже была хищником, самым опасным хищником в преступных океанах. Грозной, свирепой и безжалостной акулой. Дай ей только шанс - и она сожрет тебя целиком. Так что укоряющий взгляд алых глаз был ей абсолютно незнаком, и она даже не знала, как на него реагировать. В голове опять всполыхнуло пламя воспоминаний, где брюнет прижимает ее к стене на балконе и целует в шею. К ним почему-то еще присоединилось воспоминание прошлой ночи, от которых окончательно бросило в жар. А соблазнительный Занзас, в своей винтажной маске на пол-лица из потёртого золота прожигал ее взглядом. И нет, уже не укоризненным. Светловолосая ужаснулась. Тот самый. ...во взгляде всегда читается лишь одно - он точно знает чего хочет. И он это получит. Он хочет ее. Хочет ее до безумия. Речь идёт сейчас не только о постели. Конечно, голые ключицы зазывно выпирали из-под кожи, как бы умоляя укусить за них, провести мокрую дорожку языком вниз, сорвать этот корсет, продолжая вчерашние неоконченные ласки. Но, помимо этих плотских утех, хотелось видеть ее рядом чаще, если не всегда. Хотелось слышать громогласное "Вро-о-ой!", хотелось устраивать эти дурацкие словесные перепалки, заставлять подчиняться, ментально показывая средний палец ее непомерной гордости. - Нет, спасибо, - еле выдавила из себя Акула, отведя взгляд в сторону и прикусив губу. Занзас, прекрасно помнивший вкус этих губ, почувствовал острейшее желание укусить ее как раз в то место, где сейчас были ее зубы. Это не аритмия, это кое-что повеселее. Твоя болезнь называется "любовь". Шериф сжал челюсти, скулы напряглись. Он понял, что терпеть больше не может. - Официальная часть приема окончена, можно сваливать, - парень быстрым шагом отправился к выходу. Скуало потянуло за ним наручниками, но она успела с подноса мимо проходящего официанта стащить макарони. - Вкусно! - радостно воскликнула девушка, после того как прожевала. Брюнет этого не слышал. Он был погружен в свои мысли. Мысли о том, как ему остановиться, как ему не пропасть в этом гребаном непонятно откуда взявшемся безумии, которому услужливый Шамал даже название дал. Любовь. Да не может такого быть! Просто не может! Скариани никогда не любил, не любит и не будет любить. Это слово у него в ДНК под запретом. А эта бестия идет за ним и даже не понимает, что послужило причиной такого поведения мужчины. Твою мать. Хотя, наверное, понимает. Ведь смотрит на него таким же взглядом. Затуманенным. Но что он с ней собирается делать дальше - не знает. Он не хотел никогда никого любить. - Но по иронии судьбы влюбился в главного врага, - усмехнулся Шамал, мимо которого проносился Занзас. Фраза не улетела от чёткого слуха начальника, однако парень не хотел обращать на неё внимания. На улице стоял теплый вечерний воздух. Вдохнув побольше, надзиратель почувствовал облегчение. Может сейчас это пройдёт? - Вро-ой, чертов шериф! Объяснись уже! Чего как ужаленный выскочил оттуда? - построить из себя дурочку - это её любимое дело. - Не твоего ума дело, - фыркнул брюнет и направился к Бестеру. Суперби дернула кольцо наручников на себя, заставляя парня остановиться. Тогда он с силой дернул их в свою сторону. Скуало, будучи на каблуках и подшофе, сделала шаг вперед, чтобы удержать равновесие, и наступила на ногу парню. Злость забурлила в сосудах вместо крови. Дико. Хочется. Поцеловать. - Упс, прости, - только и пожала плечами виновная. - Сейчас вылизывать будешь, - он взял ее левой рукой за голову и пока что чисто символически заставлял наклоняться всё ниже и ниже. - Вро-о-ой! Да иди ты нахуй, сам свои долбанутые ботинки вытирай. Расставляешь ноги куда ни попадя, а люди еще виноваты?! - возмущалась девушка, пытаясь убрать его руку с головы. Надзиратель, как оказалось, был сильнее. - Правило первое, мусор, - напомнил