***
— Не понимаю! На кой черт тебе сдалось вдруг отправлять это письмо? — быстрыми яростными шагами Фрэнк нагоняет расслабленного Уэя, — Из-за твоей прихоти мы теперь заблудились в этом Богом забытом городишке! — Это было письмо для моего старого друга, — лениво объясняет Джерард, — Я вдруг вспомнил, что давно ему не писал. Уж извини, что пришлось продать карту, чтобы выручить немного денег на отправку. Мне казалось, ты хорошо запомнил дорогу. — Ловко же ты всю вину на меня перекинул… — ворчит Айеро, — Мог бы предупредить меня перед тем, как разбрасываться нашими вещами! И как неожиданно узнать, что у тебя остались живые друзья! — Ого, — выдыхает Джерард, выглядя задетым за живое. Однако он коварно улыбается сразу после. — Можешь ли ты уверенно сказать, что твои друзья живы? Фрэнк хмурит брови и искоса смотрит на хитрую физиономию Уэя. — На что это ты намекаешь, ублюдок? Рэй жив. Он вернулся домой с твоим братом. — Ох, вот именно поэтому шансы его ничтожны. — Любишь же ты своего брата… — Я вообще всех люблю! — невинно восклицает Джерард, в то время, как его улыбка напоминает оскал акулы. Они прибыли в Марбл-Сити три дня назад, что уже является довольно длительной остановкой. На протяжении недели их дуэт исколесил множество подобных маленьких городков, названия которых ни один из них не старался запомнить. И ни в одном из этих городков они не задерживались дольше, чем на сутки. За это время они успели потерять лошадь. Вернее, Джерард её потерял, но сам он никогда этого не признает. По мнению Уэя, виноват будет один деревенский шулер по имени Энтони, который, помимо азартных карточных игр, увлекался организацией петушиных боёв ради потехи народа и лёгкого заработка. За один вечер у барной стойки этот Энтони успел стать Джерарду одним из самых близких друзей. Фрэнк бы, закатив глаза, сказал, что в жизни Уэя близким другом можно назвать только алкоголь. И, возможно, огнестрельное оружие. Хотя Айеро Энтони тоже довольно быстро понравился. Чего греха таить, молодой человек определённо умел расположить к себе даже самого капризного сноба. Слово за слово, и за несколько дружеских карточных поединков новый харизматичный знакомый убедил Джерарда пойти посмотреть что из себя представляет петушиный бой. Следующее, что помнит Фрэнк: они оба уносят ноги с краденым «чемпионом» петухов у Уэя подмышкой. Джерард сказал, что это месть Энтони за то, что тот украл их лошадь, воспользовавшись их доверием. Реальность же такова: Джерард проиграл лошадь в ставке. Когда Фрэнк спросил, что Уэй собирается делать с несчастным петухом, ответ был «Не знаю. Съедим?». Они его не съели. Петух, по прижившейся кличке Чемпион, путешествовал с ними ровно одну ночь, после чего был продан за небольшую сумму владельцу маленькой птицефермы. Характер у Чемпиона оказался прескверный, очень больно он клевался при любой удобной возможности. Позже Айеро, забавляясь, отметил несколько сходств между пернатым и Уэем, чего лично Джерард не оценил. На данный момент их долгое путешествие почти подошло к концу. Из Марбл-Сити осталось добраться до области под Ноксвиллом. Название этого города частенько мелькало среди слухов о золотоискателях. Загвоздка лишь в том, что Уэй успел продать все вещи, кроме треклятого пистолета, любезно подаренного младшим братом. Какое упущение, что такой предмет ничем не поможет в определении правильного направления их пути. С другой стороны, навыки Фрэнка в стрельбе значительно улучшились. Он тренируется каждый раз, когда они делают привал, и недавно даже удостоился от Джерарда скудной похвалы, после того, как сбил почти половину жестяных банок. Да, его всё ещё нельзя назвать профессиональным убийцей, но брошенное Уэем еле слышное «делаешь успехи» ощущалось как настоящая