Зов крови

Дин Винчестер стоял у окна и смотрел на соседский дом через плотный тюль. Через него было отлично видно улицу, но снаружи его силуэт был абсолютно неприметен. Свет в его доме был погашен, а за окном опускались сумерки. Он стоял, смотрел и думал о том, что сегодня его день рождения, ему 25, а его жизнь так пуста и бездарна, что хорошие воспоминания из неё можно пересчитать по пальцам одной руки. Он был первенцем в семье Джона и Мэри Винчестеров. Родители тогда нисколько не расстроились, что их сын родился омегой, даже когда спустя 4 года родился Сэм, его брат, оказавшийся альфой. Они любили их одинаково, не различая по старшинству или полу. Братья всегда были дружны, и Дин на правах старшего всегда заботился о Сэмми. Но с годами различия всё же стали бросаться в глаза. Дин превращался в красивого нежного омегу с яркими зелёными глазами, россыпью веснушек на озорном лице, пухлыми губками, пушистыми ресницами и тонкими мягкими волосами пшеничного цвета. Сэм же перещеголял размерами старшего брата, становясь похожим не то на медведя, не то на лося: высокий рост, широкие плечи и сильные мышцы, но при этом абсолютно добрый взгляд и заботливая натура. Так, со временем, всё и поменялось, и теперь за старшим братом-омегой стал приглядывать младший-альфа, став ему настоящим защитником и покровителем. После смерти родителей это ощущалось особенно сильно. Сэмми тогда только исполнилось 18, он после долгих ссор и недопониманий отца собрал свои вещи и уехал поступать в Стэнфорд, решив строить свою собственную жизнь как настоящий взрослый альфа. Дин хорошо понимал его, поэтому абсолютно не стал возражать против такого решения брата, оставаясь с родителями и скучая по своему Сэмми, который так незаметно стал большим. Это случилось через полгода. В их доме начался пожар, как позже выяснилось, из-за старой прогнившей проводки. Возгорание произошло в спальне родителей. Мама сгорела заживо, а отец с обожжённой кожей, наглотавшись дыма, всё же сумел растормошить спящего Дина и вытащить его на улицу. Его забрали медики, но спасти жизнь Джону так и не удалось. Он умер в больнице всего через несколько часов после жены, на глазах у Дина, которого огонь почти не тронул. Сэм тогда примчался так быстро, как смог, беря на себя все хлопоты по похоронам и поддержанию убитого горем брата. Ему тоже было чертовски трудно и плохо, но он был альфой и должен был держаться ради Дина. Старшему ничего не оставалось, как покинуть родимый Лоуренс навсегда и уехать в Калифорнию с братом, строить свою собственную жизнь. Так он и оказался в Сан-Франциско, примерно в получасе езды от Дейли, пригорода, где осел его брат, откуда до Стэнфорда, куда Сэм поступил на юридический факультет, совсем недалеко. Жить с братом под одной крышей Дин наотрез отказался, обосновывая это тем, что его Сэмми уже взрослый альфа, и ему, как никому другому, нужно больше личного пространства. В любом случае, они могли общаться довольно часто, созваниваясь чуть ли не каждый день и приезжая друг к другу в гости время от времени. Точнее, Дин ездил к Сэму, ведь жизнь в пригороде была куда интереснее и приятней жизни в мегаполисе. Работу Дин тоже нашёл довольно быстро, ведь ещё за то время, что он жил в Лоуренсе, он успел окончить канзасское медицинское училище и получить диплом медбрата. Больница, куда он устроился, находилась не так далеко от дома, так что времени на дорогу уходило совсем немного. Здесь же он и познакомился со своей нынешней подругой, омегой по имени Чарли Бредбери. Именно она и Сэм, который не переставал заботиться о брате, и помогли Дину выкарабкаться из депрессии после смерти родителей. А ещё был мистер Новак, сосед Дина. Нет, он не успокаивал парня, не помогал ему вернуть радость жизни, не сидел рядом, когда воспоминания об утрате заставляли реветь омегу ночами напролёт, не пытался отвлечь Дина или переключить его внимание на что-то ещё. Он вообще не делал ничего, он просто был. Красивый, черноволосый альфа немного за 30, с глазами, синими, словно море, и запахом, который