Эволюция

Джастин Тэйлор Господи, что за суета тут! Стоп, Джастин, ну и когда ж ты стал таким социофобом? Ведь сейчас отвлечься и развлечься – как раз то, что доктор прописал. Нужны силы. Нужна энергия. Нужен энтузиазм. А их нет. Но сколько же я не бывал в клубах? Наверно, месяца три уже. Звучит привычная «умца-умца» (как выражается Эммет, кстати, может я встречу его здесь сегодня, почти закончил плакаты для его очередного праздника), как всегда – куча симпатичных, жаждущих секса, парней, хорошая выпивка. А я молодой и красивый. И тоже хочу отдыхать. Эх, где ж мои беззаботные 17 лет… Ладно, пойду что-нибудь выпью, а потом и осмотрюсь, в конце концов, «Дарксайд» один из крупнейших гей-клубов Нью-Йорка, мной обязательно кто-то заинтересуется… Джастин, Джастин! Что за мысли! Ты и рассуждать стал, как шлюха. Гордость, оказывается, тоже продаётся, на неё ведь не купить красок и не снять квартиру. Спасибо Эммету ещё, что всегда выручает… Так, всё отставить депрессию и марш к бару! Проталкиваясь сквозь толпу, я мимолётом подумал, что местечко неуловимо похоже на знакомый Вавилон. Так и кажется, что у стойки меня ждёт… Нет, хватит, надо выпить! Срочно! -Двойной «Абсолют», - бросаю я, подойдя к стойке. -Двойной «Абсолют», - в унисон со мной говорит стоящий рядом шикарный парень, оборачиваясь к подошедшему бармену. И мне: - Привет, Джастин. -Здравствуй, Брайан, - привычно откликаюсь я, а потом моё сердце проваливается и начинает глухо и сильно стучать где-то в пятках. Не может быть! Пальцы становятся холодными, меня начинает ощутимо потряхивать. Даже, кажется, замутило. Один более внимательный взгляд – и я убеждаюсь в своей правоте! Вот он, живой и здоровый, потрясающий, как всегда, в чёрных джинсах, майке и рубашке сверху, стоит, курит рядом со мной… Словно и не было этого года абсолютного холода и молчания, словно мы никогда не расставались, и просто договорились встретиться в клубе после очередного трудового дня! Ноги перестали держать, и я плюхнулся на высокий стул. В голове взрывались атомные бомбы. -Рад видеть тебя, - спокойно и довольно холодно произнёс он, быстро складывая что-то в карман рубашки. Рассудительный и выдержанный, как всегда. Неужели только одного меня ломает изнутри? Ему что, и правда уже всё равно?! – Как проходит покорение Нью-Йорка? – и тут я осмелился взглянуть в его глаза. Они излучали тепло, которое может покрыться поверхностным льдом, но не иссякнуть. Боль, которую можно заглушить, но не забыть. А ещё – то был взгляд другого человека. Печальный, вдумчивый, изучающий, тяжёлый. Я словно чувствовал эту тяжесть у себя на плечах. А ещё я как никогда желал обнять его. Почувствовать его запах. Коснуться его губ. Сказать, что я был дураком… неважно, что угодно, лишь бы он улыбнулся уголком рта, лишь бы из его ореховых глаз ушла эта дикая тоска. – Тебе пришлось отрезать себе язык, чтобы все тайны искусства остались в секрете? Вот это было бы весьма досадно. Брайан Кинни А местечко-то недурное. Вроде Вавилона, но гораздо масштабнее. Приятная музыка, приятные парни… Почему бы мне и впрямь не тряхнуть стариной и не выйти на охоту? Раньше это было моей сутью, всем, о чём я мог думать, но в последнее время появилось множество вещей, думать о которых оказалось не менее приятно. Однако я не собираюсь полностью отрекаться от прежнего себя. Майкл прав, я просто вырос, причём, осознал и пришёл к этому сам. Я не стал хорошим, просто стал немного другим. Но это же не значит, что мне теперь чужды хорошие наркотики и горячие