победа. — Чего ты встал? — Фрэнк ворчит, потирая нос, которым столкнулся с плечом внезапно остановившегося посреди дороги товарища. — Ты это видишь? — спрашивает Джерард, почти завороженно кивая на крыльцо какого-то жилого дома. Фрэнк обнаруживает молодых ребят, некоторые из которых кидают косые взгляды в ответ, и пожимает плечами. — Ты видишь, что они делают? — не унимается Уэй. В его глазах появился немного пугающий нездоровый блеск. — Они опиум курят! Я везде его узнаю. Одна из лучших вещей, способных скрасить эту унылую жизнь! Никогда бы не подумал, что увижу его в таких местах. Обычно его можно достать только в районе Сан-Франциско. Ты хоть понимаешь, как нам повезло, Фрэнки? Считай, что мы нашли нечто такое же стоящее, как золото! — Опиум? — Фрэнк моргает, — Наркота что ли? Что в нем особенного? И чего ты вдруг так светишься? — Я так давно не ощущал вкуса даже простого табака, — скулит Уэй, — Это ни что иное, как послание господа! Манна небесная! Идём, мы должны это получить! — он разворачивается в направлении дома, готовый сделать первые бодрые шаги, но Айеро ловит его за воротник. — Черта с два я позволю тебе якшаться с какими-то наркоманами! Еще и обдолбаться какой-то херней! У нас есть более важное дело. Джерард вырывается, злобно глядя на него. — Эти ребята, очевидно, много путешествуют, раз у них есть такая волшебная штука как опиум. Они наш ключ к выходу из этого города. И моё спасение от ломки. Фрэнк хмурится, складывая руки на груди в неодобряющем жесте. — Я против этой идеи. — Не слышу от тебя более умных предложений, — говорит Уэй, — И это я главарь банды, ты должен меня слушаться. Айеро в возмущении открывает рот и поспешными шагами догоняет этого зазнавшегося подлеца, что снова направился в сторону крыльца. — С каких пор я должен тебя слушать?! — выкрикивает он на ходу, — У тебя давно нет никакой банды! Но ответа он не получает, так как Джерард уже полностью настроен завести новое знакомство. Получив ответное приветствие со слышимым итальянским акцентом от парня, курящего трубку и слабый кивок от девушки и блондина, играющего на банджо, Уэй неминуемо перешёл сразу к делу. — Уважаемые, не будете ли вы так любезны подсказать мне и моему спутнику в каком направлении находится Ноксвилл? И есть ли способ до него добраться? — Джерард говорит с почтительной улыбкой, но его взгляд прикован к дымящейся трубке, набитой опиумом и из его рта почти текут слюни. Итальянец напротив ошалело моргает, очевидно не поняв почти ни слова. — Чё? Уэй вздыхает. — Где, мать твою, находится Ноксвилл? — спрашивает он по другому, но всё ещё вежливым тоном и с улыбкой. Девушка, стоящая рядом и, видимо, пока самая трезвая в этой компании, оживляется. — Отсюда до Ноксвилла каждый день ходит товарный поезд, — говорит она, и Джерард переводит на нее благодарный взгляд. — О? Где мы могли бы на него сесть? — Железная дорога совсем рядом, — она указывает рукой куда-то за дом, а Джерард кусает губы, всё ещё кидая взгляды на трубку в руках итальянца, — Поезд проезжает по вечерам. Айеро толкает Джерарда локтем в бок, когда тот просто пялится на наркотик вместо того, чтобы что-то ответить. — Это отлично! — сразу оживляется он и смотрит на воображаемые часы на своей руке, — До вечера у нас ещё полно времени! Согласитесь ли вы скрасить нашу скуку? — его улыбка такая скользкая и приторная, что Фрэнк хочет цокнуть и закатить глаза. — Он хочет ваш опиум, — выдает Айеро и тут же болезненно шипит, когда Уэй наступает ему на ногу. — Нельзя же так грубо, Фрэнки. — Отвали, тупой зависимый придурок! — Фрэнк в отместку пытается пнуть его в голень. Парень и девушка на крыльце переглядываются. — Хотите курить с нами? — подает голос итальянец, делая затяжку. Его итальянский акцент слишком сильно