Хроники одной церкви

— Джесс? Замирая на месте, Кэссиди смотрит на проповедника, лихорадочно соображая, не влез ли он во что-нибудь не то. Оборачиваясь к Кэссу, тот едва не роняет стопку книг, которую до того кропотливо собирал по лавкам. Кастер явно разрывается между желанием заржать и наорать на непутевого вампира. Выглядит Кэсс так, словно его засунули в мешок с бешеными кошками — все лицо в царапинах. — Кто тебя так? — сочувственно спрашивает Джесси. — Лестница. Честно стараясь сохранять спокойное выражение лица, проповедник отставляет книги на лавку от греха подальше. Вздыхает, прикидывает, как можно было наебнуться с лестницы с таким вот результатом, но в итоге плюет на размышления. Кэссу надо помочь. — Идем, у меня аптечка есть. Вампир озадаченно косится на него, но позволяет затащить себя в подсобку. — Да, собстна, по тому же вопросу. Можно я?.. Джесси с самого начала понимает, к чему тот клонит. — Никакого распития крови в этом городе, — твердо заявляет он. — Даже моей — ты в итоге затащишь меня в постель, а с сотрясением… — По-моему, из нас двоих это ты головой ударился, — недовольно ворчит Кэссиди. Джесси уже копается в аптечке, отшвыривая в сторону аспирин и упаковки пластырей. Наконец на самом дне находится искомый предмет. — Падре, ты маньяк, — честно информирует Кэсс, глядя на пузырек обычного йода. Вообще-то он уже минуту как пытается просочиться мимо Джесси и свалить на чердак. А там можно подождать и ночью загрызть любую дворнягу. — Стоять! Кэссиди застывает в стойке «смирно» и с грустью выясняет, что может шевелить только зрачками. — Джесси, убери ватные палочки, — серьезно предупреждает он. — Я буду орать. — Мне лезть за скотчем? — невинно спрашивает Джесси. — Нет? Вот и умница… — Не надо! — успевает взвизгнуть Кэсс. — Ох блядь. Ты точно маньяк! Кастер с упоением обрисовывает каждую царапину, наблюдая за реакцией несчастного вампира. Тот орет, матерится, шипит и в конце концов умоляет. Отойдя на шаг назад, Джесси с улыбкой смотрит на результат своих трудов. — Можешь двигаться. В следующую секунду ему приходится уворачиваться от удара в челюсть. — Сукин сын! — рычит Кэссиди. — Да я тебя… Вот только с координацией у него пока все плохо, так что проповеднику приходится ловить падающего Кэсса. — Я ж говорил, что это сотрясение! — радуется точному диагнозу Джесси. — А ты не верил. — Уебу, — уже тише говорит Кэсс, повисая на проповеднике и утыкаясь носом ему в висок. — На кого я теперь похож с разрисованной мордой? — А мне нравится, — честно заявляет Джесси. — Злой ты, падре. Уйду я от тебя. — Куда? Кэссиди фыркает, но не отвечает. И все-таки никуда он правда не денется. Хотя бы потому, что Джесси заботливо дотаскивает его до кровати и целует. Губа еще саднит, а вампир чувствует привкус йода, но стоически терпит это все.