А на диком западе мафия не та

Утро было плохим. Из-за солнца. Оно своими яркими лучами освещало леса, поля, снежные сугробы и... глаза Занзаса. Куда бы он не отвернулся, свет проникал в его сознание и заставлял пробудиться. Правое веко поднялось. Затем и левое. Мужчина лежал на кровати и ловил зрачками лежащий перед собой силуэт. Он начинался от изголовья кровати. Взгляд опустился ниже. Светлая макушка, удивительно мирное личико, голые выпирающие ключицы, огромная для неё рубашка, а под одеялом ноги, которые почему-то лежали на его бедрах. Занзасу было приятно, так что стройные ноги продолжили лежать на своем месте. Сейчас его больше интересовало другое. Брюнет взялся за край перчатки, надетой на левую руку мечницы, аккуратно потянул за него вверх и откинул в сторону. Увиденное поразило его до глубины души - такого он никогда раньше не видел вблизи. Вместо обычной кисти у неё был металлический протез, начинающийся от запястья. Вот почему она тогда отдернула пальцы и не дала снять перчатку. Дальше по руке шли маленькие и средние, но очень глубокие шрамы. Где-то даже были видны швы. Занзас взял кончик безымянного пальца и раскрыл его. Послышался еле уловимый механический звук. Хорошая техника, однако. В его бедро уперлось колено. Скуало планировала сделать это ударом, но с утра ей слишком сложно было понять, что в принципе происходит и что нужно делать дальше. Точно так же, как и рассчитать силу удара. Да и в общем-то придать её. - Тебе кто разрешал трогать руку? - грозно спросила Суперби сонным голосом. Получилось из рук вон плохо, но девушка старалась как могла. - Откуда он? - ответил вопросом на вопрос сосед по кровати. - Это не твоё дело. Протез и протез. И вообще, отстегни меня, ебучий пенек без мозгов! - потребовала девушка. Но Занзас решил, что нужно усмирить эту бабу, так что девушка получила легкий шлепок по губам. - Пока ты живешь в этом доме, обязана соблюдать правила. Правило первое: без мата, - шериф не привык к неприличным ругательствам из уст девушек. Особенно в его доме. Они пытались выставить себя культурными, вежливыми и заботливыми, так приторно и наигранно себя вели, что аж тошно становилось. Эти химеры, охотницы за влиятельными мужьями. Страшные женщины, но безумно красивые, страстные и доверчивые. А вот альбиноска другая. Она будет материться как сапожник и сделает всё, чтобы мужчина поскорее отвязался. Интересно, как она с этим будет справляться? Занзас усмехнулся своим представлениям по этому поводу. Нда-а. - А с хуя ли? - теперь она на зло брюнету материлась чаще. - Совсем ебанулся? Шлепать меня по губам будешь? - За каждый мат - по 5 шлепков по твоей тощей голой заднице, - сообщил Скариани. Акула замолчала и, слегка покраснев, опустила взгляд с его переносицы к подножию кровати. Лицо надзирателя озарилось оскалом. - Уже пятнадцать. - Не посмеешь, - прошипела Скуало. Он вопросительно изогнул бровь. Это шериф-то не сможет? Пхах. Прошла пара секунд, и мечница не поняла, что произошло, но поняла, что будет дальше. Ее пятая точка лежала точно на смуглых коленях, а рука прижимала её тонкие ноги. Тело было вытянуто, наручники не позволяли вывернуться. Суперби испугалась. - Хватит! - крикнула девушка, как назло виляя задницей перед его носом. Она считала, что так шансы на попадание руки по мягкой точке уменьшатся. Но не понимала того, что лишь раззадоривала своего пленителя, намеревавшегося воспитать неотёсанную бандитку. Его ладонь с громким шлепком приземлилась на левую ягодицу. Больно. Но откуда ему знать? Девушка недовольно стиснула зубы. А Занзас продолжал, довольно наблюдая, как она дергается, как краснеет её кожа, как она маняще изгибается. Обычно, когда так прогибают спину, это значит, что... - Да тебе нравится, - прохрипел парень. Он был удивлен. Никогда он не возбуждался от таких простых вещей до хрипотцы в голосе. - Тебе тоже, - усмехнулась девушка. 