парни! Пойду попользую нескольких красивых мальчиков! Я заслужил отдых. Я слишком много думаю. И думаю вообще, и думаю о других. Я уже практически полгода никуда не выходил. Вот только сначала надо выпить… -Двойной «Абсолют», - заказываю я и чувствую давно забытые, но такие знакомые электрические импульсы, начинающиеся в груди, пробегающие по прессу и заканчивающиеся где-то в ногах. Я знаю, кто их вызывает. Могу даже не оборачиваться, но всё же оборачиваюсь: - Привет, Джастин. Да, это он. Жутко выглядит. Потрёпанным, усталым, захватанным, отчаявшимся, намного старше своих 25. Горло сжимается, но я усилием воли продолжаю дышать. Кто с тобой такое сделал, Солнышко?.. Угораздило же его здесь оказаться, когда я только решил быть счастливым и свободным от всех прежних стереотипов и невзгод! Если это подстроил Эмметт, то я его убью. -Здравствуй, Брайан, - отзывается он, будто каждый день меня здесь видит, но уже в следующую секунду его голубые глаза широко раскрываются, так, словно он готов заплакать. Я чувствую, что он дрожит, ноги не держат, стоящий рядом стул весьма кстати. А ещё я чувствую… нет, явственно читаю в его глазах всё, что он хочет мне сказать. Только вот уже поздно, детка. Это ты обрёк нас на несчастье, называемое раздельным существованием в этом мире, не уверен, что когда-нибудь прощу тебе год подобного ада. В груди предательски заныло… О, надо же снять кольцо, а то увидит ещё! -Рад видеть тебя, - спокойно и довольно холодно продолжаю я, быстро складывая его в карман рубашки. Но мой взгляд против воли наслаждается его лицом, ласкает каждую знакомую черту. Опять я как раненый, когда же это кончится. - Как происходит покорение Нью-Йорка? – спрашиваю через силу. Я справлюсь. Надо только продолжать разговор и быстро возвести Великую Китайскую стену, чтобы показать, что намерен держать дистанцию. Ну что же ты молчишь! Давай, скажи что-нибудь, убеди меня, что я неправильно прочитал чувства в твоих глазах! Убеди меня, что ты здесь счастлив! – Тебе пришлось отрезать себе язык, чтобы все тайны искусства остались в секрете? Вот это было бы весьма досадно. -Не надейся, - голос Джастина подрагивает, да он и сам дрожит, словно в таком горячем местечке ему жутко холодно. – У меня всё отлично. Делаю то, что нравится, завёл новые знакомства, работаю вот… А ты что здесь делаешь? -Я переехал сюда жить. -Зачем? – готов поклясться, он этого не ожидал, выражение его лица весьма растерянное. – И что, бросил всё? -Бросил что? – начинаю злиться. Да кто бы говорил! Это ты бросил всё, отправляясь навстречу мечте! Хорошей, не спорю, но это было настолько хаотичным, непродуманным и скоропалительным поступком, что больше напоминало бегство. И я знаю, от чего ты бежал. Ты и сейчас не готов к тому, что твоя мечта сбудется, и ты снова убежишь, если такое случится, если однажды она станет столь же реальной, как я! Есть такой тип людей, которые будут жить мечтой, трудиться и жертвовать ради неё всем. Лишь бы она не вздумала сбыться и напугать их до смерти. – Наоборот, из Питсбурга все разъехались, настала и моя очередь под старость лет мир поглядеть. И вообще-то я открыл здесь филиал «Киннетика». -На старость лет? Не смеши! Тебе же всего… 36? -Да. Сегодня, - одним движением опрокидываю стопку шведской водки. – Надеюсь, Эмметт не имеет отношения к нашей встрече, вообще-то я пришёл с ним. Джастин Тэйлор 36? Ему?! Не может быть! Выглядит он идеально, как и всегда: потрясающая фигура, гладкая кожа, ни одного седого волоса. Но у него другой взгляд. Печальный