сводил Дина с ума. Увидев его впервые через несколько дней после переезда, Дин был настолько очарован этим альфой, что едва выдавил из себя приветствие и пару слов о том, что они теперь соседи. Со временем заинтересованность синеглазым красавцем лишь усиливалась, пока однажды он не понял, что влюбился окончательно и бесповоротно в своего соседа с ангельским именем Кастиэль. Дин часто видел его в своих снах, жарких, мокрых, шептал его имя всякий раз, когда думал о нём, а делал это довольно часто, со временем сократив необычное имя до трёх букв, оставив коротенькое, простое, до жути интимное «Кас». Сам же обладатель столь ангельского имени ангелом отнюдь не являлся. Судя по тому, что знал о нём Дин, Кастиэль работал в авиакомпании Сан-Франциско одним из ведущих авиационных инженеров-проектировщиков, из под пера которых выходят современные летательные аппараты, кружащие над миром на своих железных крыльях. Довольно серьёзная, важная и прибыльная профессия для настоящего альфы. Но страстью мистера Новака были отнюдь не только самолёты. Не меньше, чем работать, Кас любил и хорошенько отдыхать, и отдых этот был не столько душой, сколько телом. Помимо праздного проведения свободного времени с друзьями, он довольно часто отдавал предпочтение обществу омег. Всякий раз разных, свободных, доступных и раскованных. Дин столько раз видел его с абсолютно новыми омежками на одну ночь - девочки, мальчики, блондинки, брюнетки; разряженные, словно попугаи, и в строгих деловых костюмах и на дорогих тачках, - что не заметил никакой особенности, по которой можно было бы судить о вкусе альфы. Одни приезжали сами, других привозил он сам. И лишь один омега на протяжении всех этих трёх лет посещал дом мистера Новака не единожды - невысокий светловолосый паренёк, вечно со сладостями в руках или палочкой чупа-чупса во рту, приезжающий на красном Жуке с откидным верхом. Он время от времени наведывался к Кастиэлю, пару раз даже оставаясь на ночь, отчего Дин сделал вывод, что этот омега чем-то дорог альфе, если умудрился задержаться в его постели больше одной ночи. Сам Дин много раз пытался пойти на контакт с Касом, даже пёк ему свои любимые пироги, но всякий раз терпел неудачу. Мистер Новак просто не замечал его, ограничиваясь сухим «Здравствуй, Дин» при встрече и отрешённым взглядом, будто проходящим сквозь него. Омега не понимал, что он делал не так, лишь смутно догадываясь о том, что альфе просто скучно с ним. Да, Дин был скромным от природы и довольно застенчивым, а уж когда встречался с синевой любимых глаз, то и вовсе практически терял дар речи. Не в пример этим шумным и развязным омежкам, которых приводил Кас, коим секс с таким красавчиком-альфой был всего лишь очередным этапом в жизни, развлечением, и не больше. Дин же до сегодняшнего дня относился к своей личной жизни более строго и консервативно, считая, что не стоит тратить себя на пустые, мимолётные, ничего не значащие связи, гордясь тем, что достанется своему избраннику чистым и невинным. Вот только избранники не толпились вокруг старшего Винчестера стройными рядами. Нет, Дин не был полным изгоем, с его-то внешностью альфы интересовались им, порой даже слишком сильно, и это-то и останавливало Дина от поспешных поступков. Бóльшая часть хотела от него просто секса, что не удивительно, но была и пара вполне серьёзных предложений встречаться, а один раз и вовсе его позвали замуж. Вот только душа Дина абсолютно не лежала к этим соискателям, а после в его жизни появился Кастиэль, который затмил всех возможных претендентов на руку и сердце омеги своим лишь существованием. Вот и сейчас, как часто это бывало последнее время, Дин стоял у окна и смотрел на соседский дом, размышляя о том, что сегодня ему исполнилось 25, а он всё ещё одинок и всё ещё девственник. Сэм что-то бубнил в трубку: какие-то поздравления, предложение встретиться на ближайших общих выходных и отметить этот знаменательный день. А Дин всё смотрел в окно и думал о том, что, вероятно, поступает слишком глупо, ожидая своего принца