бьёт по ушам. — О, с удовольствием, если вы будете так добры, — Джерард морщится про себя, но если за лизание задницы итальянцу он получит райский наркотик, он готов это сделать. — Цена дорого, — говорит парень, — Мне нравится твой пушка, — он указывает на подаренный Майкосом пистолет, висящий в кобуре на ноге Уэя. Джерард хмыкает. — Забирай, — он отстёгивает кобуру и кидает в руки итальянцу. Фрэнк опускает голову и трёт переносицу с тяжёлым вздохом. — Va bene, — улыбается парень, жестом приглашая их обоих присесть. Они заканчивают тем, что раскуривают опиум на крыльце в компании итальянских беженцев вплоть до захода солнца. Фрэнк не помнит каким образом он накурился вместе с Уэем, ведь все время старался сидеть и осуждающе дуться. Возможно, история новых знакомых, сбежавших из Сицилии, немного его отвлекла. Итан, Томас, Виктория и Дамиано едва не погибли от голода на своей родине, когда из-за итальянской политики исчезло почти всё сельское хозяйство. Он так проникся их трагедией, что не заметил в какой момент ему в руку подсунули трубку. Он также с трудом успел вспомнить про поезд, растолкав едва соображающего Джерарда. Их новые знакомые оказались достаточно любезными, чтобы помочь им добраться до нужного места. Виктория махала им вслед, Дамиано кричал, чтобы они обязательно заглянули к ним ещё, Томас улыбался, закинув руки за голову, а Итан… Ну, Итана они потеряли где-то в кустах по дороге к железнодорожным путям, так что его друзьям ещё предстоит его отыскать, когда они пойдут назад.***
Пустой вагон товарного поезда окутывает умиротворяющая атмосфера. Уже стемнело, звёзды появились на небе. Луна сегодня полная и яркая. Трель сверчков и цикад смешивается с немного грубоватым стуком колёс. Фрэнк наблюдает, как проносится пейзаж, сидя у края вагона. Его взгляд всё ещё немного мутный после небольшого рандеву с итальянцами. Но тёплый ветер обдаёт его лицо и помогает немного протрезветь. Фрэнк вздыхает. Приближается лето, и он не знает, как давно уже истёк срок его сделки с Ником. Он сбился со счёта. Сейчас его дни такие яркие и насыщенные событиями, что он довольно часто забывает, из-за чего вообще всё это началось. Он ловит себя на чувстве, что ему хорошо. Спокойно. И кажется, если бы Ник поймал его и пристрелил прямо сейчас, он бы даже не расстроился. Ищет ли его Ник вообще? Жаждет ли его крови за обманутые ожидания? Правдивы ли вообще эти слухи о нём, что он находит и убивает каждого, кто перешёл ему дорогу? Айеро снова вздыхает. Этими мыслями даже поделиться не с кем. Джерард отрубился на полу рядом почти сразу, как они запрыгнули на поезд. Он до сих пор сладко сопит и чему-то улыбается во сне. Как мало ему нужно для комфорта? Человек, всю жизнь живущий одним днём. Всегда самоуверен, всегда готов к трудностям. Фрэнку трудно поверить, что кто-то такой может бояться какого-то старого бандита. Уэй часто ведёт себя слишком безрассудно, чтобы уметь бояться в принципе. Однако, когда Фрэнк вспоминает, как тот очевидно вздрагивал от ударов грома во время грозы, хоть и пытался скрыть это, его губы трогает улыбка. — Чему радуешься? — огрубевший после сна голос Уэя раздаётся слишком внезапно, и Айеро вздрагивает. — Луна красивая, — отвечает Фрэнк, глядя в небо, — Не думал, что ты проснёшься. — Ты не думал, что я проснусь в принципе или просто не ожидал, что я проснусь так рано? — с зевком спрашивает Джерард, несколько раз моргая и ероша свои волосы, напоминающие гнездо. — Второе, — Фрэнк усмехается. — О, неужели ты ни капли не надеялся, что я тихо помру от передоза, а ты украдёшь все мои деньги и сбежишь с мыслями, что так мне и надо? Айеро тихо фыркает, бросая на него косой взгляд. — Джи, у тебя нет денег. Ты даже отдал подарок твоего брата ради наркоты. Уэй