и… взрослый. По одним глазам я бы дал ему все 50. Что же так надломило его, жизнерадостного и пофигистичного к проблемам людей, вечного клубного подростка в душе? -А, да, п… поздравляю, - мой голос против воли срывается, наполняясь грустью. – Нет, мы с ним ходили по клубам в первый месяц его пребывания здесь, но сейчас редко бываем где-то вместе – хватает друг друга и на работе. Он молодец. -Да, для такой масштабной личности всегда было мало Питсбурга. Работаете вместе? -Он иногда заказывает плакаты и флаеры на свои праздники. -Не даёт пропасть, значит, юному дарованию, - фыркает Брайан. Думаю, он знает, как идут мои дела. Чувствует. Видит. И ему больно. Вот и сейчас в его ироничной усмешке что-то не так. Он не может смеяться надо мной. Хочет помочь. Но сколько уже можно… -А ты, я смотрю, решил потешить свои седины горячими ньюйоркскими мальчиками? Ну и как тебе здешнее мясо? -Заветрело, - брезгливо морщится он и ставит рюмку обратно на стойку. – А вообще время уже позднее, в это время все добропорядочные старички кладут челюсть в стаканчик и надевают шапочку для сна. -Не смеши, ты ведь только что пришёл! Как же оказание королевской милости всем присутствующим? -Король умер. Да здравствует Король! – он небрежно салютует мне и направляется к выходу, но я успеваю схватить его за руку: -Брайан! – он оборачивается и вопросительно смотрит мне в глаза. Потом резко притягивает к себе и обнимает. Крепко обхватываю его талию и прижимаюсь к нему… С удовольствием вдыхая такой знакомый, такой родной запах, я таю, как кубик льда в горячем чае, колени готовы разъехаться сами собой… -Рад, что у тебя всё хорошо, - шепчет он мне на ухо, обжигая его своим дыханием. -Мы увидимся ещё? – боюсь поднять глаза. И как этот вопрос только вылетел у меня изо рта? Я словно робкий школьник молю его о свидании! Вот уж бред. Ни за что. -В твоих снах, - улыбается он и целует меня в макушку. А потом уходит, оставляя меня стоять столбом у барной стойки в «Дарксайде». Брайан Кинни Как же я зол! Всё хорошее настроение, тщательно собираемое мной по кусочкам в течение нескольких месяцев, улетучилось в одночасье! Это ж надо было такому случиться! Корвет быстро несёт меня по ночным улицам. Скорее в квартиру. Бросаю ключи, хлопаю дверью, скидываю рубашку и сразмаху луплю по боксёрской груше, висящей в углу. Какого. Хрена. Происходит. Стараюсь дышать в ритм ударам, но дыхание зашкаливает… Нет, я теоретически ожидал, что могу его встретить, но почему именно сейчас? Сейчас, когда я только собрался поразвлечься, когда я почувствовал себя спокойно и уверенно! И ещё эти сопливые объятья, кто меня только дёрнул! Да чтобы я! Ещё раз! Хватит с меня! Я же Брайан Кинни, чёрт возьми! Меня останавливает вид и запах крови. С недоумением гляжу на свои руки: ну конечно, кто же эдак издевается над несчастной грушей, не надев перчаток? Кожа на обеих руках рассечена, алые капли падают на пол. Но я не разочарован. Боль отрезвляет. Подхожу к холодильнику, достаю бутылку воды и выливаю половину себе на голову. А теперь сядь-ка, Бешеный Пёс Кинни, и подумай головой, что тебя так взбесило. Ты только начал учиться думать рационально, пришла пора применить навыки для настоящего дела. Итак, что задело-то? Не ожидал его увидеть? Подспудно ожидал. И даже хотел. Это честно, хоть и неприятно. А кому мне лгать? Во что он превратился? Несомненно! Что за глупая бравада, кого он пытается обманывать? Испортил мне вечер? А как же! Я настолько разозлился, что всё настроение танцевать, пить, курить и