1:1, и оба этим недовольны. Надзиратель сжал ягодицу этой припадочной в руке, прежде чем осознал, что ужасно хочет укусить её за задницу. Впиться в неё зубами, услышать довольный стон, пройти языком чуть ниже, опять укусить и... Очередной удар по заду. Пятнадцать. В голове шерифа отчетливо прорисовалась эта картина. Хозяин дома застыл. Он попросту уже не мог этого выдерживать. Он хотел её. Втрахать в кровать, заставить кричать от удовольствия и так же довольно прогибаться в спине. Брюнет скинул с себя преступницу. Это надо срочно прекращать. Он отстегнул наручники, взял с вечера приготовленное полотенце с тумбочки и буквально вылетел из комнаты, кинув ей напоследок: - С тебя хватит. Дверь спальной комнаты хлопнула. Скуало прикусила губу и тихо простонала. То ли от недовольства, то ли от стыда. Чертов придурок, как же она его ненавидит. Альбиноска никогда не была слабой, не была такой податливой и... беззащитной. Но, что хуже всего, ей это нравится! Акуле нравится то, что сейчас происходит, происходило и она в предвкушении того, что будет происходить. Вот ведь... Мечница поднялась с постели и вышла из комнаты. Надо смыть с себя эти краснющие щёки. И успокоить разбушевавшееся сердце. Занзас был в душе на первом этаже и стоял под холодными струями воды. Это было невозможно. Желание убивало его выдержку. Он редко занимался самоудовлетворением, но сейчас эта патлатая выбила его из колеи. Шериф пытался успокоиться и остудиться, но выходило у него из рук вон плохо. Гордая, дерзкая, стойкая, упрямая, надменная баба не вылезала из его головы. Она не сдалась. Да, ушла на попятную немного, прогнулась, но и сам мужчина сдвинулся с места, поддался ей. Выводит. Как это выводит. Парень выдавил в руку немного геля для душа и провел ей по плечам, опускаясь ниже на грудь, представляя как эта фурия сдается и забывает, наконец, про свои принципы. И ласкает его тело, опускаясь всё ниже и ниже. Занзас прислонился спиной к холодной стене. И понял, что хочет её прямо в этой кабинке. Прижимать женское тело к дверке или к стене, чтобы она стонала, поддаваясь назад... Владелец квартиры понял, что ему срочно нужно прекратить это представлять, чтобы успокоить свои нервы. Брюнет опустил руку в низ живота и издал облегченный выдох. Они встретились на кухне. Сын мэра в полотенце и девушка всё в той же рубашке. - Вро-о-ой! Надень хоть трусы! - девушка заметно покраснела и отложила в сторону венчик, которым она мешала странную массу в миске. - Травануть меня собралась этим? - Я это не для тебя делаю, му...муразаматик, - поправила себя Суперби. Хотелось бы сказать "мудак", но слишком уж отчетливо в голове роились воспоминания. - Мур-р-разматик? - переспросил Занзас, специально растянув букву "р", и усмехнулся. - Это ты так ласково меня котенком называешь, мусор? - А у тебя, как я посмотрю, запас ласковых прозвищ обрубается на "мусоре". - На "Акульем мусоре", - поправил ее шериф. Не отреагировав на высказывание "муразматика", девушка вышла из кухни. Хозяин дома быстро подошел к субстанции, очень похожей на тесто для оладушек и внимательно понюхал. Пахнет тем же тестом. Тогда он аккуратно опустил палец в жидкость и попробовал. На вкус тоже тесто. Неужели приготовить что-то решила? Это было очень неожиданно с ее стороны. Сколько бы девушек не приводил, ни одна ему не готовила, а тут преступница и такое вытворяет. До глубины души удивленный брюнет сел обратно за стол. Как бы странно это не звучало, но Скуало переплюнула всех любовниц Скариани. Стойкая, сильная, но такая нежная и податливая в постели. Готовить умеет, стирать, как мы вчера выяснили, тоже. И она ломает его. Ломает о свое колено его выдержку надвое. Одну часть кидает в бездонное синее море, та сразу уходит на дно, а вторую - в кипящую лаву, плавящую эту бедную поломанную часть за две секунды. Занзас опустил голову на холодный стол. Мозг попросту закипал. Ведь у всего этого есть один огромнейший минус - она бандитка и ей надо сидеть в тюрьме. В комнату вернулась блондинка. Она уже была в своей одежде, правда мокрой в некоторых местах. Не высохла ещё. Тем не менее, на ткани не было никаких следов грязи, только въевшееся под корень пятно неизвестно какого происхождения и неизвестно какого цвета, схожего больше на синий. Теперь была очередь брюнета переодеваться, а точнее, одеваться, что, собственно, он