на белом коне. Принц не приедет. Зачем ему такой старый омега? Он словно перезревший фрукт, который уже стал портиться от того, что не был сорван вовремя. Ему двадцать пять. Уже двадцать пять. Многие омеги в его возрасте давно замужем и с кучей деток, а он сидит в своём доме один, оставленный в свой день рождения братом и единственной подругой, у которой так неудачно сегодня выпало дежурство, и перемалывает в уме свою никчёмную жизнь снова и снова. Годы уходят, он не всесилен над ними, и скоро ни один альфа даже не посмотрит на него, какой уж тут принц. И, словно в подтверждение его слов, из дома напротив вышел тот, кого он так хотел видеть, о ком мечтал, кого желал ощущать рядом с собой, хотя бы сегодня, в свой праздник. Но Кастиэль вряд ли помнит, что у Дина сегодня день рождения, хоть омега и говорил ему об этом несколько дней назад, даже приглашал в гости, чтобы отметить вместе с ним это событие. Кас тогда снова пропустил его слова мимо ушей, сославшись на неотложные дела. Знает Дин, какие у него «неотложные дела», вот как сейчас, когда мистер Совершенство выходит весь при параде, чтобы сесть в свой чёрный Ауди и уехать в закат, чтобы через несколько часов вернуться с очередной безымянной безликой омежкой, которая останется у него до утра. По щеке Дина катились слёзы, сколько он их выплакал за эти три года? Сначала родители, потом Кастиэль… А ведь он даже не знает о его чувствах, даже не догадывается, медленно убивая омегу из дома напротив своей холодностью и безразличием. Решение пришло ещё утром, но Дин по своей наивности ждал, в который раз надеясь на чудо, что Кас вспомнит, что придёт, что хотя бы просто поздравит, не говоря уже о том, чтобы остаться на ужин, который омега с такой любовью готовил для них двоих, на случай, если вдруг планы Кастиэля всё же поменяются. Не поменялись. Он снова выбрал не его, а мимолётное увлечение на одну ночь, садясь в машину и даже не взглянув в сторону дома именинника. Скомкано попрощавшись с Сэмом, поблагодарив его за поздравления и предложение встретиться и отметить, от которого он отказался, Дин повесил трубку до того, как его выдал бы голос. Сэм, почуяв совсем не праздничный настрой брата, наверняка примчался бы на всех парах, чтобы узнать, кто посмел обидеть его любимого омегу. Снова. Он знал о Кастиэле, как и знал о чувствах, что испытывает Дин к этому альфе. И недолюбливал того из-за этого. Дин не раз плакался брату в плечо о своей безответной любви, так что в этот раз, как и в многие до этого, Сэм быстро бы догадался о том, кто снова стал причиной слёз его родного омеги. Дин ничего не сказал брату ни о своей глупой надежде, ни о том, что чертовски устал от всего этого. Устал бесконечно ждать, устал мечтать о несбыточном, устал быть всё время один, устал надеяться на чудо и снова испытывать разочарование. Ему уже 25, а он ни разу ещё даже не целовался! И всё из-за этого мистера Новака! Три чёртовых года, потраченных впустую! И ради чего? Ради того, чтобы снова увидеть удаляющийся зад чёрного Ауди, водитель которого поехал развлекаться? На смену грусти пришла злость. Три года он убил на этого синеглазого красавчика, который его и в упор не видит. Три чёртовых года, за которые он, наверняка, мог бы быть счастлив и не одинок. Да смешно сказать, Дину просто хотелось тепла, объятий, которые мог бы подарить ему любой альфа, кроме брата, внимания; хотелось быть желанным, ощутить сильные руки на своём теле, тёплые губы на своих губах, запах альфы, смешивающийся с его собственным. Хотелось хотя бы раз почувствовать себя любимым, и пусть это будет не Кастиэль, пусть это будет любой другой альфа, Дину уже было всё равно, больше так продолжаться просто не могло. Дин устал бороться с собой, с собственным телом, глотать таблетки, сдерживающие течки, в ожидании своего принца на белом коне. Он уже не придёт, так зачем продолжать хранить себя для кого-то, для того единственного, кому он и не нужен? Дин достал из кармана пузырёк с таблетками и покрутил его в руках. Десять лет… десять грёбаных