трахаться пропало в одночасье. А ещё – я сделал медленный глубокий вдох, пропуская эту мысль через своё сознание – не ожидал, что мне будет так мучительно его видеть. Мы чужие. Год молчания. Никаких отношений и воспоминаний… Но почему-то я ношу кольцо, почему-то захотел обнять его, почему-то его взгляд по-прежнему проникает мне в сердце, задевая что-то там, внутри. Я хочу вспомнить, какие его губы на вкус. Я хочу зарыться руками в его отросшие волосы. Хочу ударить его, сделать больно, насладиться его болью. А потом крепко обнять и в исступлении извиняться… Словом, я запутался сам в себе. Тяжело плюхаюсь на кровать и закуриваю. Кровать очень большая, как я и люблю, только вот одному в ней так пусто. В любом случае, не мне решать, что теперь будет. Я однажды уже открылся и стал уязвимым, ничего кроме боли из этого не вышло. Я сдался на милость победителю лишь один раз в жизни, и мои чувства тут же были растоптаны. Так чего же он хочет теперь, спрашивая, увидимся ли мы снова? И всё равно… Родной мой… Солнышко… Мне так без тебя плохо. Почему же так вышло с нами? Пример моих родителей был крайне негативным. Я сильно хотел семью, крепкую и любящую, но, напуганный этим примером, боялся до одури. Боялся, что я не справлюсь. Боялся, что меня отвергнут. Мне вовсе не чужды семейные ценности, (Майкл, ты не был прав), я просто до последнего не мог поверить, что способен на такое, что меня может кто-то любить и желать на всю жизнь, и что я могу так же. Как же так получилось? Я опоздал? Или ты поспешил?.. -Добрый вечер. У вас есть блондины? – не хочу сегодня спать один. В конце концов, надо уже поздравить себя с днём рождения, а то скоро начну на столбы кидаться. Джастин Тэйлор Я ещё несколько минут стоял, словно поражённый громом, не видя и не слыша ничего вокруг. Вот засранец! Почему ему надо было ехать именно сюда? Почему отмечать свой грёбаный день рождения здесь, он ведь их ненавидит! Я снова уселся на стул и стал медленными глотками пить водку. Специально, чтобы она обжигала рот и уводила мои мысли подальше от Брайана. -О, привет, Джастин! – изумлённый Эмметт приземлился рядом. – Вот уж сюрприз увидеть себя здесь! -Ага, решил отвлечься от всего дерьма, которое навалилось за последнюю неделю. -Вот и молодец, выше нос! Ты кстати… - в его глазах промелькнуло беспокойство. -Видел, - понуро отвечаю я, пялясь в пустую рюмку. -О… Я не хотел, чтобы так вышло, Джастин. -Эмметт, ты должен был мне сказать! – вдруг взрываюсь я. – Он уже полгода здесь! ПОЛГОДА! И ты молчал! Друг называется! -А что бы ты сделал? А? – фыркает Эм. В его глазах появляется то редкое жёсткое выражение, когда с ним лучше не спорить. – Снова сбежал бы? Это огромный город, Джастин, я удивлён, что вы вообще встретились! А молчал я лишь только потому, что он меня попросил об этом лично. Если хочешь знать, у меня есть своё независимое мнение по вашему вопросу, но это не моя жизнь, поэтому я решил засунуть его себе в задницу (не без помощи Дрю). Но если кратко – идиоты вы оба! -Знаю. Извини. У него что-то не так? -С чего ты решил? -Не знаю. Он как-то… изменился. -Да. Я бы сказал, что Брайан повзрослел. Знаешь, когда проводишь столько времени в затворничестве, мысль начинает работать очень широко. -В затворничестве? Брайан?! О__о -Да. Ему надо было о многом подумать. Тот образ жизни, который он вёл, не давал его голове работать, раньше он специально делал всё, чтобы не оставаться наедине с собой, избегать своих мыслей. Но теперь это не так. Он многое вынужден был понять. Люди