и отправился делать на второй этаж. А пока Скуало поставила сковородку на огонь и смазала её подсолнечным маслом. Должна же она хоть что-то есть, да? А у него как раз все нужные ингридиенты оказались! И поварешка. Большая такая, вместительная. Она зачерпнула ей немного теста и отправила его на сковородку. Кухня сразу заполнилась аппетитным запахом и громкими шкворчащими звуками. Когда две партии были уже готовы, спустился Занзас в своей полицейской форме с излюбленной звездой на левом кармане. Он послушно сел за стол и стал ждать. Как ребенок, которого мама позвала покушать, а еда еще не готова. Мужчина облокотился на правую руку и стал выстукивать пальцами придуманный в голове ритм. Суперби взяла сковородку, подошла к столу и сложила пять готовых пышных оладушек в его тарелку. Скариани вопрошающим взглядом посмотрел на девушку. - Сейчас, - ответила она и вернула сковороду на место. Пока там готовился новый заход, Ску открыла холодильник, достала варенье и сметану и выставила это на стол. После она достала маленькую пиалку и смешала там два этих компонента. Занзас вопросительно изогнул бровь. - Русские, - она пожала плечами и вернулась к сковороде, предварительно вернув все на свои места. "Хорошо готовит"- мысленно отметил брюнет, макая горячий оладушек в странную розовую смесь. Этим утром глава полиции был доволен. Он выпил отличный кофе, наелся отличной еды и отшлепал отличную девушку. Теперь он, всё также довольно развалившись на кресле, наблюдал, как эта белобрысая радостно таскает бумаги из одного конца кабинета в другой. Наслаждения она своего не показывала, иногда похныкивала: "За что мне такое наказание?", но в целом носа от работы не отрывала. Кто бы мог подумать, что если дать ей задание разобрать архив, то Акула немного побурчит, но будет активно раскладывать бумаги по папкам, попутно сортируя их. Под тонкими руками внезапно оказалась папка Варии, и Скуало с интересом начала потрошить её. - Вы настолько плохи, что только заснять нас смогли, - усмехнулась девушка. - И поймать главенствующий акулий мусор, - добавил мужчина. - Вы действительно плохо нас знаете, - фыркнула мечница и прикусила язык. Но Занзас посчитал это высказывание очередной насмешкой и не обратил никакого внимания. Блондинка облегченно выдохнула, не дай Бог они выйдут на её начальника. А кто говорил, что Вария - независимый отряд? Но об этом позже. Суперби продолжила возиться с листами переработанной целлюлозы. И провела за этим довольно много времени. Если быть честным, то не любила она эту работу. Ей больше нравилось движение, драйв, драки, перестрелки. То, что будоражит тело и кровь. Но иногда случался некий перекос в ее интересах, как случается, думаю, у многих людей. Вроде вот любишь ты большие компании, но бывают моменты, когда хочется побыть совершенно одному. Вот и у Ску был такой пунктик. Иногда ей хотелось самой обыкновенной рутинной работы с бумагами и компьютером, не требующей особого ума, но, к сожалению, тратящей много времени. И часов прошло много. У Скуало болел копчик и ныла задница. А также недовольно, но пока что тихо, бурлил живот. Девушка поставила последнюю стопку папок на полку и направилась к двери кабинета. - Стоять, акулий потрох. Куда поплелась? - приказным тоном спросил Занзас и опустил ноги со стола. Значит, напрягся. Значит, сомневается. В чем, а точнее, в ком, капитанша пока понять не могла, но старалась. То ли в своих подчинённых, то ли в преступнице, то ли в себе самом. Насчет своих подчиненных, которые не смогли бы поймать ее при попытке побега - из-за Леви. Он очень доброжелательно подставился под лезвие мечницы денёк назад. И в том, что девушка обязательно попытается сбежать, тоже сомневаться нельзя было. Дайте ей только шанс, вы больше никогда не услышите этого громогласного "Врой!". Но вот то, что глава полиции мог сомневаться в своих собственных силах, было из разряда фантастики. Это ж его достоинство здесь выше водонапорной башни. Самовлюбленный засранец. - Хочу жрать. Иногда между траханием своих шлюх и сном ты отправляешь в рот пару тарелок мяса. Так вот, это надо делать