мужчина. - Только в твоем доме, придурок! - а рука "пострадавшего" наклоняла ее голову все ниже. Она пихнула правую руку в его карман, нарыла там именной носовой платок Скариани и присела на корточки. Пусть подавится, ей не жалко протереть пыль с левого ботинка этого говнюка его же платком. Сероглазая очистила его от грязи, поднялась, а затем с гордым видом засунула этот платок ему в карман пиджака. Лицо сына мэра исказилось яростью. Он схватил ее за левую руку и заломил так сильно, что заключенная скрючилась и начала громко и заливисто орать. - Ай-яй-я-я-я... Ай, Занзас, твою мать, мне больно! - Да? А вот мне приятно, - наплевательским тоном сообщил брюнет, ведя мечницу к Бестеру. - Сейчас опять на ногу наступлю! - угрожающе произнесла бандитка. - Болтай больше, мусор тупой, - усмехнулся страж правопорядка. Суперби было замахнулась каблучком на ногу шерифа, но мужчина дернул ее за руку назад, прижимая спиной к своей груди. Чтобы в очередной раз удержать равновесие, пришлось встать на обе ноги. Чертова вишня. Скуало двинулась к Бестеру, а офицер полиции, почувствовав спокойствие мечницы, отпустил ее. - Помоги забраться, - полуприказным тоном попросила спутница. Глава полиции дураком не был, чтобы сажать в седло в первую очередь преступницу с недобрым блеском в глазах. Того и гляди, ускачет еще. Парень усмехнулся, забрался на Бестера и подал руку альбиноске. В этот раз он решил сесть за седлом. Та фыркнула, но руку приняла. Забравшись в седло, она похлопала жеребца по шее, и тот двинулся в сторону дома. Теплые руки обвили талию девушки в попытках дотянуться до поводьев. Заключенная осторожно положила голову на плечо своему спутнику и прикрыла глаза, шумно выдохнув в смуглую кожу. Чертова вишня... и виски. Если всю дорогу она старалась сидеть смирно, то под конец ее совсем раззадорил и запах, и алкоголь. Она находилась в опасной близости от шеи мужчины, так что ей не составило труда подтянуться чуть выше и провести языком дорожку от основания шеи до ее середины, а потом начать покусывать кожу, оставляя засосы в некоторых местах. Занзас сидел молча, он не мог отпустить поводья. Так он себя оправдывал. Ведь шея была для него терпима, но ухо, до которого дотянулась акула своим острым языком... Шериф поглубже вдохнул. - Прекращай, слышь. - А ты останови, - хмыкнула соблазнительница. - Ты мне вчера устроил БДСМ-вечеринку, я хочу отомстить, мы с тобой ведь на равных. Глава полиции закинул поводья Бестера на столб у входа в дом - они уже приехали. Брюнет спустился с лошади, тогда как альбиноске пришлось выкручиваться самой. Ну, ничего, справится, теперь ей спускаться с седла. Он пока решил открыть дом. Связка ключей не поддавалась трясущимся от злости и возбуждения рукам. Тогда нежная белая ладонь провела по плечам парня, забрав пиджак. Ключ щелкнул в замке. Дверь распахнулась. Светловолосая шагнула внутрь и довольно быстро сняла свою обувь. Сегодня её спасли пластыри, которыми она обклеила все пятки. А вот самонадеянность - угробила. Сын мэра, захлопнув дверь и быстро провернув замок, попросту вжал ее в стену, не успела она и пискнуть. - Мы никогда не будем на равных. Просто потому, что твоя жизнь сейчас в моих руках и я ей полностью владею. Подчиняйся и не рыпай... - Суперби прервала его на полуслове и укусила за мочку уха, а после мягко и нежно провела языком по ушной раковине. - А я ведь специально, - самодовольно сообщила девушка. Кровь в артериях взбесилась, взгляд поплыл, руки хотели было обвить тонкую талию и прижать к себе, однако не нашли ее. Подол скользнул по коленям, и мечница выскользнула из плена мужчины. Она взбежала по лестнице, но остановилась на середине. Скариани стоял посреди комнаты и внимательно наблюдал за ее действиями. Акула отодвинула подол по разрезу и