вздрагивает от прозвища, которого не слышал уже давно. Он смотрит на Фрэнка и однобоко улыбается. — Такой вот я циничный парень. Какое-то время они молчат, наслаждаясь видом природы и погружаясь каждый в свои мысли. Фрэнк иногда коротко поглядывает на товарища, замечая морщину между его сведённых бровей. О чём он вдруг так задумался? Может, эффект опиума всё ещё действует на него? Фрэнк ещё ощущает отголоски эйфории у себя, а Джерард, вероятно, выкурил больше него. Удивительно, что он вообще способен думать. Неожиданно их взгляды пересекаются и Айеро чувствует себя неловко, а Уэй, похоже, решает осторожно озвучить то, что у него на уме. — Слушай, Фрэнки, — начинает он беззаботно, однако по лёгкому напряжению в его пальцах видно, что он нервничает, — Я знаю, что после того, как мы получим золото, ты собираешься вернуться домой к отцу… Фрэнк выгибает бровь, немного напрягаясь сам. — Но ты не думал о том, чем собираешься заниматься после? — заканчивает Джерард и смотрит прямо на него. — В смысле… чем я хочу заняться, после того, как решу проблему отца? — получив кивок, он задумывается, глядя на свои сложенные на коленях руки, — Не знаю… Наверно, продолжу работать с командой, перевозящей скот. А что? Уэй слегка поджимает губы. — Просто… Мы с тобой неплохие напарники, а? — он усмехается, — Как ты смотришь на то, чтобы продолжить путешествовать… вместе? Глаза Фрэнка расширяются. — Ты предлагаешь… — он сглатывает вдруг ставшую вязкой слюну. Джерард его перебивает. — Да. Мы можем продолжить работать вместе. Именно это я предлагаю. — Я… — У меня сейчас недостаток рабочей силы, — продолжает Уэй, посмеиваясь, — Ты, наверно, заметил. Но знаешь, если ты останешься со мной, в будущем мы вместе можем собрать новую банду. Или, если нам всё надоест, рванём куда-нибудь на юг, к океану. В заслуженный отпуск. Только ты и я. Фрэнк не может поверить своим ушам. — Джерард, это… — он пытается найти слова, не выдавая при этом насколько сильно такое предложение загоняет его в тупик. Не потому, что он не хочет. Потому что он понятия не имеет, как справиться со всей своей ложью и стоит ли рассказать всё Уэю сейчас? Он не уверен, что у него хватит духу. Он не уверен, будет ли это иметь значение. — Могу я подумать? Глаза Джерарда совсем немного тускнеют, но он кивает с улыбкой. На время снова не слышно ничего, кроме стука колёс. А потом Джерард запел. Его мягкий тембр стал красивым дополнением к этой на редкость спокойной ночи. Айеро даже закрывает глаза, наслаждаясь моментом, до тех пор, пока не вслушивается, какие именно слова Уэй мелодично напевает себе под нос. Это та ублюдская похабная песня о совокуплении старухи и козла. — Я убью тебя! — рычит Фрэнк, после того, как резко и раздражённо втянул носом воздух. Он налетает на Уэя, стараясь заткнуть ему рот, пока тот гаденько смеётся и уворачивается. — О? — издевательски протягивает Джерард, — Это угроза? — Это обещание! — Тебе придется встать в очередь со всеми, кто обещал мне это раньше, — он отворачивает лицо от руки Фрэнка, предпринимающей очередную попытку его заткнуть, из-за чего Айеро заваливается немного на него. У обоих всё ещё малость кружит голову после опиума, особенно во время активных действий, поэтому они просто заваливаются на пол, пыхтя и возясь как глупые дети. — Я убью тебя вне очереди, — Фрэнк коварно ухмыляется, нависая над плывущим в его глазах лицом Уэя и удерживая его рукой за горло. Джерард закатывает глаза, не пытаясь сопротивляться. — Готов ли ты к настоящей дуэли со мной? Айеро немного ёрзает. Мысль о реальной дуэли с Уэем заставляет его съёжиться. Фрэнк как никто другой осведомлён об уникальных способностях человека перед ним. В его голове успевает возникнуть с десяток картин, где его мертвое тело с проделанной