лет с той самой первой своей течки он пьёт эту гадость вместо того, чтобы как все омеги получать удовольствие от жизни. Пузырёк полетел в стену, брошенный со всей силой, оставляя вмятину на голубых обоях. Дин должен был выпить очередную пилюлю ещё несколько часов назад, но так и не сделал этого. У него всё ещё был шанс всё остановить, но он больше не хотел это останавливать. Становилось жарко, вдохи стали чуть короче, но чуть чаще, пульс учащался, а запах тела постепенно становился чуть насыщенней и слаще. Все признаки приближающийся течки. Дин отлично это знал как медбрат, получивший диплом с отличием за свою старательность в училище, и как омега, испытавший это пару раз на себе. Впервые, в его первый эструс, рядом была мама, она помогала, объясняла, что происходит с её сыном, успокаивала и отпаивала специальными отварами, снижающими симптомы. Сэма тогда попросили несколько дней пожить у друзей - выгнали, дабы не было соблазна у альфы перед своим же текущим братом. Отец согласился на срочную командировку, на которую его уговаривало начальство уже несколько дней, лишь бы не возвращаться в дом, где всё пропиталось запахом его сына-омеги. А затем были таблетки. Каждый день их нужно было пить в одно и то же время и ни в коем случае не пропускать. Отмена препарата почти тут же влекла за собой гормональный сбой, и организм, не получивший очередную дозу сдерживающих гормонов, просто взрывался, сразу вызывая всё то, что так тщательно сдерживали годами. Дину было 19, когда он забыл выпить очередную таблетку. Это был день рождения его друга Бенни, где омега впервые попробовал алкоголь и так увлёкся его количеством, что пришёл домой за полночь, абсолютно пьяный и с признаками начинающейся течки. Наутро, помимо похмелья, его ждал набравший полную силу эструс, который скрутил омегу так сильно, что тот готов был просто умереть. Несколько дней Мэри снова не отходила от постели сына, выгнав на это время из дома отца и Сэма. К счастью, у мелкого тогда уже была подружка, поэтому эти несколько дней, в отличие от Дина, Сэмми провёл с друзьями и своей Джесс. Как всё происходило, Дин помнил с трудом, остались лишь воспоминания о жаре и невыносимом зуде, который не могли успокоить даже мамины отвары. Тогда он готов был лезть на стенку или бежать обратно к Бенни, чтобы тот смог помочь ему справиться с этими адскими муками. Мать, естественно, никуда не пустила, за что в тот момент Дин грешным делом стал её тихо ненавидеть. Позже, когда всё прошло, он, конечно, извинился и поблагодарил маму за то, что не позволила ему натворить глупых дел, а вот алкоголь в жизни Дина с того дня стал под большим запретом, почти как под страхом смерти. На этот же раз Мэри не было рядом, чтобы помочь сыну справиться с течкой, да и вызвана она была не случайно, так что оставалось только ждать, когда в организме окончательно разгуляется буря, и омеге станет всё равно где, с кем и как. Решив не терять времени впустую, Дин стал собираться в своё отважное путешествие в место скопления альф, чтобы у него был выбор, и не пришлось соглашаться на свой первый раз с абсолютно первым встречным. Он, конечно, всё уже решил, и передумывать уж точно не станет, но всё же не хотелось бы ложиться под какого-нибудь урода, и пока организм ещё может контролировать ситуацию, нужно этим воспользоваться. В бар он поехал на такси, к счастью, на должность таксистов брали только омег, ведь ситуация, требующая срочного средства передвижения, не редко бывает выходящей из-под контроля. Любимая Детка Шевроле Импала 1967 года выпуска - всё, что осталось Дину от отца, на этот раз осталась ждать своего отважного водителя в гараже. Дин был уверен в том, что из бара он уедет не один, да и садиться за руль во время эструса не самая хорошая и довольно опасная идея. В баре он был уже через 15 минут, выбрав одно из самых близких к собственному дому питейных заведений. Он больше не боялся алкоголя, напротив, сейчас тот ему был нужен для храбрости и успокоения перед тем, что он задумал. Бармен с располагающей