Глава 1. Увольнение
25 июля 2016 г. в 10:37
В ещё один мрачный день, когда небо затянулось тучами, а дожди обещали всю неделю, по пустынной улице шла женщина, а пустынная потому, что в округе никого не было. На мокром сером асфальте были мелкие лужицы, по которым лучше не ступать, чтобы не промочить обувь, но молодой женщине было всё равно. Дорога была немного покатая и вела к большому зданию, на котором красовались маленькие квадратные окошки. На здание попадали небольшие лучики света и преломлялись, потому что всё здание покрыто голубыми плитками, которые от дождя выглядели потускневшими. Вода каплями стекала по плитам до самого низа, как будто само здание плачет. В этом высоком здании ждала её работа. Офис находился на девятом этаже. Он был чуть меньше остальных, зато коллектив был приятный. Шла на работу она сегодня только с одной целью, чтобы отвлечься и забыть о произошедшей с ней вчера неприятностью. Она подошла к двери здания, они открывались сами, и в них она увидела своё отражение. Как на вешалке, на ней одет большой тёмно-зеленый плащ, а то и вовсе болотный со старыми металлическими замочками ржавого цвета. Достался он ей от бабушки, зарплаты никогда не хватало на новые шмотки. Все деньги уходили на коммунальные услуги и кредит, который непременно нужно выплачивать.
Работа — это всё, что у неё осталось в этой жизни. Родители погибли в автокатастрофе, когда она была маленькая, а бабушка умерла пять лет назад и не было даже средств похоронить её нормально. Деревянный крест и земляной бугорок, куда втыкались цветы. С улыбкой хотелось войти в фойе, но в такую погоду и при таких обстоятельствах, сил улыбаться не было. Даже не возможно думать о том, что и сегодня может что-то произойти такое, что окончательно сломает её волю. До нужного этажа оставалось несколько секунд, лифт поднимался быстро, но страшная погода давала ей повод думать, что может случится что угодно и лифт понесётся вниз. Беды и несчастья не могли обойти её стороной, наверное, потому, что им никак не удавалось сломить её, а этого им и хотелось больше всего. Когда дверь в офис открылась простым нажатием на ручку, поначалу никто не обратил внимание. Там осталось человека три-четыре. Те же самые лица, на которых также не было радости чему-то. Раньше коллектив был куда больше, но в последнее время начали активно увольнять многих хороших людей, которые не заслужили этого. Им необходима была эта работа, но не так сильно, как ей. Самый страшный момент, когда открывается дверь в кабинет начальника. Он громко произносит фамилию и приглашает к себе. После этого люди выходили от него в слезах, забирали вещи и больше не появлялись здесь. Ходил слух, что их компанию скоро закроют, а поэтому нет средств на выдачу зарплаты работникам. Уволили около десяти-двадцати человек. Пришедшая только что женщина каждый день ждала своей очереди, но тогда ей повезло, но всё равно уволить должны были всех.
Её рабочее место было всегда ухоженным, каждый раз она протирала стол от пыли тряпкой. В уголке стола стоял коричневый пластиковый горшочек с белым цветком с интересным названием 'женское счастье'. Стул был на колёсиках, как и все офисные стулья. Стены давно не красили и розовая краска выглядела весьма потёрто. Паркет был не везде. Его разобрали в тех местах, где раньше были рабочие столы уже уволенных работников. Она принялась за работу и в течение двух часов уже не знала куда деваться от переживания. В любой момент тяжёлая металлическая дверь чёрного цвета могла открыться. Это означало конец либо для неё, либо для кого-то другого. Волновались все: девушка в розовой юбке и с жёлтым топом, которая сидела рядом с главной героиней, и сзади них две другие женщины лет тридцати, а может чуть постарше. Все четверо сидели по одной вертикали. Стол девушки перпендикулярно упирался в стену к окну, как и стол женщины, что сидела сзади неё спиной. Каждый смотрел только в свой экран компьютера и пытались реже разговаривать друг с другом по утрам. Босс предпочитал увольнять людей в начале смены, а не в конце, потому что любил раньше уходить с работы. Небо вроде стало почище из-за пылающего на нём золотого диска, однако, цвет его больше похож на блекло-жёлтый, чем на золотой.
Раздался всем знакомый скрип, который звучал каждый рабочий день с одиннадцати до двенадцати часов дня. Все обернулись на звук. Дверь была открыта, а ручку двери ухватила большая волосатая рука. Мужчина стоял в проёме и нервно курил сигарету. На его тёмно-серых брюках в светло-серую тонкую полосочку, которые свисали до щиколотки и даже были в обтяжку, был надет кожаный ремень, который удерживал свисавшее брюхо. Рубашка аккуратно заправлена в брюки, что было не свойственно даже для самых порядочных мужчин, а этот выглядел весьма неприятно. Своими маленькими глазками он оглядел работников, убрал сигару с губ, выдохнул дым в сторонку и слегка пониженным тоном с какой-то досадой в голосе проговорил:
— Дориан, в мой кабинет.