довольно продемонстрировала представителю мужского пола оголенную ножку. И если это на хозяина дома подействовало сильно, то следующее ее действие - все равно что красной тряпкой перед быком. Быком, у которого уже неделю не было ни одной тряпки. Она подняла подол выше и отодвинула в сторону, оголив вторую ногу, и у Занзаса чуть слюна не потекла от вида черной кружевной подвязки на абсолютно белом бедре пленницы. И без слов всё понятно, но Скуало надо было еще сильнее подпалить ситуацию. - Поможешь снять? - Порву к чертям, - прохрипел шериф и рванул к лестнице. Альбиноска - с нее, наверх. Она задыхалась от волнения, ведь его шаги были все ближе, а светловолосая только поднялась на второй этаж и сразу рванула в спальню. Не на полу же любовными утехами заниматься. Дверь распахнулась, но Суперби даже не успела подбежать к кровати, парень схватил её за плечо и крутанул на все 180 градусов. Потерявшаяся в пространстве, всё, что она уловила - горячие губы, умело сминающие её... Пиджак вывалился из рук на паркет. Всё вокруг потеряло смысл. Задания, друзья, побег, их вражда. Всё поблекло, остались лишь его сухие губы и умелый язык, оглаживающий её нёбо. Волосам внезапно стало легко, мужчина распустил белый хвост, кинув заколку на стол. Одна из его рук тут же погрузилась в них, сжимая у корней. Вторая опустилась на спину и дернула за нитку. Шнуровка корсета расслабилась, заключенная вдохнула полной грудью и тут же почувствовала, как платье просто сползает с неё. Тонкие пальцы зацепились за пуговицы его рубашки, судорожно пытаясь расстегнуть их. Когда последняя пуговица выскользнула из своей дырочки, девушка провела руками по оголенному телу, разводя полы рубашки, вверх к плечам и далее по рукам. На пол упали запонки, которые Скариани расстегнул, пока спутница убегала от надзирателя. Следом за запонками - белоснежная рубашка, прямо к пиджаку. Наполовину оголённый брюнет подхватил её под бедра и поднял над землей. Она, чтобы удержаться, обхватила ногами его за талию. Всё, что нужно было сделать - два шага до кровати. Но и их он сделал, кусая её за шею и ключицы, покрывая их горячими поцелуями и яркими засосами. Приземление на кровать оказалось жестким. Красноглазый почти не контролировал себя, кусал, царапал, опускался всё ниже, подпалил лифчик и сорвал его, откинув куда-то в сторону. Его язык опустился к груди. Любое прикосновение его губ плавило кожу, расцветало ярким пламенем чувств на месте поцелуя, покалывая и принося море удовольствия. На стоны она оказалась щедра. Её руки были где-то внизу и всё пытались справиться с ремнём и ширинкой. Партнёр был горячим. Складывалось ощущение, что воздух вокруг нагревался от одного его присутствия. А блядская подвязка на ноге до сих пор привлекала внимание мужчины, отвлекала на себя, манила, звала. И Занзас просто не мог пропустить её мимо глаз. Глава полиции опустился к её бедру и провел языком вдоль края черного кружева. Девушку точно передёрнуло, ей захотелось почувствовать это ещё раз настолько сильно, что она тихо заскулила, когда влажная дорожка закончилась. Шериф, заслышавший её "просьбы", не мог отказать, и спустился к нижнему краю подвязки и проделал то же самое, только теперь более медленно, явно издевательски. Скулёж Акулы выводил из себя, и он укусил её под конец, а после захватил кусок кружева зубами. У бандитки оборвалось дыхание. Нет, он не опустился с ней, не стал аккуратно снимать. Ни времени, ни сил у него не было на это. Он просто разодрал её и кинул остатки на пол. - Я говорил, что порву её к чертям. Тогда заключенная, недолго думая, собрала все силы, успевшие покинуть её за время ласок, и перекатилась, перевернув партнёра. - А ещё ты говорил, что я буду сверху, - потираясь промежностью о твёрдую плоть надзирателя, ответила