улыбкой на лице налил омеге в небольшую рюмку нечто сладкое оранжевого цвета, названное коротеньким французским словом «ликёр». Повертев напиток в руке, Дин сделал маленький глоток и сразу же закашлялся - несмотря на свой весёленький вид, ликёр оказался довольно крепким, а с непривычки и вовсе обжёг горло. - Осторожней, малыш, от этой штуки можно быстро потерять голову, - на спину Дина легла уверенная рука темноволосого альфы, тут же чуть перемещаясь ниже. – Моё имя Брайан, а как зовут тебя? - Дин, - улыбнулся омега, наблюдая, как Брайан садится рядом с ним. Не сказочный принц, но и не урод. Дин старался максимально отпустить себя и не придираться к внешности возможно своего будущего любовника. - Привет, Дин. Кого-то ждёшь? – карие глаза изучающе оглядывали омегу. - Не совсем. Просто захотелось немного выпить и отдохнуть, - снова улыбнулся альфе Дин. - Я мог бы составить тебе компанию и в том и в другом, - подмигнул Брайан. - Я… - неуверенно замялся Дин. Как бы решительно он ни был настроен, всё же соглашаться на секс с первым встречным было бы, по меньшей мере, глупо. - Боже, ты так пахнешь, - с другой стороны от Дина сел ещё один альфа, на этот раз со светлыми волосами и светло-голубыми глазами. – Ой, прости, ты, кажется, уже занят. - Эм… не совсем. Мы с Брайаном только что познакомились, - растерялся омега. - Я Джек, - протянул руку тот. - Дин. - А ты симпатичный, - решил напомнить о себе Брайан. - О да, я сразу его заметил, как только вошёл, - расплылся в улыбке Джек. Дин переводил взгляд с одного альфы на другого, пытаясь мысленно выбрать, кто же из них ему нравится больше. Они оба были довольно привлекательными, и оба были заинтересованы им. Не удивительно: течка ещё толком не началась, но запах омеги уже стал немного насыщеннее, чем обычно, альфы быстро учуяли его аромат и обратили на него внимание. Поэтому Дин нисколько не удивился, когда к ним подошёл третий альфа, так же незаметно подключившийся в их разговор. Дину очень льстила такая заинтересованность, и он просто светился от удовольствия быть в центре внимания, но побыть «принцессой на выданье» ему дали недолго. Вскоре совсем близко от него оказался невысокий крепкий альфа в чёрном костюме, чёрной рубашке и с такими же чёрными, как ночь, глазами. Он как-то злобно то ли шикнул, то ли рыкнул на окружающих Дина альф, что те стали покорно отступать, словно животные перед королём зверей. - Привет, лапуля, - незнакомец опустился на соседний с омегой стул, протягивая Дину бордовую гвоздику, что была в его руках, в знак своей заинтересованности. – Ты просто очаровательно пахнешь, так маняще и в то же время невинно. Кто же ты, прекрасное создание? - Я… Меня зовут Дин, - робко произнёс омега, принимая цветок и посматривая на своего собеседника. Альфа был старше его, и довольно на много, что могло бы говорить о его опыте, в то же время, в нём была некая привлекательность, заставляющая Дина взглянуть на него, как на претендента для своего грандиозного плана. - Дин, Дин, Дин, - поиграл именем темноглазый незнакомец, будто пробуя его на вкус. – Я Кроули. А ты… Уверен, ты не из тех омег, которых можно встретить в баре, но ты сегодня здесь. Так что же произошло? Что привело тебя сюда сегодня? - У меня сегодня день рождения, - потупился Дин. - Это же прекрасно! Мои поздравления! Это нужно отметить. Бармен! - альфа щёлкнул пальцами и заказал по коктейлю для себя и Дина. – И всё же, почему ты здесь? Почему не отмечаешь со своими друзьями, как полагается? День рождения ведь бывает всего лишь раз в году. - Моя подруга сегодня работает, у брата тоже дела… - И ты пришёл искать компанию сюда. Что ж, считай, что ты её уже нашёл, - Кроули отсалютовал только что принесённым коктейлем в пузатом бокале белого цвета с зонтиком и разноцветными трубочками, у Дина был точно такой же. – Лапуля, ты так вкусно пахнешь, что я просто не смог пройти мимо, скажи мне: ты всегда так пахнешь или сегодня особенный день? – Кроули заинтересованно поднял брови, внимательно прислушиваясь к ответу омеги. Было в