дыркой от пули лежит на земле. Он правда надеется, что до этого никогда не дойдёт. Заметив глумливое выражение лица Джерарда, который явно собирался сказать какую-то чушь по поводу его кратковременного замешательства, Фрэнк спешит ответить ему с не меньшей издёвкой. — Кое-кто раздал всё своё оружие. — Неужели твоя фантазия настолько скудна и ограничена, что дуэль для тебя — только стрельба из пистолетов? — Уэй отнимает его руку от своей шеи, удерживая его ладонь и смотря лукавым взглядом. Айеро наклоняет голову. — Чем ещё это может быть? — Цель любой дуэли — удовлетворить желание одного из дуэлянтов, при этом соблюдая заранее обозначенные условия равного боя, — другая его рука медленно поднимается вверх, едва ощутимо ложась на шею Фрэнка под ухом, пока он продолжает говорить размеренным ровным голосом, — Мы с тобой оба безоружны, что уже ставит нас в равные условия, — большой палец слегка гладит челюсть, — Но кое-что мы всё ещё можем использовать. Айеро на секунду прикрывает глаза, неслышно выдыхая. Он вдруг чувствует себя так, будто плывёт на мягком облаке, а не едет в вагоне товарного поезда. Все посторонние звуки отступили на второй план. Странное чувство, однако приятное. — Что это? Джерард сверкает на него глазами. — Наши рты. — Типа… — Фрэнк осоловело моргает, — Как словесная дуэль? Уэй закидывает голову назад и вдруг искренне и громко смеётся. От этого звука у Айеро мурашки бегут вдоль позвоночника. Это опиум так на него действует? На них обоих. — Наверно, мне проще показать, — бормочет Джерард, потирая глаза после своего маленького приступа веселья. Фрэнк издаёт очень неловкий звук, когда Уэй неожиданно их переворачивает. Следующее, что он знает: губы Джерарда на его губах в чём-то, что можно назвать немного импульсивным и пьяным поцелуем. Айеро испуганно отталкивает его чуть назад, глядя широко раскрытыми глазами. — Что ты делаешь? — загнанно то ли шипит, то ли шепчет он. Джерард беззаботно пожимает плечом. — Удовлетворяю желание дуэлянта. Прежде чем Фрэнк успевает ответить, тот целует его снова. На этот раз интенсивнее, не давая путей к отступлению. Глаза Айеро слегка закатываются, а пальцы впиваются в плечи Уэя, когда он чувствует, как его губы размыкаются и… Боже, когда это произошло? В голове Фрэнка проносятся сотни мыслей в секунду, но ни одна из них не задерживается достаточно долго, чтобы действительно хоть что-то понять. Это, должно быть, всё ещё действие наркотика. Это определённо не назревающий кризис. Ему стоит остановить всё это прямо сейчас. Он должен это остановить. Но губы парня над ним такие мягкие и тёплые по сравнению с ночным воздухом, а его язык творит просто невообразимые вещи и это… очень приятно. И в данный момент Айеро совсем не уверен чьё именно желание удовлетворяется. Он медленно расслабляется, запуская пальцы в растрёпанные волосы Джерарда и прижимая его сильнее. Он только начал отвечать, втягиваясь в этот увлекательный процесс, как Уэй отстраняется, но лишь для того, чтобы перейти на его шею. Если это какой-то вызванный опьянением опиума сон, Фрэнк не хочет просыпаться. Но руки и губы Джерарда ощущаются слишком реально. Это даже не похоже на тот раз, когда Уэй поцеловал его в деревне психов. Сейчас это что-то личное. Интимное. И то, что определённо не должны делать двое мужчин, но, похоже, им обоим плевать. Айеро немного упустил момент, когда Джерард начал возиться с пуговицей его штанов, а потому резко втягивает воздух от прикосновения чужой руки к области своего паха. Его щеки слегка краснеют. — Ты… — он собирает остатки своего здравомыслия, чтобы вспомнить как вообще говорить, — сумасшедший. Где ты видел такую дуэль? Уэй издаёт хриплый смешок у него над ухом. — Придумал только что. Планирую сделать это своим новым