меняются, это нормально. -Но я сделал всё, чтобы не дать ему измениться! – я чуть не плачу. Неужели всё было напрасным? – Зачем он решил сломать себя? -Не сломать. Как бы тебе объяснить… Это не принуждённое изменение, а естественное. Если я ещё хоть чуть-чуть помню, чему меня учили в 7 классе, такая вещь называется эволюцией. Знаешь, когда тебе уже не хватает для счастья того, что есть. Ты вырос из детского сада и должен идти в школу. Развиться или деградировать. Некоторых это пугает, и они решают остаться на месте, но Брайан свой выбор сделал. И мне он нравится таким, веришь? Он перестал изображать из себя бессердечного кретина, перестал делать вид, что его не волнует ничего, кроме денег и секса. Он признал, что у него есть сердце и чувства, люди, места и события, которые ему небезразличны. Он даже детский приют открыл в «Брайтине», знаешь об этом? -Охренеть… - голос срывается, еле могу сдержать слёзы. -Только не говори ему, что я тебе рассказал, а то он меня убьёт. Всё ещё болезнено переживает, если кто-то узнаёт, что он на самом деле не машина для нарезки сарказма, а живой человек, который любит, сострадает, и тоже хочет быть понятым и любимым. Но я не думаю, что у вас будет много времени на разговоры, вы наверняка собираетесь и дальше делать вид, что друг для друга не существуете, - вздохнул Эм. И бармену: - «Космо», пожалуйста. -И мне, - неожиданно появившийся Дрю заключил Эмметта в медвежьи объятия и смачно поцеловал в шею. – Хочу узнать, что ты там такое всё время пьёшь. -Ты же говорил, что это девчачий напиток, - улыбнулся тот. Так, пора отсюда убираться. Раздражает меня их вид. Слишком счастливы, слишком гармоничны. Слишком слышат друг друга и слишком любят. Я бы что угодно сейчас придумал, чтобы только не чувствовать, как я им слишком завидую… *** Полночи пролежал без сна, вперив невидящий взгляд в обшарпанный потолок своей маленькой квартирки. Отопление было починено, но ветер дул во все щели и пришлось взять второе одеяло. Как же холодно! И физически, и морально. Да ещё и рука разнылась от такого холода, напоминая о старой травме. Ладно хоть уже не портит мои картины внезапной судорогой… Мысли распирают голову. Вот он тоже лежит у себя в квартире, один… ха, да о чём это я, наверняка трахается с кем-нибудь, обо мне уже и думать забыл. А меня до боли мучает ощущение того, что я увижу его лицо, если повернусь на другой бок… И ещё Эмметт. Он всегда был наделён какой-то особой, житейской мудростью. Конечно, он всё сказал правильно, надо двигаться дальше, развиваться. Но вот куда? И как? У меня стойкое ощущение, что я заблудился и плутаю на месте. Вдохновение в запое, денег нет, как и желания лизать именитые задницы. Я что-то сделал не так… Чёрт, ну не идёт у меня из головы Брайан. Конечно, я всегда думал о нём. Думал, что добьюсь успеха и позвоню ему похвастаться, может, даже приеду обратно, когда смогу работать дистанционно, а пока не о чем рассказывать – надо действовать. Я трудился, как проклятый, но фееричный успех всё откладывался вместе с моим звонком или визитом в Питтсбург. Он тоже не звонил. А потом… наверное, прошло слишком много времени, и я не смог заставить себя набрать его номер из-за жгучего чувства стыда и вины. Идиот я, Эмметт прав. Брайан ушёл вперёд, а я кружу на одном месте, потерянный и зацикленный. Рывком сажусь на кровати, в глаза бросается жуткий «творческий беспорядок». Несколько картин уже упакованы, ещё две ждут завершения. Наверное, имеет смысл поработать, сна мне всё равно сегодня не видать.