Дневник Полукровки

      «Возможно, моя запись покажется странной, и совершенно неестественной, но всё же, я пишу эти строки неторопливо и вдумываюсь в каждое слово, которое хочу излить на твои тонкие страницы…» — Это была первая запись в новом блокноте, из чистых листов папируса и обтянутой кожзаменителем обложкой. Он принадлежит юной девушке, что сейчас располагалась в небольшой, но уютной комнатке. Когда рядом есть теплое одеяло, и кружка горячего чая, то уже не придаешь никакого значения той небольшой бедности вокруг, уже давно привыкла она к тому, что спит на полу, к тому, что сейчас в ее комнате лишь лампа и письменный стол, который давно потрепан временем и возможно старыми жильцами этого дома.       Коленки она прижала к самой груди, темно-русые волосы с переливом в каштановый, длинной чуть ниже лопаток мягко скатывались по плечам. В тонких пальцах она цепко перехватила письменную ручку, и неистово заносила информацию в блокнот.       «Ах, забыла представиться, Я — Юки. Кто-то скажет, что по виду я обыкновенная девушка, возраста чуть больше семнадцати лет, но это не так. Мое происхождение мама всегда просила держать в тайне от остальных. Никому и никогда не говорить кто я на самом деле, а если появлялись „Экстренные Случаи“, Хана всегда велела произносить мне волшебные слова, чтобы успокоится. Я до сих пор помню это забавное словосочетание, которое в детстве я повторяла без умолку, да и сейчас, я поступаю также: „Шла кукушка мимо сети“ „Шла кукушка мимо сети“, вздох, и вот паническое желание уходит. Хана рассказывала мне всю ту историю жизни, рассказывала про то, кто мой отец, как я появилась и почему мы уехали из города. В даль от лишних людских взоров. Отец погиб глупо, так мне говорила мама, глупо и неожиданно, оставив ее со мной и Амэ — моим младшим братом. Когда ты плод любви оборотня и человека, то жизнь не кажется такой легкой и беззаботной. Когда я сильно нервничаю, злюсь, или испытываю какие-то бурные эмоции, то людское обличие теряет свою силу и я…становлюсь волчицей. В детстве я часто меняла облик на того, кого захочу. Всё это казалось необычайно весело. Ведь я — это две сущности. Прошло время, и теперь мое мнение сменилось. Я нашла то, кем хочу быть. Мама говорила, что всегда оставит нам право на выбор, кем бы мы ни были, мы останемся ее детьми. Я избрала путь человека, а Амэ… » На мгновение Юки остановилась, в ее больших карих глазах, запрыгали огоньки — это свет лампы подрагивает на слезных дорожках, что готовы пуститься по щекам. Амэ был всегда рядом, они были с самого детства вместе, спали вдвоем в этом замкнутом пространстве, а теперь шестнадцатилетний разгуливает по горам, убивает зверей ради пропитания и воет каждую ночь, оповещая о том, что у него все хорошо, и то, что он не забыл о семье.       Юки утирает тыльной стороной ладони глаза и тихонько всхлипывает. Ох, нет, если она сейчас начнет рыдать, то здравствуй хвост, уши и острые, как бритва клыки. Зоркий глаз замечает то, что сквозь тонкую кожу пробивается волосяной покров, прическа начала слегка приподниматься, а из затылка показываются два треугольных ушка. — Шла кукушка мимо сети, шла кукушка мимо сети, шла кукушка мимо сети.— Юки скрещивает на груди руки и шепчет не переставая, дрожащим от слез голосом. Инстинкты волка в крови с самого начала, и порой подавить их получается не сразу. Спустя мгновенье, все очертания животного оставляют свою хозяйку.       Негромкий стук в дверь заставляет Юки подскочить от неожиданности. — Юки, — в проходе показывается круглое личико, с короткой стрижкой, и как всегда сверкающей полуулыбкой. — Да, мама. — Юки моргает, чтобы снять пелену слез и разглядеть чуть более ясно, вместо этого она щурится, свет с кухни ее явно слепит после того полумрака, в котором она была. — Ты не спишь? — у Ханы голос никогда не был грубым или строгим, она всегда была спокойна, а порой просто шептала.— Тебе пора спать, милая, ты же знаешь, что… — Завтра первый день в университете, и дорога в город утомительная. — закончила за нее юная леди, при этот все время, подтверждающее кивая головой. — Вот именно, — подметила мать, в шутку погрозив указательным пальцем. —Ложись, отдыхай.  — А, Амэ, он еще не выл? — От этого вопроса, Хана тяжело вздохнула, ей тоже трудно и тяжко на сердце от того факта, что теперь ее маленький и хрупкий Амэ, где-то там высоко в горах. —Нет, но я думаю он обязательно появиться, ты услышишь, я уверена. — Думаю ты права, — Юки пожимает плечами, взгляд ее бегает из стороны в сторону, но потом она чуть улыбается, ей не хочется портить настроение маме, и портить его себе. Голову она поспешно укладывает на подушку, принимает горизонтальное положение, распределив тело так как спать было бы удобней, а именно, на правом боку, и подложив под щеку ладони. —Добрых Снов. — Добрых Снов, Юки.       Свет гаснет, смыкается дверь-купе, воцарилась тишина и полный покой, Бока опадают тяжело и умеренно, приподнимая легкую пижаму, ресницы подрагивают, рот слегка приоткрыт и неизведанно почему, из-за рта клубиться небольшой пар. Легкое сопение и редкий храп, проноситься по стенам комнаты.

***

      Завтра ее ждет новая жизнь. Жизнь полная городской суеты, новых знакомств, и совершенно неминуемым желанием быть настоящим человеком, и тщательно скрывать ее истинную душу дикого животного.