три раза в день, - пояснила девушка и, взмахнув серебряным потоком своих волос, вышла из кабинета. Прогуливающаяся по коридорам мечница никого не удивляла. Все уже были оповещены. Тем не менее, увидеть Варийскую главу вживую, на расстоянии метра от себя - то еще достижение в жизни. Таращились на нее довольно большими глазами. И в каждых были собственные эмоции, от ненависти до девчачьего восторга. Н-да. Она вышла из здания и отправилась на конюшню. Перед тем как поесть, нужно сначала убедиться, что о её Ало хорошо заботятся. И упаси их Господи, если плохо. Сначала Акулу не хотели пускать, но под напором тяжелого взгляда и громких вройканий альбиноска попала внутрь и начала поиски. По этим громким возгласам Занзас и понял, куда потащилась сероволосая. Девушка быстро нашла денник своей лошади и сразу направилась туда, достав из мешка, лежавшего около одного из столбов по пути, две морковки. - Привет, дорогая. Эти уроды хорошо с тобой обходились? - мило начала Суперби. Животное одобрительно фыркнуло и начало скрести копытом пол. Альбиноска дала ей морковку. Справа послышался еще один скреб. Скуало обернулась и увидела рядом жеребца. Кажется, они с Ало были одной породы, но если ее любимица была белоснежна, то этот неизвестный солдат - черный, как смоль. Мечница подкинула вторую морковку к нему в денник. Он поднял голову и поймал овощ. Послышался хруст. На дверце в его денник висела металлическая табличка, на которой готическими буквами было написано имя: "Бестер". Чем-то он был знаком девушке, но она не придала этому большого значения. Ску обошла мощное тело лошади, достала из лежавшей в углу дорожной сумки Ало расческу и занялась белоснежной длинной гривой. Непарнокопытное недовольно фыркало и иногда мотало головой, за что получало словесный нагоняй от хозяйки. - Тебе придется пожить немного здесь. Но я за тобой приду и мы уедем отсюда. Обратно к ребятам. - Куда это ты собралась? - пробасил надоевший до жути голос со стороны. - Я знаю точно, куда собрался ты. Нахуй, - прорычала Акула и убрала расческу в сумку. - Правило первое, мусор, - а он всё приближался к мечнице, уже даже открыл дверь в денник. В голове невольно вспыхнули воспоминания о сегодняшнем утре. - Мы на конюшне, - напомнила девушка. - И что? - послышался хруст сена под мощными шагам шерифа. - Я не матерюсь только в твоем доме. Такой был уговор, - альбиноска потихоньку начала отступать за Ало. Уж больно грозный взгляд у него был. Уж больно заныла пятая точка. - Значит, придется донести это правило так, чтобы ты его поняла, акулий потрох, - брюнет сделал быстрый рывок, но его остановил взмахнувший хвост лошади. Недовольное фыркание со стороны. Это Ало. Бестер положил голову на перегородку и смотрел на происходящее. Скуало сидела рядом с его головой. Ну, если ей помогает её лошадь, то почему бы и шерифу не помочь? Вороной жеребец пихнул со своей стороны Суперби и она упала прямо на плечо своего надзирателя. Последний, прижав ее ноги к себе, направился на выход из конюшен. Белобрысая фурия громко орала, материлась, дралась, даже пыталась укусить, но поняла, что кусать ей придется задницу, так что отказалась от этой идеи по причине брезгливости. Скариани продолжал с абсолютно спокойным и невозмутимым видом прогуливаться по улице, притягивая кучу ничего не осознающих, возмущенных взглядов. Но ему было абсолютно наплевать. В его видении он выглядел как абсолютно нормальный человек с мешком картошки за спиной. Правда, у этого мешка недовольно бурлил живот, так что пришлось его тащить открамливаться в ближайшую кафешку. Мечница сначала почувствовала запах вкусной еды, а потом и землю под ногами. Ее усадили за стол и дали меню. Она открыла его, изучающе уставилась на вторую страницу. Через секунд двадцать альбиноска закрыла и отложила книжку в сторону, ошалевшим взглядом уставившись на своего пленителя. Мужчина поднял голову. - Они же здесь матерятся получше меня, - недовольно сообщила она, постукивая указательным пальцем по кожаной обложке кофейного цвета. Занзас глубоко вздохнул и закатил глаза. Мучиться с ней придется больше, чем он ожидал.