этом взгляде что-то опасное, промелькнувшее всего на секунду, но заставившее лёгкий холодок пробежаться по позвоночнику Дина. Казалось, ответь Дин правду о течке, и он автоматически попадёт в лапы этого паука, словно бабочка, без возможности выпутаться из плетущейся на его глазах паутины. - Я… - растерялся омега, пытаясь быстро найти решение. Говорить о течке этому альфе почему-то не хотелось, а врать Дин был с детства не приучен, поэтому прекрасно знал, что его ложь, наверняка, будет неубедительной. Но эта заминка не меньше выдавала его с головой. - Можешь не отвечать, - широко и как-то хищно улыбнулся Кроули. – У тебя проблемы, малыш, но позволь мне помочь тебе с ними справиться. Обещаю, что не обижу тебя. Разреши мне о тебе позаботиться, – альфа наклонился к шее Дина и с силой втянул ноздрями его запах, опуская при этом одну из ладоней на колено омеги, медленно ведя её вверх. Дина аж затрясло от таких действий, тело, против его воли, тут же стало наливаться ещё больше жаром, а в районе пятой точки почувствовалась первая влага. – Ммм, ты ведь тоже этого хочешь? Не сопротивляйся своим желаниям. И тут Дин почувствовал эффект той самой паутины, что медленно оплетала его, сковывая в движениях и лишая выбора. Запах Кроули, словно живой, тянулся к нему, стараясь окутать его, будто в кокон, оберегая свою добычу и защищая от посягательства других альф. Отчасти это было приятно, но в большей степени всё же пугало. Но больше всего пугало то, что тело Дина так охотно отвечало на эту заботу, словно магнитом тянулось к мужчине, в то время как мысли омеги бились в панике, подсознательно желая избежать общества Кроули, как потенциально опасного хищника. Все инстинкты Дина били тревогу, сообщая хозяину, что это не лучший кандидат на роль первого альфы, но тело предательски распалялось под сильными руками, что так беззастенчиво бродили по нему. И в тот момент, когда Дин уже готов был сдаться и пойти на поводу зова гормонов, он услышал до боли родной и любимый голос за своей спиной. - Дин? – омега медленно повернул голову в сторону Кастиэля, затравленно глядя на своего соседа глазами, полными ужаса, будто увидел призрака или был уличён в измене. Его губы приоткрылись и стали нервно подрагивать, пытаясь вымолвить то ли прощение непонятно за что, то ли мольбу о спасении из лап коварного паука. Кас же поставил на последнее, поэтому просто повернул свой абсолютно злой взгляд в сторону черноглазого брюнета и резко рявкнул на него, - А ну убери от него свои руки, Кроули! - Касси, ты опоздал, эта птичка занята, - расплылся в нахальной улыбке альфа, приобнимая Дина за талию. От этого действия под острым взглядом мистера Новака ранее приятные ощущения, исходящие от собеседника, показались Дину до тошноты противными и неправильными. Как только он мог позволить этому Кроули лапать себя? Больше всего на свете Дину сейчас хотелось оказаться в объятиях возлюбленного, чтобы тот увёл его отсюда и окружил тем безумно вкусным запахом, который исходил от него, и так сильно выделялся среди кучи других запахов альф, находящихся в этом баре, что в штанах становилось уже довольно ощутимо влажно и тесно. - Кааас… - умоляюще прошептал Дин, и, видимо, это и стало каким-то сигналом к действию. Потому что в следующую секунду Кастиэль, видимо, сделал окончательный вывод из всего происходящего в своей голове и подошёл вплотную к ним, силой убирая руки Кроули от Дина, шипя в лицо альфе, как разозлённая змея. - Я сказал, убери руки, Кроули! Этот омега мой! От такого тона и этих слов по позвоночнику Дина вновь пробежали мурашки, только на этот раз приятные и завораживающие. «Мой омега», Боже, Дин готов был просто кончить в ту же минуту от этих слов из уст такого желанного альфы. Воздух тут же наполнился ещё бóльшим омежьим ароматом, а сознание Дина начала покрывать хмельная пелена начинающейся течки. Кастиэль, стоящий практически вплотную к омеге, почувствовал это первым и, оттолкнув Кроули, быстро схватил абсолютно не сопротивляющегося Дина за руку и потащил к выходу. Дин