сероглазая. Она была действительно чертовкой, сын мэра просто никак не мог найти рожки. Она опустилась, прижимаясь всем телом к нему, и провела языком по шее к ушку. Горячее дыхание опалило раковину, взгляд опять поплыл. Смуглые руки впились в задницу Суперби с желанием насадить её уже как можно глубже. Единственное, что мешало - кружевные трусики, купленные Мармон ещё вчера днем, которые он за секунду порвал и выкинул всё туда же, на пол. - Вот и отрабатывай, - прохрипел Скариани, надавив ей на тазовые кости, опуская её вниз, прямо на стоящий член. Альбиноска опять издала тихий стон, сжав его плечи. Ей было непривычно, но не больно. Одно она понимала точно - это лучше, чем привычные два пальца левой руки. А Занзасу было до невозможности приятно. Внутри всё облегало и сжимало его плоть, складывалось ощущение, что до него у девушки вообще никого не было, или было, но очень и очень давно. Шериф решил не дожидаться, пока она придет в себя, и начал двигаться сам, а заключенная уже через несколько секунд стала его контролировать, двигаться то быстрее, то медленнее, дразня, выводя из себя, а затем обратно насаживаясь до предела. Она надменно смотрела на него сверху вниз. Хозяину дома это даже нравилось, он решил дать ей немного повладеть ситуацией. И в некоторых случаях она действительно доводила его до пика терпения, а затем замедлялась, сучка этакая, и мужчина успокаивался. - Доиграешься, - ухмыльнулся парень. - Только этого и жду, - прошептала ему на ухо Акула и опять насадилась до самого конца. По её телу прошла дрожь. Управлять ситуацией, его чувствами, его удовольствием... Она наглела с каждой секундой, с каждым новым движением. Верхом терпения сына мэра стало её издевательское облизывание нижней губы. Измывалась она на редкость искусно. Он дернул её за патлы и опять перевернулся. Теперь брюнет был сверху. Темп резко изменился. Акула больше не владела ни ситуацией, ни своим голосом. Её пронзало насквозь, волны наслаждения, исходящие с самого низа живота, нарастали с каждым толчком внутрь. Она прижималась к нему, царапала его спину и целовала так, будто для неё губы главы полиции были жизненно необходимой влагой. Про воздух она и думать забыла. Слишком горячий и его всё время мало. Шерифу этот секс приносил не только физическое удовлетворение, но и моральное. Разметавшиеся по подушке волосы, содрогающееся на каждом толчке тело, громкие стоны, срывающиеся с её губ после каждого поцелуя. Это то, чего он желал. Это то, о чем никто не узнает. Она та, кого он хочет оставить себе навсегда. Голова пустела с каждой секундой, проведенной вместе, всё ярче вспыхивали чувства в подсознании. Она прогибалась, прижимаясь к нему всем телом, её накрывало сильнее, чем наркомана в самой бешеной ломке. Громкие стоны разлетались по всему дому и ещё нескольким близлежащим. Они не знали, сколько они провели вот так, в безумном сплетении тел, в этой бешеной скачке, не знали, сколько соседей их услышало, не знали, насколько покраснела спина Занзаса от ногтей Суперби, не знали, что шея Скуало теперь фиолетовая, но знали одно - это было лучшим, что случилось в их жизни. Весь живот мечницы был в белой вязкой жидкости, которую она стерла салфеткой, услужливо принесенной хозяином дома с кухни, потому что идти самостоятельно она просто не могла. Ноги приятно дрожали и не позволяли встать на них. Засыпая голой, липкой и потной в объятиях мужчины, она понимала, что большего и не хочет. Что здесь и сейчас находится её судьба. И что покидать это место ей будет тяжело. А ничего не подозревавший страж правопорядка спал. Спал, уткнувшись носом в белые кудри и чувствовал себя маленьким ребёнком, у которого только что исполнилась заветная мечта. И жаль, что она так быстро разобьётся о скалы реальности.