методом флирта. Он работает? Фрэнк пялится на него, очевидно, пребывая в полнейшем шоке. — Ты не можешь… — он обрывает себя внезапным и смущающим стоном, когда рука оказывается в его штанах, — быть серьёзным. Зачем тебе делать что-то такое… со мной? Джерард смотрит неожиданно серьёзно, будто одним взглядом опровергая только что сказанные слова. — У меня есть причина на это, — он говорит и одновременно двигает рукой, что уничтожает любые вопросы с языка Фрэнка, заставляя его шипеть сквозь зубы. Черт, как же это хорошо! — Тобой движет… десяток… выкуренных трубок опиума, — пытается Айеро, почти кусая губы в кровь. Уэй же ухмыляется, прижимаясь губами вплотную к его уху, пока руки тянут его штаны ниже. — В мире есть наркотик куда сильнее опиума, — хрипло говорит он, заставляя Фрэнка дрожать, — И я думаю, ты это знаешь, Фрэнки. — Я… — все слова растворяются, потому что Джерард сползает по его телу вниз, а потом его рот… Святая Дева Мария, он прямо там! Всё тело Фрэнка выгибается и его пальцы рефлекторно впиваются Уэю в волосы. Он не хочет анализировать звуки, вырывающиеся из недр его глотки, потому что это слишком смущает. Он понятия не имеет, чем он вообще всё это заслужил, но нижняя часть его тела отзывается очень позитивно. А потом этот рот начинает двигаться, и Айеро может потерять рассудок в любую секунду. Когда Джерард говорил что-то про использование их ртов, он не уточнил насколько фантастически умеет обращаться со своим. И это стало огромным упущением! Потому что Фрэнк оказался вообще не готов, и теперь он находится на грани непозволительно быстро. — Джи, я… — о, чёрт, он задыхается как старая лошадь, — Я сейчас… Уэй отстраняется чересчур внезапно, что Фрэнк даже жалеет о произнесённых словах. — Можешь сделать кое-что для меня, Фрэнки? — его голос хриплый и дерзкий, а губы покраснели от недавнего занятия. Айеро не понимает, почему его сердце пропускает пару ударов. Они оба полностью избавляются от своих штанов. Фрэнк оказывается лежащим на боку, а Джерард вплотную позади него, пристроившись между его бёдер. Сперва их движения резкие и интенсивные, стремящиеся к быстрой разрядке и освобождению от любых нежелательных мыслей. Всё меняется, когда Айеро слегка поворачивает голову назад, и их взгляды встречаются. Ни один из них не готов признать что это. Но оно прямо здесь, читается на радужках их глаз, пока они разделяют один воздух на двоих. Они снова целуются, потянувшись друг к другу одновременно, будто ведомые невидимой силой. Дыхание обоих становится частым и глубоким. Фрэнк заводит руку назад, обнимая Уэя за шею и притягивая его за затылок, а одна из рук Джерарда плотно обвивает его поперек груди. — Ты прав, — бессвязно произносит Уэй, задыхаясь, — Луна и правда красивая этой ночью… Возможно это потому, что он видит, как ярко она отражается в расширенных зрачках Фрэнка. Но это слишком драматичная и сентиментальная вещь, чтобы он мог произнести её вслух. Оргазм для каждого из них становится сокрушительным. Чем-то похожим на кульминационный момент в спектаклях, когда зрители на несколько секунд замолкают, задержав дыхание, а потом разражаются аплодисментами. Никто из них раньше не переживал ничего подобного, и никто из них в этом не признается. Оба лежат в тишине, восстанавливая сбитое несколько раз дыхание, не решаясь выпускать друг друга из объятий. — Я признаю поражение… — тихо произносит Айеро. В его затылок раздается слабый смешок. — Я говорил тебе… Я никогда не проигрываю. Фрэнк слышит еле слышное сопение за спиной, оповещающее, что Джерард уснул. Его взгляд обращается к луне в небе, и он выпускает слабый вздох, выглядя испуганным. Потому что он вдруг осознал, что наркотик, который сильнее опиума, тот, о котором ранее говорил Уэй… …это любовь.