Она безмолвно встала со своего места, в потрясении направляясь в его кабинет. Начальник закрыл дверь сразу, как она зашла. Перед ней был огромный полированный стол из дуба, на котором лежали стопки бумаг и документы. Она села за стул, который стоял напротив стола и садится на него как-то не всем хотелось. За месяц на нём много кто посидел, но никто из них не мог вытерпеть и пяти минут. Мужчина прошёл к столу и сел за него. Так же на столе лежала пепельница, куда он стряхивал пепел. Окно справа было закрыто, чтобы неожиданно поднявшийся ветер не подхватил бумаги со стола. Сигара имела весьма специфический запах. Не разберёшь то ли это малина, то ли маракуйя, а может ни то, ни другое. Но запах был уже всем привычен и не вызывал кашель. Его зрачки поблёскивали через прямоугольные стекляшки очков, которые он надевал только тогда, когда приходилось читать. В руках его была бумага, которую не раз он просматривал за сегодня. Несмотря на то, что босс был понимающим и добродушным человеком, волнение не спадало. В помещении будто бы нагрелся воздух от напряжения. Вскоре он отложил бумагу в сторону.
— У вас имеется большой долг, и вы пытаетесь выплачивать его, как я выдаю вам зарплату. Родственников у вас нет, — дальше продолжать не стал.
Ему было не легко это говорить. Ведь он помнит тот день, когда она пришла устраиваться на работу: жизнерадостная и полная сил. Сейчас перед ним сидела запустившая себя женщина, которая не выглядела на свои двадцать три года. Взгляд его был полон жалости. За его спиной были полочки, на которых находились награды и дипломы. Белые обои выглядели ещё как новые. На лице его слегка заметная щетина, которая спустя месяц перерастала в кудрявую бороду с тёмными волосками. Серые глаза продолжали смотреть на неё. Тяжёлые веки оставались открытыми, а очки свисали на переносицу большого носа.
— Попытайся понять, я не смогу больше платить, а тебе надо на что-то жить, поэтому я вынужден тебя уволить, чтобы ты смогла найти другую работу, где за твой труд будут платить, — для утешения у него не нашлось других слов кроме этих.
Она сидела, прижав ладони между ног, и в его глазах пыталась отыскать хоть каплю сочувствия, но его решение было неизменным. В ответ было лишь молчание и всхлипы. На столе её трудовая книжка, в ней только одна запись. Это её первая работа, поэтому было гораздо обиднее. На эту ей было устроиться сложно, а где сейчас искать другую? Выходя из кабинета, она не промолвила ни слова. Лучшая подруга смотрела на неё с ожиданием чего-то, а когда та подошла к столу, чтобы забрать вещи, девушка спросила:
— Ну как, Жюли?
Голос без всякой игры был обеспокоенным, что только ей и можно было доверять. Но они не такие и близкие подруги, работали просто вместе, а в не рабочее время никогда не встречались.
— Уволили, — без лишних слов ответила она, всё было понятно и без них.
Рядом сидевшие женщины не высказали своих соболезнований. Их ждёт тоже самое. В маленький прозрачный пакет она положила комнатное растение в горшочке и потянулась к вешалке, чтобы снять с неё плащ.
Атмосфера в городе слегка изменилась. Солнце уже во всю сияло над чистым небом, лужицы начали понемногу испаряться, а в тех, что были побольше, плескалась тёплая водица. Лето выдалось чрезвычайно жарким. В городе стояла невозможная духота и суматоха. Люди постоянно куда-то направлялись. У всех были раскрыты окна, двери в подъезд оставляли открытыми, подкладывая под них камень. Каждую пятницу на новой трассе скапливалось невероятное количество машин, все они двигались в одном направлении, выезжая из города. Он сам по себе большой, а численность населения около шести миллионов человек. Неудивительно, что здесь так душно. Земля ещё оставалась мокрой после ночного полива дождём.
Жюли как бы не спеша вышла из здания, её манило обратно, сердце подсказывало, что надо остаться, но ничего уже не связывало её с этим местом. Да, здесь она проработала несколько лет, но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Луч солнца падал ей в глаза, отчего пришлось надеть солнцезащитные очки с тёмным зеркальным покрытием. Плащ пришлось снять. За ним скрывалось довольно симпатичное сине-зелёное платье цвета морской волны, с узким глубоким вырезом и широким воротником. Её волосы до плеч и пышная чёлка до бровей были цвета ореола, что окружает пламя в камине, но это только рыжий пигмент, что остался после покраски. На самом деле настоящий цвет выглядел совсем иначе. Её глаза за стёклами тёмных очков были голубые, как чистые воды Байкала безоблачным летним днём.