был уверен, что сейчас Кас посадит его в машину и отвезёт к себе домой, где будет любить до самого утра. Сказать, что Дин был счастлив – это ничего не сказать, ведь его мечта сбывалась, и сейчас рядом с ним тот, кого он так сильно любит, о ком давно мечтает, кого так хочет. Это просто подарок судьбы, что Кастиэль оказался в эту минуту в баре, что он, наконец-то, обратил на него внимание, и именно он станет его первым альфой. Первым и, возможно, единственным, потому что он назвал его «своим» омегой, и Дин действительно его и только его, сегодня и навсегда. - Ты что творишь? Совсем с ума сошёл? – довольно грубо прервал мечты омеги Кас, впечатав беднягу в кирпичную стену за баром. – Какого чёрта ты припёрся сюда в течку? Какого чёрта она вообще у тебя началась? - Я… выкинул… таблетки… - задыхаясь, проговорил Дин, прижатый к стене альфой. Так близко, так тепло, так желанно. Ну и пусть трясёт, пусть шипит и злится, зато рядом, зато держит крепко, ещё немного и… - Что значит выкинул? Зачем? – ослабил хватку Кастиэль. Дин на это только рассмеялся, ещё больше разозлив мистера Новака. – Это не смешно, Дин! Ты же носился со своей девственностью, как курица с яйцом, так что заставило тебя передумать и бросить свой невинный цветок к ногам этих грязных и потных альф? - Так вот почему ты не обращал на меня внимания! - ещё сильнее рассмеялся омега, решая не отвечать на вопрос Каса. – С девственниками много хлопот, да? Дин был уже настолько распалён близостью Кастиэля, окутанный его запахом, от которого тело разгоралось адским пламенем изнутри, что ему было уже всё равно, провоцирует он альфу, или пытается взять «на слабо». Сейчас главное был результат, и больше всего на свете Дин хотел, чтобы Кас перестал уже засыпать его вопросами и, наконец, поцеловал. Но у альфы на этот счёт было своё мнение. - Мы теряем время. Ты уже начинаешь бредить, так что давай-ка садись в машину, я отвезу тебя домой, - снова схватил за руку омегу Кастиэль и потащил к своему Ауди. - И бросишь там одного? Вот в таком виде? – прыснул Дин, послушно топая за альфой. - Это твои проблемы, Дин, я тебе в няньки не нанимался. Не знаю, что ты там задумал, но это просто несусветная глупость. Кас затолкал Дина в машину, мысленно вознеся молитву о терпении, потому что запах этого омеги уже конкретно сводил его с ума. Пах Дин просто фантастически, ни одна омега, что были у Кастиэля, не пахли так сладко и маняще, да ещё и эта течка, усиливающая действия феромонов в сотни раз. Член в штанах просто болел от перевозбуждения, руки так и чесались дотронуться до нежной кожи Дина, сжать её и смять, особенно в области груди и на ягодицах, а губы кололо от желания впиться в этот целомудренный рот жарким поцелуем. Он был готов наброситься на Дина и взять его прямо здесь, но эта чёртова невинность, которой был просто пропитан запах омеги, хоть как-то остужала пыл Кастиэля, чтобы не наломать дров и не испортить мальчишку. Искушение сделать это было чертовски велико, но, всё же, садясь в уже пропитанную запахом Дина машину, Кас всеми способами старался отвлечься от благоухающего всеми оттенками похоти омеги, отъезжая от бара. Он стремился понять, что дёрнуло Дина поступить так радикально и вызвать течку, да ещё и пойти в самое пекло в таком состоянии. Парень реально пытался нарваться, но вот кандидатуру на роль своего первого альфы он явно выбрал неудачную. Кроули был тем ещё извращенцем, от чего свой первый раз Дин вспоминал бы, вероятнее всего, далеко не как сказочную ночь любви, а как адские пытки. Этот гад выжал бы из него все соки, пользуясь не слишком адекватным состоянием омеги, находящегося под действием бушующих гормонов. Если его терпению всё же придёт конец, и он, наплевав на все свои принципы не связываться с девственниками, всё же сорвётся и трахнет это невинное создание, то, по крайней мере, он постарается сделать так, чтобы это было как можно мягче и нежнее, ведь он не какое-то животное, чтобы эгоистично думать только о себе, когда для омеги это, возможно, память на всю жизнь.